Предуведомление

Когда Пуришкевич добил Распутина, заговорщики сбросили тело царского фаворита с моста в прорубь на Малой Невке. Вскрытие тела показало, что Распутин был жив, когда его спустили в реку! Мало того: дважды смертельно раненный в грудь и шею, с двумя проломами в черепе, он и под водой какое-то время боролся за свою жизнь и успел освободить от веревок правую руку, сжатую в кулак. Даже после смерти тело Распутина не обрело покоя. Сразу после убийства царица Александра Федоровна поручила одному из видных петроградских архитекторов сделать проект мавзолея в Царском Селе, куда планировалось перенести прах фаворита. А пока устроили временное погребение неподалеку от царских дворцов, за парком. Возле могильного холма возвели деревянную часовню, куда почти каждый день ходили молиться члены царской семьи. После погребения Распутина, в первую же ночь группа царскосельских офицеров привезла ассенизационную бочку с дерьмом и вывалила ее содержимое на могильный холм. Прошло еще несколько месяцев, и в 1917 г., во время февральской революции труп Распутина выкопали из могилы и похитили. Об обстоятельствах похищения рассказал позднее один из очевидцев Иван Башилов, бывший тогда студентом и членом партии эсеров. После революции Башилова избрали секретарем Совета старост революционного студенчества Петроградского политехнического института. И вот однажды ночью студенческий пост сообщил Башилову, что из города на быстром ходу проскочила машина в направлении Б.Спасской, не остановившаяся по требованию поста. Надо сказать, что в это время ходили слухи о каких-то "черных автомобилях", которые носились по городу и из которых якобы стреляли по милиции, студентам и по толпе. Пост организовал погоню. След с Б.Спасской уходил к расположенному невдалеке в лесу селению.

Преследователи довольно быстро настигли машину, которая увязала в снегу, и нашли группу людей во главе с известным тогда сотрудником "Биржевых Ведомостей". Оказалось, что они в Царском Селе вскрыли могилу Распутина, захватили гроб с его телом и привезли в Петербург. Но в силу неясных каких-то обстоятельств провезли его через весь город и вот сейчас застряли в снегах, открыли гроб, убедились, что там было действительно набальзамированное тело фаворита двора Николая II... Они уже развели костер и начали сжигать труп. Свои действия они объяснили желанием уничтожить труп из боязни, как бы "темные силы" не использовали невежество народное и не создали бы каких-либо мощей из него и не попытались создать контррево-

люционного культа. Звонивший студент сообщил, что труп горит плохо, что с ним можно провозиться всю ночь, а днем соберется народ и можно опасаться эксцессов. Поэтому он спросил у Башилова разрешения забрать труп в институт и там сжечь в топке парового котла. Башилов дал согласие и предложил составить подробный протокол всех действий. В ответ студент сказал, что труп он уже осмотрел, убедился в том, что это действительно Гришка Распутин и что ничего примечательного на трупе не обнаружено. Он имел в виду сказки, распространявшиеся в городе относительно того, что убитый фаворит обладал какой-то сверхъестественной половой си-лой...

В ту же ночь труп Распутина привезли в Политехнический институт и сожгли. * "Соваж" - марка револьвера.

** Подождите минуту (франц.)

*** Поручик А.С.Сухотин был еще одним участником заговора.

РЕМ Эрнст (1887-1934) - один из главарей фашистской партии в Германии, с 1931 г. начальник штаба штурмовых отрядов. В 1933 г. Эрнст- Рем был назначен имперским министром. Однако Гитлер, пойдя на союз с генералитетом, обязался покончить с притязаниями Рема на руководство вооруженными силами. Он санкционировал знаменитую "Ночь длинных ножей" (30 июня 1934 г.), во время которой штурмовые отряды нацистов были разгромлены. Судьба самого Рема сложилась так. В конце июня 1934 г. Рем и его приближенные по приказу Гитлера прибыли в Висзее и остановились в отеле "Ханзельбауэр". Им сказали, что здесь состоится совещание руководителей СА (охранных отрядов нацистской партии). Между тем 28 июня "Имперский союз немецких офицеров" исключил Рема из своих рядов и тем самым как бы дал согласие на его ликвидацию.

В ночь с 29 на 30 июня Гитлер вылетел в Мюнхен. Он прибыл туда в 4 часа утра. Через некоторое время в составе длинной автоколонны он отправился в Бад Висзее. Вот как вспоминал об этом эпизоде личный шофер Гитлера Эрих Кемпка: "С плетью в руках он вошел в спальню Рема. За ним следовали два охранника с пистолетами наготове. "Рем, ты арестован", - отрывисто бросил он. Заспанный Рем пробормотал: "Хайль, мой фюрер!" "Ты арестован!" - прорычал Гитлер снова, повернулся и вышел из комнаты".

Некоторое время Гитлер колебался, не принимая решения об окончательной судьбе бывшего соратника. Но в воскресенье, 1 июля ему удалось преодолеть неуверенность, мучившую его накануне. Он взял себя в руки и днем несколько раз подходил к окну рейхсканцелярии, показываясь толпе, которая собралась внизу стараниями Геббельса. После 12 часов дня он устроил прием в саду рейхсканцелярии для боссов фашистской партии и членов правительственного кабинета; на прием были приглашены также их жены и дети.

Гитлер в бодром расположении духа беседовал с гостями, обходил их, пил чай, играл с детьми. Очевидно, в это время он и отдал приказ о ликвидации Рема, который ждал решения своей участи в тюремной камере в Штадельхайме.

Вечером, около 6 часов, в камеру Рема вошли штурмбанфюрер СС Михель Липерт и Теодор Эйке. Они положили перед Ремом свежий номер газеты "Фелькишер беобахтер", в котором сообщалось о мнимом путче и разгроме штурмовых отрядов. Рядом с газетой положили револьвер и сказали Рему, что у него есть 10 минут на размышление. После этого они вышли из камеры.

Прошло 10 минут, но выстрела не было. Тогда они приказали охраннику забрать у Рема револьвер, и, когда он это сделал, Липперт и Эйке ворвались в камеру и застрелили Рема.

РИББЕНТРОП Иоахим Фон (1893-1946) - нацистский военный преступник, министр иностранных дел Германии. Повешен по приговору Международного военного трибунала в Нюрнберге. См. статью "ГЕРИНГ".

РИМСКИЙ-КОРСАКОВ Николай Андреевич (1844-1908) - русский композитор, член "Могучей кучки". Последние годы жизни Римского-Корсакова мучали тяжелые приступы удушья. Врачи рекомендовали больному покой, тишину, свежий деревенский воздух, и в мае 1908 года родные увезли Римского-Корсакова в его имение в Любенске. Казалось, здоровье композитора улучшилось. "Я снова поправился, - писал он в одном из писем, -не только выхожу на балкон, но и в сад... Время хорошее: сирень, акация, яблоня в цвету... Но столичные бури настигали Римского-Корсакова и в провинции. Пришло письмо от управляющего императорскими театрами, в котором сообщалось, что опера "Золотой петушок" запрещена цензурой к исполнению - а ней увидели опасные намеки на политическую ситуацию в стране. В ночь на 8 июля над Любенском разразилось гроза. У Римского-Корсакова в который раз начался приступ удушья. Он судорожно хватал воздух ртом, раздирал на груди ночную рубаху... Но воздуха не хватало. Наконец наступила минута, когда тело композитора дернулось в последней судороге и мышцы его обмякли - навсегда. Как раз в это время за окном раздался громовой удар, и теплый летний дождь хлынул на землю.

РИШЕЛЬЕ Арман Жан дю Плесси (1585-1642) - французский государственный деятель, кардинал.

В 1624 г. Ришелье возглавил королевский совет и стал фактическим правителем Франции. Многочисленные заговоры и покушения он умело предупреждал и отражал встречными ударами. Так что Бог дозволил всесильному первому министру умереть в своей постели.

Осенью 1642 г. Ришелье посетил целебные воды в Бурбон-Ланси, ибо здоровье его, подточенное многолетним нервным напряжением, таяло на глазах. Даже будучи больным, кардинал до последнего дня по несколько часов диктовал приказы армиям, дипломатические инструкции, распоряжения губернаторам различных провинций.

"28 ноября наступило резкое ухудшение. Врачи ставят еще один диагноз - гнойный плеврит. Кровопускание не дало результата, лишь до предела ослабило больного. Кардинал временами теряет сознание, но, придя в себя, пытается еще работать. В эти дни рядом с ним неотлучно находится, герцогиня д'Эгийон.

2 декабря умирающего навещает Людовик XIII. "Вот мы и прощаемся, - слабым голосом говорит Ришелье. - Покидая Ваше Величество, я утешаю себя тем, что оставляю Ваше королевство на высшей ступени славы и небывалого влияния, в то время как все Ваши враги повержены и унижены. Единственно, о чем я осмеливаюсь просить Ваше Величество за мои труды и мою службу, это продолжать удостаивать Вашим покровительством и Вашим благоволением моих племянников и родных. Я дам им свое благословение лишь при условии, что рни никогда не нарушат своей верности и послушания и будут преданы Вам до конца".

Затем Ришелье... своим единственным преемником называет кардинала Мазарини. "У Вашего Величества есть кардинал Маза-рини, я верю в его способности на службе королю", - говорит министр. Пожалуй, это все, что он хотел сказать королю на прощание.

Людовик XIII обещает выполнить все просьбы умирающего и покидает его...

Оставшись с докторами, Ришелье просит сказать, сколько ему еще осталось. Врачи отвечают уклончиво, и лишь один из них - месье Шико - осмеливается сказать: "Монсеньер, думаю, что в течение 24 часов Вы либо умрете, либо встанете на ноги". "Хорошо сказано", - тихо произнес Ришелье и сосредоточился на чем-то своем.

На следующий день король наносит еще один, последний, визит Ришелье. В течение часа они беседуют с глазу на глаз. Людовик XIII вышел из комнаты умирающего, чем-то очень взволнованный. Правда, кое-кто из свидетелей утверждал, что король был в веселом расположении духа.

У постели кардинала собираются священники, один из которых причащает его.

В ответ на традиционное в таких случаях обращение простить врагам своим Ришелье говорит: "У меня не было других врагов, кроме врагов государства". Присутствующие удивлены четкими, ясными ответами умирающего. Когда с формальностями было покончено, Ришелье сказал с полным спокойствием и уверенностью в своей правоте: "Очень скоро я предстану перед моим Судией. От всего сердца попрошу его судить меня по той мерке - имел ли я иные намерения, кроме блага церкви и государства.

Ранним утром 4 декабря Ришелье принимает последних посетителей - посланцев Анны Австрийской и Гастона Орлеанского, заверяющих кардинала в своих самых лучших чувствах. Появившаяся вслед за ними герцогиня д'Эгийон со слезами на глазах стала рассказывать, что накануне одной монахине-кармелитке было видение, что Его Высокопреосвященство будет спасен рукой Всевышнего. "Полноте, полноте, племянница, все это смешно, надобно верить только Евангелию."

Некоторое время они проводят вдвоем. Где-то около полудня Ришелье просит племянницу оставить его одного. "Помните, -говорит он ей на прощание, - что я любил Вас больше всех на свете. Будет нехорошо, если я умру у Вас на глазах..."

Место д'Эгийон занимает отец Леон, дающий умирающему последнее отпущение грехов. "Предаюсь, Господи, в руки твои", -шепчет Ришелье, вздрагивает и затихает. Отец Леон подносит к его рту зажженную свечу, но пламя остается неподвижным. Кардинал мертв.

РОБЕСПЬЕР Максимилиан (1758-1794) - деятель Великой французской революции. Робеспьер, бывший одним из главных вдохновителей революционной политики якобинцев, выступал за террор. Но - поднявший меч от меча и погибнет. Революция, пожирающая своих детей, не пренебрегла и Робеспьером. Когда в июле 1793 г. Робеспьер вошел в состав Комитета общественного спасения и стал его фактическим руководителем, никто не мог предполагать, что через год в результате термидорианского переворота он будет схвачен и казнен без суда.

Робеспьер арестовали 27 июля 1794 г. в здании Ратуши. При аресте жандарм Мерда выстрелом пистолета раздробил ему челюсть. Окровавленного и потерявшего сознание, его перенесли на руках в здание Конвента и положили на стол в одной из комнат Комитета общественной безопасности. Под голову Неподкупному (как его называли) сунули деревянный ящик с кусками заплесневелого хлеба.

То и дело в комнату заходили разные люди - в основном, политические противники Робеспьера, чтобы полюбоваться на поверженного врага. Его о чем-то спрашивали, отпускали шутки, но Неподкупный молчал.

Кто-то из присутствующих крикнул зевакам, окружившим стол:

- Отойдите в сторону. Пусть они посмотрят, как их король спит на столе, словно простой смертный.

Ночь прошла в полубреду.

Наступило 28 июля 1794 г, В шесть утра в комнату вошел Эли Лакост вместе с хирургом. Он приказал врачу как следует перевязять рану Робеспьера. Но это было нужно не для лечения, а чтобы Неподкупного можно было казнить в "приличном виде". Хирург уже заканчивал накладывать на голову Робеспьера повязку, когда кто-то из присутствующих отпустил очередную "остроту":

- Эй, глядите. Его величеству надевают корону!

Какой-то человек, заметив, что Робеспьер пытается нагнуться, чтобы подтянуть чулки, но не может этого сделать, решил помочь ему. И Робеспьер тихо проговорил:

- Благодарю вас, месье.

Присутствующие заметили это странное обращение - ведь слово "месье" во время революции вышло из употребления.

Через 12 часов, в шесть вечера Робеспьер и еще 21 человек были гильотинированы на Гревской площади.

РОЗАНОВ Василий Васильевич (1856-1919) - русский философ. Жил скандально, был в России весьма известен, а умер в нужде и забвении. Шла гражданская война - кому теперь было дело до проблем пола и экзистенциальных прорывов в ино-бытие! Незадолго до смерти Розанов послал отчаянное письмо А.М.Горькому, который был тогда палочкой-выручалочкой для многих ученых и писателей - доставал пайки, одежду, помогал с заграничными паспортами и т.д. "Максимушка, спаси меня от последнего отчаяния, - писал Розанов. - Квартира не топлена и дров нету; дочки смотрят на последний кусочек сахару около холодного самовара; жена лежит полупарализованная и смотрит тускло на меня. Испуганные детские глаза, 10, и я глупый... Максимушка, родной, как быть? Это уже многие письма пишу я тебе, но сейчас пошлю, кажется, а то все рвал. У меня же 20 книг, но "не идут", какая-то забастовка книготорговцев. Максимушка, что же делать, чтобы "шли". Вот, отчего ты меня не принял в "Знание"*? Максимушка, я хватаюсь за твои руки. Ты знаешь, что значит хвататься за руки? Я не понимаю, ни как жить, ни как быть. Гибну, гибну, гибну...

Горький откликнулся, но, очевидно, не имея на руках нужной суммы, обратился к Ф.Шаляпину. Певец деньги прислал, но передавать их было некому - Розанов уже умер. Произошло это в Сергиевом Посаде** Московской области, куда Розанов переехал вместе с семьей стараниями другого философа - Павла Флоренского.

Дочь Розанова Татьяна рассказывает о смерти отца так: "В ночь с 22-го на 23 января 1919 года старого стиля отцу стало совсем плохо... Рано утром в четверг пришли ПА.Флоренский, Софья Владимировна Олсуфьева и С.Н.Дурылин. Мама, Надя и я, а также все остальные стояли у папиной постели. Софья Владимировна принесла от раки преподобного Сергия Когда-то в книге эссе "Опавшие листья. Короб первый" Розанов писал:

"Смерть есть то, после чего ничто не интересно". А ему было интересно жить, он был поглощен интересом к жизни, но жизнь, увы, утратила интерес к нему.

* "Знание" - издательство, во главе которого стоял А.М.Горький.

** Сергиев Посад позднее был переименован в Загорск.

РОЗЕНБЕРГ Альфред (1893-1946) - один из главных идеологов нацизма, министр оккупированных восточных аудиторий. Повешен по приговору Международного военного трибунала в Нюрнберге. См. статью "ГЕРИНГ".

РОЗЕНБЕРГ ЮЛИУС - инженер-физик и РОЗЕНБЕРГ Этель - его жена. Супруги Розенберг были обвинены в шпионаже в пользу иностранного государства - в передаче СССР американских атомных секретов. Суд над ними начался 6 марта 1951 г. 28 марта присяжные признали их виновными, и после недельного размышления над мерой наказания 5 апреля судья Ирвинг Кауфмен объявил приговор: Юлиус и Этель Розенберги должны быть казнены на электрическом стуле. Сроком казни он определил последнюю неделю мая.

Пока Розенберги ждали казни в федеральной тюрьме Синг-Синг, их адвокаты, как говорится, рыли землю, пытаясь добиться отмены приговора. Было подано в различные судебные инстанции в общей сложности 26 апелляций и дополнений к апелляциям. Это позволило оттянуть срок исполнения, но сам приговор остался в силе.

Пока шла борьба за жизнь супругов, кардиналы и президент Франции Шарль де Голль, писатели Томас Манн, Мартен дю Гар, Франсуа Мориак и другие мировые знаменитости обращались к Эйзенхауэру с просьбой не казнить Розенбергов. Эйзенхауэр остался глух.

До сих пор идут споры, насколько правомерным было признание Розенбергов виновными. Много изъянов, а то и фальсификаций есть в показаниях свидетелей обвинения; ряд физиков подвергли сомнению и даже осмеянию "чертежи" принципиальных схем взрывного ядерного устройства, которые Розенберг якобы получил от Дэвида Грингласа, бывшего служащего исследовательского центра в Лос-Аламосе по проекту "Манхэттен"'. Филипп Моррисон, один из разработчиков производства атомной бомбы, сказал, что чертежи Грингласа - это "грубая карикатура..., полная ошибок и лишенная необходимых для ее понимания и воспроизведения деталейl. Многие годы отвергали причастность СССР к делу Розенбергов и советские руководители. Правда, в 1990 г. на Западе были опубликованы новые расшифровки пленок воспоминаний, наговоренных Никитой Хрущевым. Среди прочего есть и пассаж о том, что Сталин как-то в присутствии Хрущева сказал, что Советскому Союзу очень помогли Розенберги, эти мужественные люди. Слова Сталина можно объяснить двояко.

1. Розенберги и вправду пытались добыть для СССР секрет атомной бомбы (хотя физики и высмеяли добытые ими чертежи).

2. Дело Розенбергов использовали руководители советской разведки, чтобы имитировать перед Сталиным свою "крупнейшую удачу". В таком случае было уже не столь важно, действительно ли Розенберги были шпионами и имели ли их чертежи серьезную ценность. После того, как Розенберги были арестованы, советская разведка могла преподнести Сталину ложь о том, что это - действительно ее агенты. Сын Розенбергов категорически опроверг появившееся сейчас давнее высказывание Н.С.Хрущева.

Во время прохождения апелляций многие политики, деятели науки и культуры, в том числе Альберт Эйнштейн, обращались к президенту Гарри Трумэну с ходатайствами о помиловании Розенбергов. Однако тот сослался на то, что срок его полномочий вот-вот истечет и уклонился от решения. Дуайт Эйзенхауэр, заступивший на пост президента следом, также не принял во внимание ничьи ходатайства, заявив:

"Преступление, в котором Розенберги были признаны виновными, намного страшнее убийства другого гражданина... Это злостное предательство целой нации, которое вполне могло повлечь смерть многих и многих невинных граждан.

А Юлиус и Этель Розенберги тем временем писали друг другу письма.

Юлиус:

"Дорогой Юли! После нашего свидания ты, конечно, испытываешь такие же муки, как и я. И все же какое чудесное вознаграждение просто быть вместе! Знаешь ли ты, как безумно я влюблена в тебя? И какие мысли владели мной, когда я вглядывалась сквозь двойной барьер экрана и решетки в твое сияющее лицо? Мой милый, все, что мне оставалось, - лишь послать тебе воздушный поцелуй!.."

Юлиус (узнав о решении Эйзенхауэра отказать им в помиловании):

"...Так же как и тебе, любимая, мне трудно даже помыслить о том, чем обернется это решение для наших бесценных сыновей. Боль слишком велика, ведь мы ничего не можем сделать, чтобы оградить их от ужасных последствий нашей жизни..."

Окончательный срок казни супругов был установлен на 23 часа 18 июня 1953

г. Но судьба подарила Розенбергам еще одну короткую отсрочку. За их дело взялся известный американский юрист Файк Фармер. Он указал на то, что по Закону об атомной энергии 1946 г. смертный приговор может быть вынесен судьей, только если на это специально укажут присяжные в своем обвинительном вердикте. Такого же указания в деле Розенбергов не было.

Фармера поддержал один из членов Верховного суда США Уильям Дуглас, приостановивший исполнение приговора. Однако председатель Верховного суда Фредерик Уинсон по настоянию министра юстиции Герберта Браунелла созвал специальное внеочередное заседание Верховного . суда США, на котором шестью голосами против двух отменил решение У.Дугласа. Голосование состоялась в 13 часов 40 минут 19 июня 1953 г. А поскольку казнь была назначена на 18 июня, с этой минуты приговор должен быть приведен в исполнение немедленно. Адвокаты Розенбергов поспешили в Белый дом, чтобы использовать самый последний шанс - передать президенту прошение о помиловании от приговоренных к смерти. Обычно такие дела быстро не решаются, а пока на поданное ходатайство не было решения президента, Розенбергов не могли казнить. Но в этот раз канцелярия Эйзенхауэра сработала, как часы, - ровно за час все было доложено президенту, получена резолюция (отрицательная) и решение сообщено адвокатам.

Вот выдержки из предсмертных посланий супругов. Этель писала сыновьям: "Еще этим утром казалось, что мы снова сможем быть вместе. Теперь, когда это стало неосуществимо, мне хотелось бы, чтобы вы узнали все, что узнала я... Сначала, конечно, вы будете горько скорбеть о нас, но вы будете скорбеть не в одиночестве... Всегда помните, что мы были невинны и не могли пойти против своей совести".

А Юлиус в послании адвокату Эммануэлю Блоку писал: "...Наши дети - наше счастье, наша гордость и самое большое достояние. Люби их всем сердцем и защити их, чтобы они выросли нормальными здоровыми людьми... Я не люблю прощаться, верю, что добрые дела переживут людей, но одно я хочу сказать: я никогда так не любил жизнь... Во имя мира, хлеба и роз мы достойно встретим палача..."

Тюремные власти проявили "гуманность" - последние минуты перед казнью Юлиус и Этель провели вместе. В комнату для свиданий, где они ждали смерти, принесли телефонный аппарат, напрямую связанный с министерством юстиции. Это был молчаливый намек на возможность спасти жизнь - признанием.

Юлиус Розенберг презрительно посмотрел на аппарат и сказал:

- Человеческое достоинство не продается. - Он повернулся к телефону спиной. Его увели первым. 19 июня 1953 г. В 20 часов б минут оператор подал ток и 1900 вольт убили Юлиуса.

В 20 часов 12 минут то же самое произошло с Этель.

РОМЕРО Оскар Арнульфо - архиепископ, глава католической церкви Сальвадора. В 1980 г. в Сальвадоре было убито, по разным оценкам, от 13 до 15 тысяч человек. Для сравнения укажу, что эта цифра примерно равнялась количеству убитых в такой стране,как США, хотя численность населения Сальвадора в десятки раз меньше.

Одним из тех, кто пополнил печальную статистику 1980 года, оказался прелат Оскар Арнульфо Ромеро. Его называли главой "мятежной церкви", "больной совестью Сальвадора", поскольку многие стороны его деятельности были связаны с моральным противостоянием военно-гражданской хунте, захватившей власть в стране в результате очередного переворота.

"Земля, политая кровью, не приносит плодов", - говорил он власть имущим.

Архиепископ понимал, что у него есть основания беспокоиться за свою жизнь. В интервью колумбийской радиостанции "Радио кадена насьональ" незадолго до смерти он сказал: "Мне сообщили, что я значусь в списке подлежащих физическому уничтожению... Меня могут убить, но пусть знают, что голос справедливости уже никто не в силах заставить умолкнуть".

Он перебрался из своих больших, но пустынных архиепископских покоев в квартиру при онкологическом госпитале - из соображений безопасности. Госпиталь - место многолюдное, и совершить покушение здесь намного сложнее. Однако это не помогло, ибо профессиональные убийцы работают в любой обстановке.