Роберт Аллан Монро Путешествия вне тела

шаг за шагом оттеснить его к окну и вышвырнуть вон. По всей видимости,

человеческих качеств и разума оно лишено. Самое обычное животное,

вроде большой собаки, футов четырех в длину.

Только когда все было кончено и я стоял у окна, до меня дошло:

да ведь я же не в физическом теле! (Рука свободно прошла через

закрытое окно.) Подплыл к постели, там под одеялом лежали два тела.

Приблизился к часам на ночном столике и посмотрел на светящийся

циферблат: два тридцать пять. Вспомнил, что лежу у ночного столика,

подплыл к своему физическому телу, спустился вниз, перевернулся

и вошел в него. Сел физически. В комнате тихо, темно и пусто. Поглядел

на часы на ночном столике: примерно два тридцать восемь.

Лег спать усталым, поздно, примерно в 1:30 ночи. Мысленно дал

себе установку ничем не "заниматься". Едва стал засыпать (не заметил

ни провала в сознании, ни отделения от физического, хотя непосредственно

перед этим появилось чувство разрядки), как что-то напало на меня.

Что это было, я не видел, каких-то индивидуальных качеств не ощутил.

Понял лишь то, что это "нечто" с невероятным ожесточением стремится

"забрать" что-то принадлежащее мне, а для этого ему прежде нужно

разделатьсясомной (не столько даже с физическим "Я", сколько с

моим "Я", обладающим способностью действовать независимо от физического

тела).

На борьбу с животным бой не походил. Это был поединок без

использовал малейшую слабость с моей стороны. Я был ошеломлен и

поначалу дрался без особой злости, просто защищался. Однако это

"нечто" не пропускало ни одного цз моих нервных центров, и иные

из наносимых им ударов и захватов были необычайно болезненны. Я

понял, что если не дам отпора, потерплю поражение, равносильное

потере своей сущности, и стал драться отчаянно, с такой же силой

и яростью. Напавшее на меня "нечто" знало все мои слабые места

и наносило удар именно туда. Казалось, бой идет уже несколько часов.

И я стал понимать, что и в самом деле могу проиграть. Вечно это

длиться не могло. Только тут я сообразил, что я почему-то не в

физическом теле. Продолжая драться, я стал подбираться поближе

к своему физическому телу. Когда мы оказались прямо над ним, я

нырнул в него. Никакого иного способа избежать поражения я не видел.

Открыл глаза (физически) и сел. В комнате было тихо и пусто.

Простыни не измяты, значит, никакого физического движения в реальности

не было. Жена спокойно спала рядом. Встал и прошелся по комнате,

выглянул в прихожую. Все как будто в порядке.

Возможно, это был сон, только уж слишком яркий и совсем не

похожий на обычные сновидения. (Я давно научился распознавать чистые

сновидения, назначение которых сводится к снятию накопившегося

за день напряжения или глубокого внутреннего беспокойства и которые

можно сравнить с радиопомехами или бессмысленной болтовней.) Совершенно

отчетливое восприятие реальной обстановки комнаты в сочетании с

сознательным контролем за своими действиями, по-видимому, говорит

против предположения, что это - сон.

Прежде чем снова печь в постель, минут двадцать приходил в

себя. Сразу же засыпать, разумеется, не хотелось, так как продолжать

бой не было никакого желания. Каким образом избежать повторения

случившегося, я не знал и потому решил попробовать единстветое,

что мне пришло в голову. (В противном случае оставалось бодрствовать

всю ночь, но сил на это у меля уже не было.) Лежа в постели, я

стал повторять: "Мои разум и тело открыты только созидательным

силам. Во имя Бога и добра, я засыпаю нормальным спокойным сном".

Повторив эти слова по меньшей мере раз двадцать, я наконец заснул

Те, кто хорошо меня знают, подтвердят, что если, пусть даже

в поисках защиты и помощи, я пошел на такие формулировки, значит,

ситуация и в самом деле была серьезной. Неправду, никакого иного

выхода у меня не было. Анализируя происшедшее задним числом, я

так и не могу найти никакой альтернативы. Я не знаю ни способа,

ни места, ни человека, ни религиозной практики (в которой я был

бы сведущ), ни лекарства, ни чего бы то ни было иного из известного

мне, мною пережитого или слышанного, что абсолютно гарантировало

бы защиту от того, что на меня напало. В данном случае имело место

не просто сопротивление агрессии, пусть агрессор и неизвестен.

Сработал тот самыймеханизмсамозащиты, которыйвключается, когданочью,

некогда размышлять, как именно драться, некогда задумываться, кто

именно напал. Подвергшись нападению, человек спасает себя всеми

доступными ему средствами, сражается отчаянно, не думая, как, почему,

с кем. Неспровоцированность нападения сама по себе служит для него

доказательством того, что совершивший его - злодей. Ибо только

злодей может поступать подобным образом. Отпор дается автоматически,

инстинктивно, с единственным желанием - выжить. В основе - понимание

того, что нельзя подчиниться кому-либо или чему-либо, чье поведение

(явно неспровоцированное нападение, слепая жажда убийства) вызывает

отвращение.

11 ДАР ИЛИ БРЕМЯ?

Еще в самом начале моих экспериментов начал давать о себе знать

побочный результат. Это не ВТО как таковой, хотя он и наступает

в состоянии глубокой релаксации, предшествующей отделению от тела.

Видимо, это - то, что у профессионалов именуется "предзнанием".

"Видение" возникает помимо моей воли, когда я лежу, успокоив сознание

и расслабив тело.

В передней части мозга раздается шипящий звук, и я начинаю

ощущать подвешенную с одного конца на петлях прямоугольную дверцу,

которая распахивается снизу примерно на 45 . В результате появляется

абсолютно круглое отверстие. Сразу после этого я начинаю видеть

и отчасти переживать те или иные события. Происходит это словно

во сне, если не считать того, что я продолжаю полностью сохранять

сознание и воспринимать окружающее. Сновидение накладывается прямо

на внешние раздражители, и я без труда воспринимаю то и другое

одновременно. Я так и не научился по своему желанию вос-призводить

этот феномен. Он случается сам собой или же вызывается бессознательно.

Поначалу я не обращал на это особого внимания, полагая, что

такие сновидения - всего лишь способ удалить из подсознания ненужные

ему данные. Однако один случай заставил меня переменить мнение

на сей счет. Событие достаточно важное, чтобы процитировать его

описание непосредственно из дневника.
5/VII-59г.

Раннее утро. "Клапан" открылся снова. То, что я увидел, привлекло

мое внимание своей необычной реалистичностью. Я собираюсь сесть

в пассажирский самолет. У входа в него в ожидании стоит Д. Д., с

которым я знаком более десятилет. Сажусь в самолет и занимаю свое

место. Замечаю, что мест в нем много, и он у же почти готов к вылету.

Жду, когда на борт подни-штся мой приятель. Рядом с входом вижу

группу беседующих людей, которые затем проходят в самолет вслед

за молодым негром. Они оживлены и радуются, что молодой негр летит

с ними. Группа состоит из двух пожилых негров, пожилого белого

и молодого негра. Видя, что самотт вот-вот взлетит, они идут по

проходу мимо . июня и занимают свои места. Наклонившись вперед,

чтобы посмотреть, сел ли в самолет мой друг, я вдруг чувствую,

что сидящая впереди меня женщина, чем-то взволнована. Как только

самолет трогается, входит и занимает место мой приятель. Я хочу

встать и подойти к нему, но самолет дергается, и я плюхаюсь назад

в кресло. Прежде чем взлететь, самолет долго катится по взлетной

полосе, а мне почему-то становится немного не по себе. Наконец,

мы взлетаем. Низко над нами -какие-то широкие изгибающиеся улицы

с расходящимися веером перекрестками. Самолет чуть-чуть поднимается

и летит дальше на небольшой высоте. Немного спустя в динамике раздается

голос стюардессы, сообщающей, что через несколько минут пилот

примет решение, какой из двух маршрутов (один - налево, в обход,

второй - "под проводами") выбрать. После непродолжительного ожидания

замечаю, что город остался позади, и, рань-аге чем стюардесса делает

второе объявление, до меня доходит, что мы летим по второму маршруту,

"под проводами". Голос стюардессы, объявляющей об этом, звучит

как-то уж слишком бодро, и я чувствую, что она тоже в напряжении.

Посмотрев в иллюминатор, вижу впереди пространство с тянущимися

во все стороны проводами. Самолет приближается к нему и на низкой

высоте петит под проводами. Напряженно вглядываюсь вперед в поисках

просвета, через который можно было бы вырваться из-под них. Тут

вижу, что впереди провода над нами кончаются, и там виден свет

солнца. Поняв, что мы летимтуда, слегкарасслабляюсь. Вэтотмоментсамолет

вдруг резко проваливается вниз и падает на каурую-то улицу. При

этом что-то в нем отламывается прямо рядом со мной, и я спрыгиваю

(или падаю) с высоты шести-восьми футов на дорогу. Самолет от удара

подскакивает, его отбрасывает в сторану. Успев бросить взгляд вокруг,

отлетаю вправо и падаю между двумя какими-то зданиями. Огромные

облака дыма почти целиком застилают место катастрофы.

Моя первая мысль - возблагодарить Бога за чудесное спасение.

