Тамара Токомбаева
жүктеу/скачать 0.88 Mb. Pdf көрінісі
|
| Т.Токомбаева Аалы Токомбаев
её мать – строгая, справедливая. Было немало искателей руки и сердца Акимы Оторбаевны, но сердце её было отдано одному-единственному – Токчоро. Она отвергла всех. Её дочь Чолпон с золотой медалью закончила школу и пошла по стопам отца. Закончила филологический факультет МГУ. Стала доктором филологических наук, профессором. Акима, Зайнаб, Аалы сохранили юношескую дружбу и верность до конца своих дней. Прежде, чем с нашей семьёй стряслась такая же беда, мы пережили тяжёлую папину болезнь, которая едва не стоила ему жизни. В 1930 году папа заболел тифом. Из Казахстана приехала бабушка Нурсулу. Не знаю, мама вызвала её или она сама почувствовала неладное, но её приезд был, если не спасением, то, во всяком случае, большой, решающей поддержкой, так как она привезла мамино приданое – четыре жагоо (стёганый воротник до пола, на который с самого рождения дочери нашивали различные дорогие украшения из золота и серебра). Как раз к приезду бабушки у папы миновал кризис, и теперь больному необходимо было усиленное питание. Папа рассказывал, как, совсем обессиленный, он сидел на кровати и выковыривал «глазки» из серёжек и колец, привезённых бабушкой, так как в Торгсин принимали золотой лом, а камешки выбрасывали. Мама сдавала драгоценный металл, а взамен получала самые различные товары: от продуктов до промтоваров. Вскоре отец встал на ноги. Бабушка дождалась выздоровления любимого зятя и уехала к себе в Казалы, посоветовав молодым купить дом. Они жили на квартире некоего Чебукина и не спешили с покупкой. Тем более что папу отправили на работу в Москву в Центриздат, а вскоре он вызвал к себе и маму. Всё свое приданое мама сложила в медный чайник. Чайник затолкала в печку, заложила старыми газетами, и, оставив за собой квартиру, спокойно уехала в Москву. В Москве родился второй сын Токомбаевых – Тарас. Имя ему дали в честь Тараса Шевченко. Когда мама вернулась в Пишпек, то клада на месте не оказалось. На просьбу вернуть хотя бы часть драгоценностей ответ был один: «Ничего не знаем, ничего не видели». Но чужое добро хозяевам не пошло на пользу… В свою бытность редактором кыргызского отделения Центр-издата отец познакомился почти со всеми студентами, учившимися в Москве. Об этом периоде, мы дети, мало что знаем. Особенно близко он сошёлся с Абдылдой Минжилкиевым, Болотом Юнусалиевым, Зифаром Эгембердиевым и Зияшем Бектеновым, работавшим заместителем ответственного секретаря Центриздата. В одном из своих воспоминаний Зияш Бектенов писал, что Аалы, уезжая в Киргизию, поручил получить причитающийся ему довольно крупный гонорар. На вопрос, куда выслать деньги, Аалы попросил привезти детскую кроватку, а остальными деньгами распорядиться по своему усмотрению. Бектенов купил пальто себе, Эгембердиеву и еще одному студенту, кое- кому сделали подарки, а на остальные хорошо попраздновали. Зато в железной кроватке, которую привез Бектенов, выросли все дети молодой четы. К 30-м годам относится и знакомство, а затем и дружба с геологом Абдылдой Минжилкиевым – отцом будущего знаменитого баса, гордости всей страны Булата Минжилкиева, хирургом Исой Ахунбаевым, врачом Ярлыбековым, с семьей Юсуповых… Дружеские отношения до конца жизни сохранились у отца и с критиком Муканбетом Дугдуровым, несмотря на то, что он в пух и прах раскритиковал поэму «О Ленине». Более того, когда М. Дугдуров женился, то молодую жену он привёл в дом Аалыке и Зайнаб. Да и Тамара Хасановна Минжилкиева рассказывала, как и её муж привёз к Токомбаевым, и она крепко подружилась с Зайнаб-эдже, как она звала нашу маму. Мама, в своё время тепло принятая семьёй Даниярова Базаркула, так же сердечно принимала друзей мужа и их жён. Знакомство и дружба двух корифеев кыргызского искусства – Аалы Токомбаева и Семёна Чуйкова – тоже зародились в 30-х годах. Уже начал свою деятельность Союз 27 |