Глава 8. Столица вотчины Бугучар

Действительно, сторожевые посты на реке Тулучеевой не стояли с 1571 года, но город Бугучар уже в конце XVI века и начале XVII века был нанесен на все иностранные карты.

С 1594 по 1613 гг. наш Богучарский край контролировали только донские казаки, так как ногайские татары, черкасские казаки, даже отряды атамана Ивана Заруцкого⁸⁶ постоянно совершали набеги в южные рубежи Русского государства. Лишь с 1614 г. Баучарский юрт (упоминаемый как ухожей) переходит в постоянное владение воронежских стрельцов.⁸⁷

В сентябре 1615 года своей грамотой правительство по челобитию Войска Донского разрешило казакам свободный проезд в украинские города с товарами и без товаров, вольный и беспошлинный торг и запретило воеводам и приказным людям совершать над ними насилия. В 1620 году на верхнем Дону царским указом выделяются земли для Борщевского монастыря с затонами для рыбной ловли по речку Тихая сосна, а в Боучаровском юрту с 1645 года откупные царские вотчины. Таким образом, казачий городок Мигулин уже в XVII веке определялся как последний чисто Войсковой. Казаки же на зимовье селились и на Боучаре. Поэтому и считали его своим и активно отстаивали его перед началом Булавинского восстания. В грамоте от 22 октября 1625 года, укоряя казаков за нарушение мира с Турцией и Крымом, правительство напомнило им о том, что при прежнем царе Борисе им было запрещено приезжать не только в Москву, но и в украинские города, когда казаков хватали и сажали в тюрьму, а многих вешали и «воду сажали». Взамен торговые люди из Москвы свободно проезжали по Дону. При Михаиле Федоровиче казаки начали получать жалование. Торговое движение по Дону стало оживленным. Сотни тысяч жителей украинских городов свободно проходили на Дон, и тем самым усиливали развитие южной украины городов казачества. Особенно большой приток населения был с 1616 по 1629 гг. на Воронежские земли. Казаки, обычно заключая такое перемирие, редко его исполняли. Магмет Гирей и Шагин Гирей неоднократно жаловался русскому царю на нарушение договора, так как казаки продолжали свои походы. В 1627 г. татары перешли Дон выше казацких городков и разделились на два отряда, один пошел в воронежские и елецкие места в количестве 300 человек, громя на своем пути откупные вотчины и ухожеи. Практически на всех картах того времени с 1630 г. город Бугучар указывается стоящим напротив устья реки Богучар. Этому подтверждение: карта Москвии называемой Руссии 1660 года, выполнена Фредериком де Вит по оригиналу Исаака Массы (составленной в 1633 году); карта Якова Вилитова Брюс; карта Николоса Висхера (Пискатор) 1660 года; и даже карта Москвии юный лист 1709 года, выполнена Г. Делиль в Амстердаме.

В июне 1630 года в Москву прибыл Фома Кантакузин, который привез султанскую грамоту, в которой говорилось, что турецкие войска готовы принять участие против войска польского и, что крымскому хану приказано не наподдать на русские земли. В 1630 году русское государь решил пойти на разрыв с казаками, им было оказано в предоставленных льготах, так как когда царь приказывал казакам прийти на помощь турецким войскам, но те ответили отказом. Казаки понимали, что оставят свои городки на разграбление не только крымцам, но и нагайцам. Татары, нарушив обещание, данное туркам, выступили на русские города. Узнав об этом Белгородский и Валуйский воеводы послали ратных людей на Калмиусскую и Изюмскую шляхи, дожидаясь из Руси татар, которые безрезультатно простояли у верховья рек Айдара и Богучара. Когда они стали возвращаться в свои города, встретили один татарский отряд в 70–80 человек, многих убили. Один из пленных показал, что отряд был большим около 600 человек, но разделился на три отряда и их отряд потерпел поражение возле Валуек. Остальные повели пленных «пашенных людей» около 300 человек.

Татары, выйдя на Русь Калмиусским шляхом, поворачивали налево через Оскол на Изюмский шлях, а часть по бородам через р. Большую Сосну проникали в Елецкий уезд. Идти через Богучарскую вотчину было невыгодно, так как по-над Доном были большие леса. Да и само население, состоявшее из охотничьих людей да казаков, имевших оружие, отбивалось прямо на месте. Регулярные набеги татар продолжались и в 1632 году. Отряды были большие от 1000 до 2000 человек. Тут-то и пришла на помощь казацкая мудрость. Действительно, в 1633 году казаки имели первое столкновении на реке Быстрой с Малыми ногаями, захватив в плен 30 человек. Остальных порубили, за что государь обещал им свою награду.

Казаки, получив поощрение, совершили еще более дерзкий поход и напали на войска музы Салтан-Мурата, разгромив его. При этом более 7000 перебили. Татарские набеги продолжались еще долго. В 1636 году крупные татарские силы в количестве от 20 до 30 тысяч расположились на кочевья по рекам Деркуль, Боучару и Глубокой, где собирались и готовились к походам. В апреле татарские силы перешли в движение. Так, войско в количестве более чем 5000 татар устремился к Валуйкам, жителям удалось спастись, но город был сожжен. 29 апреля около 500 человек татар вышли на Козлов и Касимов, но, встретившись с войском козловского воеводы, бежали в степи. Многократны были походы татар по воронежским местам. Только в Воронежском уезде действовал отряд в количестве 600 татар. После наступления морозов ногайцы возвратились в пустующие, а зачастую сожженные вотчины, а затем ушли на помощь турецким войскам.

С 1637 года татарские набеги на русские города и казацкие городки резко сократились. В результате набегов на Русскую землю только в 1632, 1633, 1637 годах татары увели в плен до 10 тысяч человек.

Первая попытка строительства крепостей на юге, главная задача которых заключалась в своевременной доставке сведений о татарских набегах, относится к 1640 году. В отписке Воронежского воеводы Мирона Андреевича Вельяминова о приготовлении Турецкого султана к походу на Азов, было сказано: «А поехал де он, Иван из Азова на Воронеж декабря с восьмой день. И как де они будут по Крымской стороне на речке на Черной против казачьего городка Вершок, и тут де на них приходили Тотарва, человек с двести и тут де их осадили, и были в осаде три дня. Да ему же де Ивану сказали в Воронежской вотчине на Богучаре воронежские жильцы Хоршалко Стрыгин да Микитка Ондреев, что стоят де Тотарва в Воронежской откупной в вотчине на нагайской стороне на устье речки Меловой, да в другом месте речки – же Мамоне, а многие ли люди, и тово им достаточно не ведомо».⁸⁸

Подтверждение того, что город уже назывался Богучар и стоял в устье служит еще один документ. 8 апреля 1641 года в отписке Воронежского воеводы царю сообщается: «И как де, государь приехал тот Трофимка Федоров в зимовный городок откупную вотчину в Богучар де Сенке Воронежцы, да стрелец Данилка Филипов, а сказывали де ему, Трофимке, тот беловестный казак Левка Дугин да стрелец Данилка Филипов, брали де нас черкасы на устье Богучару к Дону в Тарлавной Избушке, заготовев на Федоровой недели в пятницу, пети человек и товарищев де, государь, их трех человек, срубили, полкового казака Васка Гуткова, де беломестного казака Олешку Баклыкова, да казачья шурина Ортюшку Иванова. А держали де, государь, те черкасы у себя на куренях того Левку Дугина да Динилку Филипова недели с три; а приходило де государь, тех черкас на устье Богучару к Дону к Тарлавной Избушке без двух человек двадцать, а двадцать де человек было на куренях».⁸⁹

В этом же году из вотчины Толучеевского юрта докладывали, что видели они, что «пошли Тотаровя в Русь по Крымской стороне на три полка» перелезли, через реку Дон на Нагайскую сторону и направились в Воронежский уезд.

В апреле 1646 года воевода А.В. Бутурлин докладывал государю, что к реке Дон перекочевали калмыки и снова приходили черкасы: «Да он же де слышал в твоей откупной вотчине на Боучаре у стрельца Фильки Волуйского, что видели оне Черкас на Дону, меж Боучара и Мигулина». То есть, снова Боучар упоминается как город. Возможно, эти нападения и передвижения черкасов, нагоев, калмыков и татар послужили тому, что 6 октября 1647 года воронежский воевода Андрей Васильевич Бутурлин писал в Посольский приказ о постройке городка на Дону между Богучаром и Казанским перелазом: «…на Боучаре, государь, или на Козанском перелазе доведется быть городу и ратным людям стоять, потому, что воровские Черкассы реку Дон отняли небольшими людьми, и впредь торговым людям ходу на Доне от Черкас не будет…. И я, холоп твой, по твоему государеву указу, про угодья и про леса спрашивал Усмонских и беломестных атоманов, которым река Дон в тех местах знатка. И атоманы, государь, мне холопу твоему, сказали, что межь де государь Боучару и Казанского перелазу на реке на Дону городу быть мошно: место погоже и леса де, государь большие. И будет де, государь, всей нашей украине, тот город годен; и о том тебе, государь, об указе писать велели, чтоб на реке на Дону, ты государь, указал город поставить … И прежде сево, государь, в тех местах заставные люди для воровских Черкас и Тотар стаивали».⁹⁰ Воевода предлагал поставить там город-крепость.

В.П. Загоровский в своей статье «Лыжный поход к Богучару 309 лет», опубликованной в газете «Сельская Новь» в 1980 году, пишет: «Отряд двинулся вдоль брега Дона. До реки Мамон беломестные атаманы доехали на лошадях, но здесь из-за обилия снега лошади у них «Пристали». Следовательно, реку Дон они не переходили, а шли по ногайской стороне, точнее к городу Богучар расположенному напротив устья реки Богучар. Да постоянных жителей в городке не было, но жили в вотчинах практически постоянно.

С 1670 по 1677 гг. в Богучаре городке жили и ловили рыбу на бударах жители города Воронежа: Гаврил Струков (сын порутчика Федора Струкова), племянник воронежского дворянина В. Таратыкова, полковые казаки во главе с Н. Люковым и крестьяне из села Чертовицкое: Смолка Любавин, Максим Лопатин, Куприк Найденов, Кондрашка Колычев, Пронька Матвеев, Гришка Терехов, Охремка Борисов, Яик Крисанов, Федька Бовыкин, Яким Степанов, Ильюшка Муковнин, Фочка Бовыкин, Тимошка Голенев, Филимошка Сергеев, Ефремка Васильев, Кузька Фомин, Микитка Фомин, Ивашка Исаев, Макарка Степанов, Деметка Никитин, Стенька Земин, Филька Ягодников и Иван Михнев со свои дворовым человеком Микиткой. На откупную вотчину они спускались «в двух бударах да в коючке для рыбной ловли». При этом отпуск осуществлялся с августа и до Егорьева дня (23 апреля). При этом к отпускной бумаге была приписка: приглядывать за Смолкой, Максимкой и Куприком, чтобы не пристали к воровству. Часто к зимующим прибивались казаки и беглые, поэтому по приказу Воронежских воевод вотчины проверялись. Так, в 1674 году воевода Бухвостов направил атамана Семена Лукянова с товарищами проверить воронежские вотчины «до впадения речки Черной Калитвы в дон до Богучара проведать во всех вотчинных юртах, где ныне вор Ивашка Миюский зимует и много с ним людей и во скольких верстах от которого города».⁹¹

В 1685 году строитель Спасского Семилуцкого монастыря Иосиф с братию, которым сдавался оброк за владение Богучарского юрта, жаловался государю на Федора Струкова, что тот не представляет «платежных описей на ту Богучарскую вотчину», денег не платит с 1670 года по 1677 год. Какой был «допрос», но в 1686 году Петру Алексеевичу доложили, что в 1686 году «с юрта Бугучарского и с речки Тулучаевке двадцать два рубля», а 1687 году «с юрта Бугучарского и с речки Талучаевки одиннадцать рублев, с рыбных ловель, что ловят свежими, восемь рублев двадцать один алтын четыре деньги». Чтобы представить себе, сколько нужно было поймать и продать, чтобы заработать и еще отдать оброк, приведу цены с рынков того времени. Острогожский Кондрат Долгополов продал: 2000 сомов сухих по 20 рублей за тысячу, 100000 тарани сухой по 20 алтын за тысячу, 10000 щуки и 10000 сулы сухой по 5 рублей за тысячу, 100000 чебаков сухих по 2 рубля и 1200 сазанов вяленых по 1,5 рубля. На рынке продавали и другую рыбу. Так, три воза стерлядей и карасей, 90 белуг коренных по 1 рублю, бочка зернистой икры весом 10 пудов, стоило по 20 алтын за пуд. Интересно, что с 1632 по 1672 год цены значительно изменились. Если в 1632 году кобыла стоила 1,5 рубля, мерин – 2 рубля, корова 16 алтын, то в 1672 году конь – 15 рублей, корова 2-3 рубля.

