Литература контрольные вопросы опосредующая роль языка в процессе познания
жүктеу/скачать 2.85 Mb.
|
| 4) следование речевой моде;
5) «американизацию» языка СМИ. Поэтому особенно остро встает сейчас вопрос о формировании высокой информационно-языковой культуры в обществе, о сохранении национальных языковых традиций и культуры речи. Изучение языка массовой коммуникации – актуальная задача для филологов, которые призваны рассматривать СМИ в широком контексте, позволяющем понять и объяснить влияние социально-психологических, политических и культурных факторов на функционирование языка в обществе. Решение этой задачи возможно только в тесном сотрудничестве с представителями других областей знания, т.е. на междисциплинарном уровне. в начало ЛИТЕРАТУРА Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М., 1990.
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ 1. В чем заключается опосредующая роль языка в процессе познания?
в оглавление << >> на следующую страницу [1] Лурия А.Р. Предисловие редактора русского издания // Брунер Дж. Психология познания. М., 1977. С. 5. [2] Гегель Г.В. Ф. Соч. Т. III. M., 1937. С. 248. [3] Выготский Л.С. Мышление и речь. М.; Л., 1934. [4] Luhmann N. Soziale Systeme. Frankfurt / M., 1985. [5] Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. М., 2001. [6] См.: Luhmann N. Указ. соч. [7] См.: Павиленис Р. Проблема смысла: Язык, смысл, понимание. М., 1983. [8] См.: Серебренников Б.А. Предисловие // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988. С. 76. [9] Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира // Там же. С. 157. [10] Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. М., 1982. С. 102. [11] Зинченко В.П. Культурно-историческая психология: опыт амплификации // Вопросы психологии. М., 1993. С. 5–19. [12] Лосев А.Ф. Философия имени. М., 1990. [13] См.: Гумбольдт В., фон. Избранные труды по языкознанию. М., 1973. [14] См.: Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. М., 1977. [15] Маккарти Дж. Информация // Информация. М., 1968. С. 7–39. [16] Афанасьева Ю.Д., Кузнецов В.Г. Герменевтический аспект языка СМИ // Наст. изд. С. 41. [17] Теория информации // Сборник рекомендуемых терминов. Вып. 64. М., 1964. С. 5. [18] См.: Гиляревский Р.С. Введение в интеллектуальную коммуникацию. М., 1992. С. 6. [19] См.: Урсул А.Д. Информация и мышление. М., 1970. С. 26. [20] См.: Урсул А.Д. Указ. соч. С. 28. [21] См.: Reimann H. Kommunikationssysteme. Tübingen, 1968. S.87. [22] См.: Черри К. О логике связи (синтактика, семантика, прагматика) // Инженерная психология. М., 1968. С. 243. [23] См.: Schramm W. Kommunikationsforschung in den Vereinigten Staaten // Schramm W. (Hg.). Grundlagen der Kommunikationsforschung. München, 1964. S. 15. [24] Lasswell H.D. The structure and function of communication in society // Bryson (ed.). The Communication of Ideas. New York, 1948. [25] Философский энциклопедический словарь. M., 1989. С. 344. [26] См.: Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. М., 1984. [27] См.: Рождественский Ю.В. Введение в общую филологию. М., 1979. С. 163. [28] См.: Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М., 1982. [29] См.: Medienwissenschaft: Die neue Disziplin unter der Lupe // Theaterzeitschrift (Berlin). 1987/88. Heft 22. IV/87. [30] Хеллер Х.-Б. (Германия). Филология и наука о средствах массовой информации: мезальянс, брак по расчету или нечто большее? (Несколько мыслей по поводу все еще открытой темы) // Вестник Моск. ун-та. Серия 9. Филология. № 6. 1996. (Перевод наш. – M. H. В.) [31] См.: Luhmann N. Указ. соч. [32] Schanze H. Zur Metaphorik der Digitalmedien // Osnabrücker Beiträge zur Sprachtheorie. 50 (1995). [33] Schmilz U. Neue Medien und Gegenwartssprache. Lagebericht und Problen-skizze // Osnabrücker Beiträge zur Sprachtheorie. 50 (1995). [34] Faulstich W. Mediengeschichte // W. Faulstich (Hg.). Grundwissen Medien. München, 1994. [35] Подробнее о немецком термине Neue Medien см.: Володина M.H. Теория терминологической номинации. M., 1997. С. 141–143. [36] Маркузе Г. Одномерный человек. Киев, 1994. [37] См.: Debord G. Society of the spectacle. Detroit, 1970. [38] Урсул А. Указ. соч. С. 13. [39] См.: Денис Э., Мэрилл Д. Беседы о масс-медиа. М., 1977. [40] Винокур Г.О. Язык газеты. М., 1923. [41] Altshull J.N. Agents of Power: the role of the news media in human affairs. New York; London, 1984. [42] См.: Степанов Г.В. // Литературная газета. 1984. 27 июня. С. 2. [43] См.: Bachem R. Einführung in die Analyse politischer Texte. München, 1979. S. 22–23. [44] Цит. по кн. Костомарова В.Г. Языковой вкус эпохи. М., 1999. С. 143. [45] Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Русская политическая метафора (материалы к словарю). М., 1991. [46] Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М., 1990. С. 5–32. [47] Кубрякова Е. С. О разных подходах к изучению СМИ // Язык средств массовой информации как объект междисциплинарного исследования: Тезисы докладов Международной научной конференции. Москва, филологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова. 25–27 октября 2001 года. М., 2001. С. 61–62. Артамонова Ю.Д., Кузнецов В.Г. ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ЯЗЫКА СМИ § 1. Предмет и задачи герменевтики. Исторические типы герменевтики § 2. Герменевтические принципы и категории исследования текста § 3. Возможность применения герменевтики к языку СМИ § 4. Язык СМИ и новые проблемы герменевтики ЛИТЕРАТУРА КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
В данном разделе делается попытка выявить и специализировать общие герменевтические принципы постижения смысла текстов, функционирующих в СМИ. Герменевтика в узком значении этого термина означает искусство (технику) интерпретации текстов. Поскольку в герменевтике главной проблемой является проблема понимания смысла текстов, то специфика герменевтики по отношению к языку СМИ определяется теми задачами, решение которых и будет определять основное содержание герменевтического аспекта языка СМИ. в начало § 1. ПРЕДМЕТ И ЗАДАЧИ ГЕРМЕНЕВТИКИ. ИСТОРИЧЕСКИЕ ТИПЫ ГЕРМЕНЕВТИКИ Предмет и соответствующие ему задачи герменевтики представляют собой исторически изменяющиеся явления, функционально зависящие от определенных социальных реалий. В истории развития общества наблюдается длительный процесс постепенного превращения Произведения (мифологического, философского, исторического, литературного, религиозного содержания) в Текст. К произведениям относятся не только литературные источники, но и результаты творческой деятельности в таких видах искусства, как живопись, графика, скульптура, музыка, театр, кино, архитектура, декоративно-прикладные искусства. Произведение всегда является творением, результатом созидательного акта, обладает конкретными стилистическими особенностями. Произведение всегда относится к определенной традиции, является носителем ее культурных характеристик, по художественному отражению которых в Произведении мы можем изучать эту традицию. Но еще более ярко значение Произведения в социальной практике предстает в том факте, что оно создает традицию, закладывает основы для смыслового каркаса культуры. Название «герменевтика» связано с именем античного бога Гермеса, покровителя ораторов, торговцев, путешественников и воров, посредника, передающего известия от одних к другим. Греческое слово Ηερμενετα означает «истолкование». При восприятии речи другого (в том числе письменно зафиксированной) может возникнуть непонимание. Для его преодоления и предлагается набор приемов. Ряд таких приемов был выработан еще в античности, и тогда же начинается осмысление этих приемов – ставится вопрос, что представляет собой имя и как оно относится к сущности вещей. Первый систематический свод правил толкования принадлежит Августину. В работе «О христианской доктрине», которую он писал более 30 лет, отвечая на важнейший для себя вопрос: как Священное Писание может войти в душу человека, – Августин предлагает определения знака – «вещь, употребленная для обозначения другого», которым семиотика пользуется до сих пор, объясняет, что такое человеческие знаки (знаки искусственные, созданные людьми как подобие знаков естественных – мокрой земли, которая вызывает мысль не только о земле, но и о дожде, является знаком дождя), дает определение понимания – «переход от смысла к значению через образ в душе» – и на основании этого предлагает классификацию смыслов Священного Писания (буквальный, аллегорический, аналогический и профетический) и способы их постижения. Следующий этап развития герменевтики – XIV–XVI вв. Он связан прежде всего с именами Лоренцо Баллы и Матиуса Флация Иллирика. В это время понятие «текст» (от лат. textum – переплетение, ткань), впервые данное Юстинианом своду законов, созданному по его распоряжению, начинается применяться для обозначения не только музыкальных партитур, но и литературных произведений. Это становится возможным, потому что именно в ту эпоху текст впервые приобретает границы. По-прежнему речь идет о том, что речь – выражение общих всему человеческому роду идей, однако добрая душа более открыта и чувствительна к ним, нежели злая. Степень искажения божественных истин может быть различной, поэтому надо обращать внимание на «источник» произведения и границы данной речи. Правило «прочитай текст от начала до конца» – достижение этого времени. С ним связана и идея герменевтического круга, предполагающая, что смысл части зависит от смысла целого. По мере уточнения смысла части может проясниться и смысл целого, а его уточнение приведет к уточнению смысла этой и других частей, и таким образом совершается круговое движение от частей к целому и вновь к частям. Тогда же впервые появляется идея языка не как набора независимых друг от друга имен, а как целого – «язык как выражение души народа». Очередной этап развития герменевтики – XVIII–XIX вв. Здесь следует назвать в первую очередь Фридриха Шлейермахера и Вильгельма Дильтея. Понятие доброго или злого «транслятора» уточняется до понятия «точка зрения». Это неологизм, введенный школой Готфрида Вильгельма Лейбница. «Точка зрения» – внешнее и внутреннее состояние зрителя в той мере, в какой оно образует для него вещи. Иммануил Кант вводит понятие «мировоззрение», за два века прижившееся и в обыденном языке. Он подразумевает под ним конструкцию мира с определенной точки зрения. Текст отождествляется с мировоззрением. Такое допущение предполагает именно расшифровку текста, т.е. идею, что ключ к тексту – не в нем самом, а «за ним». Если текст отождествляется с мировоззрением, т.е. по формулировке Ипполита Тэна, текст есть «снимок с окружающего и признак известного состояния умов», то он должен быть понят, с одной стороны, через особенности конструирования мира человеком. Рождается психологическая интерпретация и понятие автора как уникального источника именно этой, определенной конструкции мира. С другой стороны, текст может быть представлен через те реалии, которые он описывает (идея Шлимана отнестись к тексту Гомера не только как к предмету эстетического созерцания, но и как к источнику географических, исторических и других сведений – яркое выражение такого подхода). Историческая критика источников, натурализм и критический реализм – вот далеко не полный перечень подходов, базирующихся на этой идее. Понимание и порождение речи теперь – две стороны одной медали; как изящно замечал Вильгельм фон Гумбольдт, «люди понимают друг друга не потому, что взаимно проникаются знаками вещей, и не потому, что они взаимно предопределены к тому, чтобы создавать одно и то же, в точности и совершенстве понятие, а потому, что они прикасаются к одному и тому же звену в цепи своих чувственных представлений, ударяют по одной и той же клавише своего духовного инструмента, в ответ на что тогда и выступают в каждом соответствующие, но не тождественные понятия». Понимание текста как мировоззрения позволяет распространить его на всю культуру. Не только речь или письменные источники, но и картины, музыкальные произведения и т.д. начинают пониматься как видение мира человеком, как «сетка», наброшенная на мир, – т.е. как определенная знаковая система, несущая информацию. Герменевтика перестает быть просто искусством толкования; она становится универсальной герменевтикой, или органоном наук о духе. Собственно, и термин «герменевтика» появляется в это время. Есть процесс толкования – Ηερμενετα, и есть общие его правила; они-то и составляют предмет герменевтики. Однако отождествление текста с мировоззрением породило ряд серьезных проблем. Если исходить из предпосылки, что текст надо расшифровать, искать за ним автора и реконструировать реалии, отражением которых он является, то невозможно объяснить, зачем большинство людей обращается к текстам, – ведь научные интересы историка или психолога могут не руководить ими вовсе. «Текст говорит что-то важное для меня» – простая формулировка улавливает принципиальный момент: именно диалог о жизненно значимом и для автора, и для читателя, слушателя заставляет обращаться к тексту. Герменевтика XX века ставит вопрос именно об этом жизненно значимом, о тех бытийных смыслах, которые и обуславливают «жизнь» текста, возможность и обращения к нему, и понимания его другими людьми. Тем самым герменевтика превращается в философскую дисциплину, центральной проблемой которой становится проблема понимания бытийных смыслов, а ее категории – понимание, интерпретация, герменевтический круг и другие – становятся философскими категориями. Текст представляется не сеткой смыслов, которые надо расшифровать путем обращения к внетекстовым реалиям, а моментом, фазой свершения понимания. В строгом смысле слова «текст не есть, а текст думает» (X.Г. Гадамер). Конечно, любое произведение является в определенном смысле текстом. Но в обычном произведении всегда имеется автор или коллектив авторов, содержание облекается в форму, соответствующую определенным жанровым характеристикам. Произведение создается для определенного круга людей; например, краткие аннотации служат для ориентации пользователей литературой и фактически предназначены для создания этого круга людей. Религиозные произведения, особенно такие важные, как Библия, тоже предназначены для определенного круга лиц, который менялся с течением времени в зависимости от изменяющихся социальных и доктринальных условий соответствующих христианских конфессий. Классическое произведение всегда имеет смысл, придающий ему единство и завершенность. Реализация смысла воплощается в сюжете и композиционной структуре произведения. Размывание границ, которые обычно связываются с понятием «произведение», происходит постепенно. Возникают газеты и журналы, предназначенные для определенной аудитории: художественные, научные, научно-популярные и пр. Появление радио и телевидения кардинальным образом меняют статус и значение классического произведения в новых условиях. Появляется понятие «средства массовой информации». «Произведение» постепенно уступает место «информационному тексту». Далеко не редкой становится практика коллективного производства таких текстов, которая обусловлена тем, что работа по информационному обеспечению должна вестись постоянно, должна быть поставлена «на поток». «Команда под руководством r. N» становится аналогом классического понятия «автор». Разумеется, описанное положение дел является практикой, которая невольно диктуется специфическими условиями функционирования некоторых СМИ. Роль и значение автора в обычном его понимании сохраняют свою актуальность. Информационная ниша для приложения творческой энергии художественно одаренной личности всегда была и будет. Текст СМИ предназначен для определенного адресата, но не обязательно обладает смысловой завершенностью, представляя собой структуру, открытую для многочисленных интерпретаций. С теоретической точки зрения это означает, что задача понимания как постижения смысла не может считаться центральной. Кроме того, текст СМИ таков, что по сравнению с классическим произведением изменяется пространство его движения, так как он существует не в пространстве традиции, а в пространстве информации в современном смысле слова. Маркировка факта, события выдвигается на передний план. Вдумывание и аналитическое исследование, которые вели бы к освоению этого факта личностью и осмыслению его в рамках целостного мироотношения, остаются на заднем плане. Калейдоскоп фактов значительно опережает аналитическую работу по времени и по удельному весу в общей массе информационного материала. Текст СМИ претендует на статус «неприкрытой правды». Создается впечатление, что даже точного описания не требуется. Особенно ясно это прослеживается на примере визуальных СМИ. Такую тенденцию к «визуализации» можно выразить лозунгом: «Мир таков – смотрите сами!» Наконец, текст СМИ представляет собой совокупность фраз бесконечных гипертекстов, где все является ссылкой друг на друга и бесконечным цитированием; здесь нет базовых текстов, которые определяли бы становление и развитие культурных основ, исходных или направляющих моментов устойчивой традиции. Сиюминутность и быстротечность информации, зачастую ее неприкрытая идеологизированность и политическое пристрастие, возникновение специфического языка, простота восприятия текстов СМИ ведут (и далеко не в отдаленной перспективе) к замене традиционной культуры, основанной на статусе и роли Произведения, на массмедийную культуру. Пока мы еще наблюдаем сосуществование (правда, не всегда мирное) двух разных культур. Традиционная культура обладает веками выработанным аппаратом (в том числе герменевтическим) для работы с Произведением. Становящаяся массмедийная культура подобного аппарата не имеет. Возможность переноса методологических средств анализа произведений на исследование информационных текстов представляет собой проблему, потому что совершенно ясно, что механический перенос без учета специфики СМИ не приведет к конструктивному результату. Когда мы утверждаем, что предметом герменевтики являются любые тексты, любые знаково-символические системы, то это является намеренным методологическим приемом, позволяющим обобщить понятие «предмет герменевтики». Если затем учесть, что существуют различные виды текстов, среди которых тексты СМИ занимают особое положение, то выявление специфики герменевтического исследования таковых превращается в ясно поставленную проблему. Постижение смысла текстов, являясь основной задачей герменевтики, в данном случае становится частной задачей по отношению к текстам СМИ. Поскольку текст есть сложное и многоуровневое образование, то он требует и специфических методов исследования. К герменевтике традиционно относили способы выявления субъективного смысла, зависящего от автора, а также приемы выявления объективного смысла. в начало § 2. ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ И КАТЕГОРИИ ИССЛЕДОВАНИЯ ТЕКСТА В данном параграфе раскрываются специфика и возможность применения в герменевтическом исследовании языка СМИ таких принципов и категорий, как учет психологических особенностей автора текста, принцип лучшего понимания, принцип сотворчества автора и герменевта, герменевтический круг, понимание, предпонимание, предрассудок, традиция, авторитет, горизонт понимания. Категория «понимание» в герменевтике как искусстве постижения смысла (т.е. своеобразной технике исследования текстов) характеризуется как общее понятие, относящееся к совокупности специфических приемов и методов (истолкования, комментарии, погружение в мир автора, учет исторических особенностей «жизни» текстов по мере их изданий и переизданий, грамматическая и логическая интерпретации, специальные технические толкования и пр.) исследования смыслосодержащих форм и принципов, на которые опираются такого рода исследования. Понимающие стратегии познания зависят от особенностей предмета исследования и противостоят объясняющим стратегиям, которые вбирают в себя множество конкретно-научных методов (наблюдение, эксперимент, гипотетико-дедуктивный метод, выдвижение, обоснование и проверку законоподобных высказываний и пр.) и, как правило, используются в науках о природе (естественных науках). Понимание как познавательная деятельность, направленная на постижение смысла текстов, опирается на предструктуру, определяющую цель и задачи познавательной стратегии исследователя. Предструктура понимания есть сложное, многоуровневое образование, в которое в качестве составных моментов входят предрассудки, авторитет, традиция. В Новое время (особенно в эпоху Просвещения) предрассудки стали считать пережитками, основанными на догматической вере в существование высших авторитетов, на неграмотности людей, на слепом подчинении власти и силе, на страхе перед могучими стихиями природы. Такое представление сложилось на основе обобщенной критики «мрачного» Средневековья, феодальных устоев общества того времени, тяжелого положения народных масс, засилья церковной догматики, коррумпированностью церковного аппарата. Выход из этого положения видели на путях реформирования католической церкви и просвещения широких народных масс. Просвещенный человеческий разум должен был обнажить причины предрассудков и их устранить. Для нашей проблематики важно, что предрассудки считались ложными мнениями, пережитками и мешали достижению достоверного знания, были преградой для успешного развития науки и построения общества, в котором можно было бы обеспечить достойное существование человека. Именно в это время возникает идея господства человека над природой, подкреплявшаяся верой в силу науки. Параллельно этой идее постепенно оформляется точка зрения, что прогрессивное развитие общества совпадает с прогрессивным развитием науки и даже причинно обусловлено последним. Наука неумолимо будет способствовать тому, чтобы человек стал Властелином природы, чтобы законы человеческого разума подчинили природу. Античная идея гармонически устроенного Космоса, в котором человек был неотъемлемой частью общей системы, уходит в прошлое и заменяется идеей господства человека над природой. жүктеу/скачать 2.85 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|