Развитие крестьянского землепользования в западной сибири во второй половине XIX века

32
владельца, распоряжающегося землей как объектом хозяйствования, что 
предусматривало уравнительное перераспределение земли, как между 
крестьянами-однообщественниками, так и целыми крестьянскими 
общинами, а также отстаивание своих исключительных прав на землю от 
посягательств со стороны. Сельская община была регулятором земельных 
отношений, она признавала безусловное право своих членов на участок 
земли, из которого, приложив свой труд, общинник мог извлечь средства 
для своего существования, вместе с безусловной обязательностью нести 
все общественные тягости в соразмерности с величиной и качеством 
владеемого. 
Сибирская община являлась естественной формой объединения 
крестьян для отставания своих интересов, она соединяла в себе 
коллективное землевладение на одни угодья и индивидуальное на другие, 
обычное право и юридические нормы. Необходимо разграничивать 
понятия «общинное землевладение» и «общинное землепользование». Под 
землевладением понимается отношение к земле общины в целом, а под 
землепользованием понимаются внутренние земельные отношения. Землей 
владела община (крестьянский мир), а отдельным членам общины 
принадлежало право пользования, по правилам установленной общиной. 
Поземельная община осуществляла операции по аренде, обмену, 
наделению земельными участками, «мир» распоряжался землей. Процесс 
формирования и организационного оформления сельских обществ в 
Сибири шел достаточно трудно и долго. Неравномерное владение и 
пользование землей, когда одни селения испытывали недостаток угодий, а 
другие владели громадными неосвоенными излишками, вело к земельным 
конфликтам и к социальной напряженности. 
Во втором разделе проанализирован генезис форм крестьянского 
землепользования. На начальном этапе земледельческого освоения 
региона, в условиях существования свободных земельных ресурсов 
наиболее распространенной формой землепользования становится захват, 
сущность которого заключалась в неограниченном праве поселенца 
захватить в своё пользование земельный участок (заимку). Образование 
заимок было обусловлено как земельным простором, так и совокупностью 
земельных обычаев общины в Сибири. Заимочная форма владения землей 
не отрицала общину, которая, являлась распорядителем земель, 
предоставляла своим членам неограниченную свободу занятия 
пустующих земель, вложение своего труда в их обработку, что давало 
право на исключительное пользование. Основанием заимочного права 
служили принципы захвата, труда и давности, что проявилось в правах 
владения, пользовании и распоряжения. Допуская свободное завладение 
земель, община рассчитывала на расширение культурной площади. 
Постепенно захватное землевладение уступило место вольному 

33
пользованию, при котором заимщик имел право на занимаемые земли, до 
тех пор, пока он их обрабатывал.
С сокращением фонда свободных земель, для вольного пользования 
оставались лишь худшие по почвенным условиям земли, вольное 
пользование 
начинает 
меняться 
на 
уравнительно-душевое 
землепользование. Мало-помалу появляются частные поравнения и 
основными факторами в этом процессе являлись прирост населения и 
сокращение когда-то безграничного земельного простора. Для наделения 
растущего населения стали производиться отрезки из землепользования 
тех общественников, которых община считала захватившими слишком 
много земель по сравнению с лежащими на них платежами. В основе 
передела лежала оценка качества переделяемых земель. Процесс эволюции 
форм 
землепользования 
совершался 
медленно 
и 
постепенно, 
неограниченное захватное пользование пахотными землями, связанное с 
правом отчуждения и передачи по наследству, уступало место 
ограниченным захватным формам. 
Установлено, что все три формы крестьянского землепользования: 
заимочно-захватное, вольное и уравнительно-душевое по отношению к 
разным видам угодий могли существовать одновременно на территории 
одного селения. Во второй половине XIX в. формы землепользования 
эволюционировали в сторону укрепления поземельной передельной 
общины. С формами землепользования связана эволюция земледельческих 
систем. Замочно-захватному землепользованию, распространенному в 
первой половине XIX 
в., соответствовало залежное и переложное 
земледелие, захватно-вольному, господствующему во второй половине 
XIX в. – залежно-паровое хозяйство, а общинно-передельному конца 
XIX в. – паровое хозяйство. Формы землепользования и системы 
полеводства определялись одной основной причиной - населённостью 
данной местности в сравнении с количеством в ней удобных для 
сельскохозяйственной 
культуры 
земель 
и 
представляли 
собой 
разнообразные видоизменения не только в пространстве, но и во времени.
На развитие крестьянского землепользования влияли природно-
климатические условия региона, что обуславливало выработку своих 
агротехнических приёмов обработки земель. Сибирский крестьянин вел 
свое хозяйство исходя из местных условий и экономической 
целесообразности. 
В третьем разделе раскрывается влияние обычного права на 
поземельные отношения. Во взаимоотношениях крестьян и государства в 
области землепользования существовало определенное противостояние. 
Естественно, 
что 
власти 
издавали 
указы, 
пытаясь 
подвести 
законодательную базу в поземельных отношениях с населением, но 
необходимо помнить, что существует вечное противоречие между законом 
и его применением. В основе принимаемых общиной решений по 

34
вопросам землепользования лежало обычное право, которое во многом не 
согласовывалось с официальным законодательством. Особенно это 
отчетливо 
прослеживается 
при 
отводе 
земельных 
участков. 
Государственные чиновники, проводившие межевание крестьянских 
земель, за норму принимали площадь отводимых земель (15 десятин на 
душу мужского пола), а крестьяне в основе определения размера надела 
считали производительность, то есть какой с данного участка можно 
получить урожай (для сенокосов, сколько можно поставить копен сена). 
Повседневная практика приводила к столкновению юридических норм и 
норм обычного права, что и служило основой большинства земельных 
конфликтов. 
Никогда и никакой закон не в состоянии охватить все сложные и 
бесконечно разнообразные явления действительности. Развитие аграрных 
отношений привело к тому, что позитивное право постепенно стало 
вытеснять обычное право, сфера применения которого в поземельных 
отношениях уменьшилась, но не исчезла. Русские крестьяне, поселившись 
в Сибири, жили по обычному праву, так как вся жизнь русской деревни 
строилось на этом праве. В поземельной практике народ руководствовался 
своими 
неписанными 
законами, 
выработанными 
жизнью 
и 
установившимися юридическими воззрениями и обычаями. 
В третьей главе «Переселения и земельные отношения» на базе 
законодательных актов, циркуляров, правительственных распоряжений, 
широкого комплекса архивных источников раскрыто влияние переселений 
на развитие крестьянского землепользования. 
В первом разделе рассмотрено развитие переселенческого процесса 
во второй половине XIX в. Проведённые в 1860-х гг. реформы создали 
предпосылки прогрессирующего малоземелья для крестьян в Европейской 
России, что толкало их на переселения. Несмотря на рост малоземелья в 
центральных губерниях переселение не поощрялось, из-за опасения потери 
дешёвых рабочих рук помещиками. Ограничения на легальные 
переселения повлекли за собой быстрый рост самовольных переселений. 
Правила, регулирующие переселения были приняты только в 1881г., что 
сразу сказалось на резком увеличении количества переселений. Это 
повлекло за собой принятие 13 июля 1889г. переселенческого закона, в 
основе которого лежал принцип «скорее сдерживания переселения, чем его 
поощрения».
Переселенческий закон, созданный бюрократическим аппаратом, нёс 
в себе противоречия, он, из-за ряда ограничений, толкал крестьян на 
самовольные переселения. Отметим ограниченность правительственного 
подхода к освоению огромных сибирских пространств, который 
предусматривал только земледельческое освоение восточных окраин, а 
вопросы промышленного развития даже не ставились. Политика 
правительства была реакцией на стихийный переселенческий процесс, 