В книге «Историческое описание земли войска Донского» за 1904 год говорится, что в 1672 году на Дону насчитывалось 48 казачьих городков, и приводится их список, донецкого и богучарского казачьего городка в нем нет.⁹²

24 апреля 7180 г. (1672) вестовщик Дементий Высоцкой, докладывая воеводе Борису Бухвостову, сообщал о передвижении татар: «А идут де те воинские люди вверх по речке Меловой к Богучару старою сакмою, что в прошлые года приходили к Острогожску, а по смете де тех воинских людей тысячи четыре и больше». И снова не на, а к Богучару, то есть к городу.

В 7194 г. (1686) черные старцы и трудники Дивногорского монастыря получили разрешение ездить в монастырскую откупную Богучарскую вотчину для ловли рыбы «… дана оброчная вотчина Богучарский юрт с рекою Толучеевкою, а та вотчина ниже застав порубежна с верховым казачьим Донецким городком…».

В походном журнале царя за 1695 год и «Тетради записной, как пошли певчие дьяки под Азов» от 1696 года, о Донецком пишется: «Первой казачей городок сидит ... на ... острову Дона – реки».⁹³ Было ли уже поселение казаков многочисленным или нет судить трудно, так как место, где стоял казачий городок, было в стороне и Петр I туда не заплывал. Согласно исследованиям М.А. Рыбаловой, «Первые городки строились в низинах, в камышовых зарослях, на островах, то есть в местах неудобных для жилья, но дающих возможность легко укрыться, уйти через ерик или реку на лодках».⁹⁴ По наблюдениям адмирала К. Крюйса 1690-х гг., донские городки в большинстве своем были построены на речных островах.⁹⁵ «Городки, все без исключения, – как писал В.Д. Сухоруков, – стояли при больших реках: Доне, Донце и Медведице, по удобности в тех местах промыслов, от коих казаки имели тогда пропитание, и для лучшего защищения от неприятельских набегов».⁹⁶

В мае 1696 года Петр I проплыл из Воронежа в сторону Азова. Следом за ним, на следующий день, проследовал адмирал Лефорт⁹⁷. Дневники «Певчих дьяков», датированные 1696 годом и обнаруженные воронежским краеведом Е. Болховитиновым, сообщают о роде деятельности в вотчине Боучарский Яр: «... пятый день во вторник поутру проплыли реку Богучар, течет с правой нагорной стороны. Тут рыбные ловли Дивногорского монастыря, а отдают оброк города Рыбново, мужикам».⁹⁸ Монахи их монастыря посылами в богучарский юрт «трудников» за использования юрта в казну платили 23 рубля 10 денег в год.⁹⁹ На «7 день мая» 1696 года мимо устья реки Богучар по Дону проплыло восемь галер под командованием Петра I, которые двигались к крепости Азову.

Путеводный журнал описывает путь отряда так: «... да речку Богучар, с правой стороны, впала в Дон. День был красный с погодою, и был дождь и гром, а ночь была тиха, во дни и ввечеру шли парусом и греблею».¹⁰⁰ Казалось бы, почему нет упоминания о Богучарской вотчине как городке, ведь на картах он нанесен.

Ответ прост, столица вотчины стоит в местечке называемом Богучарской сагой на высоком крутом берегу, среди густого леса и окружена озерами. Естественно, с реки Дон ее не видно.

В архивных документах говорится: «Мая в 6-й день в среду … поутру приплыли в первый казачий городок Донецкой, а сидит он на острову Дона реки, и был тут до обеда, а после обеда приплыли во 2-й городок Казанка». При походе на Азов Петр I находясь на «Принципуме», написал 15 статей, которые были объявлены 8 мая 1696 году, как «Указ о галерах».

В «Походных журналах 1696 года» пишется: «В 10 день (от автора – 10 сентября 1696 года), день был красный и холодный приехали к городку Донецкому, и ночь была холодная, и ночевали». Возможно, именно здесь и состоялся разговор за чаркой вина с донскими казаками, среди которых и был уроженец Донецкого – Кондратий Булавин, которым он разрешил селиться по речке Богучар.

В своем очерке «Старая Донская пустынь и Донецкий казачий городок» Евгений Марков пишет о своей беседе с дьяком Н.А. Поповым из с. Монастырщины: « А где же был первый монастырь? Спросил я. Дъяк указал рукою к северу на берег Дона. Вон там верст 5 выше; первый монастырь деревянный был, а каменный уже здесь выстроен, на другом месте. Там и до сих пор кости вымываются в полую воду, крестики и всякие старинные вещи. Там то и встретил царя Петра старец Иоанн, который предсказал ему взятие Азова … еще когда и первого монастыря не было. Должно, он и погребен там … У нас дъячек есть, 45 лет без перемены при церкви нашей стоит, так тот еще сам помнит, какие тут огромадные леса кругом стояли, по Дону, солнца, бывало, до полудня не увидишь. Да и по степи сквозь терновники зеленели, яблони, груши дикая, гущь такая была везде…. Тоже и на Богучарке реке. Погублять стали в 61 году, когда воля пришла, а в 72 году совсем прикончили, когда грамоты однодворцам выдали. Смотреть было жалость. Сколько его дуром пропало, никому не в пользу. Рубили целыми селами, друг перед дружки, кто поскорее … А теперь вот ни лесу, ни воды. В чистую Дон обмелел».¹⁰¹

Петр хорошо запомнил Донские леса, которые высоко стояли над Доном. Еще в октябре 1698 года в Донской город был послан прапорщик Антон Салтанов вместе со ста двадцатью курчанами на стругах и плотах с целью сбора лесных припасов по Дону. Сплавляясь по реке Дон, было собрано «соснового тесу семьсот шестьдесят тесниц мерою полутрети и трех сажень, дров пятдесят одна сажень, сто тридцать шесть огнив, шестнадцать пластин, сто сорок четыре поворотины, семнадцать правил». Дойдя до казачьего городка Донецкого «работные люди разбежались», осталось только 57 человек, и те отказались идти дальше. Дон замерз. Антон оставил лесные припасы Донскому атаману под роспись. Петр I указал боярину Тихону Никитьевичу Стешневу: « … леса тому начальному человеку беречь до весны, и весной итить с теми лесами на Озова».¹⁰² Уже во время второго похода на Азов, в 1699 году, российской эскадры в составе пяти кораблей и 28 малых морских судов Петр I останавливается в казачьем Донецком городке. Было это 9 мая, из городка он направляет письмо Князю Андрею Юрьевичу Креветкину. Возможно, именно тут состоялась встреча с казаками Донецкого, которые просили разрешения поселиться на реке Богучар.

На обратном пути Петр, недовольный вольными поселениями у реки Битюг, принимает решение о насильственном переселении на Битюг дворцовых крестьян из центральных уездов. В казачьем городке Донецком при своем возврате их Азовского похода 10 сентября 1696 года ночевал царь Петр I. Интересно, что 11 сентября, двигаясь сухим путем, уже перед вечером Петр I, перейдя две реки Богучар, ночевал на берегу реки Богучар.¹⁰³ Возможно, отсюда и пошла легенда, перейдя две реки Богучар немудрено было промокнуть и не грех выпить чарку на берегу реки. До речки Калитвы Петр I добрался только 14 сентября.

Царь проводит в ноябре – декабре жесткие карательные операции и уничтожает новопостроенные поселения по Битюгу, в том числе Бобров (считается, что основан в 1698 года, в документе 1685 года упоминается Бобровский откупной юрт) и Анну (считается, что основан 1698 году, хотя первый ухожай появился 1 марта 1697 года).

В период с 1695 по 1700 гг. казаки Донского городка стали селиться по реке Богучар. Архимандрит Дивногорского монастыря Амвросий, встревоженный поселением казаков, в своем письме Петру 1, докладывал: «В прошлом государь, 1701-м году, незнаемо по какому твоего великого государя указу, в той оброчной вотчине Богучарском юрту, на речке Богучар, по крымскую сторону реки Дону, поселились незнаемо какие люди, человек с двести, а сказываютца донскими казаками».¹⁰⁴ Во всех публикациях идет такое продолжение. Петр I, 28 апреля 1702 года, приказал воеводе города Острогожска о новом поселении в Богучарском юрту «сыскать накрепко».¹⁰⁵ Это не совсем так, впервые о том, что на Богучаре по реке Богучарке написал В.П. Загоровский в воронежской газете «Коммуна». Обратите внимание, что возмущение Архимандрита было не в том, что казаки заняли город Богучар, а реку Богучар в оброчной вотчине. В книге «Акты относящиеся к Истории Войска Донского собранные генерал–майором А.А. Лишинским», том I, изданной в Новочеркасске в 1891 году публикуются указы царя и великого князя Пера Алексеевича, где есть интереснейшие факты.

Во-первых, в описке царю, после доклада Архимандрита сообщается: «Да в октябре месяце прошлого 1702 года приехал к ним в Войско с реки Бугочара новопоселенные их казаки, атаман Ларион Денисов с товарищами, которые по его, великого государя, указу и по присланным грамотам в те места переведены, что де в тое реку вступается Дивногорского монастыря архимандрит с братию, которому по силе его, государева, указу в 1701 году в сентябре месяце, отдана на 5 лет на оброк, а для того с грамотою великого государя для сыску приезжал воевода Иван Савинов, а те де их казаки не той речке поселены по челобитию архимандрита и той речке те их казаки поселены у самой Рыбенской дороги, и прежде сего тот архимандрит владел Бугучарским юртом самовольно и безоброчно». Следовательно, Петр I по ходатайству Архимандрита уже поселил казаков. И далее в вышеуказанном документе: «И милости у великого государя просит, чтобы тех казаков с той реки не ссылать и их не разорять, потому, что де их новопоселения велми оскудали и на новое место за скудностьию переселиватца им нечем, и тот Дивногорский монастырь в дальнем разстоянии». Разбирательство длилось долго. По всей видимости, князю, генералу Ивану Михайловичу Кольцову–Мосальскому, удалось убедить государя не сгонять казаков с реки Богучар, а напротив 11 февраля 1703 года была прислана грамота, которой генералу И.М. Кольцову–Мосальскому «велено по прежнему его, великого государя, указу те вышеописанные места, в чьих они дачах, описать и чинить чертеж, и новопоселенных жителей переписать, и тех донских жителей поселение от поселения торских черкас в скольком разстоянии, и какая крепость у них, донских жителей, построена и сколько людей поселено, до тому всему описании и переписные книги и чертеж прислать к Москве в Разряд не замотчав».

18 февраля указом Царя было предписано: «А которые их донские казаки поселились на речке Бугучарах, и тем казакам жить на той речке и на иные места не сходить; а Дивногорского монастыря архимандриту на то место выезжать и вступатца не велено, потому что они, казаки, в тех местах поселились по его, великого государя, указу и о том для ведома из Посольского приказа послать в Монастырский приказ память». 26 февраля 1703 года грамота Петра I, написанная дьяком Иванов Волчковым, была передана в Посольский приказ боярину Федору Алексеевичу Головину. Казаки начали активно занимать берега реки Богучар. Поселения их разместились в районе нынешних сел Талы, Твердохлебовка, Полтавка, Дядин и других.¹⁰⁶ В 1705 году казачьего городка Богучар не стало¹⁰⁷, но осталась вотчина Богучар.

История знакома нам из книг, статей в газете, архивных материалов по рассказам очевидцев. Тогда в 1974 году молодой кандидат исторических наук Е.И. Габелко в простой районной газете сделал вызов именитому профессору В.П. Загоровскому, доказав документально, что есть упоминания о городе в 1704 году. Хотя во всех книгах истории периода СССР утверждалось, что город был основан в 1716 году. В.П. Загоровский не забыл этой статьи и в ответ нашел подтверждение, что город основан еще раньше в 1701 году, и опубликовал свою статью в воронежской газете «Коммуна».

Как видно из проведенного исследования, годом основания казачьего города Богучар, нужно считать год 1701, но никак не год 1704. Так как на то есть царский указ и подтверждение документами, сделанное профессором В.П. Загоровским.

И еще, теперь уже профессор Е.И. Габелко в своем письме мне писал: «Если на одном и том же месте возникал город и пропадал, то основание его все равно считается с первых заселений». А если подходить с даты освоения местности, точнее первых поселений Русского государства, то год 1614, когда появилась первая вотчина Боучар, на которой постоянно жили промышленники и казаки, но, к сожалению, в другом месте.