Литература XX века олимп • act • москва • 1997 ббк 81. 2Ря72 в 84 (0753)

Андрей Георгиевич Битов р. 1937

Пушкинский дом - Роман (1971)

Левин папа возглавляет в университете кафедру, на которой когда-то блистал дед. Лева растет в академической среде и с детства мечтает стать ученым — «как отец, но покрупнее». Окончив школу, Лева по­ступает на филологический факультет.

В квартиру Одоевцевых после десяти лет отсутствия возвращается из заключения прежний сосед Дмитрий Иванович Ювашов, которого все называют дядя Диккенс, человек «ясный, ядовитый, ничего не ждущий и свободный». Все в нем кажется Леве привлекательным: его брезгливость, суховатость, резкость, блатной аристократизм, трезвость отношения к миру. Лева часто заходит к дяде Диккенсу, и даже книги, которые он берет у соседа, становятся восполнением детства.

809

Вскоре после появления дяди Диккенса семье Одоевцевых позво­ляют вспомнить о деде. Лева впервые узнает, что дед жив, рассматри­вает на фотографиях его красивое молодое лицо — из тех, что «уязвляют безусловным отличием от нас и неоспоримой принадлеж­ностью человеку». Наконец приходит известие, что дед возвращается из ссылки, и отец едет встречать его в Москву. На следующий день отец возвращается один, бледный и потерянный. От малознакомых людей Лева постепенно узнает, что в юности отец отказался от своего отца, а потом и вовсе критиковал его работы, чтобы получить «теп­ленькую» кафедру. Вернувшись из ссылки, дед не захотел видеть свое­го сына.

Лева отрабатывает для себя «гипотезу деда». Он начинает читать дедовы работы по лингвистике и даже надеется отчасти использовать дедову систему для курсовой работы. Таким образом, он извлекает некоторую пользу из семейной драмы и лелеет в своем воображении красивое словосочетание: дед и внук...

Деду дают квартиру в новом доме на окраине, и Лева идет к нему «с новеньким бьющимся сердцем». Но вместо того человека, которого он создал в своем воображении, Леву встречает инвалид с красным, за­дубевшим лицом, которое поражает своей неодухотворенностью. Дед пьет с друзьями, растерянный Лева присоединяется к компании. Старший Одоевцев не считает, что его посадили незаслуженно. Он всегда был серьезен и не принадлежит к тем ничтожным людям, ко­торых сначала незаслуженно посадили, а теперь заслуженно выпусти­ли. Его оскорбляет реабилитация, он считает, что «все это» началось тогда, когда интеллигент впервые вступил в дверях в разговор с хамом, вместо того чтобы гнать его в шею.

Дед сразу замечает главную черту своего внука: Лева видит из мира лишь то, что подходит его преждевременному объяснению; не­объясненный мир приводит его в панику, которую Лева принимает за душевное страдание, свойственное только чувствующему человеку. Когда опьяневший Лева пытается обвинить в чем-то своего отца, дед в ярости выгоняет внука — за «предательство в семени».

Лева Одоевцев с детства перестал отмечать про себя внешний мир, то есть усвоил единственный способ, позволивший многим рус­ским аристократам выжить в двадцатом веке. Окончив филфак, Лева поступает в аспирантуру, а потом начинает работать в знаменитом Пушкинском доме Академии наук. Еще в аспирантуре он пишет та­лантливую статью «Три пророка», которая поражает всех внутренней свободой и летящим, взмывающим слогом. У Левы появляется опре-

деленная репутация, ровный огонь которой он незаметно поддержи­вает. Он занимается только незапятнанной стариной и таким обра­зом приобретает доверие в либеральной среде, не становясь диссидентом. Только однажды он оказывается в тяжелой ситуации. Левин близкий друг «что-то не то» написал, подписал или сказал, и теперь предстоит разбирательство, во время которого Лева не сможет отмолчаться. Но тут вмешивается стечение всех мыслимых обстоя­тельств: Лева заболевает гриппом, уходит в отпуск, срочно отзывается в Москву, выигрывает в лотерею заграничную поездку, у него умирает дед, к нему возвращается старинная любовь... К Левиному возвраще­нию друга уже нет в институте, и это несколько портит Левину репу­тацию. Впрочем, вскоре Лева обнаруживает, что репутация в неза­вышенном виде даже более удобна, спокойна и безопасна.

У Левы есть три подруги. Одна из них, Альбина, умная и тонкая женщина Левиного круга и воспитания, любит его, бросает ради него мужа — но остается нелюбимой и нежеланной, несмотря на повто­ряющиеся встречи. Другая, Любаша, проста и незамысловата, и отно­шениям с ней Лева не придает значения. Он любит только Фаину, с которой его в день окончания школы познакомил одноклассник Митишатьев. На следующий день после знакомства Лева приглашает Фаину в ресторан, с трепетом решается взять за руку и неудержимо целует в парадном.

Фаина старше и опытнее Левы. Они продолжают встречаться. Леве постоянно приходится выгадывать деньги на рестораны и много­численные дамские мелочи, часто занимать у дяди Диккенса, тайно продавать книги. Он ревнует Фаину, уличает в неверности, но не в силах с ней расстаться. Во время одной вечеринки Лева обнаружива­ет, что Фаина и Митишатьев незаметно исчезли из комнаты и дверь в ванную заперта. Остолбенев, он ожидает Фаину, машинально щелкая замком ее сумочки. Заглянув наконец в сумочку, Лева обнаруживает там кольцо, которое, по словам Фаины, дорого стоит. Думая о том, что у него нет денег, Лева кладет кольцо в карман.

Когда Фаина обнаруживает пропажу, Лева не признается в соде­янном и обещает купить другое кольцо, надеясь выручить деньги за украденное. Но оказывается, что Фаинино кольцо слишком дешевое. Тогда Лева просто возвращает кольцо, уверяя, что купил его с рук за бесценок. Фаина не может возразить и вынуждена принять подарок. Лева леденеет от неизвестного ему удовлетворения. После этой исто­рии наступает самый продолжительный и мирный период в их отно­шениях, после которого они все-таки расстаются.

В ноябрьские праздники 196... года Лева оставлен дежурить в зда-

нии института. К нему приходит давний друг-враг и коллега Митишатьев. Лева понимает, что воздействие на нею Митишатьева сродни воздействию Фаины: оба они питаются Левой, получают удовольствие, унижая его. Митишатьев рассуждает о евреях, которые «портят наших женщин». Лева легко опровергает заявление Митишатьева о неталантливости евреев, приводя довод о том, что Пушкин был семи­том. Митишатьев говорит, что собирается духовно задавить Леву, а потом перевернуть весь мир: «Я ощущаю в себе силы. Были «Хрис­тос — Магомет — Наполеон», — а теперь я. Все созрело, и мир со­зрел, нужен только человек, который ощущает в себе силы».

Митишатьев приводит своего дипломника Готтиха, предупреждая Леву, что тот — стукач. Барон фон Готтих пишет в патриотические газеты стихи о мартенах или матренах, что дает Митишатьеву повод поиздеваться над осколками-аристократами. Чтобы скрасить Леве предполагаемое одиночество, не зная о его гостях, приходит Исайя Борисович Бланк. Это сотрудник института на пенсии, один из благо­роднейших людей, которых Леве приходилось встречать в жизни. Бланк не только чрезвычайно опрятен внешне — он не может гово­рить о людях плохо.

Бланк, Митишатьев, Готтих и Лева пьют вместе. Они говорят о погоде, о свободе, о поэзии, о прогрессе, об евреях, о народе, о пьян­стве, о способах очистки водки, о кооперативных квартирах, о Боге, о бабах, о неграх, о валюте, об общественной природе человека и о том, что деться некуда... Спорят о том, любила ли Наталья Николаев­на Пушкина. Приходят какие-то девушки Наташи. Митишатьев изла­гает Леве свою жизненную философию, в том числе и «Правило правой руки Митишатьева»: «Если человек кажется дерьмом, то он и есть дерьмо». Время от времени Лева ощущает пьяные провалы па­мяти. В один из таких провалов Митишатьев оскорбляет Бланка, а потом уверяет, что Лева при этом улыбался и кивал.

Митишатьев говорит о том, что не может жить на земле, пока

есть Лева. Он оскорбляет и Фаину, и этого Лева уже не выдерживает.

Они с Митишатьевым дерутся, и Митишатьев разбивает посмертную

маску Пушкина. Это оказывается последней каплей — Лева вызывает

его на дуэль на музейных пистолетах. Звучит выстрел — Лева падает.

Митишатьев уходит, прихватив с собой чернильницу Григоровича.

Придя в себя, Лева с ужасом обнаруживает, какой разгром учинен в

музейном помещении.

Но оказывается, что с помощью Альбины, работающей в этом же

институте, и дяди Диккенса все очень быстро приводится в порядок.

Чернильницу Григоровича находят под окном, еще одну копию маски

812

Пушкина приносят из подвала. На следующий день Лева обнаружи­вает, что ни один человек в институте не обращает внимания на све­жие следы уборки и ремонта. Заместитель директора вызывает его только для того, чтобы поручить сопровождать по Ленинграду амери­канского писателя.

Лева водит американца по Ленинграду, показывает ему памятни­ки и рассказывает о русской литературе. И все это — русская лите­ратура, Петербург (Ленинград), Россия — Пушкинский дом без его курчавого постояльца.

Оставшись в одиночестве, Лева стоит над Невой на фоне Медного всадника, и ему кажется, что, описав мертвую петлю опыта, захватив длинным и тяжелым неводом много пустой воды, он вернулся в ис­ходную точку. Вот он и стоит в этой точке и чувствует, что устал.

Улетающий Монахов - РОМАН-ПУНКТИР (1962-1990)

ДВЕРЬ

Поздним вечером мальчик ждет любимую женщину — то в арке двора, то в парадном дома, куда она должна прийти к своей подруге. Он боится разминуться с нею. Мама не знает, куда он пошел: сказал, что идет за циркулем к приятелю. Наконец он поднимается в кварти­ру подруги, но та говорит, что его любимая так и не приходила. Мальчик уверен, что его обманывают. Он представляет, как будет умирать — бледный, худой — и как любимая женщина станет пла­кать над ним. Или как он придет к ней много лет спустя — седые кудри будут падать на лоб, не скрывая глубокого шрама, — и скажет:

«Поздно, все поздно».

Мальчик слышит за закрытой дверью голос любимой и какого-то мужчины и видит ее саму, когда дверь на мгновение приоткрывается. Мужчина уходит. Мальчик ждет, когда выйдет она. Она выходит, спо­койная и красивая, объясняет мальчику, что они просто разминулись, и обещает встретиться с ним завтра. Мальчик идет домой, чувствуя невесомость своего тела и мыслей, и думает о том, что все так и было, как сказала она.

813

САД

В последние предновогодние дни Алексей ожидает звонка от Аси. Ася разошлась с мужем и снимает угол в квартире Нины, своей по­други, которая живет у отца. Чаще всего Алексей и Ася встречаются в саду на скамейке. Алексей хочет встречать Новый год вместе. Ася говорит, что ей надо выкупить платье из ломбарда, что она любит Алексея, хочет поехать с ним летом на юг, но денег ему достать будет негде, и поэтому она поедет не с ним. Возвращаясь домой по Фон­танке, Алексей вдруг понимает, что чувствует жизнь неостро и лени­во — совсем не так, как полгода назад, когда все у них с Асей только начиналось и он ревновал ее, часами ожидая в подъездах и на лестни­цах. Тогда он думал, что любовь требует правды и ясности, а теперь любовь стала для него выше ясности, он готов к неведению.

Алексей должен дописать последнюю контрольную, чтобы его до­пустили к институтским экзаменам. Мама следит за тем, чтобы он за­нимался делом; она не любит Асю. Оставшись один в коммунальной квартире, Алексей ворует из комнаты соседа облигации и, продав их, выкупает Асино платье из ломбарда. Он идет к Асе встречать Новый год и думает, заходила ли она в «Асторию», в которой встречает Новый год ее бывший муж.

Встреча Нового года наедине не удается: неожиданно приходит Нина с подругами. Алексей и Ася уходят из дома и сидят на лестни­це, а потом расходятся по домам. На следующий день они пытаются найти пристанище за городом, у друзей, но тех не оказывается дома. Раскрывается кража облигаций, и Алексею приходится пережить стыд их возвращения. Закрывшись в своей комнате, он читает старую книгу о любви. Его поражает мысль о том, что любовь появляется не из любимой, случайной и крохотной, и не из самого человека, тоже чрезвычайно небольшого. Тогда откуда же?

ОБРАЗ

Жена Монахова ожидает ребенка, ее положили в больницу на со­хранение. Стоя под окном больницы, Монахов каждый раз испыты­вает неловкость из-за трогательности этой сценки. Однажды по дороге в больницу в автобусе он встречает Асю. Они не виделись много лет, и теперь Монахов сличает с оригиналом образ Аси, сохра­ненный им в мучении разрыва. Ничего не совпадает, происходит рас­падение образа, и Монахов чувствует облегчение и любопытство. Ася расходится с очередным мужем, снова собирается замуж. На улице она показывает Монахову своего жениха. Монахов заходит в детский сад, где она работает заведующей. Потом они ездят по Асиным по-

814

другам в поисках свободной квартиры. Им опять, как и десять лет назад, негде уединиться. Из Асиного детского сада, где они пытаются найти пристанище ночью, Монахову приходится спасаться бегством. Он чувствует вялость своих желаний, растерянность перед мутностью и неясностью собственных ощущений, мучительную нечистоту жиз­ненного опыта. Возвращаясь домой, он радуется тому, что ничего не произошло. Дома мать сообщает ему о рождении сына и целует в бесчувственную, устраняющуюся щеку.

ЛЕС

Монахов приезжает в командировку в Ташкент, где живут теперь его родители. Отца он не видел три года. Он рассказывает родителям про свою чуждую жизнь: про столицу, про карьеру, про молодую жену и новую квартиру. Идя по улице, он встречает Наташу, кото­рую любил три года назад и с которой расстался. Наташа по-прежне­му любит его, и неожиданно Монахов понимает, что, будь он самим собою, именно она была бы его единственной женщиной. Он решает уехать от родителей пораньше и провести последние ташкентские дни с Наташей. У нее он знакомится с ее ухажерами. Один из них, восемнадцатилетний Ленечка, пишет стихи, которые восхищают Мо­нахова. Глядя на Ленечку, Монахов вспоминает себя в годы любви к Асе и ужасается тому, что совсем не понимал тогда, какой страшной и нищей жизнью жила его любимая. Сидя в аэропорту, Монахов му­чается тем, что раньше времени уехал от родителей, и пытается по­нять, что же он представляет собою сам по себе — без своих званий, успехов, работы и семьи. На его глазах случайно погибает на летном поле молодой солдат.

Дома его ждет ссора с женой. Монахов чувствует, что за неделю в Ташкенте прожил целую жизнь, и понимает, к чему ревнует жена. И вдруг ему кажется, что отец его мог умереть за то время, что он про­вел у Наташи. Его душа обмывается живым током последних сил не­мощного отца и впускает в себя всю окружающую боль. Смерть солдата, которую он видел недавно, отдает Монахову последнюю каплю жизни, которой ему так недоставало.

Вкус

Монахов едет в поезде и думает о смерти. Потом эта мысль ухо­дит, уходит и пейзаж за окном, и остается только длинный вкус пи­рожка во рту. В поезде Монахов знакомится с хорошей, простой и умной девушкой, которую не хотел бы обмануть. Девушка похожа на

815

женщину, которую он любил когда-то, только имя другое — Света. Монахов вдруг пугается, потрясенный этим сходством, хотя прежде его не занимала похожесть людей и обстоятельств.

Монахов решает начать новую жизнь. Он берет отпуск и снимает комнату в поселке, напротив могилы Пастернака. Ему кажется, что окрестный пейзаж дотла высмотрен умершим поэтом, и он пытается понять, стоили ли стихи Пастернака того, чтобы ликвидировать не­большую местность. На могилу он не ходит, опасаясь повторения «рифмы» времени — то есть напоминаний жизни о том, что она су­ществует независимо от существования его, Монахова. Монахов боит­ся этих намеков бытия, он не пытается ухватиться за мелькнувший тайный смысл жизни, чтобы не повредить ветхую жизненную ткань. Но ему все-таки приходится пойти на могилу, чтобы показать ее при­ехавшей Свете. На кладбище его поражает, как похожи памятники на тех, кому они поставлены. Ему кажется, что именитые покойнич­ки вцепились в жизнь, что их положение, вкусы, тщеславие не ушли со смертью. Вернувшись домой, он встречает там однокашника, кото­рый рассказывает, что Ася, которую Монахов когда-то любил, умерла от рака груди.

Монахову приходится уехать из поселка, чтобы хоронить умершую бабушку жены. Отпевание происходит в церкви, стоящей в пустом и тихом московском переулке. Монахову кажется, что все вокруг уцеле­ло благодаря этой церкви. После отпевания он целует безразличную ему покойницу в лоб, и вдруг ему кажется, будто вкус — последнее живое чувство, еще доступное его ороговевшему сознанию. На клад­бище он сознает, что Ася действительно умерла. Он вспоминает вче­рашнюю идиллию мертвецов, похожих на свои памятники, и чувствует, что в душе его кипит спокойная, здоровая, живая нена­висть. «Он видел зло. Он не ведал сомнения. Он понимал, что за свои грехи он вполне готов ответить».

ЛЕСТНИЦА

«Видно, все же подкосила меня жизненная сила, видно, духу не хватило — меня ждут... Видно, впрямь дорога к Богу — слишком длинная дорога, слишком дорого и много... Господи, прости!»

Т. А. Сотникова

жүктеу/скачать 4.15 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: