Название книги: Двое во едину плоть. Любовь, секс и религия



бет6/14
Дата21.06.2016
өлшемі0.96 Mb.
#150990
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   14

Взгляд исламских авторов, в свою очередь, вполне ясно и аргументированно представлен в книге (сборнике статей) «Любовь и секс в исламе».

«С исламской точки зрения, сексуальное чувство мужчины и женщины коренится в конституции человеческой природы, являясь одновременно орудием Божьего промысла. Иными словами, ислам вобрал в себя понимание секса как явления, обладающего онтологическим статусом в жизни человека, бытие которого без секса невозможно.

При этом в рамках исламского вероучения секс трактуется еще телеологически: он не только самодостаточен, но является также и целью. Он не только средство самореализации человека в его земной жизни, но и средство проявления трансцендентной силы, Воли Аллаха. Секс в исламе рассматривается как проекция потустороннего, трансцендентного в посюстороннем, земном бытии человека.

О чувстве любви в Коране говорится как о явлении, прямо связанном с сексом, половыми отношениями между мужчиной и женщиной. Статус любви и секса в исламе качественно повышен. Если до возникновения ислама араб просто любил и реализовывал себя в сексе, как ел, дышал и пил, то в рамках ислама он осознавал еще и сакральное значение переживаемого им чувства любви и совершаемого полового акта с женщиной. Любовь и секс в исламе оказались внутри объемного, трехмерного пространства: мужчина, женщина и – превыше – Аллах.

Соответственно в исламе секс в широком смысле, как весь разнообразный спектр взаимоотношений между мужчиной и женщиной, может реализоваться двумя взаимодополняющими путями. Во-первых, в виде чувственной страсти между мужчиной и женщиной, полового влечения их друг к другу. Во-вторых, в виде чувства симпатии и расположенности духовного характера, позволяющего вызвать между мужчиной и женщиной любовь. Как и секс, любовь в исламе стала рассматриваться как явление трансцендентного, божественного происхождения, не подчиняющееся сознанию, воле и капризам влюбленного человека.

Физическая близость должна удовлетворить не только мужчину, но и женщину»[74 - Любовь и секс в исламе. – М.: Издательский дом «Ансар», 2004.].

Исходя из цели сексуальных отношений супругов как взаимного удовлетворения, следует спокойное отношение ислама к неабортивным противозачаточным средствам, при условии того, что не будет принципиального отказа семьи от детей.

Взгляд известных нам протестантских авторов на половые отношения супругов очень близок к позиции Д. Грея и взглядам мусульман. В эту тему протестантами вносятся общие для христиан семейные ценности, обходя стороной соблазнительные моменты. По сути, протестантский подход заключается в христианизации психологических и сексологических научно-популярных наработок. Авторы таких книг, как правило, сами практикующие психологи и психотерапевты, поэтому стиль их книг – практические советы с большим количеством примеров.

Мнения православных авторов

Взгляд современных православных авторов, придерживающихся понимания секса как естественной стороны семейной жизни, может быть очень близок как католическому, так и протестантскому или исламскому, поэтому необходима оговорка. При положительном обсуждении темы сексуальных отношений супругов в православии присутствует некоторая неопределенность. Скажем для простоты, что есть два полюса возможных мнений, которые условно можно назвать «исламский» и «католический». «Исламский» говорит, что сексуальная близость супругов сама по себе ценна и необходима. Отказ от деторождения невозможен, но регулирование рождаемости вполне приемлемо с использованием противозачаточных неабортивных средств. «Католический» взгляд также уделяет большое значение сексуальной жизни супругов, оттеняя ее значимость, но при этом регулируемость рождаемости в принципе невозможна, все отдано на «естественный» ход событий. Супругам дозволено только «играть в лотерею» естественных способов предохранения.

Итак, неопределенность в рассуждениях некоторых православных авторов заключается в том, что при положительной оценке сексуальных отношений как проявления супружеской любви авторы умалчивают о своем отношении к противозачаточным средствам. Получается, что из положительных мнений о сексе можно сделать вывод, близкий к «исламскому». Но при этом могут быть серьезные основания думать, что авторы подразумевали нечто очень близкое к «католической» позиции. Указанная неопределенность в полной мере присутствует в приведенном ниже мнении протоиерея Дмитрия Смирнова. Заметим, что, зная его взгляд на затронутые вопросы вообще, можно предположить, что ему все же близка «католическая» позиция.

Остановимся подробно на высказываниях православных авторов.

Митрополит Антоний Сурожский.

В своих рассуждениях выдающийся русский богослов и архипастырь XX века митрополит Сурожский Антоний (+2003) обращается к книге Бытия и говорит примерно о том же, что и С. В. Троицкий в своей работе[75 - Троицкий С.В. Христианская философия брака. – М., 1996.]. В первой главе Библии сотворение человека поставлено в один ряд с сотворением всех живых существ. Именно внутри этого ряда живых существ человек получает данное всему живому благословение расти и множиться. В совершенно ином контексте говорится о браке во второй главе. Мы видим, что человек обнаруживает, что он одинок, что нет у него спутника, и Бог избавляет его от этого одиночества сотворением Евы. «Этот акт не имеет никакого отношения к деторождению, он стоит в иной перспективе, в контексте иного повествования, здесь перед нами совершенно новая ситуация. И брак связан именно с этой ситуацией – ситуацией человека, достигшего такой зрелости, когда он не может более существовать в одиночестве, и тогда ему предлагается преодоление этой ситуации, имеющее, однако, с самого начала двойственный характер. Двойственность эта связана с тем, что и здесь полностью соблюдается уважение к человеческой свободе, так что и преодоление это может быть подлинным или ложным. Когда Адам оказывается лицом к лицу с Евой, он узнает ее и говорит, что она – плоть от плоти его и кость от кости его. Но что означает это его признание? Перед ним, как и перед Евой, два пути: либо узнать себя в ней, а ей – узнать себя в нем, видеть лишь себя самого, отраженного вовне, видеть в другом лишь продолжение себя самого и совершенно потерять из виду существование другого. И напротив, можно в этом видеть трансцендирование самого себя, освобождение от себя. Именно об этом говорит Мефодий Патарский (святой православной церкви, ум. ок. 312. – Прим. авт.) в своей книге: он использует как бы игру слов и, рассуждая о падении, говорит, что пока Адам и Ева любили друг друга, они могли говорить, глядя друг на друга: это мой «альтер эго», другой я сам; в момент падения они видят друг друга нагими, потому что каждый смотрит на другого и говорит: я – это я, а он – это он. Тут как бы трещина, разлом. Здесь-то и появляется элемент влечения, вожделения, здесь смешиваются две перспективы: перспектива природы и перспектива человечества, трансцендирования личности в жизни сверхличной»[76 - Митрополит Антоний Сурожский. Вопросы семьи и брака. – Киев: Пролог, 2005.].

Владыка Антоний рассматривает тему супружеских сексуальных отношений через осмысление цели супружеского союза. Он утверждает, что мнение, будто целью брака является деторождение, не только спорно, но для православного богословия неприемлемо. «Цель брака есть брак. Рождение детей – его составная часть, но в брак не вступают для того, чтобы иметь детей; в брак вступают для того, чтобы осуществить жизнь взаимной любви, то есть преодоление индивидуальной изолированности, расширение личности»[77 - Митрополит Антоний Сурожский. Вопросы семьи и брака. – Киев: Пролог, 2005.].

Владыка отмечает, что в западном католическом мире присутствует раздвоение сознания. С одной стороны, брак по самому определению направлен на деторождение, а с другой стороны, физические отношения отмечены печатью некой уродливости, с ними связывается представление дефективности. «Совершенно иное в православном богословии. У нас существует богословие материи, богословие тела, основанное на том положении, что Бог создал человека как существо не только духовное или душевное, но также и материальное, связанное с совокупностью всего видимого и осязаемого творения, – богословие, основанное прежде всего на Воплощении (речь идет о Воплощении Сына Божьего, о Господе Иисусе Христе. – Прим. авт.)»[78 - Там же.].

Митрополит Антоний поясняет высказывание апостола Павла «врачевство от блуда». Очень распространенное толкование этого места заключается в том, что если человек состоит в браке, то у него нет больше оснований искать нечистоты где-то на стороне, «ходить за чужой плотью», как говорится в Священном Писании. В действительности же в богословии неразделенной Церкви ясно видно, что дело не только в этом. «Единственное основание для подлинного целомудрия, то есть внутреннего и внешнего состояния, когда человек не стремится ни к чему вне тех отношений, какими является эта единственная любовь, – есть любовь, единственность любви, тот факт, что истинно любить можно только одного человека, а все другие люди входят – каждый в отдельности и все вместе – в нейтральную категорию: это люди, это больше не мужчины и женщины, не существа, обладающие полом. Но любимый человек тоже не есть то, что на современном языке называют «сексуальное существо»; это лицо другого пола, но и здесь понятие пола далеко выходит за рамки пола физического: оно определяется в категориях мужественности и женственности, оно охватывает и характеризует человека в каждой детали его существа, а не просто с точки зрения продолжения рода. Кроме того, апостол Павел ясно указывает, что в этом единственном, незаменимом отношении брака открытие одного человека другим всегда имеет глубину духовного порядка – иначе нет данных для брака. И в этих отношениях тело одного полностью принадлежит другому не в том смысле, что он может распоряжаться им насильственно, без благоговения, без уважения, а в том смысле, что поскольку два тела составляют уже одно, то и жизнь едина как жизнь четы и нет жизни, которая принадлежала бы одному или другому отдельно»[79 - Митрополит Антоний Сурожский. Вопросы семьи и брака. – Киев: Пролог, 2005.].

С другой стороны, апостол Павел утверждает также, что оба супруга могут удаляться друг от друга; не отказывать другому в близости, а позволить другому отойти ради их духовной жизни. «Бывает время молитвы, бывает время духовного углубления, время, когда человеческое существо соединяется с Богом особым образом, когда благодать и опытное познание овладевают не только Духом его, не только его психологическим и умственным «я», но даже и телом. Есть моменты, когда всякие физические отношения, даже, как это видно из житий святых, самое простое прикосновение становится невозможным, ибо благодать, как пламя, овладела этим существом, и нет больше места ни для чего до тех пор, пока эта дарованная и принятая благодать не станет едино с человеком так глубинно, что сделается общим достоянием. Но мне кажется ясным, что воздержание тут является не актом отвержения, когда один из супругов отворачивается от другого, отказывает другому в близости, но ситуацией, в которой их взаимоотношения рассматриваются в другом плане»[80 - Митрополит Антоний Сурожский. Вопросы семьи и брака. – Киев: Пролог, 2005.].

Протоиерей Иоанн Мейендорф

Представим интересующие нас выборки из статьи русского богослова и церковного историка, ректора Свято-Владимирской семинарии в Нью-Йорке протоиерея Иоанна Мейендорфа (+1992) «Семья и регулирование рождаемости»[81 - Мейендорф Иоанн, протоиерей. Семья и регулирование рождаемости. http://www.kiev-orthodox.org/site/family/732/#gio Далее в книге данная работа цитируется по этому источнику.].

О. Иоанн напоминает, что деторождение и воспитание детей – величайшая радость и истинно Божие благословение. Христианский брак не может существовать без чистого и горячего желания обоих родителей иметь детей. Брак, в котором дети нежелательны, основан на поврежденной, эгоистической и похотливой любви. Давая жизнь другим, человек подражает творческому акту Бога, а отказываясь от этого, перестает быть «образом и подобием Божиим». Христианское отношение к браку подразумевает, что деторождение естественно и свято, является неизбежной частью христианского брака. Дать новую жизнь – привилегия человека, дарованная ему Богом, привилегия, от которой он не имеет права отказываться, если хочет сохранить «образ и подобие Божие», предоставленные ему при творении.

И все же для христиан брак является самоцелью, союзом двух существ в любви, отражающим союз между Христом и Церковью. «Нигде – ни в Евангелии, ни у апостола Павла, ни в святоотеческой литературе – мы не найдем оправдания брака детьми. В своей великолепной 20-й гомилии на Послание к Ефесянам святой Иоанн Златоуст определяет брак как «союз» и «тайну» и лишь изредка упоминает о деторождении»[82 - Мейендорф Иоанн, протоиерей. Семья и регулирование рождаемости.].

«В вопросе о половой жизни и браке в западном мышлении до последнего времени почти всецело господствовало учение Блаженного Августина (+430). Августин рассматривал половую жизнь и естественный половой инстинкт человека как источник, через который вина первородного греха Адама передавалась его потомкам. Поэтому брак считался греховным, а половая жизнь могла быть оправдана лишь через деторождение. Следовательно, если деторождение искусственно предотвращается, сексуальные отношения становятся по существу своему греховными даже в законном браке»[83 - Мейендорф Иоанн, протоиерей. Семья и регулирование рождаемости.].

По мнению о. Иоанна, если в восточной монашеской литературе половая жизнь иногда и отождествляется с грехом, то в целом Предание Церкви прочно придерживается решений Гангрского церковного Собора (ок. 340 года), который категорически отверг учение, осуждающее брак. Половой инстинкт в его извращенной и падшей форме часто сливается с грехом. Но все же он не является тем источником, через который греховность распространяется на все поколения человечества. «Если половая жизнь равнозначна греху, если только деторождение может искупить эту вину, то брак и продолжение рода по сравнению с целибатом то же, что жалкий суррогат по сравнению с подлинным христианским идеалом. В этом смысле супружеские отношения практически не имеют положительного христианского значения»[84 - Там же.].

Православная Церковь за всю свою историю никогда не связывала себя определенными высказываниями по вопросам интимных отношений в браке. Но это вовсе не значит, что проблема контроля над зачатием и деторождением совершенно безразлична для православных и не имеет отношения к их жизни. В спорах о сексуальных отношениях и о планировании семьи есть множество аспектов. «Например, чтобы «жизнь», даруемая родителями их детям, носила вполне человеческий характер, она не должна ограничиваться физическим существованием; следует включить в нее и родительскую заботу, и образование, и достаточное материальное обеспечение. Готовясь к рождению детей, родители должны быть готовы к исполнению и этих обязанностей. Однако бывают экономические, социальные и психологические ситуации, в которых ясно, что никаких гарантий дать нельзя. Иногда мы почти с полной уверенностью можем сказать, что следующему поколению придется пережить и голод, и психологическую нищету»[85 - Мейендорф Иоанн, протоиерей. Семья и регулирование рождаемости.].

Именно в таких ситуациях важное значение имеет вопрос о формах планирования рождаемости. Является ли воздержание единственно приемлемым выходом? Новый Завет, как и церковное Предание, считает воздержание приемлемой формой планирования семьи. Наряду с этим стоит поставить «вопрос, имеющий серьезную богословскую основу: можно ли считать все «естественное» «хорошим»? Ведь еще апостол Павел говорил, что воздержание может вести к «разжиганию». Способна ли наука сделать контроль над деторождением таким же естественным, как контроль над питанием, жилищем, здоровьем?»[86 - Мейендорф Иоанн, протоиерей. Семья и регулирование рождаемости.]

По мнению о. Иоанна, вопрос о контроле над зачатием и о его приемлемых формах может быть решен в строго индивидуальном порядке каждой христианской семьей. Только сами супруги-христиане, серьезно относящиеся к своей вере, могут принять единственно правильное решение, избегая чрезмерной заботы о материальном обеспечении и видя в детях радость и дар Божий.

И все же, как ни подойди к этой теме, стоит признать, что пока брак, как величайшая тайна и даже святыня, существует в мире падшем и болезненном, он будет нуждаться в покровительстве юридических законов и формальностей. «Считая брак таинством Царства Божия, Евангелие и Церковь не создают тем самым какой-то особенной мистической реальности, не имеющей точек соприкосновения с окружающим нас миром. Христианская вера является истиной не только о Боге и Его Царстве, но и о человеке. Христианское учение о браке накладывает на человека радостную ответственность; оно открывает законное удовлетворение для души и тела; оно указывает путь истины; оно дает человеку невыразимую радость созидания новой жизни, приближает его к Создателю, сотворившему первого человека»[87 - Мейендорф Иоанн, протоиерей. Семья и регулирование рождаемости.].

Протоиерей Николай Балашов

В книге «И сотворил Бог мужчину и женщину»[88 - Прот. Николай Балашов. И сотворил Бог мужчину и женщину. – М.: Издательство Данилова монастыря, 2000.] отец Николай напоминает, что молодые люди и девушки, сколь бы религиозными они ни были, не перестают ощущать заложенное Творцом в их природе стремление к близости. Им трудно принять мнение, что их тела всего лишь «сосуд греха», даже если им усердно внушают именно такую ригористическую точку зрения. Половое влечение обусловлено не только «зовом плоти», за ним стоит потребность в личном общении, жажда преодоления одиночества, желание любить и быть любимыми. Правда, последнее желание часто преобладает над первым и даже вытесняет его.

«Мы не должны закрывать глаза на то, что в падшем мире отношения полов могут извращаться, переставая быть выражением богоданной любви и вырождаясь в проявление греховного пристрастия падшего человека к своему «я». Однако православная святоотеческая традиция никогда не считала половую близость следствием грехопадения, но воспринимала ее как часть изначального замысла Божия о человеке, хотя и омраченного в падшем человечестве греховным эгоизмом»[89 - Там же.].

Отец Николай указывает, что в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» содержатся напоминания, что «человеческое тело является дивным созданием Божиим», а «телесные отношения мужчины и женщины благословлены Богом в браке, где они становятся источником продолжения человеческого рода и выражают целомудренную любовь, полную общность, «единомыслие душ и телес» супругов, о котором Церковь молится в чине брачного венчания»[90 - Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. – М.: Издательство Данилова монастыря, 2000.].

Процитируем важное для нашей темы уточнение: «Один из примеров неправославного отношения к человеку можно видеть, когда в падшем человеке все провозглашается прекрасным, в том числе и его животные инстинкты, которым предлагается дать полную свободу – то есть освободить их от контроля духа. И тогда человек нравственно деградирует и становится хуже животного. С другой стороны, есть совершенно противоположная крайность, когда вся человеческая телесность признается каким-то изначально злым вместилищем греха. Но ведь человеческое тело не только вместилище греха – оно может быть и вместилищем святости»[91 - Прот. Николай Балашов. И сотворил Бог мужчину и женщину. – М.: Издательство Данилова монастыря, 2000.].

Говоря о «планировании семьи», о. Николай пишет, что мы можем и должны говорить об ответственном отношении к рождению и воспитанию детей. Конечно, одной из возможностей может стать воздержание от половых отношений на определенное время. Но надо понимать, что, несмотря на восхваление воздержания отцами Церкви, оно, как и всякая добродетель, должно достигаться с рассуждением и не без чувства меры. А эта мера для каждого своя. Нельзя забывать, что «сфера интимных отношений супругов весьма деликатная, и всякое вмешательство в нее «требует соблюдения особого целомудрия и особой пастырской осторожности», как указывал Священный Синод Русской Православной Церкви в Определении от 28 декабря 1998 года. Вместе с тем Синод твердо указал на «недопустимость принуждения или склонения пасомых, вопреки их воле, к… отказу от супружеской жизни в браке»[92 - Прот. Николай Балашов. И сотворил Бог мужчину и женщину. – М.: Издательство Данилова монастыря, 2000.]. Часто многие люди «недооценивают значение супружеской близости, возможно, по причине собственной очень высокой аскетической настроенности»[93 - Там же.].

Протоиерей Дмитрий Смирнов

Протоиерей Дмитрий Смирнов в беседе с молодежью так ответил на вопрос: «Действительно ли, что христиане в браке могут совместно делить ложе только для зачатия детей?»[94 - Смирнов Дмитрий, протоиерей. Аудиозапись публичного выступления. 2005 г. http://www.cdrm.ru/temp/smirnov-so.mp3]

«Это не совсем так, потому что супружеское общение это не только ради детей, но еще и душевное и телесное общение. Следствием этого общения бывают дети. Женщина фертильна только в течение трех дней в месяц. Способность и желание к супружескому общению может быть гораздо чаще, чем раз в месяц.

Например, такой вторичный половой признак женщины, как грудь, существует исключительно как атрибут сексуальный. Для того чтобы кормить детей грудью, сама грудь не нужна, достаточно иметь железы, которые сами по себе небольшого размера. Грудь создана Богом именно для красоты, для привлекательности, и прочее.

Церковь освящает брак, и все, что в браке, – свято, если нет извращений, излишеств, если нет блуда, когда все именно в семье. Это как пища. Мы на праздник украшаем стол, готовим что-то особенное, иногда с точки зрения биологии готовим вредное что-то, например торты. Если каждый день торт есть – это вредно. Когда торт едят, например, на Рождество, на именины, то это вполне уместно. Так же и здесь.

Если бы супружеское общение было только для деторождения, тогда это было бы что-то механическое, это не доставляло бы такой душевной и телесной радости. Супружеское общение поэтому – это даже способ отдохновения и снятия стресса.

В супружеском общении нет ничего предосудительного и греховного».

Священник Николай Емельянов

Учитывая вышеизложенную неопределенность в отношении к противозачаточным средствам, процитируем высказывание священника Николая Емельянова.

«Церковь никогда не считала чем-то самим по себе греховным физические отношения между полами. Напротив, древние церковные правила называют грехом отношение к физическому общению супругов, как к чему-то «гнусному». «Всякое прикосновение мужчины и женщины неприлично, если оно не стоит на основе любви; всякое сладострастье под тенью великих крыльев любви – целомудренно. Для любви нет грязи, нет низости, нет позора. Это – свет, который освещает все; это – тепло, способное разогреть лед; это – мед, который уничтожает всякую горечь. Любовь освящает все, до чего рукой, взором или мыслью коснулся тот, кого мы любим». Эти слова сказаны не современным романистом, а одним из величайших церковных богословов, аскетов и мистиков – святителем Григорием Богословом, жившим более полутора тысяч лет назад, в IV веке»[95 - Священник Николай Емельянов. Грех – это то, что мешает любить. http://www.foma.ru/article/index.php?news=2342].

Протоиерей Георгий Митрофанов

«А что же такое плотские отношения? Если целью брака не является рождение детей, то является ли рождение детей целью плотских отношений? Нет, их целью является общение между супругами. (Правда, я убежден, что плотских отношений в таком виде, как сейчас, в раю не было – уж слишком они безобразны в той форме, в которой они существуют сейчас. Половые отношения в раю имели какой-то другой характер, какой – об этом могут размышлять лишь монахи, которые вообще к этой проблематике относятся очень неравнодушно.) Я вспоминаю эпизод, когда мой уже ныне покойный духовник – отец Василий Ермаков, который отличался достаточным традиционализмом, беседовал с одним человеком. Я слышу, отец Василий говорит: «Ладно, брак честен, ложе нескверно». Кающийся упорно начинает ему что-то говорить. «Брак честен, ложе нескверно», – повторяет отец Василий и хочет уйти. Тот опять: «Батюшка…» А между тем о. Василий, повторяя слова апостола Павла, стремился остановить тот жуткий стриптиз, который почему-то очень хотел предложить ему этот самый кающийся: «Нет, батюшка, скверно мое ложе, и вот послушайте, как оно скверно». Действительно, перед нами очень серьезная проблема, потому что, если мы отдаем себе отчет в том, что целью плотских отношений не является только лишь чадородие, рождение детей, то мы должны вообще эту тему вынести за рамки исповедального разговора. Хотя на исповеди можно говорить обо всем, но не все имеет отношение к исповеди»[96 - Митрофанов Георгий, протоиерей. Выступление на «круглом столе» «Семья в современной Церкви».].



Достарыңызбен бөлісу:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   14




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет