Рам дасс в конце Пути Статьи и заметки

19 ноября 2014

Искусство жизни состоит в том, чтобы оставаться широко открытым и уязвимым, и при этом чувствовать и тайну, и трепет, и невыносимую боль – просто быть во всём этом. Я врастал в чудесную фразу: «быть здесь и сейчас» все сорок последних лет. «Здесь и сейчас» имеет в себе такое величайшее богатство, что его уже достаточно.

Если кто-то спрашивает меня: «Рам Дасс, ты счастлив?», я остановлюсь и загляну в себя. «Да, я счастлив». «Рам Дасс, ты грустишь?». «Да, мне грустно». Отвечая на эти вопросы, я понимаю, что все эти чувства имеют место быть. Представьте себе богатство мгновения, в котором присутствует всё: боль разбитого сердца, радость молодой матери, держащей младенца, изысканность розы в цвету, горе от потери близкого человека. Этот момент включает всё. Это просто живая правда.

Спасительной милостью является возможность наблюдать страдания с точки зрения души. И ещё – обладание верой. Ощущая жизнь во всей полноте момента, с радостью и страданием, со свидетельствованием сущего во всём его совершенстве, наши сердца тянутся к тем, кто страдает.

Если мы живем в настоящем моменте, мы вне времени. Если вы думаете: «Я пенсионер, я вышел из своей роли», вы оглядываетесь на свою жизнь. Это ретроспектива, это жизнь в зеркале заднего вида. Если вы молоды, вы можете думать: «У меня впереди ещё вся жизнь. Вот это я сделаю позже». Такое мышление называется «привязкой ко времени». Она заставляет нас сосредоточиться на прошлом или будущем, беспокоиться о том, что будет дальше.

Увязание в сети воспоминаний о прошлом или беспокойства о будущем есть форма добровольного страдания. И в выходе на пенсию, и в молодости можно увидеть возможность для дальнейшего продвижения, время для чего-то другого, нового. Начните с нуля. Прочувствуйте новый момент. Старение – не кульминацией. Молодость – не подготовка к дальнейшей жизни. Текущий момент – не конец строки и не её начало, не время, чтобы оглядываться назад или планировать будущее. Это время, чтобы просто присутствовать. Настоящее вне времени. Бытие в данном моменте, просто бытие здесь с тем, что есть, оно вне возраста, вечно.

Поразительно, как близки мы к нашей глубинной сущности. Следует просто отрешиться от мыслей. Мысли, которые уводят нас от внутреннего «Я», создают столько страданий! Мысль «Я есть это тело» вызывает страдания. Возможно, я думаю: «Ну, моё тело когда-то могло делать это. Мои волосы раньше не были седыми. Я был сильнее. Я был стройнее. Раньше я был...». Эти мысли порождают страдания, потому что тело есть то, что есть. Мы делаем всё от нас зависящее, чтобы оставаться в безопасности и быть здоровым, однако болезни, возраст и несчастные случаи по-прежнему влияют на нас. Махарадж-джи сказал: «Никто не в силах обеспечить безопасность даже для собственного тела». Будда прав: «Это тело существует во времени». Но мы просто здесь, в данном моменте.
Фрагмент из книги Рам Дасса «Полировка зеркала»


БУДЬТЕ ДОБРЕЕ К СЕБЕ
20 ноября 2014
Рагху: Можно ли говорить о том, что с культивированием сострадания мы начинаем становиться добрее к себе и другим?

Рам Дасс: С детства у нас вырабатывалось отрицательное восприятие себя, мы развивались в собственном негативном образе, который со временем стал нас всерьёз обременять. Такое наше представление о нас же стало частью нашего эго, оно проявлялось через роли ребёнка, мужа или жены, кормильца семьи... Оно построено на мыслях: «Я не правдив», «Я не симпатичен» или «Я не очень хорош» – всё это негативные образы. Как только вы начинаете идентифицировать себя не с вашим телом, а с душой, вы ощущаете дивный вкус любви в вашей истинной сущности, в вашем духовном сердце. И эта безусловная любовь в корне отличается от всех типов любви знакомых вам.

Теперь вы пребываете на более высоком уровне и ясно, панорамно, видите своё воплощение через призму души. Только теперь вы можете действенно развивать сострадание – сначала для себя, а затем и для других.

Когда вы видите кого-то, кому больно, как правило, вы обдумываете ситуацию, а затем действуете, исходя из решения вашего ума: «Я должен идти к нему». Но с позиции души вы не только знаете, что кто-то пострадал, но вы ощущаете это страдание общим, и вашим тоже. Другими словами, когда вы отождествляете себя с вашей душой, ощущаете и то, что все являются частью вас. Вы не отделяете себя от страдающего человека, не говорите, направляясь к нему: «Я собираюсь помочь этому человеку», – это было бы так, словно одна рука тянет другую руку из огня. Но ведь они обе – часть одного тела. Вот истинное сострадание.

Часть вашей души – свидетель, и свидетель видит ваши мысли и ваше эго. «Вот мое эго снова выступает...». Когда я отождествляюсь с мыслями, я отмечаю это отождествление и говорю: «Где я? Что я здесь делаю?». И на первый план выходит наблюдатель.

Например, в случае отношений, когда подступает гнев и разочарование в другом человеке, вы думаете: «О, Боже мой, как я попал в эту ситуацию? Что я наделал? Что я здесь делаю?». Минуту я наблюдаю тяжесть моего состояния, я осознаю, что создал его лишь мой ум. Когда вы видите обстоятельства с точки зрения свидетеля, вы можете пригласить другого человека в ваше общее пространство: «Что мы делаем? Наши отношения истощают нас».

Благодаря этому простору и более высокому уровню наблюдателя вы видите другого человека, как душу, и сострадание к нему углубляется. Вы должны ясно осознавать: когда входим в этот мир, когда мы рождаемся, люди сразу окружают нас – мать и отец, врач и медсестра... И все они заняты своими ролями. Вас они тоже идентифицируют с ролью, которую вы начинаете приписывать себе: «Я – роль ребёнка». Даже если в последнем рождении вы были высоким ламой, их это не заботит – «Это наш ребенок! Ням-ням-ням!». Из-за этой точки зрения – мол, мы проходим через стадии малыша, ребёнка, подростка – роли обременяют нас все больше. И это пагубно сказывается на отношениях.

Вы прорываетесь внутрь, а не наружу, стремитесь достичь души, и это всё, что вы должны делать. Вы не должны изменять другого человека, хотя это, возможно, именно то, чего вы хотите, потому что он вам неприятен. Однако вместо этого следует просто оставаться наблюдателем.

Рам Дасс: Это потому что, когда я расстроен, мое сердце разрушается, но стоит ли происходящее того? Так что я просто говорю: «Я люблю свои мысли. Я люблю их до смерти».

Отчасти аналогии истинной преданности можно усмотреть в опьянения и наркомании. После того, как вы испытали безусловную любовь, вы действительно можете «подсесть» на желание вкушать её снова и снова. Вас притягивает духовная интимность этой связи.

И как любого влюбленного, вас тянет постоянно упоминать Его в песнях, рассказах, воспроизводить Его образ в картинах. И вы не стремитесь перейти к следующему этапу на духовном пути. Вы постоянно думаете о Нём, всё ваше существо настроено на то, чтобы как можно дольше оставаться в близких духовно-любовных отношения с этим человеком.

Но духовный Возлюбленный не является человеком в обычном смысле. Это всего лишь форма, костюм для спектакля, Его лила. Можно сказать, его форма подсказывает вам, что за вашей формой тоже стоит нечто. Возлюбленный, ваш гуру, показывает вам вашу собственную душу. И как Хануман, вы можете остаться в своего рода двойственности, чтобы служить Ему и остаться погруженным в океан преданности.

Преданность не всегда является прямой дорогой к просветлению. Здесь много шагов назад и вперед, колебаний между эго и душой. Вы видите вокруг себя множество страданий, и ваше сердце закрывается в осуждении. Вы практикуете его открытие снова и снова, и начинаете любить всё сущее, как проявление Возлюбленного, ещё одну Его форму. И снова ваша любовь растет премного. В бхакти, когда вы созерцаете Его, стремитесь подражать Ему, ваше сердце продолжает расширяться до тех пор, пока вы не увидите всю вселенную, даже страдания в ней, как Возлюбленного.

Когда я исследовал свои собственные и чужие путешествия к высокой любви, я столкнулся с различными типами счастья. Иногда счастье – это удовольствие, иногда – радость. Наркомания, даже в самом широком смысле, лишь как постоянное желание чего-то, дает только удовольствие. Удовольствие – самый земной аспект счастья, получаемый от чувственного взаимодействия. И оно обязательно имеет свою противоположность. Потребность в удовлетворении желания никогда не заканчивается. Это счастье эмоционально, эмоции приходят и уходят. Оно может объединяться с комплексом других эмоций, которым мы все подвержены. Но есть духовное счастье, которое очень близко к чистой радости.

Чем менее личным становится духовное счастье, тем скорее оно приближается к радости, радости быть частью Единого. Это духовная, тотально полная вселенская радость, та, что присуща деревьям. Это блаженство, или ананда, присущее всему. Разница в том, что для нас это блаженство истекает из души.
Фрагмент из книги «Будь любовью сейчас»


ПРОЩЕНИЕ – МОСТ МЕЖДУ САМОСТЬЮ И ДУШОЙ
25 ноября 2014

26 марта 2012

Рам Дасc: Попробуем перефразировать вопрос. Прощение – шаг на лестнице, которая идет от дуализма к недвойственности. Потому что, когда вы прощаете или разрешаете, или признаете, или говорите: «Конечно, ведь ничто человеческое нам не чуждо», или «Мы все, случается, поступаем также», или что-то подобное, вы открываетесь человеку, ваша сердечность охватывает его или ситуацию, и границы между вами стираются. Каждый раз, когда вы закрываетесь от мира осуждением, это как если бы вы блокировали свою небольшую энергию от огромного потока, делали его недоступным для вас. И довольно скоро ваши запасы становятся исчерпанными. Вы недополучаете необходимой вам энергии, потому что слишком заняты не тем, чем следует.

Я часто представляю себе маленькую дверцу в сердце. Вы держите обиду – и каждый раз, когда вы думаете про «плохого» человека, ваше сердце закрывается. Словно бы вы находитесь в тесной комнате с охранником, который не позволяет вам свободно передвигаться. И на всё, что не соответствует вашему образу жизни, вы отвечаете: нет, нет, нет, нет, нет. Это эмоциональное «нет» направлено против мира, против Вселенной, против её движения. В отличие от «да». Я говорю не о том, как сказать «нет», не закрывая своего сердца, но о том, что сердце не может не закрываться при отрицании, осуждении, обиде, непрощении... И это гораздо серьёзнее, чем вы думаете. Даже если вы правы, в конечном счете, ваша правда иссушит вас до смерти.

Праведность – не освобождение. Она известна как «золотая цепь». Ты такой замечательный, и ты абсолютно прав, но ты мёртв. Я имею в виду, что ты мёртв по отношению к живым духом. И, наконец, подумайте, вы же, наверное, хотите быть свободным больше, чем вы хотите быть правым. И вы должны простить кого-то вовсе не потому, что он заслуживает прощения в вашем представлении, то есть в праведном смысле.

Случилось так, что я однажды испытывал праведную ярость и ненависть к людям, сидящим во дворике храма напротив Махарадж-джи. Но Махарадж-джи говорил мне: «Рам Дасс, я призываю тебя любить всех и говорить правду». Так вот, я стоял там. Махарадж-джи на этот раз не велел мне поработать над собой – мол, мы на Западе психологически предпочитаем обставить наш гнев так, чтобы сохранить своё лицо. Он лишь сказал: «Дай им яблоки». Я посмотрел на этих людей и пошёл к ним, будучи в экстатическом состоянии от беседы с Махарадж-джи. Моё эго невероятно болело. И я взял яблоки, разрезал их на маленькие кусочки, а я знал, что вы не можете кормить кого-то с гневом – это словно давать ему яд. И я подошёл к каждому человеку, к которому ощущал обиду и оправданное негодование. Притом, что вообще-то я – человек эмоциональный, творческий и привык оправдывать свои реакции, так что частенько имел хороший повод позлиться. Я должен был просто смотреть на каждого и отпускать свой гнев. Это было так больно! А когда я отпускал весь негатив и уже снова мог смотреть на этого человека с любовью, я клал кусочек ему в рот. Это заняло у меня полтора часа – чтобы действительно отпустить свой гнев в достаточной степени и сделать то, что я сделал. Потому что я не мог позволить себе не простить.

Но далее, на следующей ступени, когда вы сливаетесь с Единственным, нет ничего, из чего была бы построена обида, так что нет и прощения. Прощения не требуется, потому что как вы могли бы простить дерево или простить реку. Вы знаете? Молния ударила в ваш дом, а вы говорите: «Я прощаю тебя». Но кто вы такой, чтобы прощать?

Вредное воздействие такой ловушки состоит не столько в нарушении социальных отношений – хотя они могут стать натянутыми из-за демонстрации тонкого высокомерия, – скорее, вред такие «продвинутые» могут принести себе. Чувство особости, превосходства раздувает их эго, подпитывает его гордостью. Лучшее противоядие гордыне – смирение, которое ведет к состраданию. Чем раньше человек развивает сострадание в своем духовном путешествии, тем лучше. Сострадание позволяет нам осознать, что каждый человек делает то, что он должен делать, и что нет никаких причин судить другого человека или самого себя. Следует просто делать то, что вы можете, и заниматься собственным пробуждением.

Божественная Мать, Богиня, имеет много измерений. В самом широком смысле сознание и энергия, вечный дух и материя являются мужчиной и женщиной. Из Единого, в первом проблеске двойственности, изошли пуруша – бесформенное дух, и пракрити – космическая энергия, которые слились в форму. Как Бог и Богиня, они – Шива, олицетворяющий чистое абсолютное сознание с семенем рода, и Шакти, проявляющая бесконечные формы.

Увидеть мир в качестве Матери, увидеть всё, как её проявления – даёт возможность осуществить сдвиг в восприятии. Вот твоя повседневная жизнь – ты можешь есть, спать, испражняться, воспроизводить себя в детях, общаться, чувствовать что-то приятное, зарабатывать деньги, решать проблемы, делать какой-то вклад в развитие общества, избавляться от страданий. Но теперь ты всё это видишь и воспринимаешь, словно ребёнок, которого, как своё творение, защищают любящие руки матери. Голубое небо – её разум, зелёные листья – её пульсирующая кровь, ветер – дыхание, дождь – вода жизни. Она Гайя, Мать-Земля, но и нечто ещё более тонкое.

Предлагая нам увидеть во всем великую Мать, я думаю, Махарадж-джи хотел и того, чтобы мы использовали каждую деталь жизни как зерно на мельницу нашего духовного развития. Каждый полученный опыт становится зеркалом, отражающим уровень нашего сознания и нашей работы в данный момент. В сострадательных объятиях Матери наслоения старых привычек, предубеждений и остатков прошлых переживаний растворяются в океане ее любви.

«Если что-то пойдет не так, как хотелось бы, следует ли мне о чём-нибудь знать?», – спросил он.

Я вернулся к его постели и сказал: «Всё, что я могу тебе ответить, это то, что происходящее – хорошо, а дальнейшее будет ещё лучше. И там, куда ты идёшь... я тоже буду там».

Папа проговорил: «Отлично. Это всё, что я хотел узнать. Увидимся».

Для многих из нас мысли о смерти, о том времени, когда умрём мы или те, кого мы любим, удерживают нас от пребывания в состоянии «здесь и сейчас». Когда мы умрём? Как мы умрём? Что произойдет после нашей смерти? Что будет с нашими близкими? Что будет с нашими неосуществленными планами? Эти глубокие страхи, тревоги, связанные с выживанием, не дают нам сейчас наслаждаться жизнью во всей полноте.

Большинство из нас уверены, что мы – это наше эго, о котором мы думаем, что это мы. Эго является частью нашего воплощённого существа. Оно умирает вместе с телом, поэтому мы так боимся смерти. Смерть кажется адом тем, кто воспринимает себя всего лишь телом. Пребывание рядом со смертью заставляет нас приоткрыть глубинную часть себя. Тень, особенно тень смерти, является величайшим учителем о пути к свету.

Но большинству из нас, чтобы пройти через череду напряженных человеческих воплощений и обилие форм, необходимо руководство и помощь. Видение гуру, как отдельного от себя существа, – не лучший способ быстро приблизиться к истине. Это лишь первый шаг к превращению в Единого. Тем не менее, представление о гуру, или руководителе, как об отдельном существе – тоже является средством для прихода к Богу. Оно использует отношения двух отдельных сущностей, дуализм, чтобы добраться до Единого, до реальности, в которой гуру совпадает с вашей глубочайшей сущностью.

Гуру уже связан с преданным не только в высочайшей сфере, где они являются Единым. Они были вместе в течение многих жизней. В какой-то момент искатель призывает гуру, или гуру является ему во внутреннем видении, и они встречаются заново. В каждом из своих воплощений преданный тянется к гуру всеми своими помыслами, как мотылёк к пламени.

Сначала, когда вы только ощутили себя находящимся в гравитационном поле сознания гуру, появляется благоговение. Правда, в этот момент случаются опасения эго о потере контроля над ситуацией, о тотальной сдаче, но они исчезают в слиянии, в глубине любви. Когда страх уменьшается, гуру может более открыто проявлять свою истинную форму за формой. Кришна являет Арджуне свою вселенскую форму в одиннадцатой главе «Бхагавад Гиты»:

И позже:
Тот образ, который ты видишь своим внутренним взором,

Как упоминалось ранее, Арджуна был настолько испуган и потрясён мощью космического откровения, что попросил Кришну вернуться в знакомую человеческую оболочку. Но видение Господа в Его истинной форме стало для Арджуны потрясающим открытием, подвигшим его к последующему восхождению. Аналогичным образом страх и трепет в присутствии Бога, о которых повествует Библия, стали ступенями на пути святости. Когда влияние беспокойного ума начинает исчезать, когда даже благоговение становится превзойдённым, разделение между гуру и преданным начинает растворяться. Форма за формой гуру признаются и отпускаются с почитанием, а искатель погружается все глубже и глубже в сущность гуру, в свое высшее «Я». И пространство между ними уменьшается. Словно два близких друга вместе сидели на берегу Ганга, а через некоторое время осталась только река.

Наконец наступает мистический союз искателя и Бога, любящего и любимого. Благодать гуру была катализатором этого единения. После выполнения функции акушерки или брачующего, гуру, в качестве отдельной сущности, исчезает. И тогда путешествие завершено.
Фрагмент из книги «Будь любовью сейчас»