Вторая - что родные, которым известно, каким рейсом я полетел,

будут переживать за меня, и надо как-то связаться с ними. Третья

- что нужно бежать к обломкам самолета и попытаться спасти других,

хотя это, кажется, уже бесполезно. Я встал и направился к самолету.

Приблизившись, увидел сквозь дым пламя. Подошел пилот (в кожаной

куртке и шлеме), с изумлением посмотрел на меня и спросил, почему

из всех пасажиров спастись удалось только мне? Я и сам задал себе

этот вопрос. Тут клапан закрылся.
24/II-59 г.

Собираюсь отправиться самолетом в Северную Каролину в первую из,

возможно, предстоящих мне четырех поездок. При мысли об этом

путешествии меня охватывает какая-то дрожь, заставляющая призадуматься

и - в свете других последних событий еще раз вернуться к пережитому

5/VII-59 г. Летая самолетом, как, наверное, и все, я всегда слегка

нервничаю. Не думаю, чтобы что-нибудь могло случиться на этот раз, но

кто знает... А что делать, если нечто, в точности подобное событию

5/VII-59 г., произойдет в начале одного из трех последующих полетов?

Сойти с самолета? Но возможно ли изменить предопределение? Если верить

виденному мною, я должен выжить, но в данном случае выживание может

означать и смерть как переход, т. е. такую смерть, после которой я

останусь "живым". Честно признаюсь: что делать, не знаю. Как бы то ни

было, ко всем, кто любит меня - а я надеюсь, таких немало, у меня

просьба: если это все же произойдет и мое видение следует понимать в

том смысле, что меня ожидает смерть-переход, пожалуйста, не горюйте.

Ибо я глубоко и искренне уверен, что это всего лишь переход. Как бы ни

было жалко оставлять незавершенным то, что, повинуясь какому-то

внутреннему чувству тоски и грусти, я пытался на ощупь исполнить

здесь, я верю: стоит мне оказаться Дома, все это вновь обретет

реальность. Более, чем когда-либо, я уверен в том, что физическое тело

- всего лишь машина, управляемая "Я". Следовательно, после ухода "Я"

тело теряет всякий смысл. Никаких могил, никаких склепов: само по

себе, без "Я" тело ничего не значит.

К тому же, если событие, о котором идет речь, все же случится,

мое "Я"постара. етсявступитьвконтактстеми, кто в этом заинтересован.

(Помешать может только одно: вполне вероятно, что на "другом плане

или месте "передомной встанут те же самые, а то и еще более важные

проблемы.) Обещать не могу, поскольку не уверен. Не сомневайтесь

в одном: те, кто меня знают, в случае контакта легко определят,

что это именно я.

Не хочу ни на кого навевать тоску, может быть, я просто расчувствовался.

Хочется всего лишь записать свои мысли, чтобы хоть таким способом

облегчить горе других в случае, если мне придется уйти. Не хочу,

чтобы это случилось, не чувствую себя "готовым", но в то же время

гляжу на это спокойно и трезво. По крайней мере, хоть отчасти я

подготовлен.
23/Х-59г.

Пишу спустя примерно двенадцать недель после последней записи

в дневнике. Четыре недели провел в больнице, остальное время поправлялся

дома.

предзнаменования и жизни после смерти. Ниже привожу сопоставление "сна

" с тем, что имело место в реальности.

Совпадение 1. Как уже говорилось, мне надо было лететь в Северную

Каролину, Первые признаки совпадения появились, когда я сел в автобус,

везущий пассажиров из Ньюйоркского аэровокзала в аэропорт Ньюарк.

Войдя в автобус, я сел на вторе место справа. Тут нахлынуло чувство

уверенности, что вся обстановка - мое место относительно двери,

дверные поручни, сама дверь -мне уже знакома. Это насторожило,

поскольку я сразу понял: именно это я видел в своем предзнаменовании,

только неверно интерпретировал аэропортовский автобус как самолет.

Совпадение 2. В автобус, смеясь и шутя, вошли четверо - трое

в темных костюмах, один в светлом. (См. выше запись о трех неграх

и одном белом.)

Совпадение 3. Прямо передо мной села какая-то женщина. Она

чувствовала себя не в своей тарелке и была взволнована. Правда,

причинабыланевомне, авносильщике, который, стояу'автобуса, возился

с одним из ее свертков.

Совпадение 4. Что касается моего друга Д. Д., которого, как

было сказано, я видел стоящим у дверей в ожидании, чтобы зайти

последним. Выглянув вокно, яувидел водителяавтобуса: онстоял у

двери и ждал, не появится ли в последнюю минуту еще кто-нибудь

из пассажиров. Лицом и фигурой он настолько походил на моего друга,

что сошел бы за его брата. