Продавец обуви. История компании Nike, рассказанная ее основателем
жүктеу/скачать 1.74 Mb. Pdf көрінісі
|
| устал, — сказал бюрокракен, указывая на меня одним из своих
щупалец, — получать напоминания от ваших высокопоставленных друзей». «О, извините, — сказал я. — Полагаю, удовольствия в этом мало. Но вы будете получать от них напоминания до тех пор, пока эта ситуация не разрешится». «Неужели вы не понимаете, — прошипел он, — что мне не нужна эта работа? Знаете ли вы, что у моей жены… есть… деньги! Мне не нужно работать, знаете ли». «Повезло вам. И ей». Чем скорее ты уйдешь на пенсию, подумал я, тем лучше будет. Но бюрокракен никогда не соберется на пенсию. В дальнейшем его будут видеть на том же месте и при республиканской, и при демократической администрациях. Неотвратимо. Как смерть и налоги. На самом деле однажды, в отдаленном будущем, он окажется в небольшом узком кругу бюрократов, которые дадут зеленый свет федеральным агентам штурмовать предместье в Уэйко. (Речь идет о 50-дневной осаде ранчо Маунт Кармел в 1993 году, в котором обосновалась крайне деструктивная секта «Ветвь Давидова», отколовшаяся от адвентистов Седьмого дня, во главе со своим мессией, извращенцем Давидом Корешем, практиковавшим насилие над детьми. В осаде принимали участие не только агенты ФБР, но и Национальная гвардия США (несколько сотен солдат), а также вертолеты, танки, БМП и БТРы. Это была крупнейшая и бездарнейшая операция против гражданского населения в США в ХХ веке. В ходе ее были убиты 82 члена секты, в том числе 20 детей в возрасте от 3 лет и старше, а также 4 агента ФБР. — Прим. пер.). Поскольку бюрокракен потерял самообладание, я смог моментально переключить свое внимание на другую угрозу нашему существованию — производственную. Те же самые условия, которые привели к экономическому коллапсу Японию — колебание курса валюты, рост стоимости рабочей силы, нестабильность правительства, — складывались теперь на Тайване и в Корее. Вновь пришло время поиска новых фабрик, новых стран. Пришло время подумать о Китае. Вопрос был не в том, как попасть в Китай. Та или иная обувная компания в конце концов проникла бы в Китай, но тогда все остальные устремятся вслед за ней. Вопрос был в том, как оказаться там первым. Проникновение туда первым означало бы получение конкурентного преимущества, которым можно было бы пользоваться на протяжении десятилетий, и не только в производственном секторе Китая, но и на его рынках, и у его политических лидеров. Вот это была бы удача. На наших первых совещаниях по вопросу о Китае мы всегда повторяли: миллиард населения. Два. Миллиарда. Ног. В нашей команде был один добросовестный эксперт по Китаю. Чак. Помимо того что он работал бок о бок с Генри Киссинджером, он был членом правления компании «Аллен Груп», производителя автозапчастей с оригинальным дизайном на китайском рынке. Ее генеральным директором был Уолтер Киссинджер, брат Генри. Чак сообщил нам, что «Аллен» в ходе своего исчерпывающего исследования обнаружила впечатляющего помощника по Китаю, которого звали Дэвидом Чангом. Чак знал Китай и знал людей, которые знали Китай, но никто не знал Китай так, как его знал Дэвид Чанг. «Скажем так, — пояснил Чак. — Когда Уолтер Киссинджер захотел попасть в Китай и не смог, он обратился не к Генри. Он позвонил Чангу». Я бросился к телефону. Вхождение династии Чанг в систему «Найка» началось не очень удачно. Для начала он был прилизанно-опрятным. Я думал, прилизанно- опрятным был Вершкул, до тех пор, пока я не увидел Чанга. Голубой блейзер, золотые пуговицы, сильно накрахмаленная рубашка из пестротканой льняной материи, полковой галстук в полоску — все это он носил без видимого напряжения. Не стыдясь и не смущаясь. Он был продуктом любви к стилям Ральфа Лорена и Лоры Эшли (Ральф Лорен, урожденный Ральф Лившиц, — американский дизайнер одежды из семьи эмигрантов из России, который заимствовал модельные стили одежды у основательницы бренда, английского дизайнера интерьера Лоры Эшли. — Прим. пер.) в виде узоров типа «сердечка Пейсли». Я провел его по всему офису, представляя его каждому, а он проявил завидный талант, отвечая абсолютно невпопад. Он встретился с Хэйесом, весившим 330 фунтов, со Штрассером, вес которого был 320 фунтов, а также с Джимом Маннсом, нашим новым финансовым директором, которому до 350 фунтов не хватало лишь веса шоколадного батончика «Маундс» с кокосовой начинкой. Чанг отмочил шутку в адрес нашей «полтонны высшего руководства». «Столько лишнего веса, — сказал он, — в спортивной компании?» Никто не рассмеялся. «Возможно, в вашем представлении», — сказал я ему, поспешно уводя его дальше. Мы прошли по коридору и налетели на Вуделля, которого я незадолго до этого вызвал с Восточного побережья. Чанг нагнулся и пожал Вуделлю руку. «Несчастный случай на лыжах?» — спросил Чанг. «Что?» — переспросил Вуделл. «Когда вам разрешат встать с этого кресла?» — спросил Чанг. «Никогда, недоумок». Я вздохнул. «Ну, — сказал я Чангу, — отсюда уж нам некуда больше идти — только наверх». |