Поллианна глава Мисс Полли

Глава 24. Джон Пендлетон

– Значит, это травма, а не болезнь, – вздохнула она наконец.– О, я очень рада.

– Р-рада, Поллианна? – переспросила тётка, сидевшая у её постели.

– Да. Уж лучше иметь сломанные ноги, как у мистера Пендлетона, чем быть неизлечимо больной, как миссис Сноу. Сломанные ноги срастаются, а болезнь может оказаться неизлечимой.

Мисс Полли, которая даже и не упоминала о сломанных ногах, неожиданно поднялась со стула и подошла к маленькому туалетному столику в другом конце комнаты. Она поднимала с него один предмет за другим и ставила их назад, делая это без всякой видимой цели, что было совершенно не свойственно обычно решительной и целеустремлённой мисс Полли. Но лицо её, впрочем, не было рассеянным, оно было искажённым и бледным. Поллианна лежала, глядя на танцующие на потолке цветные отблески, которые отбрасывали висевшие на окне хрустальные подвески.

– Я рада, что у меня не оспа, – пробормотала она удовлетворённо.– Это было бы похуже, чем веснушки! И я рада, что это не коклюш. У меня он был однажды: отвратительная болезнь. И я рада, что это не аппендицит и не корь, потому что они заразные... то есть корь, я хочу сказать... и ты не могла бы сидеть со мной.

– Ты, кажется, очень многому рада, дорогая, – дрожащим голосом вымолвила тётя Полли, приложив руку к горлу, как будто её душил воротничок платья.

Поллианна негромко рассмеялась:

– Да. Я думала обо всём этом, пока смотрела на мою радугу. Я люблю радуги. Я так рада, что мистер Пендлетон подарил мне эти подвески! И я рада многому другому, о чём ещё не успела сказать. Не знаю точно, но, пожалуй, я больше всего рада, что меня сбил автомобиль.

– Поллианна!

Девочка опять мягко рассмеялась и обратила сияющие глаза на тётку.

– Понимаешь, с тех пор как он меня сбил, ты много раз назвала меня «дорогая», а прежде ты так не говорила. Я люблю, чтобы меня так называли... близкие люди, я хочу сказать... Некоторые дамы из комитета так меня называли, и, конечно, это было очень приятно, но не так приятно, как если бы они были моими близкими, как ты. О, тётя Полли, я так рада, что ты моя!

Тётя Полли не ответила. Рука её опять была у горла, а глаза наполнились слезами. Она отвернулась и торопливо вышла из комнаты, столкнувшись в дверях с сиделкой.

В тот же день после обеда к Старому Тому, чистившему упряжь в конюшне, прибежала Ненси. Глаза её были почти безумными.

– Мистер Том, мистер Том, угадайте, что случилось! – Она судорожно втягивала воздух.– Хоть тысячу лет гадать будете – не угадаете, не угадаете!

– Тогда и пытаться не стоит, – ответил тот мрачно.– Особенно если учесть, что я больше десятка протянуть не рассчитываю. Так что говори сразу, Ненси.

– Тогда слушайте. Как вы думаете, кто сидит сейчас в гостиной с хозяйкой? Ну, кто, я спрашиваю?

Старый Том покачал головой: – Понятия не имею...

– И не можете иметь! Я скажу. Там... мистер Джон Пендлетон!

– Не может быть! Шутишь!

– Ничуть! Я сама ему открыла; он пришёл на костылях! И упряжка, на которой он приехал, ждёт его в эту минуту перед домом. Как будто он вовсе и не тот злой старый нелюдим, который никогда ни с кем словом не перемолвился! Только подумайте, мистер Том, да чтобы он пришёл к ней!

– А почему бы и нет? – спросил старик чуть вызывающе.

Ненси бросила на него насмешливый взгляд.

– Уж будто вам это не известно лучше, чем мне! – заметила она язвительно.

– Что-о?

– Да ну, не прикидывайтесь простачком, – заметила она с насмешкой и раздражением.– Сами же вы заморочили мне голову своими намёками!

– Что ты хочешь сказать? Ненси бросила взгляд на дом через распахнутую дверь конюшни и шагнула чуть ближе к старику.

– Слушайте! Это вы сказали мне, что у мисс Полли когда-то был жених, так ведь? Ну и вот, однажды я решила, что сумею сложить два и два и выйдет четыре. А оказалось, что это пять, а не четыре, не четыре! С равнодушной миной Старый Том отвернулся и снова принялся за работу.

– Если хочешь мне что-то сказать, так говори вразумительно, – заявил он с досадой.– Что я тут буду считать с тобой на пальцах!

Ненси засмеялась.

– Короче говоря, я слышала кое-что, что заставило меня думать, будто это именно он был её женихом! – объяснила она.

– Мистер Пендлетон?! – Старый Том выпрямился.

– Да. О, теперь-то я знаю, что это был не он. Он любил мать нашей милой девочки, и вот почему он хотел... ну да ладно, – добавила Ненси торопливо, вовремя вспомнив, что обещала Поллианне никому не рассказывать о желании мистера Пендлетона забрать её к себе.– Вот с тех пор я и спрашивала людей о нём и узнала, что они с мисс Полли много лет сторонятся друг друга и что она терпеть его не может из-за глупой сплетни, которая связала вместе их имена, когда ей было лет восемнадцать или двадцать.

– Да, я помню, – кивнул Старый Том.– Это было три или четыре года спустя после того, как мисс Дженни ему отказала и уехала с другим. Мисс Полли об этом знала и, конечно, жалела его. И она хотела его утешить. Может быть, она немножечко перестаралась – она ненавидела этого пастора, который увёл у неё сестру. Так или иначе, а кто-то пустил сплетню. Болтали, будто она бегает за ним.

– Чтобы она да за кем-то бегала! – вставила Ненси.

– Мне-то можешь этого не говорить, но люди болтали, – продолжил старик.– А такого ни одна девушка, будь у неё хоть немного гордости, не вынесет. К этому времени появился тот, другой, который влюбился в неё, и начались неприятности и с ним. После этого она замкнулась в себе, словно устрица, и уже знать никого не хотела. Сердце у неё, казалось, окаменело.

– Да, я знаю. Слыхала об этом. Потому-то я чуть не упала, когда увидела его возле двери, – его, с кем она столько лет и говорить не желала. Но я провела его в гостиную и доложила о нём.

– А она что? – Старый Том затаил дыхание.

– Ничего... сначала. Она сидела так неподвижно, что я подумала, она не слышала. Я уже собиралась повторить, когда она вдруг сказала тихо: «Передай мистеру Пендлетону, что я сейчас спущусь». И я пошла и ему это передала. А потом бегом сюда, чтобы вам рассказать, – заключила Ненси, опять бросая через плечо взгляд в сторону дома.

– Хм! – проворчал Старый Том и снова принялся за работу.

Мистеру Джону Пендлетону не пришлось долго ждать в парадной гостиной дома Харрингтонов. Звук быстрых шагов предупредил его о приближении мисс Полли. Он хотел было подняться и уже взялся за костыли, но она жестом удержала его. Однако она не подала ему руки, а лицо её выражало холодную сдержанность.

– Я пришёл спросить о... Поллианне, – начал он сразу, чуть отрывисто.

– Спасибо. Она в том же состоянии.

– И... вы не хотите сказать мне, что с ней? – На этот раз в голосе его звучало беспокойство.

Быстрая судорога боли прошла по лицу женщины.

– Я не могу... Если бы я могла!

– Вы хотите сказать... вы не знаете?

– Не знаю.

– А... доктор?

– Доктор Уоррен сам, кажется, в растерянности. Он обратился сейчас за консультацией к специалисту из Нью-Йорка. Они должны собрать консилиум.

– Но... но какие травмы у неё, вам известно?

– Небольшая рана на голове, один или два синяка и... повреждение позвоночника, которое, похоже, вызвало паралич ног.

Мистер Пендлетон приглушённо вскрикнул. Последовало непродолжительное молчание, потом он спросил хриплым голосом:

– А Поллианна... как она приняла это?

– Она не знает, а я не в силах сказать ей.

– Но она должна догадываться... о чём-то!

Мисс Полли жестом, который стал привычным для неё в последнее время, поднесла руку к горлу.

– Да. Она знает, что не может двигаться, но думает, что у неё сломаны ноги. Она говорит, что рада этому, потому что предпочитает сломать ноги, как вы, но не быть больной, как миссис Сноу, – ведь сломанные ноги срастаются, а «неизлечимые болезни» остаются! Она говорит об этом всё время, и мне кажется, что я... больше не выдержу!

Хотя слёзы затуманивали ему глаза, мужчина увидел перед собой искажённое страданием, подергивающееся лицо. Невольно он вернулся мыслями к тому, что сказала ему Поллианна, когда он в последний раз просил её переехать к нему; «Я не могу оставить тётю Полли... теперь! « Именно это воспоминание заставило его, как только он сумел овладеть своим голосом, спросить очень мягко:

– Не знаю, известно ли вам, мисс Харрингтон, как я старался уговорить Поллианну перейти жить ко мне.

– К вам! .. Поллианну!

Мужчина чуть поморщился от её тона, но его собственный голос, когда он заговорил опять, звучал холодно и сдержанно:

– Да, я хотел удочерить её – юридически, вы понимаете. И разумеется, сделать её моей наследницей.

Мисс Полли, сидевшая напротив него, чуть смягчилась. Ей неожиданно пришло в голову, какое блестящее будущее это означало бы для Поллианны. И она задумалась, была ли Поллианна достаточно взрослой – и достаточно корыстной, – чтобы соблазниться деньгами и положением этого человека.

– Я очень люблю Поллианну, – продолжал мужчина.– Я люблю её и из-за неё самой, и из-за её матери. Я был готов дать Поллианне любовь, которую хранил в сердце двадцать пять лет.

«Любовь». Мисс Полли вдруг вспомнила, почему она сама взяла этого ребёнка, и это воспоминание оживило в её памяти и те слова Поллианны, которые она слышала сегодня утром: «Я люблю, чтобы меня называли ,, дорогая» близкие люди! « И этой истосковавшейся по любви девочке была предложена любовь, не угасшая за двадцать пять лет. А ведь Поллианна была достаточно большой, чтобы поддаться такому искушению! С упавшим сердцем мисс Полли осознала это. С упавшим сердцем осознала она и другое – каким мрачным будет её собственное будущее без Поллианны.

– Ну и?..– спросила она.

Мистер Пендлетон, почувствовав, как трудно было ей владеть своим голосом, печально улыбнулся.

– Она отказалась, – ответил он.

– Почему?

– Она не хочет покинуть вас. Она сказала, что вы были так добры к ней, и хочет остаться с вами. Ей кажется, что вы тоже хотите, чтобы она осталась, – закончил Он, поднимаясь со стула.

Он не взглянул на мисс Полли и решительно повернулся лицом к двери, но в следующее мгновение услышал рядом торопливые шаги и увидел поданную ему дрожащую руку.

– После визита специалиста, когда будет известно что-то определённое о Поллианне, я дам вам знать, – сказал дрожащий голос.– До свидания, и спасибо, что вы пришли. Поллианна будет... рада.