Объективное знание. Эволюционный подход

6. Замечания об истинности

Однако поиск истины возможен только, если мы говорим ясно и просто и избегаем ненужных технических приемов и усложнений. На мой взгляд, стремление к ясности и прозрачности — нравственный долг всех интеллектуалов: отсутствие ясности — грех, претенциозность — преступление. (Важна также и краткость, с учетом «публикационного взрыва», но она не столь существенна, а иногда несовместима с ясностью). Часто мы неспособны оказаться на высоте этих требований и не умеем высказываться ясно и понятно, но это лишь показывает, что все мы не так уж хороши как философы.

Я принимаю основанную на здравом смысле теорию (защищавшуюся и уточненную Альфредом Тарским¹³)), согласно которой истинность есть соответствие фактам (или действительности) или, точнее, теория истинна, если и только если она соответствует фактам.

* По-видимому, имеется в виду американская «Encyclopedia of Philosophy». Ed. by Edwards Paul, 1967, 4 vols. — Прим. пер.

13> См. Tarski A. The Concept of Truth in Formalized Languages // Tarski A. Logic, Semantic, Metamathematics. Oxford: Clarendon Press, 1956. Pp. 152-278 (статья, впервые опубликованная в 1933 г. на польском, а в 1936 г. — на немецком языке); то же в журнале «Philosophy and Phenomenilogical Research». Vol.4, 1944. Pp.341-376 (см. главу 9 настоящей книги).

52

Уделим некоторое место техническим деталям, которые благодаря Тарскому теперь уже стали почти тривиальными: в его теории истинность и ложность рассматриваются по существу как свойства, или классы, высказываний (statements), то есть (недвусмысленно сформулированных) теорий или пропозиций (propositions) (или «осмысленных (meaningful) предложений»)¹⁴) некоторого языка L1 (например, немецкого), о котором мы можем вполне свободно говорить на другом языке L_mi называемом метаязыком. Фразы на L_my которые тем или иным образом относятся к L1, можно назвать «метаязыковыми».

Введем теперь следующее общее правило: если Р — высказывание, то *р' — сокращенное обозначение положения дел, описываемого высказыванием Р. Тогда мы можем в более общем виде сказать: 'Фраза Р языка-объекта есть высказывание, соответствующее фактам, если и только если р₁

По-русски нам следовало бы сказать, что 'Р истинно в L1* или 'Р истинно в немецком языке'. Тем не менее, истинность не определяется относительно языка: ведь если Р₁ — высказывание произвольного языка L1, а Рг есть высказывание произвольного языка L₂, то имеет место следующее: если Р₂ есть перевод Р₁ с L1 на Li, то Р₁ и Р₂ должны быть либо оба истинны, либо оба ложны — они должны иметь одно и то же значение истинности. И далее, если язык достаточно богат, чтобы содержать операцию отрицания¹⁵), то мы можем сказать, что для каждого ложного высказывания он содержит истинное высказывание. (Таким образом, мы

и* Выражение «осмысленное предложение (meaningful sentence)» (то есть предложение плюс его «смысл» (meaning), иначе говоря, высказывание или пропозиция) принадлежит Тарскому (в переводе на английский язык Вуджера). Тарского несправедливо критиковали за то, что он якобы придерживался взгляда, согласно которому истинность есть свойство (всего лишь) предложений (sentences), то есть (бессмысленных, хотя и) грамматически правильных последовательностей слов некоторого языка или формализма. На самом деле во всей своей работе Тарский обсуждает только истинность интерпретированных языков. Я не буду различать здесь высказывания, пропозиции, утверждения (assertions) и теории. * В оригинале речь идет, разумеется, об английском языке. — Прим. пер.

** 'Луна сделана из зеленого сыра'. — Прим. пер.

15) Насколько известно, все естественные языки обладают операцией отрицания, хотя известны искусственные языки, не содержащие этой операции. (Зоопсихологи даже утверждают, что нечто подобное операции отрицания можно наблюдать у крыс, которых можно научить нажимать рычаги с опознавательными знаками и понимать символы, которые меняют первоначальное значение этих знаков на логически противоположное. См. ссылки

53

знаем, что, грубо говоря, в каждом языке, имеющем операцию отрицания, есть столько же истинных высказываний, сколько и ложных).

Хотя потребовался гений Тарского, чтобы прояснить кратко изложенные здесь принципы построенной им теории истины, сегодня действительно стало совершенно ясным, что если мы хотим говорить о соответствии высказывания факту, нам нужен метаязык, на котором мы можем высказать (state) тот факт (или предполагаемый факт), о котором говорится в рассматриваемом высказывании (используя какое-то условное или описательное имя этого высказывания). И наоборот: ясно, что если у нас есть такой метаязык, на котором мы можем говорить (а) о фактах, описываемых некоторыми высказываниями некоторого языка (объекта), просто высказывая эти факты, а также (b) о высказываниях этого языка (объекта) (используя имена этих высказываний), то мы можем также говорить на этом метаязыке и о соответствии высказываний фактам.

Крль скоро мы можем таким образом для каждого высказывания языка L1 сформулировать (state) условия, при которых оно соответствует фактам, мы можем дать чисто словесное, но соответствующее здравому смыслу¹⁶⁾ определение: высказывание истинно, если и только если оно соответствует фактам.

Это, как указывает Тарский, есть объективное (objectivist), или абсолютное (absolutist), понятие истины. Однако оно абсолютное не в том смысле, что позволяет нам высказываться с «абсолютной несомненностью или уверенностью» — ведь оно не дает нам критерия истинности. Напротив, Тарский сумел доказать, что, если L1 достаточно богат, (например, если он содержит арифметику), то не может существовать общего критерия истинности. Таким образом, критерий истинности может суще-

на Р.У.Брауна (R.W. Brown) и К.Л.Лэшли (К. L. Lashley) в Hцrmann Hans. Psychologie der Sprache. Berlin: Springer, 1967. S.51).

* Английское слово «spurious» переводится на русский как «ложный, иллюзорный, кажущийся». Представляется, что в этом контексте оно означает «не имеющее места (положение дел)». — Прим. пер.

54

ствовать только в крайне бедных искусственных языках. (Этим Тарский обязан Гёделю).