Марченко М. Н. М25 Курс сравнительного правоведения

Сравнительное правоведение и международное право 
353
права, но и представление о том, что «jus gentium есть международное право»
1
.
На самом же деле «это определение представляет собой полнейшее смешение разнородных поня-
тий», ибо если jus gentium есть «совокупность философских начал, общих гражданских законов раз-
личных стран», предмет которого составляют «бытовые, частные отношения между отдельными ли-
цами в сфере их личного, вещного, обязательственного и семейного права», то очевидно, что предме-
том международного права являются не эти отношения, а «отношения между независимыми государ-
ствами»
2
.
В-третьих, в негативном влиянии на процесс признания международного права в качестве само-
стоятельной отрасли знаний и относительно самостоятельной системы права реалистической школы 
права, безраздельно господствовавшей на рубеже XIX-ХХвв., 
ПО 
словам Ф. Мартенса, «не только в 
науке истории, но также и в различных областях юриспруденции»
3
.
Рассматривая господство физической силы как «единственный закон международных отноше-
ний», сторонники реалистической школы права выступали против признания «возможности осу-
ществления и определения правовых начал и законов в области международных отношений», а сле-
довательно, и против признания международного права.
Основным аргументом при этом был тезис «об отсутствии принудительного характера положений 
международного права» и, в частности, о «недостатке законодательной власти и суда, общих всему 
союзу государств».
Одним из активных защитников данного тезиса, фактически сводящего суть международного 
права к силе, был Р. Иеринг. В своей небольшой по объему, но весьма насыщенной по содержанию 
работе «Борьба за право», вышедшей в свет в 1908 г. и получившей широкое признание, автор 
утверждал: «Цель права — мир, путь к нему — борьба»; «право есть не чистая мысль только, но жи-
вая сила», «понятие права не есть понятие логическое, но чистое понятие о силе». Сила «не есть 
только средство для осуществления права, но она становится органической частью самого понятия о 
праве». Вот почему, рассуждал Иеринг, богиня справедливости, держит в одной руке весы для взве-
шивания права, в другой руке меч для его защиты. Меч без весов будет голой силой, весы без меча 
— бессилием права. «Меч и
1 
Мартене Ф. Указ. соч. С. 21.
2 
Там же. С. 21-22.
3 
Там же. С. 11.

354 
Тема V
весы идут рука об руку, и идеал права достигается только там, где сила, с которой богиня справедли-
вости осуществляет право, равна ловкости и умению, с которыми она управляет весами»
1
.
Оспаривая данный тезис, фактически сводящий сущность права к физической силе и на этом ос-
новании подвергающий сомнению правомерность и саму возможность существования относительно 
самостоятельной системы международного права, Ф. Мартене отмечал: «Учение, согласно которому 
физическая сила и принуждение составляют существенную принадлежность права, смешивает две 
различные вещи». А именно — «самое право и принудительный порядок его осуществления»
2
.
Последний «имеет применение» обычно в тех случаях, «когда право и закон нарушаются». По-
этому «сила есть более элемент неправды, чем права, которое в нормальном его существовании ни-
когда не вызывает насильственного осуществления. Право перестает существовать с того момента, 
когда оно перестало быть побудительной причиной и мотивом людских действий, когда оно более не 
осознается»
3
.
3. Относительно самостоятельный характер международного права как системы, существующей 
параллельно и наряду с внутригосударственными (национальными) правовыми системами, длитель-
ное время подвергался сомнению и с других позиций. А именно — с позиции получившей широкое 
распространение в конце XIX — первой половине XX в. доктрины, согласно которой в мире нет раз-
ных правовых систем, а существует лишь единый универсальный правовой порядок и соответ-

жүктеу/скачать 2.52 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: