Кузнецов А. Г., 2004. Все права защищены

Однако уже вечер – пора возвращаться. В метро автомат не принял мою карточку, пришлось приобрести новую (карточка на 10 поездок стоит 15 долларов). В Джерси-Сити я зашел в офис к Виталию, который обычно заканчивает свою работу в пять-шесть часов вечера. Сегодня мы едем домой на машине Игоря – товарища Виталия. Игорь купил для своей машины оригинальное устройство – систему «Навигатор» или «Джи-Пи-Эс» (Global Positioning System), с помощью которой можно спокойно и уверенно ехать по всем дорогам и улицам городов США. Это устройство принимает сигналы нескольких спутников и определяет местоположение машины с точностью до десяти метров. Опираясь на базу данных, в которую заложены схемы всех дорог страны, прибор безошибочно указывает самый краткий путь к нужному вам месту, учитывая при этом дорожные знаки и многие другие факторы. Кроме того, в базу данных включены сведения о вокзалах, аэропортах, гостиницах, магазинах, ресторанах и прочих заведениях и учреждениях всех населенных пунктов Америки, что делает это устройство еще более ценным и удобным. Цены на «Джи-Пи-Эс» сейчас варьируются от 200 до 2500 долларов.

Перед тем как выехать домой, мы, давая «Навигатору» различные задания, немного покружили по улицам Джерси-Сити, при этом прибор ни разу нас не подвел: он прокладывал трассу и вовремя предупреждал, где нужно повернуть. Также безошибочно прибор «довел» нас до дома.

Этот музей уникален. Он представляет собой уголок средневековой Европы в Америке. Создание музея стало возможно благодаря щедрому дару Джона Рокфеллера младшего, который на свои средства приобрел ряд архитектурных объектов во Франции и в других странах Европы. Это были полуразрушенные церкви, часовни, монастыри и т.п. Разобранные буквально на блоки и кирпичики, они были перевезены через океан и вновь собраны уже на Манхэттене. Вскоре в зеленом массиве «Форт Траойн Парк» появилось удивительное сооружение, внешне напоминающее старинный замок, которое фактически было собрано из множества фрагментов, объединенных в одном архитектурном решении. Затем залы музея пополнились экспонатами из коллекции американского скульптора Георга Бернарда, всю свою жизнь собиравшего произведения искусства французских, испанских и фламандских мастеров. Так возник музей «Клойстерс», открытый для публики в 1938 году.

Старинный замок удивительным образом «вписался» в окружающий ландшафт. С его открытой площадки открывается чудесный вид на Гудзон. Особенно красиво здесь осенью, когда листья деревьев и кустарников окрашены чуть ли не во все цвета радуги. «Клойстерс» с его внутренними двориками, лестницами и переходами красив и внутри. А собранные здесь произведения искусства – витражи, рукописи, изделия из золота, бронзы, гобелены, скульптуры – представляют большую научную и художественную ценность.

Побродив по залам музея около часа, я вышел наружу, где меня уже поджидал Виталий (он не стал осматривать музей, поскольку был здесь не раз). Сын предложил мне совершить небольшую прогулку по парку. Парк оказался очень красивым. Особенно живописно выглядела каменная опорная стенка, укрепляющая один из склонов холма – она почти полностью заросла какими-то вьющимися растениями. Мы поднялись на вершину холма, на которой был укреплен флагшток с американским флагом.

Мы медленно едем по асфальтированной дороге, постепенно забираясь все выше и выше. Наконец, мы выезжаем на широкую открытую площадку – это вершина холма, откуда открывается вид на окрестные городки. Вдали, в туманной дымке просматриваются небоскребы Манхэттена.

Спустившись с холма, мы направляемся к океанскому побережью. Наша цель, Сэнди Хук, – глубоко вдающаяся в залив узкая песчаная коса, которая находится примерно в 30 милях на юг от Нью-Йорка. Это излюбленное место отдыха жителей мегаполиса. Сейчас в Сэнди Хук немноголюдно, но в купальный сезон, особенно в уик-энды, песчаные пляжи этой зоны переполнены.

По пути к океану мы заезжаем в придорожный ресторанчик «Бергер Кинг» и покупаем гамбургеры с кока-колой – как никак время уже к часу и пора перекусить. Мы едем по скоростной автостраде в бесконечном потоке машин. Ярко светит солнце, а навстречу нам по соседней полосе, спускаясь с небольшой возвышенности, таким же потоком несутся тысячи автомобилей – зрелище завораживающее.

Проехав через небольшой городок и мост, мы въезжаем на Сэнди Хук и вскоре оказываемся около одного из пляжей. Здесь мы оставляем машину и направляемся в сторону открытого океана. Его темно-синие воды искрятся в лучах осеннего солнца. Однако у воды довольно прохладно и ветрено, поэтому, немного полюбовавшись видом на океан, мы садимся в машину и едем дальше по косе. Океан от нас остается справа, а с левой стороны открывается вид на большой залив. На противоположной стороне залива видна крупная военно-морская база с кораблями и мощными береговыми укреплениями. Это форт «Нэйвел Уэпенс Стэйшн Ол».

Мы снова выходим из машины и идем теперь в сторону залива. Ветер, похоже, немного поутих: можно немного погулять. Берег с этой стороны косы более каменистый. Я осторожно спускаюсь к воде и пробую ее рукой – вода холодная, купаться уже нельзя. Что ж, остается только дышать свежим морским воздухом и любоваться океаном!

Походив немного вдоль пляжей, отметив их чистоту и ухоженность, мы садимся в машину и отправляемся в обратный путь. У моста нам приходится ненадолго задержаться: мост разведен и через пролив проходит пароход. Дальнейший путь прошел без осложнений.

Вечером мы с Виталием были в гостях у его соседей – Кости и Марины. Марина приготовила хороший ужин, к которому было подано белое калифорнийское вино «Ливингстон». После ужина рассматривали коллекцию минералов, которую Костя с женой собрали в Америке.

Я давно уже спустился в метро и сел в поезд, а их пение все еще звучало у меня в ушах. Так я доехал до станции, расположенной на пересечении 88-й улицы и Лексингтон-авеню. Здесь я вышел из метро и пошел в сторону Метрополитен-музея.

Сегодня музей работает – об этом красноречиво говорит пестрая многоликая масса людей, собравшаяся у его парадного входа. С трепетом в сердце я захожу в здание музея. В большом двухсветном вестибюле тоже многолюдно. В центре его располагаются информационные службы; тут же разложены всевозможные буклеты, изданные на пяти языках. К сожалению, нет буклета на русском языке, зато есть на итальянском – это меня вполне устраивает.

Входные билеты в музей стоят 12 долларов, однако для пожилых людей (senior citizen) делается скидка – 7 долларов. Пенсионеров в США много, и они ведут весьма активный образ жизни: путешествуют, посещают театры и музеи, занимаются общественной деятельностью. За время моего пребывания в Америке я часто встречал их разъезжающих в составе туристических групп, в залах музеев, на выставках, в парках и т.д. Для покупки льготного билета не нужно показывать удостоверение личности, достаточно лишь сказать «One ticket for senior citizen, pleas» – и вы тут же получите билет. Если же ваш возраст вызовет сомнение, то вас просто спросят, достигли ли вы пенсионного возраста.

Купив билет и ознакомившись с планом музея, я решил начать с древнеегипетского отдела, располагающего уникальной коллекцией экспонатов. Многие из них оказались здесь в результате археологических раскопок, проведенных американскими учеными; другие были приобретены коллекционерами, а потом уже преданы в дар музею. Не буду описывать все то, что увидел: назову лишь самое главное – портреты фараонов XII династии, статуи царицы Хатшепсут, ювелирные украшения жен Тутмоса III. Однако самое яркое впечатление произвел на меня храм из Дендера, воздвигнутый в нильской долине в I веке после Р.Х. Это храм был подарен Соединенным Штатам Америки правительством Египта. Для него в музее был построен громадный стеклянный павильон. В 1990 году мне довелось посетить Каирский музей, побывать в Луксорском и Карнакском храмах, но увидеть египетский храм, пусть небольшой, но в самом сердце Америки, да еще под стеклом – это было нечто особое.

После египетского отдела я направился на второй этаж музея в залы, где хранятся картины французских художников-импрессионистов. Я давно слышал об этой замечательной коллекции – теперь мне представилась возможность ее осмотреть. Еще из коридора, у входа в первый зал я увидел знаменитое «Поле с кипарисами» Ван Гога. А дальше пошли бесчисленные шедевры Мане, Дега, Гогена, Сезанна, Ренуара, Моне, Сислея, Писсаро, Тулуз-Лотрека и многих других не менее именитых художников. Яркие краски, динамика, экспрессия, необыкновенный колорит – есть от чего закружиться голове!

От массы впечатлений у меня пересохло в горле. Я достал из сумки бутылочку с водой и сделал пару глотков. Вдруг передо мной возникла перепуганная смотрительница музея. Она сказала, что пить в залах строжайше запрещено – для этого есть кафе – а, вообще, лучше всего сумку сдать в гардероб. Тут я вспомнил о том, как еще в советское время один психопат облил в Эрмитаже «Данаю» Рембрандта кислотой и понял причину беспокойство женщины – ведь я в ее глазах выглядел потенциальным злоумышленником. Тогда я поспешил ее успокоить, заверив, что больше не буду пить воду в залах, но она все еще сомневалась в моей благонадежности и зорко присматривала за мной. Не желая больше волновать ее, я перешел в другой зал.

Бегло осмотрев залы французской живописи XVII-XIX веков (Пуссен, Ватто, Шарден, Давид, Энгр, «барбизонцы»), я прошел в залы с работами итальянских, испанских, голландских, английских художников – однако на подробный осмотр у меня уже не хватило сил. А шедевров здесь тоже предостаточно: одних только полотен Рембрандта около тридцати! Все это я осмотрю в следующий раз, – решил я и спустился на первый этаж. Здесь я совершил прогулку по залам Древней Греции и Рима, где увидел великое множество замечательных скульптур, а потом ненадолго заглянул еще в зал искусства Африки, Океании и Америки. Все – на сегодня хватит!

Из музея я вышел около пяти часов вечера. День был теплый, солнечный. По пути к станции метро я зашел в музей «Уитни» и ознакомился с часами его работы. Доехав до 33-й улицы, прошел мимо Эмпайр-стейт-билдинга и еще раз полюбовался его строгим, величественным видом. Да, правы были Ильф и Петров, писавшие еще в 1936 году, что нью-йоркские «небоскребы вызывают чувство гордости за людей науки и труда, построивших эти великолепные здания».

К Виталию в офис приехал на полчаса раньше условленного времени. Я вышел на набережную перед Гудзоном, откуда хорошо был виден Нижний Манхэттен. В окнах небоскребов зажглись огни – на фоне темно-синего вечернего неба, в лучах заката город выглядел как на картинке. Справа от меня светились огни отеля «Хайатт». Построенный на сваях прямо на реке, он казался отплывавшим в заморское плавание океанским теплоходом. Я медленно прошел к самому краю отеля, находившемуся примерно в 200 метрах от берега. Отсюда открылся еще более красочный вид: я словно оказался на носу корабля. Но пора возвращаться – сын, наверное, уже закончил работу и ждет меня.

В час дня съездили с Виталиком на фермерский рынок, купили овощей и фруктов, а затем направились в близлежащий городок Линден, в котором проживает много поляков и есть хороший продуктовый магазин. В нем можно купить настоящую краковскую колбасу. Центральная улица Линдена Вуд-авеню застроена преимущественно одно- двухэтажными домами, в которых располагаются многочисленные магазины, кафе, рестораны и т.п. В магазине, названном именем доблестного польского генерала Пуласки, большой выбор всевозможных колбас, копченостей, пирогов, кондитерских изделий. Обслуживает клиентов женщина-полька. Судя по оживленной торговле, этот магазин пользуется здесь популярностью. Вообще, благодаря необычайно пестрому этническому составу населения Нью-Йорка и его пригородов, здесь можно купить продукты и блюда любой национальной кухни мира. А также любые промышленные товары, изделия народных промыслов, произведения искусства и т.д. «Вообще Нью-Йорк замечателен тем, что там есть все… Нет таких деликатесов мира, которых не мог бы предложить Нью-Йорк», – писали все те же Ильф и Петров.

По 7-й авеню, минуя Центральный автовокзал, я вышел на 42-ю улицу и здесь повернул налево. Сегодня мне нужно зайти в Нью-йоркскую публичную библиотеку: я хочу передать сюда свои книги и журналы, в которых опубликованы мои статьи. Вход в библиотеку оказался свободный – не нужны никакие документы, необходимо только дать заявку, и вы сможете получить любую книгу из ее фондов. В просторном холле я подошел к справочному отделу и узнал, что славянский отдел находится на втором этаже. Здесь же мне дали несколько буклетов, рассказывающих об истории библиотеки, ее фондах и отделах. Славянский отдел располагает обширной литературой на многих славянских языках – русском, украинском, белорусском, польском, чешском и т.д. Кроме того, здесь есть книги на латышском и литовском языках. Русский фонд, естественно, самый большой (38%); в нем хранится более 170 тысяч книг.

Поднявшись по высокой лестнице на второй этаж, я зашел в славянский отдел, где познакомился с его сотрудниками. Один из них – Сергей Николаевич Глебов – полный мужчина благородной внешности оказался потомком древнего русского дворянского рода. Он родился в семье эмигрантов в Париже, но давно уже живет и работает в Нью-Йорке. Узнав, что я хочу передать библиотеке книги, он представил меня своей коллеге – бывшей сотруднице Эрмитажа, искусствоведу Маргарите Евгеньевне Сандлер, непосредственно занимающейся комплектованием фонда. Поговорив со мной, Маргарита Евгеньевна приняла книги и попросила меня написать мои данные и адрес. Позже я получил официальное письмо от дирекции библиотеки с благодарностью за подаренные книги (вот для чего был нужен адрес!).

Славянский отдел располагает небольшим уютным читальным залом. Здесь же находится и часть фонда – словари, справочники, энциклопедии. Воспользовавшись компьютером, можно ознакомиться со всем фондом отдела и, если нужно, дать заявку на интересующую литературу, которую вы тотчас получите. Получив приглашение приходить в отдел в любое удобное для меня время, я поблагодарил его сотрудников и покинул гостеприимное здание библиотеки.

Сев на поезд шестой линии метро, я вышел на 77-й улице и пешком дошел до Метрополитен-музея. На этот раз я начал его осмотр с коллекции европейской живописи – полотен Джотто, Тициана, Веронезе, Караваджо, Брейгеля, Вермеера, Рубенса, Рембрандта, Эль Греко, Веласкеса и многих других не менее известных и именитых художников. Сегодня в залах музея довольно многолюдно. Здесь можно увидеть туристов из разных стран мира, учащихся школ, студентов, пенсионеров. В одном из залов я встретил большую группу школьников-старшеклассников, пришедших сюда вместе со своим учителем рисования. Педагог увлеченно рассказывал им о законах перспективы и в качестве примера приводил картины итальянских художников. Ученики внимательно слушали его объяснения, кто-то делал записи, зарисовки.

Более часа я знакомился с шедеврами европейской живописи, а потом осмотрел богатейшую коллекцию средневекового оружия. Кроме многочисленного оружия здесь были еще и рыцари в латах. Они безмолвно стояли вдоль стен большого зала, а в его центре, на невысоком деревянном постаменте разместилась целая кавалькада грозных всадников. В полной боевой амуниции, в стальных доспехах, они восседали на сильных конях, которые тоже были защищены тяжелой броней. Это было незабываемое зрелище!

Чтобы осмотреть все залы музея, наверное, понадобится несколько недель, поэтому оставшееся время я посвятил лишь беглому знакомству с наиболее интересными экспонатами. В китайской экспозиции мое внимание привлекла великолепная бронзовая статуя Будды и удивительно уютный, изящный внутренний дворик. Затем я осмотрел старинные музыкальные инструменты, собрание современной живописи (Пикассо, Матисс, Руссо, Модильяни, Брак и др.), коллекцию мебели эпохи ампир и, уже собираясь уходить, – некоторые экспонаты в залах Америки и Океании (маски, деревянные божества, пирòги и т.п.).

Впечатлений больше, чем надо – усталый мозг уже отказывается что-либо воспринимать. Пора ехать в Джерси-Сити, а затем уже домой. Но, как говорят, человек предполагает, а Бог располагает: вместо спокойного отдыха дома, мы едем с сыном в книжный магазин в соседний Хобокен, а затем еще дальше – в городок Эдисон. Здесь находится небольшой вьетнамский ресторан «Фо-99», в котором нам подают фирменный суп «фо», рулет с креветками и прочие блюда национальной кухни далекой юго-восточной страны. Но в Америке есть все, в том числе и вьетнамский суп.

В шесть часов вечера мы поехали в Линкольн-центр. Несколько дней назад Виталий заказал через Интернет два билета на «Золушку» Россини в Метрополитен-опера. Спектакль начинается в восемь часов, но мы выехали пораньше, чтобы попытаться найти место для парковки где-нибудь поблизости от театра. Конечно, машину можно поставить и на стоянке театра, расположенной в подземном гараже, но это удовольствие стоит 25 долларов. Более получаса мы кружили по окрестным улицам, но все наши усилия были тщетны – автомобили стояли повсюду, где только можно было их припарковать. Вдруг у Центрального парка мы заметили свободное место. До него оставалось буквально каких-то десять метров, когда какой-то шустрый водитель успел опередить нас. «Не судьба!» – изрек Виталий, и мы поехали на театральную стоянку. Она оказалась весьма цивилизованной: нужно лишь отдать ключ служащему, и он сам отгонит машину куда надо. Тут же находится лифт, на который можно подняться почти к самому входу в театр. В спешке мы забыли в машине бинокль, о чем позже пожалели.

Метрополитен-опера (Metropolitan Opera House) не похож ни на один европейский оперный театр – он современен. Построенный в 1966 году, театр отлично спроектирован, удобен, оснащен современной театральной техникой и может вместить 3800 зрителей. Однако главным его достоинством является отличная акустика – с любого места все слышно и видно.

Перед началом спектакля здесь царит необычайное оживление. Пять громадных полукруглых арок, образующих фасад здания, залиты ярким электрическим светом. Бурлит и пенится вода в великолепном фонтане, расположенном перед входом в театр. К площади непрерывной вереницей подъезжают черные и белые лимузины. Из них выходят элегантные дамы и господа и направляются к входу в театр. Вместе с ними идут и те, кто приехал сюда на такси или в метро. Они одеты попроще – кто в джинсах, кто в куртке.

В просторном вестибюле театра тоже по-праздничному светло и нарядно. Его стены украшены монументальными фресками Марка Шагала. В целом же в оформлении театральных интерьеров преобладает красный цвет. Широкие лестницы ведут к ложам бельэтажа, на ярусы и балконы. Билеты в Метрополитен-опера стоят не дешево, и их можно приобрести только задолго до спектаклей. Самые дорогие места в партере, ближе к оркестровой яме (250 долларов), самые дешевые на верхнем балконе (25-30 долларов). Мы купили билеты по 65 долларов на нижний балкон. Поднявшись на него – это примерно уровень четвертого этажа, – мы обнаружили, что наши кресла находятся прямо напротив сцены. Они оказались мягкими и удобными. В театре, естественно, есть гардероб, но пользуются им далеко не все (за гардероб нужно платить дополнительно). Проще одежду аккуратно сложить и поместить под кресло – так поступили и мы.