Михаил Герштейн по ту сторону нло санкт-Петербург, 2001

Я вылез из грузовика, но не смог пройти и метра, словно некий магнит притянул меня к земле. Так я простоял тричетыре минуты. Вдруг корабль стал взлетать, - сначала вверх, как вертолет, а потом рванулся в горизонтальном направлении, как молния, прорезавшая небо над деревьями".

Пока мистер Пиенаар приходил в себя, прошло время. Когда же он залез в кабину и включил зажигание, мотор завелся, как ни в чем не бывало. Только тогда Ян решил взглянуть, что случилось с негром. Но тот, видно, опомнился еще раньше: фермер увидел только мелькающие ноги и развевающуюся на ветру куртку. Второй очевидец изо всех сил крутил педали, удирая прочь оттуда...

Пиенаар позвонил в полицию. Там подтвердили, что предыдущей ночью люди видели НЛО в нескольких местах над Северными провинциями и звонили им. Ехать на место посадки полицейские не собирались. Ян отправился туда сам с другим фермером. Разогретая "тарелкой" земля была все еще горячей. В воздухе держался запах, напоминающий хлороформ [29]

Что же прошло через защитный механизм "тарелки", способный отклонять полет пуль и сжигать снаряды? Что нанесло удар, пробивший сверхтвердый корпус? Об этом мы, наверное, уже не узнаем...

За феноменом НЛО кроется чей-то разум. Тут даже спорить не о чем. Чтобы приземлиться и не перевернуться, нужно, чтобы "тарелкой" во время посадки кто-то управлял. Когда НЛО гасят свет, чтобы избежать слишком близкой встречи с истребителем, разумно маневрируют, игрой природы или пляской сгустков плазмы это не объяснить. И еще: если в борту "тарелки" можно увидеть люки, двери и иллюминаторы, это неспроста. Значит, есть кому выглядывать, входить и выходить. И к встречам с "энлонавтами" надо относиться с такой же серьезностью, как и к просто полетам НЛО.

Советские военные прекрасно понимали, что к чему. Недаром в "Методических указаниях" по организации наблюдений "атмосферных и космических явлений" (то есть НЛО) в воинских частях и на кораблях ВМФ СССР говорится, что одним из характерных признаков таких объектов является их форма - "сфера, цилиндр, прямоугольник, диски с одной или двумя выпуклыми сторонами, диски с куполом, наличие внешних деталей, окон, люков, разделение на части с последующим полетом каждой части в отдельности и другие особенности".

"Необычные атмосферные явления или летающие объекты (не отождествленные с известными летательными аппаратами) наблюдаются в нашей стране и за рубежом как случайными наблюдателями, так и профессиональными специалистами: астрономами, экипажами самолетов, кораблей и службами наблюдения, - говорится в "Методических указаниях". - В подавляющем большинстве случаев появление необычных явлений и их развитие объясняется известными явлениями природы или связано с проведением технических экспериментов. Однако, в ряде достоверных случаев наблюдаемые явления объяснения пока не получили. Имеющаяся информация об аномальных явлениях в целом позволяет считать, что данная проблема заслуживает серьезного исследования и имеет непосредственное отношение к задачам дальнейшего изучения, освоения и практического использования атмосферы Земли и космического пространства".

Эта инструкция была распространена среди военных в 1978-80 годах, когда Министерство обороны развернуло широкомасштабную программу по изучению НЛО "Сетка-МО". Она осуществлялась параллельно с "гражданской" программой "Сетка-АН", организованной Академией наук СССР. Всюду, где ученые часто смотрели в небо (например, на метеостанциях), тоже получили экземпляры инструкции, слегка переработанной для гражданских лиц.

Более того, "Сетка-АН" решила обратиться прямо к народу. В газете "Неделя" (1979, N 3) был приведен адрес ООФА (Отделения общей физики и астрономии Академии наук - одной из головных организаций "Сетки-АН"), по которому любой мог сообщить о своих наблюдениях НЛО. В "Аэрофлоте" тоже получили инструкции и даже номера телефонов для экстренных сообщений. Во времена наибольшего размаха "Сетки-АН" звонки от летчиков, видевших НЛО, ждали по московским телефонам 582-34-23 и 582-34-24. Военные получали рапорты от гражданских летчиков и через систему Госавианадзора. Сообщать им было о чем...

Между "Сеткой-АН" и "Сеткой-МО" была налажена тесная связь: военные консультировались у специалистов, а ученые получили ограниченный доступ к армейским и флотским рапортам об НЛО. Координацию между ними осуществляли двое военных, два кандидата технических наук - полковник Борис Александрович Соколов из Секции прикладных проблем АН СССР и полковник Александр Александрович Плаксин из лаборатории по изучению "аномальных аэрокосмических явлений" НИИ войск ПВО в Мытищах. Вся страна превратилась в огромный наблюдательный пункт, уставившись в небо. Под благовидным предлогом (изучение метеоров) вверх были нацелены огромные широкоугольные камеры, фотографировавшие небо всю ночь.

"Методические указания" предписывали военным проводить подробные наблюдения всеми имеющимися средствами, обращая особое внимание "...на устойчивое функционирование работающих средств вооружения, технических средств (приборов) наблюдения, наличие радиопомех, прекращение радиосвязи, мощные колебания стрелок компасов и других электромагнитных приборов, остановку двигателей внутреннего сгорания, нарушение работы электрических силовых сетей, нарушение хода электронных и механических часов и другие виды отказов или неустойчивого функционирования технических систем, а также на особенности воздействия аномальных явлений на окружающую среду, живые организмы и состояние людей" [30]

Подобные строки не оставляли никаких сомнений, что за феноменом кроется что-то физическое, материальное. Как, впрочем, и такой абзац из "Методических указаний" (армейский вариант инструкции за подписью генерал-полковника Р. Покровского):

"О наиболее важных случаях наблюдения аномальных явлений (наличие физических следов явления, поражения личного состава и выхода из строя техники) сообщения представлять в воинскую часть 67947 г. Мытищи Московской области немедленно (телеграфом) для обеспечения организации оперативного выезда группы специалистов на место наблюдения".

За безликим номером воинской части крылся тот самый НИИ войск ПВО, возглавляемый крупным специалистом по воздействию радиации и других поражающих факторов на военную технику генерал-лейтенантом В. Балашовым. В нем была создана "лаборатория" по изучению "аномальных аэрокосмических явлений" - рабочая группа из четырех человек во главе с полковником А. Абдулиным; среди них был и Александр Плаксин [31]

Сам Плаксин так рассказал о своей работе двадцать лет спустя:

"...С 1980 года в войска была разослана закрытая директива за подписью начальника Генштаба, предписывавшая докладывать об аномальных аэрокосмических явлениях; вся информация стекалась в нашу лабораторию... За время работы нашей лаборатории, которая пятнадцать лет собирала сведения об аномальных аэрокосмических явлениях, мы получали сведения о неопознанных объектах разных форм и масштабов - от теннисного мячика до 200 километров в длину...

Всего мы получили из частей и подразделений вооруженных сил, от пилотов гражданской авиации, космонавтов и из других источников несколько тысяч сообщений. После проверки осталось лишь около тысячи, в которых, можно утверждать достоверно, речь шла о не известных науке явлениях. В 70 случаях характер этих явлений подтверждался данными приборов...

С распадом СССР директива утратила силу. Если какие-то сообщения и поступают, то только на личном энтузиазме. Прекратилось финансирование этого направления работы лаборатории".

Относительно наблюдений, которые так и остались неопознанными, Плаксин сказал:

"Есть две точки зрения: по одной это недоидентифицированные явления. Для отнесения их к известной группе не хватает фактов. Вторая точка зрения, я ее придерживаюсь, - это явления, имеющие неизвестную природу. И дальнейшее их планомерное изучение может привести к открытиям, значение которых трудно себе даже представить..."

"Не отбрасывалась ни одна из гипотез, в том числе и инопланетная, - добавил он в другом интервью. - Мы знаем, что сейчас существует более 15 гипотез объяснения феномена НЛО. В том числе и параллельный разум, инопланетный... внеземные цивилизации более высокого порядка... Не отбрасывалось ничего". [32]

Многие военные рассказывали, что они были донельзя потрясены, услышав во время службы о "Методических указаниях". Среди офицеров, не только получивших эту инструкцию, но и непосредственно вовлеченных в работу "Сетки-МО", был командир батареи ПВО Евгений Луценко.

"Я решил рассказать о том, какую информацию об НЛО получил в армии, - писал Евгений. - Я служил в Волгограде с 1979 по 1981 годы. Естественно, я давал "подписку", но, вопервых, с тех пор уже прошло двадцать лет, а, во-вторых, практически все, о чем я хочу рассказать, уже помещено в Интернете...

Наша часть сначала относилась к ПВО сухопутных войск, а потом произошла какая-то реорганизация и ее перевели в ПВО страны. Когда это произошло, до нас стали "доводить" различные приказы, действовавшие в этой структуре. Делалось это на так называемых "штабных занятиях", на которых мы (я и мой друг Леня Бакурадзе) были самыми младшими по должности и званию.

У нас была довольно значительная физическая нагрузка (практически 12-часовый рабочий день, плюс 4-5 нарядов в месяц), чего не скажешь о нагрузке интеллектуальной, поэтому на подобных занятиях мы очень быстро переходили в особое состояние, которое не являлось сном, так как мы сидели за столом (обычно самым последним около стены слева) и делали вид, что слушаем, а на самом деле практически спали с открытыми глазами. Переходу в это своеобразное состояние, чем-то похожее на медитацию, очень способствовало также то, что в зале, где проводились штабные занятия, царил полумрак, а начальник штаба читал приказы и другие документы тихим заунывным, немного гнусавым голосом, практически начисто лишенным интонаций, наверное, напоминающим голос сельского пономаря. Иначе говоря, мы делали вид, что слушаем, а он делал вид, что читает.

Так вот, как-то раз мы сидели в этом состоянии на этих занятиях и вдруг я слышу, что начальник штаба тем же заунывным голосом вдруг говорит: "Приказ такой-то от такогото о наблюдении аномальных атмосферных и космических явлений". За точность названия не ручаюсь. Номер приказа включал цифры, означающие, что он секретный. Дальше начальник штаба тем же пономарским голосом продолжал читать, что факт существования этих "аномальных явлений" установлен с очень высокой степенью достоверности и их исследование имеет очень большое значение. В этом месте я сильно толкнул Леонида левым плечом и он тоже стал слушать Дальше шло много всяких интересных подробностей о том, как идентифицировать, т.е. опознать эти объекты, которые почему-то часто называют "неопознанными" (т. е. НЛО), а в заключение говорилось, что по ним нельзя открывать огонь, а нужно оформлять специальные информационные листы и направлять их в в/ч 67947. Указывалось, кто это должен делать и по каким каналам передачи информации.

После зачтения этого удивительного приказа занятие продолжалось как обычно. Мы же несколько дней находились под впечатлением и обсуждали то, что слышали...

Где-то примерно через месяц нас вызвали в секретку и раздали "Методические указания по организации наблюдений атмосферных и космических явлений и их воздействия на окружающую среду, живые организмы и технические средства". Самое интересное, что в этих "Методических указаниях" говорилось слово в слово то же самое, что в недавнем секретном приказе с аналогичным названием, но они были уже не секретные, а ДСП (для служебного пользования), то есть имели гораздо более низкую степень секретности. Их выдали под роспись на руки для изучения и проведения занятия по данной тематике с личным составом. Я, конечно, не мог их не скопировать, но, к сожалению, у меня не было доступа к множительной технике и я их просто перепечатал с сохранением всех знаков препинания, переносов и т.п. (практически это была копия). Было это в 1980 году...

Скоро в нашу часть пришел приказ о формировании специальной довольно малочисленной высококвалифицированной и высоко технически оснащенной группы для отправки в район частого наблюдения НЛО с целью участия в их исследовании. В приказе четко были определены формальные требования, которым должны были удовлетворять члены группы. Командиром этой группы должен был быть кадровый офицер, специалист первого класса и коммунист. На сержантских и рядовых должностях должны быть только сержанты второго года службы, хорошо проявившие себя как специалисты, обязательно с высшим, желательно техническим образованием. Из технических средств группа была оснащена мобильным радиоприборным комплексом (РПК), предназначенным для разведки, сопровождения и решения задач поражения воздушных целей. Этот комплекс был приведен в совершенно идеальное состояние. Он имел в своем составе телекамеру, соединенную с телескопом, радиолокатор и ЭВМ для решения задач и протоколирования потоков данных.

Под командира группы я не подходил ни по одному параметру, хотя станции в полку настроил, которые специалисты этого 1-го класса не могли настроить. В состав группы входил один сержант с Украины, имевший высшее радиотехническое образование. Мы с ним подружились и часто обсуждали вопросы, связанные с высшими формами сознания, НЛО и т.п., а после армии немного переписывались. Как-то он даже сидел дома с моим маленьким сыном, когда жена заболела.

Эта группа пробыла в районе частого наблюдения НЛО ровно месяц. Он, кстати, находится в месте, о котором нам в школе рассказывали, что там добывают соль: это Северный Баскунчак (территория Казахстана).

НЛО там наблюдаются примерно через ночь, а иногда и днем. Кроме того, там даже просто сидя на скамеечке можно было увидеть генерала или даже маршала, который при естественной попытке "отдать ему честь" просто говорил: "Да ладно, ребята, отдыхайте".

На этой территории была создана определенная инфраструктура, состоящая из всех средств технической и электронной разведки, которые только можно вообразить: радиолокаторы различных типов, т.е. работающие на различных частотах и на различных расстояния; оптические и инфракрасные телескопы и оптические стереосистемы, позволяющие не только наблюдать и документировать наблюдения в форме видеозаписи, но и измерять и протоколировать координаты и динамические характеристики "целей"; средства радионаблюдения и ЭВМ.

Все это хозяйство было размещено на значительной территории и соединено в единую систему, наподобие локальной или корпоративной сети. При наблюдении НЛО одним из средств целеуказание передавалось всем остальным средствам, они автоматически разворачивались в нужном направлении и начинали ввести съемку. Все полученные данные автоматически документировались и передавались для изучения и анализа.

Личный состав, обслуживающий всю эту технику, был с трехкратным дублированием и менялся по кругу. 1-й состав сидел за пультами, 2-й должен был подняться по тревоге (а она объявлялась каждый раз при наблюдении НЛО), а 3-й должен был отдыхать, даже при тревоге. В первое время "ребята из нашей части" бегали смотреть на НЛО даже тогда, когда имели право спать. Немого позже стали бегать только тогда, когда были обязаны. А к концу командировки уже матерились, если "эта штука опять прилетела" и не дает спать.

После возвращения все были страшно замучены, ходили с таинственным видом, но помалкивали. Я понимал, что у них был специальный инструктаж и тоже разные подписки, поэтому особенно не приставал с вопросами. И все же, что интересно и само по себе, через некоторое время каждый из участников этой группы сам подошел ко мне и рассказал, что там было. Последним был командир группы, как и я, старший лейтенант. У них было много встреч с НЛО, в том числе техногенного вида..."

Евгению пришлось побывать и в мытищенском центре "Сетки-МО":

"В порядке, предусмотренном "Методическими указаниями", мы послали сообщение, что у нас есть гипотезы, проливающие свет на природу НЛО. Скоро из воинской части 67947 пришло письмо к командиру дивизии от командующего в/ч 67947, генерал-лейтенанта (Балашова. - Авт.), имеющего статус министра СССР, с предложением направить нас с Леонидом в командировку для доклада.

У нас были совершенно секретные работы большого объема (около 600 страниц), которые мы тоже направили в эту в/ч, но по совету одного секретчика, направили самим себе, т. е. мы были не только отправителями, но и получателями. Это было сделано для того, чтобы никто не смог их получить без нашего согласия.

Мы поехали и сделали этот доклад, но не министру, так как он попал в автомобильную аварию, когда мы ехали в поезде, а его полковникам.

С нами постоянно находился автор "Методических указаний", один подполковник (вероятно, Абдулин. - Авт.) очень компетентный, начальник лаборатории, который почему-то как раз был дежурным по части. Он был постоянно рядом, постоянно до такой степени, что когда мы ходили в туалет, он тоже делал вид, что ему нужно и стоял рядом. Мы у него ничего не спрашивали, но он не удержался и дал нам некоторую информацию, а не только слушал нас.

Совершенно неожиданно для меня он напрямую связывал проблему НЛО с высшими формами сознания (до этого я думал, что я первый про это догадался, так как в доступных мне в то время информационных источниках на эту связь не было никаких намеков). Более того, он оказался весьма осведомленным в вопросах магии и оккультизма, но почему-то пользовался очень архаичными представлениями и без всякой связи с современными научными представлениями.

Он сделал многозначительные намеки, что у них есть чуть ли не сами НЛО и гуманоиды, но мы не проявили к этому видимого интереса (так как он все равно ничего бы не сказал). А когда он удивился, сказали, что и так все знаем.

Про большую кучу фотографий НЛО, которую девочки рассортировывали по картотеке, он сказал, что в ней около 400 фотографий и это то, что поступает к ним с территории СССР всего за один день (подполковник явно преувеличил, чтобы произвести впечатление на слушателей. - Авт.). По случаям, когда после посещения НЛО остаются следы на почве, какие-либо предметы неизвестного происхождения или следы воздействия на технику, животных или людей, они выезжают на место для проведения исследований и взятия образцов. Так что сомнений в существовании НЛО у них нет.

В какой-то момент его вдруг вызвали к руководству. Как только он убежал, к нам подошел один майор и вкратце обрисовал нам будущее, которое нас может ждать, если нам предложат остаться (не очень хорошее). Поэтому когда нам действительно поступило такое предложение (служить в этой в/ч), то мы отказались" [33]

Вариант "Методических указаний" для военно-морского флота гласил, что информация о наблюдении НЛО с грифом секретности направляется "в штабы объединений (соединений) в трех экземплярах по подчиненности, а затем... в гидрометеорологические центры флотов (флотилий) в пятидневный срок. Корабли и суда ВМФ в плавании о фактах наблюдений аномальных физических явлений доносят по средствам связи, информационные листы представляют по прибытии на базу в те же сроки".

Кое-какие подробности в 1991 году рассказал специалист гидрометцентра Северного флота капитан 2 ранга Алексей Щербина:

"Наш гидрометотряд наряду с другими функциями занимается сбором данных об аномальных физических явлениях. До мая 1980 года мы не делали этого. А затем, получив соответствующее приказание, организовали систему оповещения и сбора данных.

...Сигналы о появлении "аномалий" поступают нечасто. За все эти годы - не больше полутора десятков. К примеру, их наблюдали у Кильдина, возле Оленегорска, около устья реки Западная Лица и в других местах. Когда нам сообщают, что в каком-то районе наблюдали аномальное физическое явление, мы стараемся добыть как можно больше информации о нем. Используем доклады оперативных служб тех воинских частей, что расположены поблизости, собираем показания свидетелей, по возможности достаем фотографии или рисунки с натуры, по которым можно судить о характере явления. А потом, как и предписано существующими инструкциями, пересылаем собранные документы в НИИ, которые изучают эти явления. Проводить самостоятельно какие-то исследования на месте у нас нет ни сил, ни возможностей. Да это и не входит в наши функции.

К сожалению, о дальнейшей судьбе отправленных ученым документов нам ничего неизвестно. А жаль. Ведь, помимо того, что нам самим интересно знать, что стоит за тем или иным явлением, мы не можем ничего объяснить людям, которые предоставили нам материал.

Например, два года назад (в 1989 году. - Авт.) из гарнизона подводников сообщили, что ночью в небе над заливом наблюдали странные огни. Их было три, расположенных на одной линии под углом 30 градусов к горизонту. Они то стояли на месте, то быстро перемещались по небосводу. Один из моряков сумел их сфотографировать, но по снимку невозможно понять, что явилось источником света. Сравнивая полученные данные с известными из прессы сообщениями об НЛО, обнаруженных в небе Москвы и над Данией, мы пришли к выводу, что эти случаи очень похожи. Однако какие-то далеко идущие выводы делать нельзя. А ученые, которым были высланы снимок и другие документы, до сих пор хранят молчание" [34]

То, что рапорты и донесения исчезали в недрах "Сетки- МО/АН", как в черной дыре, отметил не только Алексей Алексеевич Щербина. Но в военных кругах не принято проявлять излишнее любопытство. К тому же руководство программы предприняло самые экстренные меры, чтобы "сбить" интерес к НЛО как в обществе, так и в армии. Эту деликатную задачу возложили на "Сетку-АН": ученым люди привыкли доверять.

"Рупором" для связи с общественностью в программе "Сетка-АН", как я уже писал, было Отделение общей физики и астрономии, а ответственными за данный процесс - членкорреспондент АН Владимир Васильевич Мигулин и его помощник Юлий Викторович Платов. Оба ученых представляли в Академии наук ИЗМИРАН (Институт земного магнетизма и распространения радиоволн). На них, кроме сбора данных об НЛО от населения, была возложена очень щепетильная задача: следить за публикациями о "тарелках" в советских газетах, чтобы те печатали, что нужно. Все статьи об НЛО в обязательном порядке направлялись цензурой в руки Мигулина и Платова, которые решали за авторов, публиковать их или нет. Зато сами они сколько угодно печатали свои собственные статьи, выражающие официальный взгляд на "аномальные явления".

Им пришлось решать сложную задачу: как успокоить население и армию, но не отбить у наблюдателей желания сообщать об НЛО. Проблема была решена так: Мигулин и Платов стали заявлять в открытой печати, что подавляющее большинство "аномальных явлений" легко объяснимы, а те несколько процентов, которые не удается с ходу объяснить, представляют из себя редкие природные явления. Интерес к ним

- чисто научный; сообщая о загадочных предметах в небе, вы помогаете ученым понять их природу. Хотя специалисты пока еще не знают, что это, НЛО ни в коем случае не могут быть кораблями инопланетян...

Такова суть многочисленных статей и интервью Мигулина и Платова. Кстати, они не случайно попытались "неопознанные летающие объекты" заменить невразумительным словосочетанием "аномальные явления"; оно подразумевает невесть что и вызывает в памяти природные явления, вроде северного сияния, а слово "объект" - нечто материальное, твердое.

"НЛО - это очень неудачный термин, - заявил В. В. Мигулин в интервью "Литературной газете". - Прежде всего слово "неопознанный"... Не опознанный кем? Случайным наблюдателем, который, допустим, прислал сообщение о своем наблюдении? Если бы на его месте оказался специалист, вполне возможно, что он без труда "опознал" бы то, что он видит. Далее - "летающий"... Скажите мне, пожалуйста, можно ли назвать летающим, например, облако? Или полярное сияние? Это просто различного рода явления в атмосфере. Между тем слово "летающий" само по себе наталкивает на мысль, что наблюдаемое явление есть нечто рукотворное, управляемое и т. д. Иными словами, уже в самом термине зашифровано утверждение о природе явления. Это совершенно не научный подход. Наконец - "объект"... Под этим словом большинство людей понимают нечто "твердотельное". Но оно опять-таки применимо только к некоторым объектам наблюдения, далеко не ко всем" [35]

Иными словами, Мигулин понимал, что среди различных сообщений есть и те, в которых говорится о твердотельных объектах, но пытался это скрыть за терминологической путаницей.