543
язык...» (Отметим близость к гегелевской критике позитивности.) Стихотворение, законченное,
удавшееся произведение, не есть идеал, но дух, вновь оживленный из глубин бесконечной жизни.
(Это также напоминает Гегеля.) В нем не означается и не называется некое сущее, но
раскрывается мир божественного и человеческого. Поэтическое высказывание спекулятивно,
поскольку оно не отображает некую уже сущую действительность, не воспроизводит вид некоей
species, какой она предстает во всеобщем порядке сущностей, но представляет новый вид нового
мира в имагинативной среде поэтического творчества.
Мы показали спекулятивную структуру языкового свершения как в повседневной, так и в
поэтической речи. Уже в идеалистической философии языка, а также у Кроче и Фослера, ее
реставрировавших
32
, была познана психологически-субъективная сторона того соответствия,
которое здесь обнаружилось и которое объединяет поэтическое слово как некое превышение
повседневной речи с этой последней. Настаивая на другой стороне, на обретении-языка как на
подлинном процессе языкового свершения, мы готовимся отвести герменевтическому опыту его
истинное место. То, как понимается и все снова обретает язык предание, представляет собой, как
мы видели, столь же подлинное свершение, что и живой разговор. Особенность его лишь в том,
что здесь продуктивность языкового отношения к миру получает вторичное применение к
некоему, уже опосредованному языком содержанию. Герменевтическое отношение также является
отношением спекулятивным, принципиально отличным, однако, от диалектического
саморазвертывания духа, как его описывает философская наука Гегеля.
Поскольку, однако, герменевтический опыт включает в себя языковое свершение,
соответствующее диалектическому изложению у Гегеля, постольку он тоже оказывается
причастен к некоей диалектике, а именно к разбиравшейся выше [см. с. 435 и сл.] диалектике
вопроса и ответа. Понимание пере-данного нам текста стоит, как мы видели, в существенной
внутренней связи с его истолкованием, и хотя это последнее всегда представляет собой
относительный и незаконченный процесс, понимание тем не менее обретает в нем свою
относительную завершенность и совершенство. Точно так же и спекулятивное содержание фило-
софского высказывания, если оно действительно должно
Достарыңызбен бөлісу: |