предисловие редакторов
жүктеу/скачать 1.68 Mb.
|
| Глава: ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
В пересмотренном издании «Основ искусства речи» план и обработка содержания, по существу, остались те же, что и в первом издании. Сохранены главные черты работы: особое внимание уделено принципам искусства речи, доводам оратора и реакции слушателя; больший уклон по сравнению с вопросами постановки голоса сделан в сторону композиции; одинаковое место отведено информационной и агитационной речи; широко использован иллюстративный материал включительно до многих примеров, взятых из студенческих выступлений. Второе издание, как и первое, оставляет простор для многих уточнений содержания, методов, психологической терминологии на курсах повышенного типа и сохраняет простоту стиля и подхода к учащемуся, а также дает широкое освещение вопросов общей конструкции речи. Наиболее важные изменения заключаются в сдвигах в сторону выразительности речи. В этом отношении проблеме развития взаимообщения оратора и аудитории оказано предпочтение над вопросами техники речи. Соответственно внесены упрощения в технические вопросы композиции, особенно во вступительной части речи, и в более развернутом виде выявлено соотношение плана и вопросов воздействия на аудиторию. Главы V и VI подверглись широкому пересмотру. Первая из них в новом издании содержит раздел «Применение конспекта», вторая, посвященная исключительно вспомогательному материалу, включает новые разделы — о сравнениях и наглядных пособиях как наиболее специфических приемах обращения с доказательственными данными. Одни темы в пересмотренном издании проработаны более сжато, другие — более пространно. Внесено много новых примеров. В приложение IV «Образцы речей» включены речи студентов-ораторов. В приложение I «Речь по микрофону» внесены дополнения, предусматривающие выступления по телевидению. Раздел «Дискуссия», ставший самостоятельным приложением, составлен заново в целях более полного освещения вопросов организации дискуссии и роли руководства. Добавлены новые рекомендуемые темы и упрощены «Формы — Критические замечания». Как и в первом издании, рекомендуется, чтобы преподаватели обрабатывали формы применительно к своим требованиям и размножали их для большего удобства при оценке произнесения речей учащимися. Автор считает необходимым засвидетельствовать свою искреннюю признательность читателям, критические замечания которых были учтены при переработке книги. Единодушие по существенным вопросам в сделанных замечаниях вселяет в него надежду, что внесенные в книгу изменения будут способствовать ее распространению как руководства при прохождении учащимися колледжа начального курса искусства речи. Поль Л. Сопер. • Теннессийский университет, январь, 1956 года. Глава: Глава I ОСНОВЫ РЕЧИ А. РЕЧЬ — ЭТО ЧЕЛОВЕК В ЦЕЛОМ В ноябре 1950 года американскому писателю Уильяму Фолкнеру была присуждена Нобелевская премия. В связи с этим он произнес речь, в которой ярко обрисовал высокие задачи, стоящие перед молодыми писателями. Его речь имеет прямое отношение и к начинающим ораторам. «Я не могу примириться с мыслию, что человечеству приходит конец. Легко сказать, что человек бессмертен лишь потому, что он все преодолеет; что даже если бы пробил и замер последний удар на часах судьбы из-за ничтожной крупицы элемента, который облаком расплывается и недвижимо застынет в багровом отблеске последнего умирающего заката, то и тогда будет еще слышен один звук - звук слабого неиссякающего человеческого слова. Я отказываюсь допустить это. Я верю, что человек не только все превозможет. Он победит. Он бессмертен не потому, что среди живых существ только ему дано неиссякающее слово, а потому, что ему дарована душа, способная жертвовать, сострадать, терпеть.» Речь есть нечто большее — это должен понять изучающий ее,— чем механически производимый ряд звуков, который выражает мимолетные наблюдения и настроения, занимающие в данную минуту того, кто говорит. Речь — это человек в целом. Каждое высказывание и фактически и в сознании воспринимающего ее представляет собой мгновенное раскрытие всего опыта и характера, намерений и чувств человека. Впрочем, несмотря на важное значение, придаваемое Фолкнером духу и мысли, кроющимся за «неиссякающим словом», речь — основной рычаг человеческого мышления. Без способности организовать мысль посредством слова человек не мог бы рассуждать и развиваться в организованное социальное существо. Речь —неотъемлемая часть xapaктера и самым широким образом определяет личность. Она в наши дни более, чем когда-либо прежде, представляет собой главное средство, с помощью которого люди живут вместе и сотрудничают в местных, национальных и даже международных масштабах. Для мира перед нависшей опасностью слово будет тем средством, которым люди добьются победы, если оно восторжествует. Следовательно, существует полная взаимозависимость психики и речи. Не только побуждения, которые вызывают и направляют речь, но и ее влияние на слушателя и самого оратора столь же глубоки, как человеческий характер и мысль. Этот факт должен создать у учащегося незыблемую уверенность в своих силах, как ни мал его опыт, ибо аппарат речи действует главным образом в зависимости от силы и качества идей, приводящих его в движение. Если они неясны, робки или безразличны, аппарат речи будет сдавать по всем линиям: дыхание будет прерывистым и поверхностным, голос — монотонным, язык станет заплетаться. Живые, яркие мысли и властная потребность поделиться ими приведут весь механизм речи в боевую готовность. Первый вопрос для большинства начинающих ораторов заключается не в их способности к публичному выступлению. По общему правилу, потенциально такая способность имеется у всех. Их первый, всецело оправдывающий себя долг — иметь, что сказать, и иметь глубокую потребность выразить это. Учащегося не должно смущать изречение Эмерсона: «То, что ты представляешь собой, настолько подавляет меня, что я не слышу, что ты говоришь». Студенческая молодежь недооценивает возможностей своего личного влияния на аудиторию, и это весьма характерно. Молодые люди часто ссылаются на робость и застенчивость как на причины своего нежелания выступать или своих бездушных Выступлений. Выступления могут и должны. развивать характер. Биографии великих ораторов и артистов раскрывают поразительную перемену, происходящую в них к зрелым годам: перемену от робости к уверенности в себе, от поверхностного к глубокому. Джон Уэзли — замкнутый в себе студент-книголюб в годы пребывания в Оксфордском университете — ничем не обещал развернуться в того Джона Уэзли, чья страстность проповедника оказалась в его эпоху фактором громадного влияния. Не многие, кто видел Сарру Сиддоне в дебюте на лондонской сцене, могли бы сказать, что после ряда лет напряженной работы на провинциальной сцене она покорит Лондон и весь мир как одна из величайших трагедийных актрис всех времен. Больше того, часто случается, что люди, стеснительные в простой беседе, при публичном выступлении обнаруживают такую уверенность в себе, которую ни они сами и никто другой даже не подозревали. Ваше обучение искусству речи должно идти рука об руку с серьезными усилиями стать тем, кем вы можете и должны быть. Б. ГЛАВНАЯ ФУНКЦИЯ РЕЧИ — ОБЩЕНИЕ «Поделиться мыслью — значит умножить ее силу». Всякое высказывание—следствие одной из двух причин - или их сочетания: потребности выразить свои чувства и желания поделиться мыслью. Различие этих причин приводит часто к большой путанице. Мы вздыхаем, стонем, плачем и смеемся не для того, чтобы поделиться с окружающими, а чтобы получить облегчение или удовлетворение от выражения своих чувств, подобно тому, как собаке приятно лаять и вилять хвостом. По той же причине мы произносим многие слова, вроде «ах боже» или «много ты знаешь», которые представляют только чувственные реакции, но никоим образом не речь. В широком смысле слова к ним можно отнести замечания о погоде и малозначащий разговор только для соблюдения приличий. Это лишь способ наладить удобные отношения с окружающими. В действительности речь должна бытьвыражением личности в том смысле, что она раскрывает ее во всей полноте переживаний. Простое выявление своих ощущений следует отличить от главной функции речи — делиться мыслями. Разумное устное общение коренным образом отличается от письменного. Оно во многих отношениях более жизненно. В нем есть лицо говорящее и есть слушатели, занятые обсуждением особого вопроса по тому или иному поводу. Речь не обращена в пустоту. Если ее произносить как бы в пространство, она неизменно теряет характер подлинного общения. Развивать в себе ощущение речи как взаимного общения, в котором мысли, слова, манеры постоянно приспособляются к слушателям, - первое насущное требование к оратору. Пока он не почувствует присутствие живых людей с их нуждами, запросами и тревогами, он не познает мощь настоящего, живого слова. Если он стремится к этому, результатом будут — при еще незначительной практике — целесообразная организация идей, надлежащие слова, голос и манеры. Люди с ярким проявлением чувств умеют поддерживать подлинное общение в частной беседе. Им нужно только применить эту способность при выступлении перед аудиторией. В. ПУБЛИЧНАЯ РЕЧЬ В ОСНОВНОМ ПОХОЖА НА ОБЫЧНУЮ БЕСЕДУ Для публичного выступления требуются те же данные, что и в обычном разговоре. И все же многие обнаруживают робость, когда их просят выступить... «Да чтоб я смог сказать речь?» Абсурд! Ведь они ежедневно произносили целые речи, начиная со второго года жизни. Большинство неопытных ораторов, когда приходится обращаться к аудитории, считает необходимым вести себя так, словно успех зависит от того, насколько далеки будут их язык, жесты, голос от обычных, приобретенных за годы разговорной практики. Но ничто так не вредит успеху. Для подобного представления о публичном выступлении характерны, например, неестественная поза, отсутствующий взгляд, банальности и заминки вроде: На меня выпала... э... выдающаяся честь обратиться... э... к вам по данному поводу. Проблема, стоящая перед вами... э... э... — это тема, близкая нашим сердцам... то есть... разуму и сердцу... На публичную речь больше уже не смотрят как на изящную словесность; подобно всякому устному общению, она — средство к цели, а не самоцель. Следовательно, ни для кого, даже для профессионального оратора, нет оснований считать, что он как бы выставлен на показ. Внимание направлено всегда на то, что должно быть сказано, а не на самого оратора. Публичная речь должна обладать качествами хорошего собеседования с некоторыми поправками в отношении голоса, манер и темы для полного соответствия с обстановкой выступления. Каковы отличительные черты непринужденной беседы? Понаблюдайте внимательно двух-трех интеллигентных людей, занятых обсуждением интересной темы. Здесь нет и следа застенчивости; здесь полная серьезность и прямолинейность; один смотрит другому прямо в глаза, фигуры склоняются друг к другу; вспыхивающий взор, мимика, движения головы, плеч, рук, кистей подчеркивают их замечания. Чувство общения, связывая собеседников, подобно электрическому току, поддерживает их взаимное внимание. Закройте глаза, прислушайтесь к звукам. На вас произведет впечатление большой диапазон их высоты, звучности, темпов и несомненный ритмический характер. Наиболее значительные слова произносятся громче, уступая место сдержанному звучанию. Здесь много коротких фраз включительно до вопросов, восклицаний, но слышны и длинные предложения с соразмерными паузами. Это и есть разговор по душам... Молодые люди студенческого возраста могут смело начать с него. Где бы ни возникали подобные беседы, они — наилучшее в нашем жизненном опыте. Мы дорожим ими, годы спустя ясно вспоминаем, что было сказано, и снова находимся под впечатлением идей, которыми когда-то обменялись. Но что нередко происходит с силой живого общения, когда приходится выступить перед аудиторией? Здесь те же элементы: захватывающая тема, слушатели в ожидании, перед ними оратор, все у него наготове. Но нет какой-то искорки, что-то расхолаживает, нет подъема. По общему правилу, трудность положения нельзя объяснить только одним обстоятельством. Отчасти это результат монотонного голоса или невыразительного взгляда, устремленного не на слушателей, но в окно, на потолок или на пол. Может возникнуть ощущение, что выступающий говорит не свое, а что-то подхваченное на лету и даже не особенно занимающее его. Через минуту-две слушатели устало откидываются на спинку сидений или начинают возню, и тогда только что-нибудь ошеломляющее может спасти положение. Но это случается редко. Располагает ли оратор, выступающий перед аудиторией, теми возможностями, какими обладает интересный собеседник? В некотором смысле, пожалуй, нет. Аудитория обычно шире, чем группа, поглощенная беседой, и оратор должен заинтересовать большее количество людей. Обстановка почти всегда более официальная, и оратор менее знаком со своими слушателями. Поэтому свои замечания он делает с осмотрительностью. 3десь он должен остерегаться многих личных и неожиданно возникающих высказываний, которые помогают ему чувствовать себя непринужденно в частной беседе. Необходимость все время придерживаться предмета обсуждения— главная трудность, не встречающаяся в беседе. Присоединяются и чисто физическая проблема, как донести свой голос до всей обширной аудитории, и вполне понятная застенчивость у начинающих ораторов. Впрочем, многие из кажущихся трудностей могут обратиться в преимущества. Ряды обращенных на вас лиц с выражением ожидания, которые вначале нагоняют страх, впоследствии станут вызывать воодушевление и ощущение силы. Самая необходимость говорить громче освободит оратора от чувства связанности и поднимет эмоциональный строй речи. В большой и сплоченной аудитории заразительность идей и чувств может стать значительным преимуществом для оратора, если он даст ей случай проявиться. Человек в массе будет смеяться или плакать над тем, что не произвело бы на него никакого впечатления, если бы он был один. Непрерывность изложения в публичной речи придаст ей исчерпывающий характер и все нарастающую мощь, которые невозможны в беседе. Кроме того, разговорный обмен мнениями только внешне отсутствует во время публичного выступления. Если оратор действительно будет обращаться к публике и говорить со слушателями, а не при них, он почувствует, как возникает взаимное общение. Каждый, кого вдохновило неодолимое желание выступить,— а только немногие не испытали этого,— вспомнит радостное чувство совместного творчества, хотя бы говорил только оратор. В итоге, если есть что сказать и потребность поделиться со слушателями, то почему нельзя выступить в официальной обстановке так же хорошо, как и в обычной? Следовательно, понадобится лишь несколько довольно простых приемов, чтобы придать речи характер публичного выступления. По своему усмотрению вы будете считаться с ними в зависимости от каждого отдельного случая, как делается в частной беседе. Всегда старайтесь избегать нарочитых манер заправского говоруна. Если обстановка более или менее неофициальная, держитесь попроще. Например, на деловом совещании или на заседании комиссии нет надобности говорить стоя. Если вы хорошо знакомы с вашими слушателями, язык будет проще; вы сможете обращаться к отдельным лицам, называя их по имени; в своих высказываниях вы станете прибегать к соображениям, возникающим на ходу, чаще, чем, например, в личной беседе с администратором, к которому вы обращаетесь за работой. Эти указания не имеют специфического характера: не бывает ни тождественных положений, ни совершенно одинаковых ораторов. Индивидуальные особенности так же важны при общественных выступлениях, как и в частной жизни. Поэтому будьте самим собой. Стремитесь свободно выразить все наиболее действенное в вашей личности. Никогда не пытайтесь подражать манерам других ораторов. Притягательная сила большинства крупных ораторов в том, что они неповторимы. Г. КРАСНОРЕЧИЕ ТРЕБУЕТ ПОДГОТОВКИ Искренность и стремление к общению, как ни важна их роль, не могут заменить умения. Как сказал Джозеф Джефферсон — знаменитый американский актер прошлого столетия,— «произнести яркую речь — одно дело, а произнести ее ярко — другое». Многие деловые люди и специалисты жалуются, что они не могут выразить при случае именно то, что имели ,в виду. Сколько у вас знакомых, умеющих свободно поддержать беседу в нужном направлении? Сколько знакомых, обладающих способностью говорить с подъемом? А как часто вы чувствовали, что у вас рвется наружу мысль — и только для того, чтобы показаться на свет в искаженном виде? Правда, люди без предварительной подготовки к публичным выступлениям, если они прониклись сильным убеждением, могли говорить красноречиво и увлекательно. Но такие случаи редки. Для хорошей речи необходимы знание предмета, целеустремленность и умение. Знание цель неотъемлемы при приобретении умения, так как, не имея, что сказать и потребности сказать, оратор уподобляется кораблю «без руля и без ветрил». К тому же он должен быть уверен в себе. Ведь если только сделать открытие, что не так уж трудно встать перед аудиторией и начать говорить, то хорошим оратором не станешь,— это прекрасно знают миллионы скучающих слушателей. Вряд ли, говоря о речи, можно считать правильным несколько парадоксальное замечание английского очеркиста Д. К. Честертона: «Если что-нибудь надо сделать, то стоит сделать даже плохо». Человек восемнадцатилетнего возраста в среднем произнес по крайней мере шестьдесят миллионов слов. Но научился ли он поэтому правильно говорить? Совсем необязательно. Умение можно приобрести только в результате систематических занятий. Особая необходимость в системе обусловлена устойчивостью приобретенных навыков. Желающий учиться игре на музыкальном инструменте начинает извлекать из него какой-то скрежет, но зато здесь нет дурных привычек, с которыми нужно бороться. Обучающийся искусству речи редко находится в таком счастливом положении. При сложности механизма речи предпринимаемая борьба с дурными навыками — дело нелегкое. Человек, тысячи раз произносивший слова с ошибками, не сразу приучится к правильному произношению. Кто годами привык сутулиться, чудом не приобретет выправки, а руки оратора, находящиеся в бесцельном движении, вдруг не примут правильного положения. Кто склонен примириться с такими дурными привычками, напоминает одного субъекта, о третьем браке которого д-р Джонсон сказал, что в данном случае воплощен «триумф надежды над опытом». Существует определенный порядок слов в фразе и фраз в речи. Сколько людей задумываются над этим перед началом речи? А сколько открывают рот, чтобы выпускать слова просто наудачу? Разница в значительной мере зависит от навыка. Поэтому обучение правильному, упорядоченному мышлению крайне необходимо для искусства речи. Руководства и учебные наставления не создают умения. Они только указывают путь. Главное в подготовке должен проделать сам оратор. Нелегкий труд, но за несколько месяцев он оправдает себя и создаст из посредственности хорошего оратора. Обучение даст это не каждому студенту: кое-кто не пожелает подчиниться требованиям учебной дисциплины. Есть много способов формулировать требования к учащемуся, но, пожалуй, самое главное из них — терпение и упорство. Близко к нему по важности стоит другое, а именно побольше самокритики и дерзания. Д. ПУБЛИЧНОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ — ДЕЛО ОТВЕТСТВЕННОЕ Красноречие—сила. Ораторы в меру своего влияния— вожди общества; их специальная сфера —воздействие на людей. Это влечет за собой обязательства. Искусство полезно оратору, но если им пользоваться не-честно, оно ничего, кроме вреда слушателю, не принесет. Аристотель сказал: «Истина и справедливость сильнее, чем их противоположности». Правое дело находит свою защиту и в том, что, как сказал Линкольн, «не удастся все время дурачить народ». Вообще неискренность видна даже в манере оратора. Нам претит искусственный жаргон рекламы по радио или телевидению. Мы насквозь видим «профессиональные» приемы многих коммерсантов и адвокатов, не говоря о людях иных профессий. «Мы убеждаем других, сохраняя серьезность».Оратор может быть искренним и своей искренностью _ внушать безграничное доверие к себе, но тем не менее ~ быть далеким от правды. Многие из самых безответственных и порочных вожаков были искренни. Гитлер в большинстве своих речей был одержим доходящей до иступления искренностью. Судьи-пуритане, посылавшие на костер «ведьм», были искренни до фанатизма. Оратор, думающий, что он один знает правду, опасен. Он настолько верит в свою правоту, что считает ниже своего достоинства прочитать хоть одну печатную страничку, опровергающую его. Его «искренние» убеждения о правительстве, труде и капитале могут оказаться из года в год наслаивавшейся и непроверенной информацией из мелочей, случайно попадавших в газетные заголовки, и беспардонных утверждений его ближайшего окружения. Искренность, в строгом смысле слова, явление сложное и неуловимое, настолько неуловимое, что многим ораторам не удается полностью придерживаться ее требований. Даже хорошо знающие предмет и честные ораторы имеют склонность обходить факты, противоречащие их мнению, и прибегать только к фактам, подтверждающим его. Это, мягко говоря, довольно обычная практика. Представьте себе, что оратор, настаивая на снижении прибылей промышленников, цитирует данные о росте прибылей с 1940 года и проходит мимо того, что доллар обесценился. Или вообразите следующее: утверждая, что прирост заработной платы в данной отрасли промышленности очень высок, он забывает сказать, что прирост происходит не за счет почасовой оплаты, а за счет сверхурочных. В таких вопросах истина сложна, ее нужно тщательно искать. Слушатели не занимаются или не могут заняться поисками истины, поэтому шарлатаны и демагоги преуспевают. Многие ораторы успокаиваются на компромиссе, как тот аукционист, который никогда не говорил неправды, «пока она не становилась абсолютно приемлемой». Максуэлл Андерсон говорит: «Все мы живем верой, но ни одна вера не разумна. Жизнь — все, что у нас есть, и мы стараемся прожить ее так, как мы верим...» Может быть, это и так. Но не голые убеждения, а их достоинства решат, будем ли мы жить или погибнем, Каковы же особенные черты лучших ораторов, которые должен воспитывать в себе каждый серьезный студент? Все, что мы знаем о больших ораторах нашей национальной истории, сводится к бесспорному ответу на данный вопрос. Даниэль Уэбстер, Генри Клей, Абраам Линкольн, Уэнделл Филиппс, Генри Уард Бичер, Уильям Дженингс Брайен, Франклин Д. Рузвельт и почти без исключения другие деятели, выдающиеся своим красноречием, были были людьми потрясающей жизненной силы и энергии, людьми строгой морали и внутренней дисциплины. Они знали цену искусства речи, и многие из них немало потрудились, чтобы овладеть им. Они были также людьми большого мужества и глубоких симпатий к простому народу. Они всегда были на стороне свободы и прав человека. Сама их жизнь красноречива, как их слова. Они оправдали изречение, что «великие мысли исходят из сердца». Генри Уард Бичер, величайший в свое время оратор на кафедре проповедника, сказал: Не допустим, чтобы стал оратором проходимец. Человек, который станет оратором, должен иметь что сказать. Он должен чувствовать всей душой, что это нужно сказать. Ему должны быть свойственны доброжелательность и сочувствие, которые сливают его с аудиторией и делают ее частицей. Он воздействует на слушателей так, что его улыбка отражается на их лицах, они плачут его слезами, и биение его сердца отдается в груди у всех собравшихся. Глава: Г лава II ПЕРВЫЕ РЕЧИ Назначение этой главы — оказать вам помощь при первых выступлениях до того, как будет полностью усвоена вся книга. Под руководством преподавателя приготовьте и прорепетируйте одну или две речи, придерживаясь данных здесь указаний. Букер Т. Вашингтон, выдающийся негритянский просветитель и оратор, рассказывал историю, назидательную для начинающего изучать искусство речи. Корабль потерял направление и в течение многих дней блуждал по морю, пока не повстречался с дружеским судном. С мачты потерявшего курс корабля был подан сигнал: «Воды, воды, мы умираем от жажды». Тотчас же с встречного корабля был подан ответный сигнал: «Опустите ведро на том месте, где находитесь». Снова сигнал с терпящего бедствие корабля: «Воды, воды, пришлите нам воды». И снова ответ: «Опустите ведро там, где находитесь». Капитан внял наконец совету, приказал опустить ведро. Когда его подняли, оно было наполнено пресной, кристально чистой водой. Оказалось, в этом месте было речное течение из устья Амазонки. жүктеу/скачать 1.68 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|