Обозреватель Observer Из зарубежного опыта

продиктованы не одним только авторитетом и дипломатичностью короля, но и

преуменьшать значение последних не стоит. Анализируя сегодня деятельность короля

на начальных этапах демократизации страны (кстати, скрытую от глаз широкой

41

общественности), испанские политологи отмечают как его особую заслугу умение

основе легитимного продвижения к демократии, на который в итоге все соглашались.

С формированием системы демократических государственных институтов активное

участие короля в управлении страной сокращается, но он продолжает оставаться

важной фигурой на политическом поле Испании как гарант единства нации и поли-

тической стабильности, в некоторые моменты (как, например, во время военного

путча 1981 года) выходя на первый план. Несколько иная судьба постигает в этих

условиях идею национального согласия.

Разработка конституции и приведение структуры государства в соответствие с ее

требованиями стали вершинной точкой развития и апогеем влияния принципа нацио-

нального согласия на общественную жизнь Испании. Но с этого же момента потреб-

ность в нем начинает снижаться, ибо после построения правового государства его

историческая миссия завершается, хотя это не сразу осознается партиями и отдель-

ными людьми. Стремление к социальным изменениям уступает место стремлению к

сохранению завоеванной стабильности. Единство общества обеспечивается отныне не

умонастроениями, но юридическими законами и государственными механизмами.

Пафос всеобщего примирения заменяется рутинными процедурами, характерными для

демократического плюралистического общества. Этот закономерный и желанный итог

поступательного развития испанского общества сопровождается естественным

возвращением к ряду временно отброшенных ради национального согласия традиций и

ценностей, равно как и определенными (прежде всего моральными) потерями.

Характерная особенность испанского процесса - внесение в жизнь общества, и в

частности в политическую жизнь благодаря торжеству духа примирения и тактики

переговоров и соглашений, нового морально-психологического климата и даже про-

возглашения ИСРП по приходе к власти "моральной революции". Приверженность к

идее национального согласия, порожденная расчетами и устремлениями политического

характера, привела к формированию иеписанного, но по сути нормативного кодекса

поведения политиков, работавших над созданием демократической государственной

системы. Как подчеркивал Перес Диас, испанцы опытным путем провели "инверсию

того, что нормально и что ненормально" [6]. Кодекс предписывал быть терпимым к

чужому мнению, держать свое слово, воздерживаться от невыполнимых обещаний,

запрещал как нечто недостойное и неприличное сведение прошлых политических

счетов, оскорбительные выпады в адрес оппонентов, скандалы в парламенте и т.д. Не

случайно поведение испанских депутатов представительных учреждений всех уровней

было на Западе расценено как разительно отличавшееся от принятого в других

странах Европы. Осуществление на практике идеи национального примирения в

Испании не только послужило делу политики, но и стало импульсом для подъема на

новый уровень общественной морали. На этом уровне в процессе стабилизации нового

режима и образа жизни стране удержаться не удалось.

Не удержалась политическая жизнь и на уровне требований "моральной рево-

люции". Уже последние годы правления ИСРП были отмечены политическими расп-

рями и злоупотреблениями видных функционеров, по содержанию и по форме явно

выходящими за пределы утвердившегося ранее поведенческого кодекса. Тем более

заметной стала эта тенденция при правлении консерваторов. Политическая борьба в

представительных институтах и по ходу избирательных кампаний нередко становилась

поводом для некорректных выпадов по адресу оппонентов и даже обливания их

грязью. Все более четко выявляется в ряде сфер крен в сторону приоритета пар-

тийных и кастовых интересов над интересами общенациональными. В апреле 1998

года Сантьяго Каррильо заявил об "ужасающем секторизме" политиков и забил

тревогу по поводу того, что "стали вновь открываться затянувшиеся было раны" [9].

Это касается также процесса восстановления в ее естественных правах исто-

рической памяти. В частности, стало возможным без риска вызвать новый раскол в

обществе обращаться к анализу эпохи Республики и гражданской войны под разными

42

углами зрения. Однако, как у всякого обратного движения маятника, в этом, в прин-

дискуссии принимают форму взаимных обвинений. Тяга к очередной односторонней

ревизии истории стала особенно заметной с приходом к власти в стране консерва-

тивной партии "Народное действие". Центральное правительство сделало вызвавшую

широкое возмущение попытку навязать системе государственного образования на

местах некий обязательный список исторических сюжетов, связанный с апологетикой

консервативного прошлого страны. Некоторые видные деятели консервативной пар-

тии типа Фраги Ирибарне (в прошлом франкистский министр, затем председатель

партии, а ныне глава автономного правительства Галисии) стали активно превозносить

заслуги Франко в предотвращении "красной опасности" и даже в подготовке вос-

становления демократического режима, полностью игнорируя репрессивную сущность

франкистского государства.

Налицо явно негативная тенденция, как все процессы, понижающие уровень поли-

тической культуры и нравственности в обществе. Вопрос, однако, заключается в том,

как соотносится эта тенденция с общим состоянием и движением страны и насколько

серьезны исходящие от нее угрозы. Нам представляется, что оценка политической

ситуации, данная Каррильо, грешит чрезмерной обобщенностью. Впрочем, понять это

можно, учитывая позиции и политическую биографию самого Каррильо, исторический

опыт испанцев и молодость испанской демократии. Между тем демократическая си-

стема, которая утвердилась благодаря национальному согласию и за которую было

заплачено ценой национального согласия, обладает солидным запасом прочности. Поэ-

тому страна может себе позволить жить по нормам политического плюрализма. Защи-

щенное своим государственным строем испанское общество может не испытывать

прежних страхов перед фактом возникновения новых социальных противоречий и

конфликтов и угрозой вызревания на их основе социального хаоса и диктатуры.

Испанский опыт - оптимальная модель развития и социальной активности принципа

национального согласия в переходные и кризисные эпохи. В ряде других стран эта

модель не была реализована адекватно и в полной мере, ибо характер процесса,

осуществленного на основе национального согласия, зависел от совокупности реальных

обстоятельств и конкретных возможностей той или другой страны. (Например,

переход к демократии в Чили был связан с сохранением ряда привилегий армии и

пожизненным сенаторством Пиночета, арест которого в Лондоне ударил по атмосфере

национального согласия в Чили.)

Вопрос о том, как обстоит дело с национальным согласием в современной России,

заслуживает специального изучения. Глубокий экономический и социальный кризис,

размежевание различных слоев общества, резко разделенного на богатых и бедных,

недоверие народов к власти в стране налицо. В то же время удивительным образом

угроза раскола общества и гражданской войны у нас не превращается в реальную

опасность, а самовластие президентских и правительственных структур граничит с их

безвластием, а отнюдь не воплощается в диктатуру. В нашей ситуации призыв к

национальному согласию подменен либо требованием возвращения вспять, в исто-

рически отжитое прошлое, либо поиском некой туманной и мистической национальной

идеи.

Отсюда можно сделать один из трех выводов: либо кризис в стране ещене достиг

вооруженным столкновениям; либо при характерной для нас сегодня раздробленности

интересов и различной направленности действий разных социальных сил (при одно-

временной пассивности основной массы населения) в стране установилось и в какой-то

мере закрепилось временное социальное равновесие, и власть не в состоянии на-

рушить его продвижением в сторону как авторитаризма, так и подлинной демократии;

либо, наконец, политическое сознание общества находится на той ступени развития,

когда оно отдает себе отчет в опасности резких шагов и крайних форм социальной

активности, и это является зародышевой формой принципа национального согласия.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Powell Ch.T. El piloto del cambio. El rey, monarquia у la transici6n. Barcelona, 1991. P. 16.

2. Falcon I. Asalto a los cielos! Mi vida al lado de Dolores. Madrid, 1996. P. 313; Madrid, 1984.

P. 344.

4. Moran G. El precio de la transici6n. Barcelona, 1992. P. 211.

5. Zona abierta. 1997. № 76-77. P. 235.

6. Perez Dias V. The Retom of Civil Society. Cambridg, 1993. P. 29.

7. Gillespil R. The Contining Debate of Democracy in Spain // Parlamentary Affairs. London, 1993.

№ 4. P. 547.

8. Carrillo S. Memorias. Barcelona, 1993. P. 653.

9. El Pais. 1998. 25 abr.