Александр Трифонович Твардовский 1910-1971

Александр Трифонович Твардовский 1910-1971

Василий Теркин

КНИГА ПРО БОЙЦА Поэма (1941-1945)

Теркин вспоминает, как он в отряде из десяти человек при от­ступлении пробирался с западной, «немецкой» стороны к востоку, к фронту. По пути была родная деревня командира, и отряд зашел к нему домой. Жена накормила бойцов, уложила спать. Наутро солдаты ушли, оставляя деревню в немецком плену. Теркин хотел бы на об­ратном пути зайти в эту избу, чтобы поклониться «доброй женщине

простой».

Идет переправа через реку. Взводы погружаются на понтоны. Вра­жеский огонь срывает переправу, но первый взвод успел перебраться на правый берег. Те, кто остался на левом, ждут рассвета, не знают, как быть дальше. С правого берега приплывает Теркин (вода зимняя, ледяная). Он сообщает, что первый взвод в силах обеспечить пере­праву, если его поддержат огнем.

Теркин налаживает связь. Рядом разрывается снаряд. Увидев не­мецкую «погребушку», Теркин занимает ее. Там, в засаде, поджидает врага. Убивает немецкого офицера, но тот успевает его ранить. По

481

«погребушке» начинают бить наши. А Теркина обнаруживают тан­кисты и везут в медсанбат...

Теркин в шутку рассуждает о том, что хорошо бы получить ме­даль и прийти с нею после войны на гулянку в сельсовет.

Выйдя из госпиталя, Теркин догоняет свою роту. Его подвозят на грузовике. Впереди — остановившаяся колонна транспорта. Мороз. А гармонь только одна — у танкистов. Она принадлежала их погибше­му командиру. Танкисты дают гармонь Теркину. Он играет сначала грустную мелодию, потом веселую, и начинается пляска. Танкисты вспоминают, что это они доставили раненого Теркина в медсанбат, и дарят ему гармонь.

В избе — дед (старый солдат) и бабка. К ним заходит Теркин. Он чинит старикам пилу, часы. Догадывается, что у бабки есть спря­танное сало... Бабка угощает Теркина. А дед спрашивает: «Побьем ли немца?» Теркин отвечает, уже уходя, с порога: «Побьем, отец».

Боец-бородач потерял кисет. Теркин вспоминает, что когда он был ранен, то потерял шапку, а девчонка-медсестра дала ему свою. Эгу шапку он бережет до сих пор. Теркин дарит бородачу свой кисет, объясняет: на войне можно потерять что угодно (даже жизнь и семью), но не Россию.

Теркин врукопашную сражается с немцем. Побеждает. Возвраща­ется из разведки, ведет с собой «языка».

На фронте — весна. Жужжание майского жука сменяется гулом бомбардировщика. Солдаты лежат ничком. Только Теркин встает, палит в самолет из винтовки и сбивает его. Теркину дают орден.

Теркин вспоминает, как в госпитале встретил мальчишку, который уже успел стать героем. Тот с гордостью подчеркнул, что он из-под Тамбова. И родная Смоленщина показалась Теркину «сиротинуш­кой». Поэтому он и хотел стать героем.

Генерал отпускает Теркина на неделю домой. Но деревня его еще у немцев... И генерал советует с отпуском обождать: «Нам с тобою по пути».

Бой в болоте за маленькую деревню Борки, от которой ничего и не осталось. Теркин подбадривает товарищей.

Теркина на неделю отправляют отдохнуть. Эго «рай» — хата, где можно есть четыре раза в день и спать сколько угодно, на кровати, в постели. На исходе первых суток Теркин задумывается... ловит попут­ный грузовик и едет в свою родную роту.

Под огнем взвод идет брать село. Ведет всех «щеголеватый» лейте­нант. Его убивают. Тогда Теркин понимает, что «вести его черед». Село взято. А сам Теркин тяжело ранен.

482

Теркин лежит на снегу. Смерть уговаривает его покориться ей. Но Василий не соглашается. Его находят люди из похоронной команды,

несут в санбат.

После госпиталя Теркин возвращается в свою роту, а там уже все по-другому, народ иной. Там... появился новый Теркин. Только не Василий, а Иван. Спорят кто же настоящий Теркин? Уже готовы ус­тупить друг другу эту честь. Но старшина объявляет, что каждой роте «будет придан Теркин свой».

Село, где Теркин чинил пилу и часы, — под немцами. Часы немец отнял у деда с бабкой. Через село пролегла линия фронта. Пришлось старикам переселиться в погреб. К ним заходят наши разведчики, среди них — Теркин. Он уже офицер. Теркин обещает привезти новые часы из Берлина.

С наступлением Теркин проходит мимо родного смоленского села. Его берут другие. Идет переправа через Днепр. Теркин прощается с родной стороной, которая остается уже не в плену, а в тылу.

Василий рассказывает о солдате-сироте, который пришел в отпуск в родное село, а там уж ничего не осталось, вся семья погибла. Солда­ту нужно продолжать воевать. А нам нужно помнить о нем, о его горе. Не забыть об этом, когда придет победа.

Дорога на Берлин. Бабка возвращается из плена домой. Солдаты дают ей коня, повозку, вещи... «Скажи, мол, что снабдил Василий

Теркин».

Баня в глубине Германии, в каком-то немецком доме. Парятся солдаты. Среди них один — много на нем шрамов от ран, париться умеет здорово, за словом в карман не лезет, одевается — на гимнас­терке ордена, медали. Солдаты говорят о нем: «Все равно что Тер­кин».

Теркин на том свете Поэма (1954-1963)

Убитый в бою Теркин является на тот свет. Там чисто, похоже на метро. Комендант приказывает Теркину оформляться. Учетный стол, стол проверки, кромешный стол. У Теркина требуют аттестат, требу­ют фотокарточку, справку от врача. Теркин проходит медсанобработку. Всюду указатели, надписи, таблицы. Жалоб тут не принимают.

483

Редактор «Гробгазеты» не хочет даже слушать Теркина. Коек не хва­тает, пить не дают...

Теркин встречает фронтового товарища. Но тот как будто не рад встрече. Он объясняет Теркину: иных миров два — наш и буржуаз­ный. И наш тот свет — «лучший и передовой».

Товарищ показывает Теркину Военный отдел, Гражданский. Здесь никто ничего не делает, а только руководят и учитывают. Режутся в домино. «Некие члены» обсуждают проект романа. Тут же — «пла­менный оратор». Теркин удивляется: зачем все это нужно? «Номен­клатура», — объясняет друг. Друг показывает Особый отдел: здесь погибшие в Магадане, Воркуте, на Колыме... Управляет этим отделом сам кремлевский вождь. Он еще жив, но в то же время «с ними и с нами», потому что «при жизни сам себе памятники ставит». Това­рищ говорит, что Теркин может получить медаль, которой награжден посмертно. Обещает показать Теркину Стереотрубу: это только «для загробактива». В нее виден соседний, буржуазный тот свет. Друзья угощают друг друга табаком. Теркин — настоящим, а друг — загроб­ным, бездымным. Теркин все вспоминает о земле. Вдруг слышен звук сирены. Это значит — ЧП: на тот свет просочился живой. Его нужно поместить в «зал ожидания», чтобы он стал «полноценным мертвяком». Друг подозревает Теркина и говорит, что должен доложить на­чальству. Иначе его могут сослать в штрафбат. Он уговаривает Теркина отказаться от желания жить. А Теркин думает, как бы вер­нуться в мир живых. Товарищ объясняет: поезда везут людей только туда, но не обратно. Теркин догадывается, что обратно идут порож­няки. Друг не хочет бежать с ним: дескать, на земле он мог бы и не попасть в номенклатуру. Теркин прыгает на подножку порожняка, его не замечают... Но в какой-то миг исчезли и подножка, и состав. А дорога еще далека. Тьма, Теркин идет на ощупь. Перед ним проходят все ужасы войны. Вот он уже на самой границе.

...И тут он слышит сквозь сон: «Редкий случай в медицине». Он в госпитале, над ним — врач. За стенами — война...

Наука дивится Теркину и заключает: «Жить ему еще сто лет!»

О. В. Буткова

жүктеу/скачать 4.16 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: