Глава вторая. История трезвости

Статьёй лёгкого обогащения владельцев корчмы и кабака становится пьянство крестьян. Отдавая своё имущество за бутылку, пьющий попадал в кабалу к ростовщику-кабатчику. В конце 50-х годов XIX века в России возникает волна общего трезвеннического движения. То в одном, то в другом крае огромного государства стихийно образуются островки трезвости. С 1858 года начали создаваться общества трезвости по всей русской земле. О том времени история хранит свидетельства всенародных, нередко стихийных выступлений против распространения в России пьянства. Здесь есть и примеры сельских сходов, где требовали закрытия кабаков, и порой дерзких действий – погромов питейных заведений.

Официальной датой начала движения за трезвость считается 11 октября 1858 года, когда Мотеюс Валанчюс, епископ из Литвы, специальным письмом обратился к деканатам, призывая священников приступить к введению во всём епископстве Жемайтийском трезвости как образа жизни, воздействуя на прихожан в первую очередь личным примером. К настоятелям приходов, которые не торопились вводить трезвость, он обращался со специальными письмами, в которых строго предостерегал от употребления спиртных изделий, настоятельно рекомендовал давать личные обеты трезвости, а в случае приема спиртного запрещал служение. В ноябре 1858 года движение за трезвость уже охватило почти всю Каунасскую губернию. Именно в это время был распространен подготовленный М. Валанчюсом на литовском языке Устав обществ трезвости. Вступление в общество трезвости проводилось в торжественной обстановке. Вступающие должны были на коленях перед алтарем и иконой Матери Божьей давать зарок не употреблять водки. Каждый из них заносился в «Книгу трезвых лиц». Настоятель костела вручал им свидетельства трезвенника и значки общества трезвости. Устав требовал, чтобы вступившие в общество не употребляли спиртного на протяжении всей своей жизни. Богослужения за трезвость проводились особенно торжественно, под звон колоколов. Родственникам в первую очередь разъяснялся болезненный характер этого пристрастия, требующий христианского милосердия и понимания ближнего.(1)

      В 1860 году М. Валанчюс сообщил генерал-губернатору Вильнюса В. Назимову, что в его епископстве соблюдают трезвость718 520 прихожан, а это – 84 процента верующих (855 230).

      Уже к середине 1860 года в Каунасской губернии трезвенники составили 83,2% всех католиков. В Куршской губернии, к жителям которой 14 марта 1859 года М. Валанчюс обратился с «Наставлением трезвости», трезвый образ жизни соблюдали 87,1% жителей губернии. В то же время пропагандой трезвости занялся и епископ Вильнюсский (1859-1863 гг.) А.С. Красинскис. Благодаря его усилиям в Вильнюсской губернии 51,5% католиков записались в общество трезвости. Трезвость также распространилась и по Гродненской губернии, слух об этом прошел по всей России. Это было большим достижением в области развития духовности и культуры литовского народа. В одном из писем пастырь так говорил о своей радости: «На Божьем суде всех своих овечек я покажу трезвыми».

 В «Наставлениях трезвости» говорилось о шести способах обращения к трезвости:

1. 
   Любезное приглашение в общество трезвости. В общении с доброжелательными людьми этому способу отдается предпочтение. Приглашение епископа Мотеюса Валанчюса незамедлительно было услышано 800 тысячами прихожан;
   
2. 
   Напоминание о наказании, которое ждет пьяницу, когда после смерти он отправится в ад;
   
3. 
   Напоминание о каре Божьей, которую пьяницам придется испытать в этой жизни;
   
4. 
   Строгая беседа во время исповеди;
   
5. 
   Чтение писем епископа во время основных праздников, особенно в День поминовения усопших;
   
6. 
   Молитва, обращенная к Матери Божьей, в виде исполнения псалма «Благодарение за трезвость».
   

      Исследователь трезвеннической истории Р.В.Мизерене сообщает, что с административной властью Валанчюсу удавалось договориться (по крайней мере, в начале его антиалкогольной деятельности). Значительно сложнее было преодолеть противодействие помещиков. Они держали винокуренные заводы, производили водку, стараясь при этом как можно больше ее продать населению своих владений (2).

      Особенно активно против трезвости выступали владельцы трактиров. В завещательном письме М. Валанчюс писал: «Трактирщики предлагали мне большие деньги, чтобы я приказал священникам не ругать более пьяниц. Я отказался от денег».

      Результаты движения за трезвость говорят сами за себя. Наверное, М. Валанчюс не преувеличивал, когда в четвертых своих «Наставлениях трезвости» (28 октября 1861 года) отметил: «Во многих приходах трудно найти хотя бы одного пьяницу». Самый большой процент пьющих в то время составили высшие слои общества, особенно царские чиновники, а в народе господствовала атмосфера всеобщей нетерпимости к пьянству. Трезвость даже стала источником вдохновения для некоторых литовских писателей и поэтов. К примеру, поэт А. Баранаускас создал несколько стихотворных произведений – «Песню о пьянстве», «Песню благодарности за трезвость» и даже поэму «Божий бич и милость», которую люди переписывали и передавали друг другу. И.С. Довидайтис стал автором сборника дидактических рассказов в нескольких частях «Дедушка из Шяуляй», а также «Жизни Стяпаса-Красный Нос» и других душеполезных сочинений (3).

      Затем общества трезвости были созданы еще в 32 северо-западных, центральных, уральских и приволжских губерниях России. Массовое трезвенное движение возникло в нашем Отечестве как протест населения против откупной системы распространения алкоголя через 80000 питейных заведений. Участниками трезвенного движения вначале были государственные крестьяне, к которым присоединились помещичьи и удельные крестьяне, городские низы и отставные солдаты. Массовое трезвенное движение явилось одним из серьезных элементов антикрепостнической борьбы крестьянства в период революционной ситуации 1859-1861 гг. Через образовавшиеся общества трезвости повсеместно осуществлялся бойкот питейных заведений. На крестьянских сходках при обществах решался вопрос об отказе от употребления спиртных изделий. В мае 1859 года общества трезвости Поволжья и Урала организовали массовый разгром питейных заведений, принадлежавших откупщикам. Первый этап трезвенного движения был подавлен тогда войсками. Многие организаторы питейных погромов попали на каторгу. Тем не менее, под влиянием трезвенного движения, в октябре 1860 года была отменена откупная система, которая к 1863 году была заменена акцизной, а в 1861 году в России было отменено и само крепостное право. Но, как метко подмечено в народе, хрен редьки не слаще. Царизм просто нашел новый способ выкачивания денег из народных кошельков в виде акциза. Спаивание народа было продолжено.

      К. Маркс на митинге польских патриотов в Лондоне (1867 г.), характеризуя положение в России после отмены крепостного права, подчеркнул, что так называемое «освобождение» крестьян: «не очистило их от азиатского варварства, ибо цивилизация создаётся веками. Всякая попытка поднять их моральный уровень карается, как преступление. Достаточно вам лишь напомнить о правительственных репрессиях против обществ трезвости, которые стремились спасти московита…» (4).

На некоторые письма борцов с алкоголепотреблением и дымоглотанием Лев Николаевич обстоятельно отвечал. Особенно охотно он откликал­ся на письма русских врачей, активно участвовавших в мас­совом трезвенническом движе­нии восьмидесятых - девяно­стых годов XIX века и перво­го десятилетия XX столетия.

Доктор Алексеев помог такжеАлександру Петровичу Куприя­нову и Василию Ивановичу По­пову узаконить общество трез­вости в станице Бесергенев­ской, отбить наветы богомоль­ных водкопивцев и наскоки "черных воронов" - епархи­альных и синодальных ревизо­ров и контролеров. Наверно, именно о таких людях, как он, Лев Николаевич Толстой гово­рил: "Не оскудела и никогда не оскудеет русская земля под­вижниками!". Сегодня эти сло­ва звучат не менее актуально, чем сто лет тому назад (5).

«Алку» сразу же стало популярным. Уже через год после создания в его центральном отделении (без филиалов) насчитывалось свыше 300 чел.

Огромное значение во втором подъеме трезвеннического движения в России сыграл выдающийся педагог Сергей Александрович Рачинский. Он родился 2 мая 1833 года в с. Татево Бельского уезда Смоленской губернии. Выходец из дворянской семьи, мать его, родная сестра известного поэта Е. А. Баратынского, воспитала в нем огромную любовь к Родине и русскому народу.

В 1872 г. С. А. Рачинский поселился в своем родовом имении Татеве, где он обрел свое новое призвание – сельского учителя, проповедующего в детской среде идеи трезвости. В 1874 г. по проекту Рачинского и при его содействии построено новое школьное здание, в котором он более четверти века жил и учительствовал.

Чтобы хоть как-то противостоять пьяному разгулу взрослых на селе, директор школы С. А. Рачинский в 1875 г. наряду с преподаванием учебных предметов, стал проводить с учащимися беседы о вреде употребления детьми алкогольных изделий. Но однажды, увидев в луже ученика своей школы в пьяном состоянии, он приходит к выводу о необходимости организации ученического общества трезвости. С. А. Рачинский был глубоко уверен, что в это общество должны войти и педагоги, которые своим личным примером будут убеждать школьников в необходимости соблюдения трезвости. Поэтому 5 июля 1882 г. он совместно с 30 учащимися дал обещание не употреблять алкоголь в течение одного года и основал в России первое ученическое общество трезвости, в кото­рое затем стал вовлекать родителей учащихся, учителей других школ и крестьян близлежащих деревень. Обет трезвости соблюдал­ся членами этого общества свыше 20 лет. Результатом педагоги­ческих поисков по антиалкогольному воспитанию школьников стали статьи и брошюры.: "Письма к воспитанникам Казан­ской учительской семинарии" (1890 г.), "По поводу обществ трез­вости" (1890 г.), "Из записок сельского учителя" (1898 г.), "Открытое письмо" (1898 г.) и "Письма С. А. Рачинского к духовному юношеству о трезвости" (1899 г.). В 1899 г. Рачинскому назначена пенсия, которую он перечислял на постройку второй новой школы. По словам самого С. А. Рачинского, его 16-летняя трезвенная деятельность имела определенный успех. "...Из всех учителей, воспитанных мною (около 40), только одного не удалось мне оградить от винопития". К 1898 г. общество трезвости в с. Татеве насчитывало 1018 человек (6).

В 1889 году появляется циркулярный указ Священного Синода от 10 августа, в котором, в частности, Епархиальным Преосвященным предлагалось «донести Святейшему Синоду, существуют ли в настоящее время, из какого числа лиц и в каких местностях Общества трезвости, и в чем обнаружилось влияние их на религиозно-нравственное состояние как принадлежащих к их составу лиц, так и на окрестное население». После этого указа число приходских Обществ трезвости в России стало быстро расти. К 1912 их стало около 2 тысяч с численностью более полумиллиона человек (Ф.С. Перебийнос), причем церковно-приходские общества преобладали. Например, в Сибири 96,4% обществ трезвости были церковными (7). Только одно православное общество трезвости иерея А.В.Рождественского в Санкт-Петербурге после пяти лет существования насчитывало в своих рядах более 72 тысяч постоянных членов, тогда как в подобных светских обществах и кружках было по 10-12 человек (В.А. Михайлов, В.А. Цыганков (8). Общества эти постепенно становились полноценными учреждениями дополнительного образования и внешкольной работы, клубом, народным домом, театром, библиотекой, а трезвенник-пропагандист – внешкольником. (В.И. Равдоникас).

В 1892 году было организовано Казанское общество трезвости. Оно было учреждено известными профессорами Казанского университета: историком Н. П. Загоскиным, языковедом Н.Ф. Катановым, гистологом И. М. Догелем. Разрабатывая организационные принципы борьбы с алкоголизмом, Общество выпустило ряд брошюр: «От чего гибнут люди», «Вино – яд», «Защитникам умеренного употребления вина». Особенно большой интерес вызвали брошюры Л.О.Даркшевича «Роль земского врача в борьбе с народным алкоголизмом» и И.М.Догеля, А.Т.Соловьева «Спиртные напитки – несчастье человека». Л.О.Даркшевич, крупный клиницист, педагог и общественный деятель, внес большой вклад в развитие трезвеннической культуры и практическую деятельность Казанского общества трезвости (9).

В 1894 году по проекту министра финансов царского правительства Витте была введена государственная винная монополия (10).

С 1909 года учение о трезвости преподавалось в духовных семинариях, а с 1910 года – в церковно-приходских школах. Педагогическая общественность России широко обсуждала проблему обучения трезвости в школе. Выпускались учебники трезвости, авторами некоторых были священники.

Индивидуальная работа велась с отдельными лицами в обществах трезвости, братствах, попечительствах и других подобных им учреждениях. Она включала исповедь, беседы, медицинскую помощь, помощь в трудоустройстве, юридические консультации, материальную и бытовую помощь (предоставление мест в Домах трудолюбия, приютах и ночлежных домах, благотворительных столовых).

Научно-методическая работа в обществах трезвости велась по линии разработки религиозно-нравственных, научных и организационных основ борьбы с пьянством в народном быту, изучения проблем детского и школьного алкоголизма, подготовки религиозно-нравственной, научной и художественной литературы антиалкогольной направленности, журналов, газет и листовок, посвященных этой проблеме.

Организация всех мероприятий коллективного характера включала проповеди, лекции, чтения и беседы, выявляющие вред пьянства и пользу трезвого, благочестивого образа жизни; открытие библиотек и специализированных книжных лавок, укомплектованных антиалкогольной литературой; создание воскресных школ для членов обществ трезвости и их детей, а также детских садов для самых маленьких членов семей трезвенников; обучение желающих церковному и светскому пению; устроение паломничеств, крестных ходов и прогулок с образовательными целями; организацию здорового и нравственного досуга трезвенников; создание противоалкогольных музеев и выставок; организация трезвенных чайных и столовых; создание бесплатных амбулаторий, а также лечебниц для больных алкоголизмом.

Особенно важным направлением являлась подготовка кадров для проведения трезвенной работы в духовных и учительских семинариях по всей стране.

Законодательная работа велась в возглавляемой епископом православной церкви владыкой Митрофаном (Краснопольским) Комиссии по мерам борьбы с пьянством в Государственной Думе.

Обычно к третьему этапу подъема трезвеннического движения в России относят 1910-1914 гг. Начался он в результате работы Первого Всероссийского съезда антиалкогольных деятелей, который прошел на границе 1909-1910 годов и принял целый ряд важных решений по активизации трезвенного движения в России. 11 марта 1914 года министр финансов Барк расширил возможности закрытия питейных заведений сельскими обществами, что вызвало дополнительный подъем в трезвенническом движении, которое с началом войны завершилось введением в нашей стране закона трезвости.

28 декабря 1909 г. на торжественном открытии I Всероссийского съезда по борьбе с пьянством в С.-Петербурге выступил член Государственной думы, председатель думской Комиссии по борьбе с пьянством епископ Митрофан о задачах данного съезда с точки зрения обществ трезвости.

Доклад прот. П. А. Миртова "К вопросу о курсе учения о трезвости для духовных семинарий" не был заслушан на съезде, но для развития идей формирования трезвости и трезвого образа жиз­ни он имел существенное значение. Он считает, что курс учения о трезвости, несмотря ни на что, должен войти в школы как от­дельный предмет, как особый отдел школьного курса педагогики. Как утверждал Миртов, учение о трезвости "это отнюдь не долж­но ограничиваться уговорами и проповедями, действующими исклю­чительно на чувство учащихся. (...) Необходимо ввести некото­рые практические занятия, которые развили бы в учащихся умение осуществлять работу трезвости на местах. Такими занятиями могут явиться: изготовление диаграмм и картограмм по вопросам курса, товарищеские диспуты и беседы на трезвенные темы, допущение учащихся к участию в народных чтениях, собеседованиях и к проповеди с кафедры, допущение их к активной деятельности в обществах трезвости и, наконец, организация таких обществ в среде учащихся. Наконец, в высшей степени желательным является организация школьных литературно-музыкальных вечеров на трезвенные темы и организация экскурсий в лечебницы для алкоголиков, в музеи, в общества трезвости" (11).

В 1910 году Святейший Синод издал указ, согласно которому в церковно-приходских школах вводились специальные «уроки трезвости».

С 6 по 12 августа 1912 года в Москве состоялся Всероссийский съезд практических деятелей по борьбе с алкоголизмом, где из 53 прочитанных докладов, 10 были посвящены преподаванию учения о трезвости в школе.

К 1914 году в России было уже 400 обществ трезвости. Они активно действовали, пропагандируя трезвый образ жизни. Издавались плакаты, специальные календари и памятки, выпускались книги, журналы. Активисты обществ читали лекции, проводили конференции. Был открыт противоалкогольный музей. Стали популярными трезвые и дешёвые чайные, столовые.
Против алкогольной политики царского правительства поднялась буквально вся русская интеллигенция. Большевистская фракция в Государственной думе совместно с крестьянскими депутатами добилась обсуждения алкогольной политики.
Опровергая упрёки рабочим, что они-де отрицают трезвость, видный латышский социал-демократ, депутат III Государственной думы А.Я. Предкальн огласил резолюцию рабочей делегации:
«1. Идея трезвости должна пропагандироваться среди рабочих.
2. Борьба с пьянством должна стать составной частью общеклассовой борьбы рабочих.
3. Пропаганда должна вестись не за умеренность, а за абсолютное воздержание…»
По инициативе большевиков и крестьянских депутатов были вынесены на рассмотрение Государственной думы и Государственного Совета и дебаты о «сухом» законе. Но правящий класс (как и сегодня, - в начале XXI века) оказывал всяческое сопротивление этим дебатам. Это и понятно: многие из членов Государственного Совета являлись владельцами винокуренных заводов.
И всё же движение за трезвость одержало победу. Царское правительство было вынуждено принять решение о введение закона трезвости. С 19 июля 1914 года была прекращена торговля алкоголем. Были закрыты все винокуренные заводы, а все склады опечатаны и возле них поставлены часовые. За самогоноварение установили наказание – 5 лет тюрьмы и 1 год поражения в правах (12).

Влияние трезвой жизни весьма быстро сказалось на улучшении жизни общества, здоровья людей, работы предприятий и порядка в городах и деревнях.

Наряду с положительными итогами, были и отрицательные: тайное самогоноварение, потребление суррогатов, отравлений ими, нарушение закона отдельными винозаводчиками, однако эти негативные явления не могли омрачить общей картины уменьшившегося в стране пьянства.

Два года спустя после введения сухого закона в Государственную думу, по предложению её членов крестьян И. Т. Евсеева и П. М. Макагона, было внесено законодательное предложение «об утверждении на вечные времена в российском государстве трезвости». Объяснительная записка к нему гласила: «Стыдно всем тем, которые говорили, что трезвость в народе немыслима, что она не достигается запрещением. Не полумеры нужны для этого, а одна решительная бесповоротная мера: изъять алкоголь из свободного обращения в человеческом обществе на вечные времена».
Народ, в своей основной массе, горячо поддержал идею всеобщей трезвости, одобрение которой наиболее чётко изложено было в законопроекте крестьянских депутатов "Об утверждении на вечные времена трезвости в России", в преамбуле которого было записано: "Право решения быть или не быть трезвости во время войны было предоставлено мудрости и совести самого народа. Сказка о трезвости - этом преддверии земного рая - стала на Руси правдой".

"Понизилась преступность, затихло хулиганство, сократилось нищенство, опустели тюрьмы, освободились больницы, настал мир в семьях, поднялась производительность труда, явился достаток.

Несмотря на пережитые потрясения, деревня сохранила хозяйственную устойчивость и бодрое настроение. Облегченный от тяжкой ноши - пьянства, сразу поднялся и вырос русский народ.

Да будет стыдно всем тем, которые говорили, что трезвость в народе немыслима, что она не достигается запрещением. Не полумеры нужны для этого, а одна решительная бесповоротная мера: изъять алкоголь из свободного обращения в человеческом обществе и перенести его в аптеки и специальные склады как лекарственное средство и продукт, пригодный для хозяйственных и технических целей". (13).

Следует еще раз сказать, что сухой закон существовал в Норвегии (1912 – 1926), Финляндии (1912 – 1931), Исландии (1914 – 1923), США (1920 – 1932) и в других государствах. Все они привели к положительным результатам, но власти быстро поняли, чем грозит такая уступка общественности: трезвый рабочий класс активизировал борьбу за свои политические и экономические права. Начались забастовки и демонстрации.

В ноябре в Петрограде появились довольно богатые организации, имевшие цель утопить революцию в хмельном угаре, свергнуть Советскую власть. Каждый, кто по их подкупу организовывал группу для грабежа винных складов, получал награду – 15 целковых наличными ежедневно.

Так, 13 мая 1918 г. ВЦИК принял декрет "О предоставлении народному комиссару продовольствия чрезвычайных полномочий по борьбе с деревенской буржуазией, укрывающей хлебные запасы и спекулирующей ими". Декрет предусматривал уголовную ответственность за самогоноварение до 10 лет тюрьмы, с конфискацией имущества (17).

Борьба за сохранение трезвости началась с первых же дней становления молодого социалистического государства. 19 декабря 1919 г. СНК РСФСР принял постановление «О запрещении в РСФСР без разрешения производства и продажи спирта, крепких напитков и не относящихся к напиткам спиртсодержащих веществ».
Величайшая в истории человечества революция победила в самый трезвый период жизни страны. У людей было трезвое мышление. Народ отчётливо понимал, где, правда, а где ложь. Трезвого обмануть трудно.
Вместе с тем, необходимо признать, что в период с 1921 по 1924 гг. в деревне наблюдался рост производства самогона и на основании этого делаются попытки признать несостоятельными и неэффективными все законодательные меры, предпринимавшиеся нашим правительством в тот период.

Прежде чем перейти к оценке этого явления, необходимо отметить, что самогоноварение существовало и до принятия "сухого закона" и одной из причин его существования была более низкая себестоимость изготовления самогона по сравнению с царской водкой. Поэтому логично рассматривать это явление в свете влияние на него "сухого закона" и винной монополии, но уже во время строительства нового социалистического общества.

Самогоноварение как "отрасль" всегда на виду, если нет государственного производства, т.к. других источников алкоголизации нет. В этих условиях ей трудно развиваться, ибо на её ликвидацию нацелен и государственный аппарат принуждения, и само население, живущее по законам трезвости.

Имеется возможность через потребителя выйти на производителя. Когда же в стране, начиная с 1921 г., начали наращивать государственное производство вина, сначала под предлогом отправления религиозных культов, потом для оживления торговли нэпманов и т.д., то самогонщик получил прикрытие для производства, а население - моральное оправдание для потребления самогона (18).

Бороться с ним стало труднее, т.к., во-первых, практически, невозможно различить потребителя самогона от потребителя государственного алкоголя; во-вторых, алкоголь как наркотические средство расширяет сферу своего воздействия, втягивая в свою орбиту всё более широкий круг потребителей и общество начинает всё более снисходительно относиться к пьющим. Поэтому, спустя два года после введения водочной монополии, в I927 году производство самогона не сократилось, а возросло.

Как отмечалось (19) при исследовании в 1928 году причин самогоноварения, что на его рост повлияли цена и доступность: "Установившаяся" в то время цена самогона была в 1,5-2 раза выше его себестоимости, что выгодно производителю, и на 30-50 % ниже государственной цены на водку, что выгодно потребителю, и в 2-3 раза ниже "тайной" продажной цены водки, что выгодно шинкарям. Поэтому "сухой, закон" не является причиной роста самогоноварения, равно как и водочная монополия не способствует его прекращению, скорее наоборот: самогоноварение прикрывается государственной монополией на спиртное и стимулируется морально.

Таким образом, основные причины самогоноварения - социально-экономические факторы, и их в первую очередь надо учитывать как во время действия "сухого закона", так и после его отмены (20, 21).

Как отмечает в работе "Алкоголизм" проф. Ю.Лисицын, введение запрета на продажу алкогольных изделий привело к резкому уменьшению числа больных в период с 1915 по 1916 гг. С отменой же в 1925 г. ограничений на продажу алкогольных изделий число госпитализированных больных с алкогольными психозами увеличилось в 7,6 раза (22).

А вот что сообщал в "Сборнике против пьянства" в 1926 г. первый нарком здравоохранения РСФСР Н.А.Семашко: "Результаты сразу же сказались после действия запрета. Исчезло пьянство, а с ним и драки, убийства, пожары в деревнях, несчастные случаи на фабриках и заводах; уменьшение количества смертей, на которых пьянство вредно отражается (воспаление лёгких, чахотка, сифилис), меньше стало душевнобольных (сумасшедших)" (23).

Утверждать же, что "сухой закон" оправдывает себя только тогда, когда потребление сразу же падает до нуля и не наблюдается никаких отрицательных явлений, особенно в специфических условиях первых лет становления советской власти, значит, впадать в чистейшей воды "маниловщину". Абсолютного вообще в мире ничего нет, тем более в социальных явлениях. Всё познаётся в сравнении. Сравним: и мы.

Если в 1913 году, к моменту введения "сухого закона", душевое потребление составляло 4,7 литра, то в 1923 году вместе с самогоном - почти в 6 раз меньше. Если же брать во внимание только государственный алкоголь, то уровня его потребления 1913 года мы достигли только к 1963 году, - значит, сказывался и далее эффект действия закона трезвости.

Критики "сухого закона" почему-то никак не хотят принимать во внимание также и сложность политической обстановки того времени. Борьба с голодом и разрухой происходила в ожесточённой внутрипартийной борьбе с троцкистами и их последователями, которые, саботируя указания партии по экономической стратегии, искусственно создавали трудности в ведении народного хозяйства, стараясь уменьшить поступление денег в бюджет государства, которые были так необходимы для развития промышленности, а недостаток денежных средств послужил в 1925 году одной из причин отмены "сухого закона". Подтверждается это выдержкой из работы А.Г.Титова: «Замаскировавшиеся враги нашего государства, так называемая "новая оппозиция", (Зиновьев, Каменев, Лашевич и др.), троцкист Пятаков, идеолог кулачества и правый уклонист Бухарин, провокатор Рыков, искажая экономическую стратегию ВКП/б/, создают экономические трудности в стране. Будучи руководителями ВСНХ, они спускают государственным предприятиям директиву о повышении розничных цен на их продукцию, что резко снизило закупку её крестьянами, а, следовательно, и поступление денег в казну (24).

Причины отмены "сухого закона" путём введения водочной монополии в стране понятны. Исторически сложилось так, что водочная монополия как мера временная превратилась в постоянную, а вся промышленность, производящая спиртные изделия, превратилась в отрасль пищевой промышленности с миллиардной прибылью. Ежегодное наращивание производства спиртных изделий на практике доказало, что такие черты винной монополии как "усиление пьянства на улицах, открытие новых винных лавок, увеличение мест тайной продаж, создание новой многомиллионной отрасли хозяйства" - черты, которые В.И.Ленин критиковал ещё в 1901 г. в работе "Случайные заметки", проявляются и в монополии при социализме. Особенно надо выделить действие последнего положения, так как создание и функционирование отрасли алкогольного производства является определяющим для распространения алкоголя, как товара, да к тому же возведенного в ранг пищевого продукта, ибо, как чётко определил К.Маркс: "...производство производит предмет потребления, способ потребления и влечение к потреблению" (25).

При доказательстве не эффективности радикальных мер в литературе горами статей Г.Г.Заиграевым, Э.А.Бабаяном и т.п., усиленно муссируется тезис, что постольку "сухой закон" в США провалился, то и применять его не надо. Оценивая "сухой закон" в США, эти авторы совершенно забывают о классовом подходе к оценке социальных мер, осуществляемых в капиталистических странах, а неудачный исход применения этих мер выдаётся как рецепт для запрещения осуществления их при любом социальном и политическом строе. Ведь существует же сухой закон сегодня почти в 40 странах мира.

О недооценке такого подхода отмечено в работе кандидата философских наук Н.И.Удовенко: "Некоторые проблемы антиалкогольной пропаганды и воспитания личности", а именно: "...Принятие радикальных мер в обществе, сама основа которого - в жажде наживы, во вселении и бесконтрольности частного производства и частной торговли, во всесилии мафии, во всеобщем подкупе и всеобщей продажности, в принципе обречена на провал" (26).

Есть ещё оценка, данная нашим советским поэтом В.В. Маяковским в 20-х годах, которую неплохо бы всегда помнить критикам "сухих законов": "Типичным бизнесом и типичным ханжеством назовём и американскую трезвость, сухой закон "прогибишен": в обществе, где продаётся все... Сейчас уже нельзя отменить закон, запрещающий винную продажу, т.к. это невыгодно, прежде всего, торговцам вином.

Закономерен вопрос: почему положения политэкономии, ясные и понятные поэту в 20-х годах, вдруг стали непонятными экономистам и философам в наше время? В таких случаях нужно внимательно присмотреться к оппонентам и выяснить, "кому это выгодно". Может и нам пора воспользоваться этим советом? Более того, неужели всерьёз можно говорить об утверждении "разумно трезвого образа жизни", употребляя наркотик, который в первую очередь уничтожает, разум. Это так же нелепо, как призывать к абсолютной трезвости, сидя в ресторане за смакованием очередной бутылки марочного вина.

Им же выдвигается ещё один аргумент: "...в нашем обществе нельзя не считаться с действием социально-экономических законов, согласно которых производство и продажа тех или иных товаров существует в силу наличия общественного спроса на эти товары" (28). И, развивая дальше эту мысль, утверждает, что производство и продажа не являются причиной роста алкогольного потребления. Как говорится, "чем дальше, в лес, тем больше дров". Значит, следуя логике автора, если завтра возникнет спрос на оружие всех систем, и калибров (а у преступников он всегда есть, не прочь приобрести его садоводческие общества для охраны т.д.) или на морфий, героин, марихуану (у наркоманов на них спрос безграничен), то надо налаживать их производство. Спрос ведь существует!

Самое время напомнить сторонникам такой "логики": еще в 192I г. В.И.Ленин, выступая на Х конференции РКП/б/, чётко определил, что не каждый спрос должен удовлетворяться. Повторим и подчеркнем: "В отличие от капиталистических стран, - подчеркнул он, - которые пускают в ход водку и прочий дурман, мы этого не попустим, потому что как бы они ни были выгодны для торговли, они поведут нас назад к капитализму, а не вперёд к коммунизму" (29).

И, чтобы окончательно внести ясность по этому вопросу, приведём выдержку из работы К.Маркса "Нищета философии" о взаимодействии спроса и производства: "Крупная индустрия, будучи уже самим характером употребляемых его орудий, вынуждена производить всё в больших и больших размерах, не может ждать спроса. Производство идёт впереди спроса, предложение силой берёт спрос" (30). Тем более такое понятно, когда речь идет о наркотиках.