Пермский период, 270 млн лет до н э., Гондвана Жаркое молчание дышало безветренным, сухим воздухом

Просыпающийся день пробуждал жизнь в лесу. В слое сухих листьев на полу пещеры зашуршали насекомые и Сломанный Клык открыл глаза. Вяло зевнув, прошел к выходу, заняв позицию на пороге. Тепло солнца насыщало тело жизнью - быстрее бежала кровь, лучше сокращались мышцы и активней реагировал мозг.

Согревшись и расправив мускулы, Сломанный Клык вернулся в Пещеру, где потягивались просыпающиеся собратья. Одни ворошили лиственную подстилку, удаляя прелые листья; другие выходили греться на солнце.

С порога ему уже призывно свистела Крадушаяся. Сломанный Клык, сделав Знак повиновения, приветственно закивал. Рептилоиды обнюхали друг друга и потрусили в сторону потухшего вулкана, огибаемого полноводной рекой.

Покачиваясь, сухо шуршали листья саговых пальм. Утренний воздух был прохладен и чист. С деревьев срывались мелкие пичуги, планируя над водной гладью. Увидев па глинистом пляже еще трех рептилоидов из своего клана, они издали приветственные возгласы, быстро спустившись по холму.

И застыли.

На речном берегу лежали безжизненные трупы, с роившимися мухами вокруг.

Крадущаяся жалобно пискнула, отшатнувшись. Сломанный Клык стоял неподвижно, ощерив зубы. Один из рептилоидов, обнюхивавших трупы, взбрыкнулся, настороженно вытянув хвост струной. Другие заняли боевую позицию но, увидев Охотников, расслабили напряженные мышцы, склонив головы в приветственном ритуале.

Это были вчерашние Охотники, ушедшие добывать пищу ночью. Сломанный Клык узнал старого Яйцееда, когда-то учившего его читать Следы. Охотников именно убили, а не зарезал хищник, так как трупы не обглодали. Сломанный Клык понимал, что его Волнение выдает вздрагивающий хвост и постарался успокоиться. Крадущаяся никак не могла оторвать взгляда от неподвижных тел.

Границы охотничьих территорий между Кланом Лунных Скал, к которому принадлежали рептилоиды и Озерным кланом были давно поделены, поэтому между охотниками редко возникали споры из-за добычи. Мягкую почву на берегу вокруг трупов истоптали, но все отпечатки смыл ночной ливень и разобрать что-либо в оплывших Следах оказалось невозможно.

Продолжив охоту, рептилоиды вышли на равнину. Вокруг царила тишина, изредка нарушаемая далеким криком ящера или вкрадчивым шелестом крыльев птерозавра. Вдали беззвучно шагали стада уткоголовых эдмонтозавров - рептилоиды и не думали нападать на них, отваживаясь охотиться только на слабых, больных или одиноких животных. Как и рапторы, рептилоиды охотились коллективно, но подходили к этому вопросу тактически более грамотно, используя методы групповых засад. Смелые и осторожные, проворные и уверенные, они опасались только могучих крупных хищников и кровожадных, безжалостных представителей ловких дромеозаврид - уступая рептилоидам в сообразительности, те превосходили их в силе и скорости.

По пути они встретили детенышей страусообразных струтиомимусов, сохранивших бурую детскую окраску. Когда охотники подошли ближе, птенцы вскочили и, резко чирикая, понеслись прочь, быстро исчезнув из виду.

Сломанный Клык с Крадущейся вернулись в Гнездовище под вечер, пообедав только резко пахнущими остатками грациозного тесцелозавра, найденными у одинокой араукарии. Стая вышла на охоту, когда солнце повисло над холмистым горизонтом.

Рыболов, вожак Клана Лунных Скал, издал призывный Клич.

На краю просторного ноля, у самой кромки гор, темнели пятна. Коротко чирикнув, Рыболов помчался через поле к пятнам напрямую.

Пахицефалозавры.

Изящные силуэты с толстыми хвостами приближались - пахицефалозавры мирно щипали траву и вдруг - подняв куполообразные головы, легко выбрасывая ноги, побежали по склону.

Ящеры вскарабкались по круче. Они уходили. Рептилоиды, одобряя друг друга рассерженным шипением и яростными оскалами, гнали их прямо на засаду, где поджидали другие охотники, возглавляемые Зовущей Луну, старой самкой клана. А пахицефалозавры уже находились на другом склоне. Они бежали, легко взбираясь по крутым откосам. Быстрые и неуловимые.

Бросок со стороны.

Стая изменила направление бега-полета. Часть ящеров осталась на каменистой россыпи, остальные помчались дальше, распластавшись в движении и их тела казались выпрыгивающими из воды странными рыбами.

Позже, плотно поужинав, Сломанный Клык сидел на вершине Северной скалы. Прихоть ветров придала каменному утесу вид острогранной башни, горделиво возвышавшейся над миром ящеров. Темнело и среди быстро наступавших сумерек в небе вспыхивали огромные пожары, зажженные последними солнечными лучами. Затем почти сразу наступила ночная тьма, в которой холодный фосфор звезд светился особенно ярко.
Комета мчалась в черном морозном пространстве - одинокая и бездушная. Огромный сгусток камней и замерзших газов, сбитый в ком гравитационными полями звезд и планет. Она росла миллионы лет молекула за молекулой и теперь достигала около сотни километров в диаметре.

Солнце почти не различалось на фоне безмолвной космической пустыни — всего лишь звездочка, светящаяся более отчетливо и ярче, чем остальные. Но ее слабое притяжение изменило траекторию полета и, чуть отклонившись от орбиты, комета начала падение вглубь исполинского планетоворота.
На следующий день рептилоиды на охоту не вышли - мяса, добытого на вчерашней охоте, осталось вдоволь и члены клана посвятили себя воспитанию молодого потомства.

Термитник - излюбленное местом игр птенцов. Проснувшаяся малышня кувыркалась, изрыв землю вокруг красно-коричневого возвышения. В них кипела энергия, они носились вокруг термитника, прыгали и скатывались с него. Вдоволь набегавшись, ложились в тени, тяжело дыша. Тогда к ним подходили самки, вылизывая малышей, а они отвечали им тоненьким писком и фырканьем.

Зовущая Луну принесла целую тушку небольшого пахицефалозавра. Птенцы тщетно дергали ее, пока глава клана не вспорола добыче брюхо. Детеныши с жадностью сожрали внутренности, потом начали обгладывать мясо с ребер - Зовущая Луну тем временем отрывала куски с таза и позвоночника. Подошедшая Крадущаяся с интересом разглядывала одного молоденького самца, прислушиваясь к приветливому чириканью, Заинтригованная самка подошла ближе, не обращая внимания на то, что птенец весь испачкался собственными экскрементами и от него шел ужасный запах.

От наблюдения ее отвлек Сломанный Клык. Призывно кивая головой и нетерпеливо подпрыгивая на месте, он звал подругу на прогулку.

Во все стороны раскинулась необозримая ширь, оживленная зарослями араукариевых. В туманной дали виднелась зелень рощ - словно острова посреди океана. По саванне неторопливо брело стадо трицератопсов, совершавших сезонные миграции, а по соседству с рептилоидами пережевывал жвачку анкилозавр с булавой на хвосте. Чуть дальше пасся табун эдмонтозавров.

Рептилоиды углубились в лес на границе участка клана. Землю здесь испещряли Следы ящеров. Издалека мелкие оперенные троодонтиды смотрели на Охотников и по мере их приближения, вздернув хвосты, со свистом исчезали.

Следов становилось все больше. Постоянно попадались листовидные отпечатки ступней с массивными тупыми когтями. Рядом шли цепочки с клиновидной пяткой и вытянутыми пальцами.

У реки пило воду стадо небольших опистоцеликаудий - потомков обширной группы завроподов, процветавших в юрском периоде. Ближайший к заврорнитоидам ящер - крупный самец, сперва казался неподвижным. Только вблизи молодые охотники разглядели, что он переминался, перенося тяжесть тела с одной ноги на другую. Его серо-коричневую кожу покрывала густая сеть крупных морщин, рельефно черневших в свете низкого утреннего солнца. Рядом подвижно и легко возникали его сородичи, щелчками длинных хвостов отгоняя мух. В их облике чувствовалась мощь, достоинство, надменность и непоколебимое спокойствие, оставшееся в наследство от могучих предков.

Крадущаяся внезапно остановилась, нюхая воздух и пугливо озираясь.

Они медленно вышли к заболоченной заводи, разделявшей границы охотничьих угодий двух кланов. Осторожно ступая, Сломанный Клык подошел к воде. Переступив на месте, призывно чирикнул. Из кустов на противоположном берегу раздался ответный свист. Раздвинув ветви длинными ловкими лапами, из зарослей показалась поджарая фигура старого охотника из Озерного клана. Следом вынырнуло еще несколько глазастых голов его собратьев.

Крадущаяся возбужденно подпрыгнула и наклонила голову, изображая Смирение. Сломанный Клык, сплетя пальцы в Жесте Отчаяния, отступил назад, готовый отпрянуть под защиту леса - в его памяти четко отпечаталась картина трупов сородичей неподалеку от Гнездовища. Охотник Озерного клана тем временем не спеша выходил из кустов, гортанно перекликаясь и сжимая когтистые пальцы передних лап в кулаки. По настороженным позам рептилоиды видели, что соседи настроены весьма враждебно. Вообще, два клана редко дрались между собой, соблюдая границы охотничьих угодий. Да и драки внутри стаи тоже ограничивались коротким стычками без серьезных увечий - рептилоиды заботились о сохранности рода и поддержания Охотников в боевой форме.

И тут ящеры почувствовали зловоние.

В полумраке горели только глаза. Но вот гигантская фигура скользнула вперед. В чаще тяжело затрещало и из зарослей выломилась темно-серая туша плотоядного животного.

Тираннозавр шевельнул недоразвитыми передними конечностями и с неожиданным проворством ринулся к добыче, взбаламутив стоячую воду. Вообще-то он мог стоять неподвижно часами. Но сейчас видел двигающуюся жертву и поэтому стремительно рванул - живой таран из мяса и костей подмял под себя одного из Охотников Озерного Клана, наступив на неудачника огромной лапой и перекусив хребет.

У этого великана была особая отметина - косой шрам на голове. На месте левого глаза безобразным наростом топорщился рубец. Охотники прыснули назад, рептилоиды же из Клана Лунных Скал остались на месте, пораженные появлением воплощения всесокрушающего могущества.

Внезапно тираннозавр вскинул голову, уловив порывистое движение Крадущейся, бросившейся обратно в лес. Цветущая вода стекала с кольчужной брони могучих лап, окрашивая разводами зеленоватых пятен. Насторожившись, хищник стал раскачиваться на месте - эти движения помогали определить расстояние до Сломанного Клыка, оставшегося на месте. Вот он вытянул голову и медленно приоткрыл пасть. Чуть припадая, сделал шаг. Наклонил голову, фыркая и осматривая застывшего рептилоида. Тот не убегал и это настораживало и удивляло хищника. Приподняв хвост, он оглушительно взревел и раскатистый рык оглушил Охотника.

Крохотный мозг охватила слепая ярость. Тираннозавр пошел, разбрызгивая воду заводи.

Тяжеловесная махина приближалась, вперившись в ящера единственным глазом и мощно работая хвостом. Сломанный Клык уже ясно видел бородавчатую темно-коричневую кожу с черными полосами, пасть с обильно выделяющейся слюной, в которой сновал толстый фиолетовый язык...

Прыжок в сторону.

Тираннозавр взрыл почву, обдав рептилоида горячим, зловонным дыханием. А Сломанный Клык уже шмыгнул в заросли. Гигантский хищник заревел. Гортанные громовые раскаты многократным эхом отразились от холмов и вулканов, подхваченные возбужденными воплями неистовствующего разъяренного зверя.

Крадущаяся спряталась под деревом без коры у корней - отметины чесавшихся гадрозаврид. Она наградила самца раздраженным укусом и Сломанный Клык подобострастно склонился, выражая покорность. Утвердив превосходство, Крадущаяся немного успокоилась. Когда раскаты рычания и громкое сопение стихло, рептилоиды отправились обратно в Гнездовище. Сломанный Клык, заискивающе посвистывая, шел следом за подругой, льстиво обнюхивая ее Следы.
Жар приближающегося Солнца разогрел поверхность кометы и замерзшие газы вскипели, образуя вокруг головы светящийся ореол. Миновав пояс астероидов, она немного изменила курс - осколки оказались достаточно далеко, чтобы не поймать ее в ловушку притяжения и в то же время сравнительно близко, чтобы подправить траекторию полета кометы роковым образом.
Последняя охота результатов не дала - клану не удалось отбить у стада протоцератопсов молодого детеныша и рептилоиды пока голодали. В поисках добычи Сломанный Клык и Крадущаяся взобрались на склон дальнего вулкана, над которым кружили кетцалкоатли. По лавовому протоку, загроможденному бесформенными глыбами туфа, они пробрались вглубь потухшего кратера.

Здесь гнездились десятки птерозавров. Воздух наполняло их кваканье и шуршание кожистых крыльев, а также запах падали - крылояшеры любили мясо с душком. Отчаянно крича и хлопая крыльями, они неуклюже взлетали в воздух. Несколько десятков кружили над кратером, их расправленные крылья четко выделялись на фоне ярко-голубого неба. Другие лазили по стенам, цепляясь за выступы и щели острыми когтями и, срываясь, планировали вниз.

Прижавшись к полу. Сломанный Клык подполз к кладке яиц в гнезде из сухих сучьев и рыбьих костей. С него только что тяжело снялся, ковыляя, старый самец, чью голову венчал багровый, мясистый, потемневший от времени, гребень. Лишенная чешуи голова и шея ящера кичливо раскрасили желто-голубой и пурпурный цвета, а острый клюв мог с быстротой молнии раздробить череп.

Крадущаяся предупреждающе шикнула.

Тяжелые крылья заслонили свет, Сломанный Клык отпрянул в сторону.

Мягко приземлившись, старый кетцалкоатль стал внимательно разглядывать Охотника, наклонив голову. Потом приблизился, волоча огромные крылья и вытягивая гибкую змеиную шею. Его голова с причудливым наростом находилась в беспрерывном движении. Он обошел вокруг гнезда, искоса смотря на рептилоида и напрягая грудные мускулы. Слюна заливала его острый клюв.

Сломанный Клык попятился.

Заверещав, птероящер сделал резкий выпад и Охотники бросились назад. Похищение яиц окончилось неудачей. Выскочив из пещерного хода, они спрятались в ближайшей рощице, опасаясь справедливого гнева птерозавров. Отдышавшись, не спеша направились по склону кратера, как вдруг картина, развернувшаяся внизу, заставила их остановиться у базальтовой глыбы.

У подножия вулканической горы столпилось большое стадо трицератопсов, окружив детенышей и выставив наружу рогатые воротники. Это не смущало хищников - на костяные щиты катился вал бродячих велоцирапторов. Они видели направленные на них острые рога, налитые бешенством глаза и лапы, яростно гребущие землю. Но голодные рапторы знали, что там, за частоколами шипов и рогов прячутся маленькие детеныши с нежной мякотью. Главное - преодолеть эту преграду, а там - рвать зубами и, внося сумятицу в ряды растерявшейся добычи, вволю насладиться кровавым пиршеством. Стремительно двигаясь, хищники вприпрыжку неслись на стадо, рыча друг на друга.

Рассыпавшиеся рапторы ускорили бег - неудержимый и яростный, словно спущенные с тетивы стрелы.

А потом атаковали.

Последние шаги - и ящеры взвились в воздух. Одни приземлились на крутые спины, другие на рога, некоторые попадали под широкие лапы и мощные клювы. Часть из них оказались нанизанными на рога, но даже пригвожденные к земле, продолжали щелкать челюстями и хлестать хвостами в тщетной попытке добраться до цели. А по ним уже взбегали, как по трамплину, и прыгали их сородичи с растопыренными крючковатыми когтями. Преследуя дичь, велоцирапторы в первую очередь полагались на острое зрение. Загнанную жертву хватали за ноги или шею, а затем подоспевшая стая молниеносно разрывала ее на куски, вспарывая на ходу брюхо. Вот и теперь хищники прыгали на животных, рассекая животы и начинали рвать внутренности.

При этом зачастую жертвы были еще живы.

Фыркая и раздувая ноздри, трицератопсы пятились назад. Над местом ожесточенной схватки разносились громкие хриплые крики. Хищники прорезали разваливающиеся ряды обороны травоедов во многих местах. Ловко избегая выпадов бронированных голов, быстро прыгали, сбивая молодь с ног и завершая дело на залитой кровью земле. В воздухе мелькали узкие длинные хвосты рапторов, устроивших дикую резню. Сплоченные действия хищников быстро распались на исступленную ярость животных, почуявших кровь. Новые охотники обезумевшими воплощениями разрушения вливались в мельтешение рогатых голов и кусающих мощных клювов. Беснующиеся велоцирапторы не обращали внимания на выставленные рога, сломя голову бросаясь на загривки и повисая по несколько сразу на одном животном.

Пронзительно ревя, трицератопсы начали разбегаться, нещадно топча детенышей. Вот старый оглушительно ревущий самец с толстой морщинистой кожей, привыкшей к шипам колючего кустарника, яростно клацая клювом, отшвырнул ударом головы распластавшееся тело и двинулся напролом, с пеной у пасти, ослепленный страхом. Сшибая, спотыкаясь, пошел в безостановочном, сметающем любые препятствия, беге, прокладывая в обезумевшем водовороте плоти кровавую просеку.

Вскоре кровожадные рапторы, жадно и нещадно рвущие добычу, уже бесновались только на трупах.

Охотники перешли на сумеречные и ночные вылазки, иногда приносившие удачу. Рядом проковылял Ловец Ящериц, мигая белесой глазной перепонкой. Он уже не мог охотиться и драться за добычу, но клан иногда подкармливал его. Ловец направился к стайке пугливых струтиомимусов неподалеку. Те сперва жались друг к другу, издавая стрекочущие звуки, а через мгновение уже упорхнули, вприпрыжку помчавшись прочь от одряхлевшего рептилоида.

Рыболов осторожно принес в сильных челюстях хрупкое яйцо рогатого торозавра, положив возле Зовущей Луну. Надменно приняв подарок, главенствующая самка потерлась носом о шею партнера, но делить с ним трапезу не стала - она ждала появления Потомства и поэтому берегла силы. Рыболов приблизился, дружелюбными Жестами и сопением выражая Удовольствие и Преданность. Сердито наклонив голову, самка недовольно заворчала, двигая нижней челюстью. Рыболов почтительно коснулся чешуйчатых губ и отступил назад, но Зовущая Луну уже сменила гнев на милость, шевельнув хвостом и в Знак согласия повела цепкими пальцами передних лап.

По холмам пронеслось отдаленное рычание.

Из реки тут же вышла пара эдмонтозавров с тремя годовалыми детенышами. Охотники оживились. Взбудораженные мощным рыком тираннозавра и запахами, сбившись в кучу, уткоглавые рептилии гоготали и озирались, принюхиваясь к воздуху. Потом с воплями побежали, вломившись в заросли.

Вдали показались силуэты Охотников - Рыболов вывел клан на охоту. Разочарованно зевнув, Ловец Ящериц последовал к Гнездовищу, прихрамывая на правую лапу.

Мимо рептилоидов, сухо каркнув, прошелестел крылатый кетцалкоатль, обдав волной теплого запаха вони. Сломанный Клык неуловимо быстро клацнул клыками. Затем поднялся, расправив затекшие мышцы. Следом встала с лежки и Крадущаяся.

Обследовав вулкан с белыми полосами на склонах - меловыми линиями помета птерозавров, они свернули в лес, услышав душераздирающие вопли летающих ящеров. Здесь рептилоиды очутились среди смолистых секвойй, раскидистых араукарий и бородатых елей.

Все стало багрово-закатным.

Стайка тесцелозавров.

Вот один птенец зашевелился на мягкой мшистой подушке. Ошалев от света и хвойных запахов, заморгал. Его тело прошивала мелкая дрожь. Сломанный Клык шагнул вперед и застыл, не двигаясь. Из облачных разрывов ударил прощальный луч заката, облив птенца жарким пламенем и тот. зажмурившись, задергался, попытавшись подняться. Сломанный Клык сделал еще один шаг.

Вот птенец выбросил одну ногу, подставил вторую, рывком поднял дрожащее тельце. Одна из самок, гарцуя длинными, в грязно-белых «чулках», ногами, грациозной рысью двинулась прочь.

В этот момент Сломанный Клык сделал несколько быстрых шагов и прыгнул, сбивая качающееся тельце на слабых ножках. Рептилоиды редко душили своих жертв, предпочитая хватать сперва за ноги. Вцепиться в шею весьма рискованно, так как активно сопротивляющаяся жертва могла разорвать живот одним движением когтей на задних лапах.
Комета благополучно преодолела орбиту Марса - он мог повлиять на ее движение, однако в этот момент находился в другой точке, так что изменение полета кометы оказалось незначительным, хотя и сыграло роль в ее маршруте. Также на ее курс действовали не только планеты, а и их спутники - попавшись в ловушку солнечного притяжения, она неумолимо приближалась к центру.

Снежно-пылевое облако, окружавшее ядро, отражаю свет солнца прямо на него и клубы пыли, газа и ледяных кристаллов били из тела кометы струей словно из дюз реактивной тяги.
Завропод недовольно замотал головой и рептилоиды почувствовали вонь из его пасти от застрявших в зубах гниющих остатков растительности. Зашипев на колосса, Сломанный Клык и Крадущаяся отошли к зарослям, смотря на влекущие угодья Озерного Клана - там, в горах, шли теплые дожди и буйно росла зелень, привлекая тучные стада травоедов. Клан Лунных Скал, обитая в засушливом вельде и ютившийся в пещерах, должен или найти новые места для охоты или погибнуть, потому что вылазки в поисках пропитания раз за разом оканчивались неудачей.

В перелеске послышался нарастающий грохот, подобно сходящей лавине. Рептилоиды припали к земле, готовые в любое мгновение упорхнуть прочь.

Широко разевая пасть, из тени листвы вышагнул одноглазый самец тираннозавра. Зловещий каприз природы - венец эволюции плотоядных ящеров, выразившийся в кровожадном кошмаре клыков и когтей и безрассудной яростной прожорливости. Следом показалась и самка - из ее слюнявой пасти, где торчали огромные клыки, вырывалось смрадное дыхание. Они недовольно рыкали, раскачивая головами.

Опистоцеликаудии заволновались, их свинцовые туши сбились в кучу и длинные шеи казались живым лесом раскачивающихся деревьев.

Самец рыкнул и грузно пошел, раскачивая хвостом. Чудовищные мышцы волнами перекатывались под чешуйчатой кожей, отливавшей свинцовым блеском.

Раскачивающиеся шеи опистоцеликаудий застыли.

За самцом двинулась и более крупная самка. Тираннозавры перешли на рысь, наращивая бег и набирая силу для ужасного удара. Лапы грохотали по твердой земле. Запрокинув головы, тираннозавры глухо рычали и завроподы встретили их резкими обеспокоенными голосами. Воздух завибрировал от громогласного рева.

Изголодавшиеся тираннозавры заходили с двух сторон, направив раскрытые пасти на перепуганных животных. Они приближались быстрым аллюром и опистоцеликаудии переминались на месте - хищники вселяли страх, поражая слух и зрение: несущиеся во весь опор, сотрясая землю, с ощеренными челюстями. Следом бежала стайка рапторов, надеявшихся поживиться остатками пиршества гигантских хищников.