35
стремясь удержать его в каких-то определенных рамках власти, то 
поощряли, то запрещали переселения, но сколько-нибудь продуманной 
стратегии не наблюдалось.
Правительству не удалось посредством переселений снять остроту 
аграрного 
вопроса 
в 
центральных 
губерниях. 
Организация 
переселенческого процесса выявила много негативных моментов, из 
которых главнейшим было отсутствие заранее подготовленных 
переселенческих участков. Проводимая властями политика была полна 
противоречий, между субъективно благими намерениями и объективно 
плачевными результатами. Пытаясь снять социальную напряженность в 
центре страны, правительство посеяло семена раздора в сибирской 
окраине. Переселенцы стремились осесть в уже обжитых районах, а при 
отсутствии четких и определенных границ землепользования это вело к 
конфликтам. Поступавшие в огромном количестве жалобы, как от 
переселенцев, так и от старожилов вынуждали правительство искать пути 
их разрешения. Уже с начала 1880-х гг. остро встал вопрос о 
необходимости приведения крестьянского землепользования в строго 
очерченные границы. 
Во втором разделе охарактеризована организация землеотводных 
работ. С начала XIX в. предпринимались попытки выяснить размер фонда 
свободных земель пригодных для земледелия, а одновременно определить 
районы новых крестьянских поселений и выделить часть земельных 
угодий под оброчные статьи. Межевые работы проводились не сплошь, а 
выборочно, причем инструментально снимались только волостные рубежи. 
Формировались волостные районы огромными по площади, в состав 
некоторых входили селения нередко отстоявшие друг от друга на 100 и 
более верст, причем внутренняя ситуация в крестьянских дачах 
обозревалась объездом и рисовалась глазомерно. Результатами работ, 
которые проводились лишенные порядка и системы с конца 1830-х до 
середины 1880-х гг., с целью устроить старожилое население в земельном 
отношении, чтобы эксплуатировать остальные земельные угодья, 
воспользоваться практически было невозможно. 
Переселение в Сибирь потребовало от правительства организации 
землеотводных работ. Увеличивающийся переселенческий поток привел к 
учреждению в 1885 г. Западно-Сибирского переселенческого отряда. Была 
поставлена задача, ограничить крестьянское землепользование земельным 
наделом из расчета 15 десятин удобной земли на душу мужского пола. Из 
земель, оставшихся после наделения крестьян, должны были быть 
образованы переселенческие участки. Работа отряда внесла существенные 
отступления от определенного при прежних работах порядка, было 
принято решение, что 15 десятин, это не норма надела, а его верхний 
предел. Работы отряда продвигались крайне медленно, что привело к 
положению, когда количество переселенцев стало в разы превышать 

36
количество заготавливаемых для них участков. Землеотводные работы 
требовалось увеличить и в 1893 г. были учреждены особые Временные 
партии, работы которых охватили районы 200 верстовой полосы вдоль 
строящейся магистрали. Отряд и партии спешили с образованием 
переселенческих участков, поэтому осуществляли отвод больших 
земельных пространств, из которых, по прибытии переселенческих партий, 
вырезались участки по размеру, соответствующие числу прибывших 
переселенцев. 
Сам характер землеотводных работ способствовал тому, что в 
переселенческие участки замежевывались земли мало или совсем не 
пригодные к ведению земледелия, поэтому переселенцы часто 
отказывались селиться на них. Норма в 15 десятин удобной земли на душу 
мужского пола только казалось равной для всех. В действительности не 
существовало четкого определения, что считать удобной землей. Далеко не 
вся «удобная земля» была пригодна для земледелия, а процент годных под 
пашню земель в крестьянском наделе имел чрезвычайно широкие 
колебания. Преследовалась цель не столько подчинить сельское население, 
крестьянское и инородческое, определенному земельному наделу, сколько 
фактическое сокращение границ крестьянского землепользования. 
Доказано, что чины отряда и партий занимались не только отводом земель 
переселенцам, но и образованием казенных оброчных статей и сдачей их в 
аренду, а за повышение оброчных доходов они получали наградные 
деньги. Это способствовало тому, что у старожилого населения отрезались 
наиболее ценные угодья, которые можно было сдать в аренду, а 
переселенцам отводились земли, что похуже. Проводимые работы 
провоцировали возникновение массового недовольства как среди 
старожилого населения, так и переселенцев.
Установлено, что природно-географические условия позволяли 
использовать для земледелия в Западной Сибири лишь узкую лесостепную 
полосу, разделив которую на переселенческие участки из расчета 15 
десятин на душу мужского пола, можно было водворить сотни тысяч 
переселенцев, но никак не десятки миллионов.
В третьем разделе дана оценка деятельности Комитета Сибирской 
железной дороги по отводу земель переселенцам. С учреждением КСЖД 
ситуация меняется, Комитет с первых дней своего существования ставил 
задачу содействия переселению в Сибирь. Он образовывался как 
координатор 
строительства 
Транссиба, 
но 
фактически 
стал 
правительственным 
органом 
по 
освоению 
Сибири. 
Высшие 
государственные чины совершают поездки в Сибирь, для ознакомления с 
ситуацией на месте, что способствует выработке правительственной 
политики. Комитет рассматривал переселенцев как важнейшую 
составляющую часть при освоении прижелезнодорожной полосы, поэтому 
принимаются решения о выделении переселенцам ряда льгот и пособий. В 

37
частности был снижен железнодорожный тариф, что привело к 
увеличению в составе переселенцев бедняков, которые, не сумев 
обустроиться на новом месте, составляли основную часть обратных 
переселенцев. 
Однако, несмотря на проведенную работу по организации 
переселений, КСЖД оказался не на высоте положения. Главное – не были 
выяснены фонды свободных земель, пригодных для земледелия, а весь 
переселенческий 
процесс 
предусматривал 
только 
крестьянскую 
колонизацию. Научные изыскания, из-за недостатка финансирования, 
были проведены фрагментарно, что не давало возможности установить 
размер фонда земель, пригодных для земледелия. При проведении 
переселенческой политики правительство вынуждено было оперировать не 
научными данными, а своими представлениями о колонизационных 
возможностях Сибири. Отсюда происходит и та непоследовательность в 
правительственных решениях – постоянное колебание от поощрений, в 
виде ссуд и льгот, а также выпуска агитационной литературы, которая 
расписывала условия жизни в Сибири в розовых красках, до полного 
запрета на переселение, когда переселенческая волна поглощала все 
немногочисленные заготовленные переселенческие участки. С одной 
стороны, правительство, уповая на свои запретительные меры, желала 
ввести в русло переселенческий процесс, подчинив его строжайшей 
регламентации. С другой – крестьянство, страдая от малоземелья и, 
связывая свои надежды на лучшую жизнь с переселением в Сибирь, 
проявляла нетерпение, отсюда и огромный поток самовольных 
переселений. В основе всех переселенческих коллизий лежит разный 
подход к переселению: правительство считало, что переселенцам для их 
основательного 
обустройства 
в 
Сибири 
достаточно 
выделить 
минимальные средства из бюджета (на проезд, домообзоводство), а 
крестьяне верили в государственный патернализм и раз переселение 
разрешили, значит и все заботы, государство должно было взять на себя. 
Все увеличивающийся переселенческий поток поставил местную 
администрацию в крайне затруднительное положение. Необходимо было 
срочно изыскивать дополнительно участки для переселенцев, и внимание 
было обращено на таежные районы. Чинам, заведующим переселением, 
было рекомендовано не отводить под участки пространств, покрытых 
сплошным лесом, где не было чистых полян, предоставляющих 
возможность переселенцам обеспечить себя сельскохозяйственными 
угодьями. В таежных районах мест, пригодных под заселение и 
земледельческое освоение, было не много, а учитывая политику лесного 
ведомства, которое лучшие высокие места отводило под лесные дачи с 
целью сдачи их в аренду, количество таких мест еще более уменьшалось. 
Нами установлено, что недостаток переселенческих участков вынудил 
правительство отменить свои рекомендации по заселению таежных 

38
пространств и распорядиться, что отсутствие в площади переселенческих 
участков пространств, свободных от леса и доступных для немедленного 
обращения под культуру, не может служить препятствием к заселению. 
Такая постановка дела привела к тому, что переселенцы отказывались 
селиться на предоставляемых участках, а движение обратных переселенцев 
стало возрастать. 
Само строительство Транссиба создало новую ситуацию в процессе 
колонизации региона. Правительство было полно благих намерений и 
считало, что проводимые им мероприятия приведут к решению аграрного 
вопроса. Несмотря на просчеты, допущенные в тактике и стратегии 
переселенческой политики, в регионе обустроились сотни тысяч русских 
крестьян, а в сельскохозяйственный оборот были включены миллионы 
десятин ранее пустующих земель.
В четвертой главе «Особенности внеобщинного крестьянского 

жүктеу/скачать 442.07 Kb.

Достарыңызбен бөлісу: