Ли Кэрролл, Джен Тоубер. «Дети Индиго. Праздник цвета Индиго». Книга 2-я

Обучение Джомби

В 80-90-х годах я вел занятия каратэ в одном додзё во Флориде. За тот период я повидал целые тысячи детей. Почти все они были замечательными, одни запомнились больше, другие меньше, но был семилетний парень по имени Джомби, которого я не забуду никогда. Ему поставили диагноз СНВ^*, и учить его было очень трудно. Дети с таким диагнозом появлялись у нас часто. Родители приводили их в надежде, что у детей появится сосредоточенность и самодисциплина - или что они просто научатся учиться. Джомби часто глазел по сторонам и задавал слишком много вопросов, но в целом был хорошим и симпатичным мальчишкой, неприятностей не доставлял. Я был его наставником, госэем, и делал для него все, что мог.

Помню, когда бы я ни учил его чему-то новому, он всегда хотел сначала понять, зачем это нужно, после чего усваивал все намного быстрее. Порой времени на объяснения просто не было, но тогда он не справлялся с новым приемом.

Однажды я обучал его тому, как бросать противника на землю. Я показал, как, отступив в сторону, схватить соперника за рукав и воротник, а затем развернуться на месте и отправить его на пол. Он никак не мог взять в толк, почему нельзя просто схватить и повалить. Я пояснил, что противник может оказаться намного крупнее, и тогда, чтобы свалить его, нужно полагаться на ловкость. Это Джомби вполне устроило, и он освоил прием.

Еще он не понимал, зачем мы постоянно повторяем удары руками и ногами, а также аэробические упражнения, входящие в программу изучения каратэ. Я объяснил, что повторения помогают согласовать движения тела с работой ума. Он поглядел на меня, как на сумасшедшего. Тогда я сказал, что после того как повторишь удар тысячу раз, научишься бить машинально, даже не задумываясь. Ответом был непонимающий взгляд. "Упражнения очень полезны, - сказал я. - Благодаря им ты станешь выше ростом. Ты уж мне поверь". Это Джомби удовлетворило.

Спаррингом он заниматься не хотел - просто не видел никакого смысла. Я сказал ему, что спарринг укрепляет и повышает координацию сразу всех мышц тела. К тому же он помогает научиться защищать себя.

"От кого защищать?" - пожелал знать Джомби.

"Ну, например, от хулиганов в школе", - ответил я.

"А почему просто не отойти от них?"

"Да, лучше вообще избежать драки, но иногда это просто не получается. Для этого и нужны школы каратэ".

"А почему просто не ударить его?"

"Джомби, но я ведь как раз и учу тебя тому, как бить правильно".

"А зачем, госэй Роберт?"

"Потому что те плохие парни из кино и мультиков, которые проигрывают, как раз не умеют бить правильно. Именно за это умение и платит твоя мама. Так что становись в строй, старина и выставляй кулаки".

Но он все равно не хотел драться - боялся сделать кому-нибудь больно. А потом все враз переменилось! Одна крошечная девчушка подошла к нему, шлепнула по макушке и крикнула: "Давай, Джомби, это же весело!" И вот тогда он взялся за спарринг - правда, хихикал во время боя, но все пошло легко. Черт побери, я решил не мешать ему своими замечаниями! Это наука поединка, и, если Джомби нравится хихикать, изучая это славное искусство, пусть себе смеется. Думаю, я проявлял по отношению к Джомби куда больше терпения, чем ко всем остальным ребятам в той школе вместе взятым.

Примерно через полгода после начала обучения настала пора провести для Джомби экзамен на желтый пояс - вторую ступень в нашей школе каратэ, Джомби встал в центре додзё и показал все, чему научился за это время, - удары руками и ногами, блоки. Он исполнил особые последовательности движений под названием ката. Продемонстрировал вполне пристойные контрвыпады. Провел спарринг с девочкой, и оба они прыскали со смеху несмотря на то, что владелец зала, старший учитель, призывал их к серьезности. Мы с матерью Джомби то и дело переглядывались.

Настал черед разбивать доски, и тут Джомби заявил, что не хочет этого делать. О Господи, это был последний пункт экзамена, но Джомби вдруг понесло. Учитель начал проявлять признаки нетерпения, и я боялся, что он просто прервет испытание. Я сказал: "Дайте мне минуту, я с ним поговорю".

Я прижался лбом к голове Джомби и спросил, почему он не хочет раскалывать доски. Он ответил, что дощечки красивые и ничего плохого ему не сделали. Я поинтересовался, известно ли ему, что такое традиция. "Ну, наверное, да. Это то, что из года в год кому-то передают", - ответил он.

"Довольно точно, - согласился я. - Я тебе коротко объясню: все приемы каратэ, которые тебе известны, давным-давно придумали в Китае. Люди передают их друг другу уже четыре тысячи лет. Джомби, стоит тебе расколоть эти дощечки - и ты станешь частичкой Древнего Китая. Ты уже изучил секретные приемы, а теперь станешь преемником воинов-монахов. Сделай это ради Китая, ради себя и своей мамы! Сделай это для меня, Джомби. Просто ударь!"

Джомби поднял глаза и переспросил: "Частичкой Китая, да?" Я кивнул.

Джомби грохнул по доскам, по додзё прокатился его тоненький боевой клич, и учитель повязал ему желтый пояс. Конечно, Джомби был не Брюс Ли, но он сдал экзамен - и я им гордился. Я гордился каждым учеником своей школы, но к Джомби у меня было особое отношение. Думаю, он справился с невероятно трудной задачей. Вскоре он покинул нашу небольшую группу - родители отдали его в школу другого округа, слишком далеко, чтобы добираться к нам. После этого мы с ним встретились лишь однажды, когда они с мамой пришли нас проведать. Она хотела купить ему еще одно кимоно. Мы несколько минут поболтали, я обнял его, и они уехали.

Несколько лет спустя я попал на семинар "Крайон" в Лос-Анджелесе. Слушая лекцию о Детях Индиго, я вдруг вспомнил Джомби и подумал, что он как раз и был Индиго. Теперь все встало на свои места, меня осенило, и я понял, почему Джомби поступал именно так. И на той же лекции, буквально через минуту после озарения насчет Джомби, я осознал еще кое-что. Я понял, что его учитель каратэ тоже был одним из Детей Индиго, родившихся слишком рано, чтобы сберечь свои примечательные черты. Разумеется, этим учителем был я сам...
* * *
Помните Али - на кухне, среди кучи кастрюль и сковородок? (Мы никак не можем забыть о нем. Эх, хорошо бы клонировать его и отправить на все кухни Америки! Увы, это только шутка, так что не присылайте нам заказов.) Этот малыш был из тех, кто в точности запоминал, где что должно находиться. Возможно, ему стоило бы познакомиться с Беатрикс, двухлетней мастерицей обращения с полотенцами.