Питер Джеймс, Ник Торп Тайны древних цивилизаций. Энциклопедия самых интригующих загадок прошлого



бет37/39
Дата11.07.2016
өлшемі2.89 Mb.
#191033
1   ...   31   32   33   34   35   36   37   38   39

ПРОКЛЯТИЕ ТУТАНХАМОНА

***


   Вера в то, что гробница Тутанхамона была защищена могущественным проклятием, почти так же хорошо известна, как само открытие. Когда египтолог Говард Картер и его богатый покровитель лорд Карнарвон открыли гробницу 26 ноября 1922 года, они – а затем и весь мир – были восхищены великолепным открытием. Давно забытая гробница мальчика – фараона Тутанхамона, умершего в возрасте восемнадцати лет около 1320 года до нашей эры, – оказалась самой поразительной сокровищницей египетских древностей из когда-либо обнаруженных. Она буквально ломилась от мебели, статуй, одежды, украшений, оружия и множества других вещей, которые должны были помочь усопшему фараону со всеми удобствами устроиться в загробной жизни. Однако было ли в гробнице еще что-то, не замеченное теми, кто вошел в нее? Начиная с таинственной болезни, поразившей лорда Карнарвона, серия необъяснимых несчастий омрачила жизнь людей, имевших отношение к этому открытию, и даже случайных посетителей. 
   Может быть, археологи, осквернившие гробницу, неумышленно выпустили на волю некую злонамеренную силу?
   Работа в гробнице началась без каких-либо происшествий. Пятого ноября Картер откопал дверь с высеченным именем Тутанхамона и немедленно послал шифрованную телеграмму Карнарвону, который в то время находился в своем фамильном поместье в Хайклер-Кастл в Англии:
   НАКОНЕЦ СДЕЛАЛ ЗАМЕЧАТЕЛЬНОЕ ОТКРЫТИЕ В ДОЛИНЕ ТЧК ГРОБНИЦА С НЕТРОНУТЫМИ ПЕЧАТЯМИ ТЧК ОЖИДАЮ ВАШЕГО ПРИБЫТИЯ ТЧК ПОЗДРАВЛЯЮ КОНЕЦ
   Двадцать третьего ноября лорд Карнарвон и его дочь леди Эвелин Герберт прибыли в Луксор, и Картер смог возобновить работы. После трех дней тяжкого труда рабочие расчистили тридцатифутовый коридор, ведущий в гробницу. Напряжение росло по мере того, как близился момент истины. В книге Картера «Гробница Тутанхамона», написанной в следующем году в соавторстве с Артуром Мейсом из музея Метрополитен в Нью-Йорке, хорошо передана драматичная атмосфера открытия:

   «Решительный момент наступил. Дрожащими руками я проделал маленькое отверстие в верхнем левом углу… Тесты со свечами были применены в качестве меры предосторожности от вредных газов, которые, возможно, находились внутри. Потом, немного расширив отверстие, я протянул руку со свечой и заглянул внутрь. Лорд Карнарвон, леди Эвелин и Каллендер (старый друг Картера) с беспокойством ожидали моего вердикта.


   Сначала я ничего не видел – спертый горячий воздух, вырывавшийся изнутри, заставлял пламя свечи сильно дрожать, – но наконец, когда мои глаза привыкли к свету, из сумрака медленно выступили детали помещения. Я видел странных животных, статуи и золото – повсюду виднелись золотые отблески. На какой-то момент (должно быть, стоящим рядом со мной он показался вечностью) я онемел от потрясения. Когда лорд Карнарвон, более не в силах вытерпеть неопределенность, озабоченно спросил: «Вы что-нибудь видите?», я мог лишь ответить: «Да, чудесные вещи».

 
   В тот день Картер встретился лицом к лицу с историей и обеспечил себе место в ней.


   Официальное открытие гробницы произошло 29 ноября в присутствии британских и египетских чиновников, а также Артура Мертона из лондонской «Тайме», чья статья, опубликованная на следующий день, заставила говорить об этом весь мир.
   Ход раскопок временно замедлился, пока Картер пытался разобраться, как лучше поступить с этим необыкновенным открытием. За декабрь ему удалось собрать большую команду экспертов с помощью нью-йоркского музея Метрополитен. Тем временем к месту раскопок прибыл десант журналистов, требовавших осмотра находок и новых историй, чтобы удовлетворить жадных до новостей читателей. В ответ он подписал эксклюзивное соглашение с газетой «Тайме», что вызвало сильнейшее возмущение, не утихавшее и в последующие годы.
   После перерыва на Рождество археологи приступили к трудоемкой задаче по каталогизации тысяч находок и надзором над их извлечением и консервацией. Картер наивно полагал, что это займет несколько недель. Фактически он находился там до 1930 года, и папки бумаг с описанием найденных объектов теперь заполняют большую комнату в Гриффитском институте при Оксфордском университете.

Смерть графа


   Однако вскоре разразилась трагедия, которая омрачила все предприятие. Шестого марта Карнарвона в щеку укусил комар. Во время бритья он порезал укус, что вызвало сильное воспаление. После обработки пореза раствором йода и двухдневного отдыха в постели Карнарвон почувствовал себя достаточно хорошо для путешествия в Каир, где, как надеялась его дочь, он окончательно поправится под наблюдением врачей. Однако через неделю у него началась лихорадка, а заражение крови, вызванное порезом, привело к пневмонии. Картер поспешил к постели больного; жена Карнарвона приехала из Англии, а его сын – из Индии. Пресса узнала о случившемся, и драматический отъезд леди Карнарвон стал темой для статей на первых страницах газет. 
   Когда Карнарвон балансировал между жизнью и смертью, известная писательница романтического жанра Мария Карелли связалась с «Нью-Йорк уорлд» и сообщила поразительную новость: оказывается, она писала Карнарвону и предупреждала его об опасности, которую он навлек на себя, нарушив покой Тутанхамона. Она высказала причину своей озабоченности:

   «Трудно представить, какому риску подвергается человек, нарушающий покой усопшего египетского царя, чью гробницу охраняет особая неусыпная стража, и пытающийся лишить его загробных даров. Согласно одной редкой книге, озаглавленной „История египетских пирамид“… любого, кто вторгнется в замурованную гробницу, ожидает самое суровое наказание. В книге… говорится о „разных тайных ядах, запертых в ларцах с таким хитроумием, что те, кто прикасается к ним, даже не успевают понять, что стило причиной их гибели“. Вот почему я спрашиваю, мог ли лорд Карнарвон так серьезно пострадать от комариного укуса?»

   Озабоченность, высказанная в сообщении Карелли, нарастала по мере ухудшения состояния лорда Карнарвона. Газетные рубрики писем в редакцию пестрели всевозможными догадками. Многие авторы рассуждали о том, что место последнего упокоения фараона защищается физическими или психическими силами неизвестной природы. Страхи достигли апогея перед смертью Карнарвона, которая произошла ночью 5 апреля.
   На следующий день репортеры осаждали сэра Артура Конан Доила, творца Шерлока Холмса и автора двух замечательных «историй ужасов» о мумиях, а также признанного лидера течения спиритуалистов. Когда он спустился по трапу парохода «Олимпик» и ступил на американскую землю, его тут же спросили о том, что он думает по поводу смерти Карнарвона. Согласно статье в лондонской газете «Морнинг пост»:

   «Он был склонен до некоторой степени поддержать мнение, что для лорда Карнарвона было опасно входить в гробницу Тутанхамона из-за оккультных и других спиритуальных воздействий. Он сказал: „Враждебный элементаль мог стать причиной смертельной болезни лорда Карнарвона. Мы не ведаем, какие элементали существовали в те дни и какую форму они могли принимать. Египтяне знали о подобных вещах гораздо больше, чем мы“.

   Замечания Дойла стали официальным началом теории о проклятии Тутанхамона.
   На следующий день Дойл объяснил лондонской «Дейли экспресс», почему он был так уверен, что в смерти Карнарвона были повинны оккультные силы. Это был не первый случай из его личного опыта, когда египетская черная магия маскировалась под болезнь. Его близкий друг, репортер «Дейли экспресс» Флетчер Робинсон (который помогал в подготовке и публикации одного из наиболее знаменитых романов о Шерлоке Холмсе «Собака Баскервилей»), расстался с жизнью при сходных обстоятельствах за несколько лет до этого инцидента.
   Робинсон исследовал утверждение о том, что мумия жрицы в Британском музее обладает «злой силой». Дойл предупредил своего друга о возможной опасности, но тот оставил его слова без внимания и вскоре скоропостижно скончался. Как и в случае с Карнарвоном, смерть Робинсона на первый взгляд была результатом тяжкой болезни, но Дойл и здесь подозревал воздействие «темных сил»:

   «Непосредственной причиной смерти был брюшной тиф, но именно так могли действовать элементали, охранявшие мумию. Они могли поставить мистера Робинсона в такие обстоятельства, при которых он подхватил заразу, но, как и в случае с лордом Карнарвоном, физическая болезнь была основной, а не первоначальной причиной его смерти».

   Сначала газеты в основном игнорировали предположение о воздействии оккультных сил, уделяя больше внимания теории Карелли о смертоносных ловушках. В лондонской «Дейли мейл» появилась гипотеза о том, что комар, укусивший Карнарвона, «до этого мог подхватить частицы составов для бальзамирования, которые обнаружили в захоронении вместе с Тутанхамоном». Но профессор Перси Ньюберри, один из членов команды Картера, составлявший каталог содержимого гробницы, решительно отверг эту гипотезу. Он категорически заявил, что в Долине Царей вообще не водились комары, поэтому Карнарвон, вероятно, был укушен в Луксоре на берегу Нила, где он оставался во время раскопок.
   Но со временем выяснились новые подробности, которые сделали смерть Карнарвона еще более таинственной. Особенно многозначительным было сообщение в «Дейли экспресс», что в момент смерти Карнарвона произошел сбой в системе электроснабжения:

   «Внезапно электрический свет в каирской больнице погас, и она погрузилась в полную тьму. Через несколько минут свет включился, но лишь для того, чтобы снова погаснуть. Этот любопытный инцидент был истолкован теми, кто с тревогой ожидал новостей, как дурное предзнаменование».

   В следующие недели одно за другим всплывали новые обстоятельства. Судя по всему, вся электрическая сеть Каира вышла из строя на пять минут в момент смерти Карнарвона. Утверждалось, что британские чиновники организовали срочное расследование, которое не нашло никакого технического объяснения этому случаю.
   Затем шестой граф Карнарвон, совсем недавно получивший этот титул, выступил с другим странным утверждением. Он сообщил, что ровно в два часа ночи 5 апреля Сьюзи, любимая домашняя собака его отца, внезапно завыла и упала замертво.

Предупреждения свыше


   Все это указывало в определенном направлении: здесь поработали оккультные силы, находившиеся за пределами знания обычных людей. Два человека, чувствительных к сверхъестественным воздействиям, впоследствии поведали, что они фактически предупреждали Карнарвона не тревожить покой гробницы фараона. Хиромант Велми написал, что Карнарвон советовался с ним незадолго до отъезда в Луксор в ноябре 1922 года. Велми был озадачен большим пятном на линии жизни на ладони Карнарвона и пытался предупредить его об опасности, которую оно предвещает.
   Ясновидящий Чейро позднее делился не менее необычными откровениями в своих воспоминаниях. Находясь под контролем духа принцессы Макитатон, седьмой дочери фараона Эхнатона, он написал срочное предупреждение Карнарвону, полученное из загробного мира:

   «Это предупреждение гласило, что по прибытии к гробнице Тутанхамона он не должен был трогать какую-нибудь из реликвий, обнаруженных внутри, или выносить их наружу. В конце сообщения говорилось: если он ослушается этого предупреждения, то в гробнице его настигнет рок – болезнь, от которой он уже не оправится, и что смерть заберет его в Египте».

   Вслед за безвременной кончиной лорда Карнарвона популярные газеты начали публиковать откровения о том, что опасность была хорошо известна не только самому Карнарвону, но и всей команде археологов. Тем не менее, жажда славы заставила их продолжать изыскания, невзирая на собственную безопасность и пренебрегая предупреждениями, которые они получили. 
   Циркулировало много историй относительно надписи, обнаруженной над входом в гробницу и замаскированной археологами, чтобы их работники не испугались ее содержания. Некий египтолог перевел ее и дал анонимную утечку в прессу: «Смерть прилетит на быстрых крылах к любому, кто дерзнет коснуться гробницы фараона». В одном красочном повествовании у Карнарвона хватило выдержки заменить древнее проклятие табличкой с собственным гербом, что придавало истории оттенок героической сентиментальности.
   Нетрудно понять, что археологи в большинстве своем отвергали любую идею об оккультных силах, выходящих из могил, чтобы угрожать людям. Однако и здесь нашлось несколько смельчаков, которые выступили против своих коллег и признались, что они видели вещи, не поддающиеся разумному объяснению. Во главе этих широко мыслящих египтологов стоял Артур Вейгалл, бывший главный инспектор древностей в Луксорском регионе, который работал специальным корреспондентом «Дейли мейл» во время исследований в гробнице. Летом 1923 года он опубликовал книгу воспоминаний, включавшую главу под названием «Злонамеренность древних египетских духов» с мешаниной анекдотических свидетельств: история о саркофаге египетской жрицы (которая, несмотря на описания Конан Доила, на самом деле не содержала мумию), связанная со смертью Робинсона; другие «несчастливые» египетские объекты; нечто неопределенное, названное фотоснимком духовной сущности; драматические последствия легкомысленной попытки вступить в контакт с духом Эхнатона. Вейгалл поведал еще одну историю, особо связанную с Тутанхамоном, – повесть о судьбе канарейки Картера. Эта замечательная птичка была съедена коброй, которая каким-то образом проникла в ее клетку в тот самый день, когда был открыт вход в гробницу Тутанхамона:

   «Люди, верившие в дурные предзнаменования, истолковали этот инцидент в том смысле, что дух усопшего фараона в своем естественном облике царской кобры убил удачу археологов, символизируемую этой певчей птицей, столь типичной для мирного английского дома».

   Вейгалл закончил свою дискуссию о темной стороне египтологии, подчеркнув свою готовность расследовать эту спорную тему:

   «В Египте мне приходилось слышать самые нелепые истории от тех, кто верит в злокозненность мертвых, но в то же время я стараюсь без предубежденности подходить к этому вопросу».

   В апреле 1926 года газетчики сообщили, что доктор Дуглас Дерри из Каирского университета медицины обнаружил нечто странное во время исследования мумии Тутанхамона. На лице фараона был шрам точно в том же месте, куда пришелся смертельный укус комара на лице Карнарвона. Вейгалл поспешил сообщить в «Морнинг пост» об этом поразительном «совпадении»:

   «Хотя я не могу безоговорочно утверждать, что верю в действенность подобных проклятий, нужно признать, что некоторые очень странные вещи – назовем их совпадениями, если хотите, – окружали обстоятельства раскопок в Луксоре».

   Если даже сами египтологи признавали возможность действия злых сил, можно было ожидать, что Британский музей подвергнется настоящей бомбардировке посылками, отправленными встревоженными коллекционерами египетских древностей, которые боялись попасть под действие сходных проклятий.

Проклятие распространяется


   За смертью Карнарвона последовала череда трагедий, которую можно было связать с именем Тутанхамона. Лишь несколько месяцев спустя двоюродный брат Карнарвона полковник Обри Херберт умер от заражения крови после незначительной операции. Затем доктор Эвелин Уайт, египтолог из Лидского университета (Англия), покончил жизнь самоубийством в такси в сентябре 1924 года. Согласно «Нью-Йорк тайме», он тайно вывез фрагменты древних книг из одного египетского монастыря и боялся последствий содеянного. Он оставил записку, где говорил о причинах своего ужасного решения: «Я знаю, что на мне лежит проклятие. Несмотря на то, что я взял отпуск, чтобы отвезти эти манускрипты обратно в Каир, монахи сказали мне, что проклятие все равно будет действовать. Так оно и случилось».
   Список жертв, чью смерть связывали с проникновением в запретные тайны египетского загробного мира, стремительно увеличивался. Джордж Джей Гоулд, американский миллионер, коллекционер древностей и друг Карнарвона, умер от скоротечной лихорадки через сутки после того, как убедил Картера показать ему гробницу. Врачи объявили, что он пал жертвой чумы, но никто не был удовлетворен этим вердиктом.
   Двадцать шестого марта 1926 года «Нью-Йорк тайме» сообщила о другой трагедии под заголовком «Шестой разведчик гробниц гибнет в Египте – доктор Мардрус развивает теорию о таинственных силах». Новой жертвой был профессор Джордж Бенедикт, директор отдела египетских древностей в музее Лувра (Париж), неудачно упавший во время посещения гробницы, а затем подхвативший пневмонию. Доктор Дж. К. Мардрус, переводчик «Тысячи и одной ночи», которого попросили прокомментировать это происшествие, не побоялся огласить свои страхи по поводу вмешательства оккультных сил:

   «Это не детские суеверия, которые можно отмести в сторону взмахом руки… Нам следует помнить, что египтяне в течение 7000 лет лелеяли свои мумии, дабы обеспечить им счастье в загробной жизни, и предотвращали любые попытки нарушить их покой, исполняя магические ритуалы, в силе которых они не сомневались. Я абсолютно убежден, что они знали, как сосредоточиваться на мумиях и создавать вокруг них некие поля динамической энергии, о которых мы пока имеем весьма смутное представление».

   К 1934 году Герберт Уинлок, директор музея Метрополитен в Нью-Йорке, составил внушительный список «жертв проклятия согласно сообщениям из газет». К гибели лорда Карнарвона и двух его двоюродных братьев (Мервин Герберт внезапно умер в возрасте 41 года в 1930 году), а также Эвелина Уайта и Джорджа Бенедикта, Уинлок добавил еще несколько трагических случаев: доктор Арчибальд Рид, специалист по рентгеноскопии, умер от истощения после обследования мумии Тутанхамона; Артур Мейс, ассистент Картера, умер от плеврита; Ричард Бетелл, секретарь Карнарвона, – от сердечного приступа; убитый горем отец Карнарвона, лорд Уэстбери, покончил жизнь самоубийством; принц Али Камаль-бей из Египта, вошедший в гробницу, был убит в Лондоне; служитель Британского музея скоропостижно скончался, когда наклеивал этикетки на объекты из гробницы; и, наконец, Артур Вейгалл, который своими сочинениями привлек особое внимание общественности к проклятию Тутанхамона, умер от лихорадки. 
   Даже спустя много времени после того, как люди, принимавшие участие в нарушении покоя Тутанхамона, умерли и были похоронены, проклятие продолжало распространяться. В 1972 году доктор Камаль Мухтар, директор Египетского департамента древностей, умер, когда сокровища Тутанхамона были перевезены в Англию для выставки. В 1978 году в лондонской газете «Уорлд ньюс» был опубликован список несчастий, постигших команду самолета, перевозившего реликвии Тутанхамона в Англию: каталог сердечных приступов, тяжких травм и личных трагедий.
   По-видимому, даже сегодня те, кто слишком углубляется в эти вопросы, подвергают себя значительному риску. В 1992 году историк Кристофер Фрейлинг написал для постановки, на Би-Би-Си документальный сериал «Воздействие на западный мир открытия гробницы Тутанхамона», включая знаменитое проклятие. Он вспоминает целый ряд инцидентов, многие из которых вполне могли закончиться трагически:

   «Свет внезапно погас, когда я впервые упомянул о проклятии, стоя над закрытой стеклянной витриной саркофага Тутанхамона, внутри самой гробницы; в ясном небе прогремел гром, когда я взялся за составление комментариев к золотой маске фараона, которая хранится в Египетском музее Каира; в середине съемок режиссер внезапно слег от желчекаменной болезни (сам Картер страдал от камней в желчном пузыре в начале 20-х годов); в каирском отеле, где мы остановились, внезапно оборвался главный трос лифта, что привело к драматическому падению на 21 этаж вниз, когда режиссер и продюсер находились в лифте; какая-то острая респираторная инфекция, от которой почти вся съемочная группа страдала конъюнктивитом, развилась во время ночных съемок в Долине Царей, когда мы пытались снять эпизод о попытке Вейгалла вызвать дух Эхнатона».


А было ли проклятие?


   С того времени, когда статьи о проклятии фараона начали появляться в газетах, предпринимались энергичные попытки найти альтернативное объяснение для каталога всевозможных несчастий, вроде бы связанных с именем Тутанхамона.
   Самая прозаическая теория – о том, что проклятие было выдумано для отпугивания воров, – была высказана в интервью с последним выжившим участником экспедиции Картера, опубликованном в «Дейли мейл» в августе 1980 года. История Ричарда Адамсона была довольно замечательной. Он служил военным полицейским в Египте и был прикомандирован к Картеру для помощи в упаковке вещей и отъезде с места работ, но 4 ноября, когда они были уже готовы отказаться от поисков гробницы Тутанхамона, вход был обнаружен.
   Перед исследователями встала настоятельная необходимость помешать грабителям могил, постоянно шнырявшим вокруг, проникнуть в гробницу. Сам Адамсон командовал охраной, но охранников могли подкупить или застигнуть врасплох. Тогда вместе с Картером они придумали хитроумный выход:

   «Внезапно мы подумали о проклятии. Надписи с проклятиями в адрес взломщиков были обнаружены на стенах гробниц в окрестностях Каира; случилось так, что один из репортеров, который околачивался поблизости, начал расспрашивать о проклятиях. Мы не видели таких надписей в гробнице Тутанхамона, но, скажем так, мы не стали разочаровывать его. Обменявшись с нами понимающим кивком и многозначительными взглядами, он был счастлив придумать историю о проклятии, довлеющем над гробницей Тутанхамона».

   Сам Адамсон продолжал охранять гробницу в течение семи лет и не раз спал внутри без каких-либо вредных последствий для себя.
   Естественно, скептики ухватились за воспоминания сержанта Адамсона как за очевидное объяснение, но его история, в свою очередь, создает впечатление какой-то нереальности. Как отмечает Фрейлинг, не сохранилось фотографий, где он был бы изображен рядом с могилой, и ни в одной из многочисленных опубликованных работ или личных дневников вообще не упоминается о его присутствии. В одном важном случае Адамсон допускает явную ошибку. Он утверждает, что утром 4 ноября Картер был готов отказаться от поисков и уехать, но на самом деле Картер лишь приступил к раскопкам на три дня раньше. Хронология Адамсона не совпадает с газетными статьями, где упоминания о проклятии появились лишь после болезни Карнарвона. В любом случае Картер едва ли мог поверить, что слухи о проклятии в английских газетах могут оказать какое-либо воздействие на египетских воров. 
   При поисках рационального объяснения чаще всего предполагалось, что сама атмосфера гробниц представляет риск для здоровья. Наиболее многообещающей представлялась идея, согласно которой мумии могли служить переносчиками вирусной инфекции. В 1962 году вспышка вирусной инфекции поразила многих чиновников Египетской службы древностей. Удалось установить, что ее источником была мумия, но впоследствии выяснилось, что вирус был оставлен на ней человеком, уже заразившимся в другом месте.
   Часто предполагалось, что по крайней мере некоторые смертельные случаи вызваны гистоплазмозом, который часто поражает исследователей пещер. Это неприятное заболевание вызывается грибком, который размножается в фекалиях летучих мышей и может содержаться в частицах пыли, вдыхаемой человеком. Симптомы заболевания похожи на пневмонию; именно такой диагноз был вынесен в нескольких случаях со смертельным исходом. Р. Дж. Гаррисон, профессор анатомии Ливерпульского университета, расследовал эту теорию, когда изучал мумию Тутанхамона в Египте. От местных крестьян он узнал, что в первые несколько месяцев летучие мыши свободно проникали в коридор и проводили ночь внутри и что Картер часто обращался к крестьянам за помощью, чтобы выгнать мышей поутру. На основании отчетов о болезни Карнарвона Гаррисон пришел к выводу, что гистоплазмоз был вероятным кандидатом на роль недуга:

   «Возможно, мы никогда точно не узнаем причину, но обстоятельства указывают на то, что смерть лорда Карнарвона была вызвана вдыханием пыли, содержащей частицы грибка из высохших фекалий летучих мышей в проходе, ведущем к гробнице царя Тутанхамона».



   Основная проблема этой привлекательной теории заключалась в том, что в архивах экспедиции не было записей о летучих мышах. Возможно, мыши представляли собой настолько обычную проблему, что никто и не подумал упомянуть об их присутствии. Трудно также предположить, что мыши обитали в коридоре в течение достаточно долгого времени с учетом обстоятельств, описанных Гаррисоном. Это робкие существа, и при постоянном беспокойстве они попросту улетают и ищут себе более спокойное место для сна.
   Оставив в стороне достоинства и недостатки теории гистоплазмоза, можно сказать, что Египет, без сомнения, был далеко не самым здоровым местом для времяпрепровождения. Ежедневное вдыхание пыли, пусть даже безвредной, едва ли могло пойти на пользу ослабленной респираторной системе лорда Карнарвона. По выражению Фрейлинга: «Я просто не могу постигнуть, почему британцы викторианского и эдвардианского периода отправлялись в Египет за здоровым климатом».
   Каковы же реальные причины проклятия Тутанхамона? К сожалению, большая часть накопленных свидетельств основана на преувеличении и прямой лжи. В случае с Карнарвоном мы знаем, что у него было слабое здоровье, что он плохо переносил укусы насекомых и даже после заболевания продолжал игнорировать советы врачей. Его смерть была трагичной, но не такой уж загадочной.
   Список, составленный Уинлоком, ясно демонстрирует предубежденность газетчиков. К примеру, ни Эвелин Уайт, ни двоюродные братья Карнарвона не имели никакого отношения к Тутанхамону; участие Бетелла было минимальным, а смерть отца, без сомнения, явилась следствием его безвременной кончины; Мейс уже был больным человеком до начала экспедиции; принц Али скорее всего никогда не посещал гробницу, да и в любом случае он был застрелен своей ревнивой женой за постоянные измены; никакие предметы из гробницы Тутанхамона не отправлялись в Британский музей, поэтому служащий не мог заразиться от них; а Вейгалл, хотя и был египтологом, не входил в состав экспедиции и как репортер мог входить в гробницу лишь вместе с туристами.
   Сам Вейгалл был повинен в широком распространении веры в проклятие фараона, придав ей некую академическую респектабельность своей репутацией в области египтологии. По-видимому, он был возмущен и разочарован поступком лорда Карнарвона, предоставившего газете «Тайме» исключительное право на публикацию открытий. В январе Вейгалл в письменном виде пожаловался на несправедливость своему бывшему коллеге Картеру; действительно он представлял собой исключение, будучи единственным египтологом, выступавшим в роли корреспондента, однако они с Картером никогда не встречались с глазу на глаз и Картер не мог оказывать ему какие-либо особые услуги. Для Вейгалла рассуждения о проклятии фараона были способом обеспечить себе постоянные газетные публикации и увеличить объем продаж своей книги. Он не стеснялся и манипулировать обстоятельствами. Хотя Вейгалл сообщил, что драматический инцидент с коброй и канарейкой Картера имел место в день открытия гробницы (4 ноября), другие свидетели утверждали, что это событие произошло в середине декабря.
   Прочие события кажутся необычными лишь в контексте их связи с проклятием фараона. Собака Карнарвона предположительно умерла от тоски по своему отсутствующему хозяину, а совпадение даты их смерти – если это действительно правда – может быть простым совпадением. Отключение света во время смерти Карнарвона и съемок программы Фрейлинга неудивительно с учетом состояния египетской электрической сети, особенно передающих проводов. Кстати, сам Фрейлинг не усматривал никаких оккультных воздействий за этим инцидентом или любым другим происшествием с его съемочной группой.
   Как насчет проклятия над дверью? Здесь мы вступаем в царство чистого вымысла. Никакого проклятия не было обнаружено ни там, ни где-либо еще в пределах гробницы, хотя внутри имелось защитное заклинание на камышовом факеле рядом со статуей собакоголового бога Анубиса, стража гробницы. Но в этом заклинании речь идет скорее о способности противостоять пескам пустыни, а не усилиям археологов. В действительности такие проклятия довольно редки и почти всегда встречаются в частных гробницах (не принадлежащих фараонам) и не известны во времена Тутанхамона. Как бы то ни было, древние египтяне в первую очередь боялись ущерба, причиненного мумии или самой гробнице, который мог бы сделать неопределенным облик или статус усопшего. Как признает сам Вейгалл, это исключало египтологов из числа возможных жертв:

   «Мумия и гробница были земным домом развоплощенного духа, и нанести повреждения тому или другому означало сделать дух бездомным и безымянным. С другой стороны, вход в гробницу с целью обновления памяти об усопшем всегда считался египтянами самым похвальным деянием… Таким образом, современные ученые-археологи, чьей целью является спасение усопших от забвения, должны быть скорее благословенны, а не прокляты за свои поступки. Лишь равнодушный грабитель мог попасть под действие проклятия».

   Взгляды Вейгалла основаны на долголетии многих людей, которые первыми вошли в гробницу, а также главных исследователей из команды Картера. Сам Картер умер от сердечного приступа в возрасте 66 лет в 1939 году, его друг Каллендер (которому тоже перевалило за 60) умер примерно в то же время, а леди Герберт прожила до 1980 года. Будучи тремя из четырех людей, первыми вошедших в гробницу, они в наибольшей степени подвергали свою жизнь воздействию любого проклятия, а Картер теоретически должен был стать первоочередной мишенью. Почти все специалисты из команды Картера умерли в возрасте семидесяти и более лет, и многие из них продолжили успешную карьеру в области египтологии. Доктор Дерри, разворачивавший мумию Тутанхамона, который должен был ощутить на себе всю полноту гнева фараона, прожил еще 64 года и скончался в возрасте 87 лет. Таким образом, можно заключить, что проклятие Тутанхамона оказало благотворное воздействие на тех, кто был самым тесным образом связан с ним.



Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   31   32   33   34   35   36   37   38   39




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет