Книга первая Перевод Т. Ю. Бородай. Долгопрудный, 2000. тир. 5000 экз. Глава 1 в чем обязанность мудреца Глава 2
жүктеу/скачать 0.7 Mb.
|
| В пользу этой истины, которую мы доказали с помощью аргументов, свидетельствует и Священное Писание. Так, в Послании к Евреям сказано: «Всё обнажено и открыто пред очами его» (4:13). &mdash То, что мы знаем благодаря умозаключениям, само по себе не обнажено и не открыто для нас, но обнажается и открывается с помощью рассудка.
Глава 58
О том, что Бог не мыслит через связывание и разделение Те же доводы показывают, что Божий ум мыслит не так, как ум связывающий и разделяющий. В самом деле: он знает всё, зная свою сущность. А свою сущность он познает без связывания и разделения, ибо он познает себя как есть, а в нем нет сложности. Следовательно, Бог мыслит не так, как связывающий и разделяющий ум. К тому же. [Предметы], которые ум познает, связывая и разделяя, по природе своей должны [бы] усматриваться умом отдельно [т.е. сами по себе, прямо, без этих процедур]. В связывании и разделении не было бы надобности, если бы тем самым [действием], каким [ум] воспринимает, что есть данная вещь, он понимал бы, что именно в ней есть и чего в ней нет. Значит, если бы Бог мыслил как связывающий и разделяющий ум, он рассматривал бы все не одним взглядом, а каждую вещь по отдельности. Но выше было доказано, что это не так (I, 55). Далее. В Боге не бывает «прежде» и «после». Но связывание и разделение происходят после усмотрения того, что есть [вещь], &mdash это их начало. Следовательно, в деятельности божественного ума не может быть связывания и разделения. И еще. Что есть [вещь] &mdash это собственный предмет ума. В этом ум не ошибается, разве что по совпадению; заблуждается он там, где связывает и разделяет. Точно так же и чувственное восприятие: когда оно воспринимает только особенные [вещи], всегда истинно; в других же случаях может обманываться. Но в Божьем уме нет ничего случайного, а только то, чем Бог является сам по себе (I, 23). Следовательно, в божественном уме нет связи и разделения, но только простое восприятие вещи. Далее. Состав предложения, образованного связывающим и разделяющим умом, существует в самом уме, а не в вещи, которая вне души. Значит, если божественный ум будет судить о вещах как ум связывающий и разделяющий, он сам будет сложным умом. Но это невозможно, как объяснялось выше (I, 18). И еще. Для того, чтобы судить о разных вещах, связывающий и разделяющий ум пользуется разными составными [суждениями], потому что составное [суждение] ума не выходит за пределы терминов составного [суждения]. Вот почему составное суждение ума «человек есть живое существо» непригодно для того, чтобы судить о том, что «треугольник есть фигура». Но составление и разделение &mdash это действия ума. Значит, если Бог мыслит, составляя и разделяя, его мышление не будет единым, а будет множественным. Но тогда и сущность его будет не едина, а множественна, ибо его мыслительная деятельность есть его сущность, как доказано выше (I, 45). Однако мы не вправе сказать, что Бог не знает суждений. Ибо его сущность, единая и простая, есть прообраз всех множественных и составных [вещей]. Поэтому через нее Бог знает всю множественность и сложность как природы, так и рассудка. Это подтверждает и авторитет Священного Писания. Вот что сказано у Исайи: «Мои мысли &mdash не ваши мысли» (55:8). И в Псалме: «Господь знает мысли человеческие» (93:11); а мысли человеческие, как известно, создаются умом посредством составления и разделения. И Дионисий говорит: «Ведь, [зная себя], Божественная Премудрость знает все материальное нематериально, разделенное неразделенно, множественное объединение». Глава 59
О том, что истина суждений не чужда Богу Из этого ясно, что, хотя знание божественного ума не таково, как у ума связывающего и разделяющего, однако ему не чужда истина, которая, по словам Философа, существует только там, где ум связывает и разделяет. Истина ума есть совпадение ума и вещи; истина &mdash это когда ум «говорит о сущем, что оно есть, а о несуществующем, что его нет». Но раз так, то истина относится в уме к тому, что ум говорит, а не к деятельности ума, посредством которой он это говорит. Для истины ума не требуется, чтобы само мышление совпадало со своим предметом, ведь предмет может быть материальным, а мышление нематериально. С предметом должно совпадать то, что ум говорит и знает; то есть на деле должно быть именно так, как говорит ум. - Но Бог, своим простым умом, в котором нет сложности и разделения, знает не только чтойности вещей, но и суждения, как показано (I, 58). То, что Божий ум, мысля, говорит, есть связь и разделение. Таким образом, Божий ум, несмотря на свою простоту, не чужд истины. Далее. Когда говорится или мыслится нечто несложное, то само по себе это несложное не может ни совпадать, ни не совпадать с реальностью: ибо совпадение или несовпадение высказываются путем сопоставления, а несложное, само по себе, не содержит никакого сопоставления или соотнесения с [реальной] вещью. Поэтому его нельзя назвать ни истинным, ни ложным; так назвать можно только сложное [высказывание], в котором обозначено отношение несложного к реальности - указанием на связь [«есть»] или разделение [«не есть»]. Но ум, хотя сам он несложен, мысля «что это», воспринимает чтойность вещи в некоем соотнесении с вещью: а именно, он понимает, что это чтойность именно данной вещи. Пусть [отдельно взятая] несложная [мысль] и даже определение не могут быть сами по себе истинными или ложными; но ум, воспринимающий «что это», сам по себе всегда будет истинен, как говорится в III книге О душе; впрочем, случайно он может оказаться и ложным, поскольку в определении содержится сложность: это, во-первых, связь частей определения между собой, а во-вторых, связь всего определения с определяемой [вещью]. В этом случае определение будет, с точки зрения восприятия его умом, либо абсолютно ложным, если части определения не соответствуют друг другу, например, «животное не способное ощущать»; либо ложным применительно к данной вещи, например, если определение окружности ум примет за определение треугольника. &mdash Так вот, допустим невозможное: что Божий ум способен знать только несложное. И в этом случае тоже он познавал бы истину, потому что познавал бы свою чтойность как именно свою. К тому же. Божья простота не исключает совершенства: в своем простом бытии Бог обладает всем совершенством, какое есть в прочих вещах, во всей совокупности их совершенств, или форм, как показано выше (I, 28. 31). Наш же ум, постигая несложное, не достигает предела своего совершенства, потому что остается в потенции относительно связи и разделения; так в природе простые [вещи] потенциальны относительно [вещей] смешанных, а части потенциальны относительно целого. Таким образом, Бог со своим простым умом обладает тем совершенством, какого наш ум достигает через два [вида] познания: простых и сложных [понятий]. Истины наш ум достигает лишь в завершенном знании, то есть тогда, когда установит связь [между простыми чтойностями]. У Бога же истина существует в самом его уме, при всей его простоте. И еще. Если Бог есть «благо всех благ», как заключающий в себе все блага, что было показано выше (I, 40), то он не может быть лишен блага ума. Но благо ума &mdash истина, как показывает Философ в VI книге Этики. Следовательно, в Боге есть истина. Именно это и говорит Псалом: «Ты, Боже истинный» (77с. 85:15; ср. Римл. 3:4). Глава 60
О том, что Бог есть истина Из вышесказанного явствует, что Бог есть истина. Истина есть некое совершенство мышления, или мыслительной деятельности, как было сказано (I, 59). Но у Бога мышление &mdash это его субстанция. А раз мышление Бога есть само его бытие, как было показано (Т, 45), то оно совершенно само по себе, а не благодаря присоединению некоего совершенства: это доказывалось выше о божественном бытии (I, 28). Выходит, субстанция Бога есть сама истина. И еще. Истина есть некое благо ума, согласно Философу. Но Бог сам есть свое благо, как показано выше (I, 38). Следовательно, он сам есть своя истина. Кроме того. О Боге ничто не может сказываться по причастности, ибо он тождествен своему бытию, которое ничему не причастно (I, 23). Но в Боге есть истина, как показано выше (I, 59). Следовательно, раз он не может быть причастен истине, истина должна составлять его сущность. Значит, Бог есть истина. Далее. Хотя истинное в собственном смысле «находится не в вещах, а в уме», согласно Философу, тем не менее и вещь иногда называется истинной: это значит, что ее собственная природа достигает свойственной ей актуализации. Вот почему Авиценна в своей Метафизике w говорит, что «истина вещи есть особенность бытия каждой вещи, установленная для нее», при условии, что данная вещь по своей природе способна истинно оценить себя, и при условии, что она уподобляется особенному замыслу о себе, который существует в Божьем уме. Но Бог тождествен своей сущности. Следовательно, истина Бога есть Бог, говорим ли мы об истине ума или об истине вещи. Это подтверждается и авторитетом самого Господа, который говорит о себе «Я есмь путь, истина и жизнь» (Ин. 14:6). Глава 62
О том, что Божья истина есть первая и высшая истина Из того, что было доказано выше, можно с очевидностью заключить, что Божья истина есть первая и высшая истина. «Каково расположение вещей в бытии, таково и в истине», &mdash как говорит Философ во второй книге Метафизики. Это так потому, что истинное и сущее взаимно обусловлены. Ведь «истинное &mdash это когда о том, что есть, говорится, что оно есть, а о том, чего нету, что его нет». Но Божье бытие &mdash первое и совершеннейшее. Следовательно, и Божья истина &mdash первая и наивысшая. И еще. То, что присуще чему-либо по сущности, присуще ему самым совершенным образом. Но истина присуща Богу по сущности, как показано (I, 60). Следовательно, его истина &mdash первая и наивысшая. Кроме того. Истина в нашем уме [происходит] от того, что [ум] совпадает с вещью, которую мыслит. Причина их совпадения &mdash единство, как явствует из сказанного в пятой книге Метафизики. А так как в Божьем уме ум и то, что он мыслит, всецело едины, то Божья истина &mdash первая и высшая истина. Далее. В каждом роде [вещей] мерой служит самое совершенное в этом роде; так, например, белый цвет &mdash мера для всех цветов. Но Божья истина &mdash мера для всех истин. В самом деле: мерило истинности нашего ума &mdash вещь, существующая вне души (внешняя реальность), ибо наш ум называется истинным тогда, когда согласуется с вещью (реальностью). А мерило истинности вещи &mdash Божий ум, ибо он &mdash причина вещей, как будет доказано ниже (II, 24); так истина искусственных созданий &mdash искусство мастера; сундук будет истинным сундуком, когда будет согласоваться с [требованиями столярного] искусства. Кроме того, раз Бог &mdash первый ум и первое умопостигаемое, он должен служить мерилом истинности всякого ума, если «мерило всякой вещи &mdash первое в ее роде», как говорит Философ в десятой книге Метафизики. Следовательно, Божья истина &mdash первая, высшая и совершеннейшая истина. Глава 63
Доводы тех, кто не хочет допустить, что Бог познает единичные [вещи] Есть люди, которые пытаются доказать, что совершенству Божьего ума недоступно познание единичных [вещей]. Обосновать свою точку зрения они пытаются семью путями. Первый путь исходит из самого условия единичности. Начало единичности &mdash предназначенная [для данной формы] материя. Значит, по-видимому, единичные [вещи] не могут познаваться какой-либо нематериальной способностью: ведь всякое познание осуществляется через некое уподобление. Поэтому и в нас воспринимают единичные [вещи] только те способности, которые пользуются материальными органами, как воображение, ощущение и т.п. Ум же наш, будучи нематериальным, единичных не познает. Тем более неспособен познавать единичные [вещи] Божий ум: ведь он еще дальше отстоит от материи. Значит, Бог никоим образом не может знать единичных. Второй путь: единичные [вещи] существуют не всегда. Бог должен либо знать их всегда, либо иногда знать, иногда не знать. Первого не может быть: о том, чего нет, не может быть знания, ибо знание &mdash всегда знание истинных, а то, чего нет, не может быть истинным. Но и второго быть не может: потому что ум Божий абсолютно неизменен, как было показано (I, 45). Третий путь исходит из того, что не все единичные [вещи] возникают необходимо; некоторые происходят случайно. Поэтому достоверное знание о них может быть только [в тот момент], когда они существуют. Но достоверное знание &mdash это такое, которое не может ошибаться. А знание обо всем случайном, когда [это случайное еще только предстоит] в будущем, может ошибаться. Ибо может случиться нечто противоположное тому, что предполагает знание. Ведь если бы противоположное не могло случиться, оно было бы [не случайным, а] необходимым. Поэтому о будущих случайных [вещах или событиях] мы не можем знать, а можем только более или менее вероятно гадать [и прикидывать]. Применительно же к Богу следует исходить из того, что всякое его знание &mdash самое достоверное и безошибочное, как показано выше (I, 61). К тому же Бог не может начинать познавать нечто заново, ибо он неизменен, как было сказано (I, 45). Из этого с очевидностью следует, что Бог не знает единичных случайных [вещей]. Четвертый путь исходит из того, что причина некоторых единичных [вещей или событий] &mdash воля. Но узнать следствие, прежде чем оно будет, можно лишь в его причине: ибо только так оно может существовать до того, как начнет существовать само в себе. Но движения воли никому не могут быть достоверно известны, кроме самого водящего, в чьей власти они находятся. Значит Бог, по всей очевидности, не может иметь вечного знания о таких единичных [вещах], причина которых &mdash в воле. Пятый путь исходит из бесконечности единичных. «Ибо бесконечное как таковое непознаваемо»: ведь все, что познается, некоторым образом измеряется, будучи понимаемо познающим. А измерение есть не что иное, как некое определение измеряемой вещи. Поэтому всякое искусство отвергает бесконечное. Но единичные [вещи] бесконечны [по числу], по крайней мере в потенции. Поэтому представляется невозможным, чтобы Бог знал единичные. Шестой путь исходит из ничтожества единичных. Благородство знания в известной мере оценивается по благородству его предмета, поэтому ничтожество предмета, по-видимому, отражается на ничтожестве знания. Но Божий ум - самый благородный. Поэтому знать ничтожнейшие из единичных [вещей] ниже его достоинства. Седьмой путь исходит из того, что некоторые единичные [вещи] бывают плохи. Но предмет знания некоторым образом находится в знающем; а в Боге не может быть плохого, как показано выше (I, 39). Отсюда, по-видимому, следует, что Бог совершенно не знает зла и лишенное; их знает лишь ум потенциальный, ибо лишенность может быть только в потенциальном. А из этого следует, что Бог не знает тех единичных [вещей], в которых бывает зло и лишенность. Глава 64
Порядок того, что нужно будет сказать в связи с Божьим познанием Дабы избавиться от этого заблуждения и показать совершенство Божьего знания, нужно тщательно исследовать истину по каждому из вышеупомянутых [пунктов] в отдельности, чтобы отвергнуть все, что противно истине. Итак, во-первых, покажем, что Божий ум познает единичные [вещи]. Во-вторых, что он знает то, чего нет в действительности (актуально). В-третьих, что он знает безошибочно все, что случится в будущем. В-четвертых, что он знает движения воли. В-пятых, что он знает бесконечное, в-шестых, знает самые малые и сколь угодно ничтожные из сущих. В-седьмых, что он знает любые проявления зла и лишенности, или недостатки. Глава 65
О том, что Бог знает единичные [вещи] Итак, во-первых, покажем, что Бог не может быть лишен знания единичных (см. I, 63, первый путь). Выше мы показали, что Бог знает все прочие вещи постольку, поскольку он их причина (I, 49). Следствия [этой причины] &mdash Бога &mdash единичные вещи. Бог является причиной вещей постольку, поскольку заставляет их существовать в действительности. Универсалии &mdash не самостоятельно существующие вещи, они имеют бытие только в единичных [вещах], как доказывается в седьмой книге Метафизики. Следовательно, Бог знает другие вещи не только вообще, но и в единичности. И еще. Если мы знаем начала, из которых составляется сущность вещи, то мы необходимо знаем и вещь; так, кто знает разумную душу и соответствующее [ей] тело, тот знает и человека. Сущность единичного составляется из предназначенной материи и индивидуированной формы; так, сущность Сократа состоит из данного тела и данной души, а сущность человека вообще из души и тела, как объясняется в седьмой книге Метафизики. Тело и душа входят в определение человека вообще, и точно так же данное тело и данная душа входили бы в определение Сократа, если бы его можно было определить. Значит, кто обладает знанием материи, и знанием того, что делает материю предназначенной [для определенной формы], и знанием формы, индивидуированной в материи, &mdash тот не может не знать единичную вещь, [составленную из данной предназначенной для нее материи и данной формы]. Но Божье знание простирается вплоть до материи, индивидуирующих акциденций и [индивидуированных] форм. В самом деле: раз его мышление есть его бытие, он должен мыслить все, что каким-либо образом есть в его сущности; а в ней, как в своем первоисточнике, виртуально находится все, что обладает хоть в какой-то степени бытием; ибо она [Божья сущность] есть первое и всеобщее начало бытия. В том числе [в ней находятся] и материя, и акциденции; ибо материя есть бытие в потенции, а акциденция &mdash бытие в другом. Значит, Богу не чуждо знание единичных. Далее. Нельзя в совершенстве знать природу рода, не зная его первых отличительных признаков и свойственных ему состояний. Так, например, несовершенно знание числа у того, кто не знает четного и нечетного. Но общее и единичное &mdash отличительные признаки, или состояния сущего. Значит, если Бог, зная свою сущность, в совершенстве знает природу сущего вообще, он должен столь же совершенно знать общее и единичное. Однако его знание общего было бы несовершенным, если бы он знал только понятие общности и не знал общих вещей, например, человека или животное; точно так же несовершенно было бы его знание единичного, если бы он знал только понятие единичности и не знал бы эту или ту [конкретную] единичную [вещь]. Следовательно, Бог должен знать единичные вещи. К тому же. Как Бог тождествен своему бытию, так он тождествен и своему знанию, что было доказано выше (I, 45). Но из того, что он тождествен своему бытию, следует, что в нем, как в первоисточнике бытия, находятся все совершенства бытия, что было установлено выше (I, 28). Значит, и в его знании, как в первоисточнике всякого знания, должны находиться все совершенства знания. А это было бы не так, если бы он не знал единичных: ибо именно в таком знании состоит совершенство некоторых познающих [существ]. Следовательно, невозможно, чтобы Бог не знал единичных. Кроме того. На все [иерархически] упорядоченные способности распространяется одно общее [правило]: высшая способность распространяется на большее число [вещей] и сама при этом едина, а способность рангом ниже распространяется на меньшее число [объектов] и сама при этом умножается соответственно [числу классов ее объектов]. Это можно пояснить на примере воображения и ощущения: единая способность воображения распространяется на все [объекты], доступные пяти способностям ощущения, и на некоторые сверх того. Но познавательная способность у Бога выше человеческой. Поэтому всё, что человек познает с помощью разных способностей, а именно разума, воображения и ощущения, Бог рассматривает своим простым и единым разумом. Следовательно, он знает единичные [вещи], которые мы воспринимаем посредством ощущения и воображения. Далее. Божий ум не берет знание из вещей, как наш; скорее, его знание есть причина вещей, как будет показано ниже (II, 24). Следовательно, его знание обо всех прочих вещах есть своего рода практическое знание. Но практическое знание не бывает совершенным, если не доходит до единичных вещей: ибо цель практического знания &mdash деятельность, а деятельность всегда имеет дело с единичными. Значит, знание Бога обо всех прочих вещах простирается вплоть до единичных [вещей]. К тому же. Первое движущееся приводится в движение двигателем, который движет посредством ума и стремления, как показано выше (I, 44). Но никакой двигатель не мог бы привести нечто в движение умом, если бы не знал его и именно в том отношении, в каком оно от природы способно перемещаться [в пространстве]. То есть не знал бы его, как оно существует именно здесь и теперь, а значит &mdash в его единичности. Этот двигатель &mdash либо сам Бог, и тогда доказано то, что требовалось доказать; либо нечто ниже Бога. Но если ум этого двигателя способен познать единичное своими силами, на что не способен наш ум2, то тем более будет способен на это ум Божий. И еще. «Действующее достойнее претерпевающего» и сделанного, как акт [благороднее] потенции. Следовательно, форма низшей ступени не может воздействовать на высшую ступень и ввести в нее свое подобие. Но высшая форма, действуя, может ввести свое подобие в низшую ступень. Так, например, нетленные силы звезд создают тленные формы здесь, в низшем [мире], но тленная сила не может создать нетленную форму. &mdash Но всякое познание происходит через уподобление познающего и познаваемого. Разница заключается в том, что в человеческом познании уподобление совершается оттого, что чувственно воспринимаемые вещи воздействуют на познавательные силы человека, а в Божьем познании наоборот: форма Божьего ума воздействует на познаваемые вещи. Форма чувственной вещи, будучи в силу своей материальности индивидуированной, не может ввести подобие своей единичности в нечто совсем нематериальное: ее подобие не идет дальше сил, которые пользуются материальными органами; в ум же она попадает, силою действующего ума, лишь постольку, поскольку полностью совлекается материальных условий. [Но это означает утрату единичности]. Таким образом, подобие единичности чувственной формы не может достичь человеческого ума. Но подобие формы Божьего ума достигает до наименьших из вещей, ибо его причинность достигает до всех, а значит, достигает и единичности чувственной и материальной формы. Значит, Божий ум может познавать единичные вещи, а человеческий ум не может. Кроме того. [Если допустить] что Бог не знает единичного, мы придем к тому же нелепому выводу, в котором Философ уличает Эмпедокла: «Бог был бы наименее разумным из всех существ», если бы не знал единичных [вещей], которые даже люди знают. Доказанная нами истина подтверждается и авторитетом Священного Писания. Ибо сказано в Послании к Евреям: «И нет твари, сокровенной от Него» (4:13). И даже опровергается противоположное [этой истине] заблуждение: «Не говори: "я скроюсь от Господа; неужели с высоты кто вспомнит обо мне?» (Сир. 16:16). Из всего сказанного ясно, что первое возражение (I, 63, первый путь) неверно. Ибо Божий ум, хоть и нематериальный, мыслит подобие как материи, так и формы, ибо он есть продуктивное первоначало обоих. жүктеу/скачать 0.7 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|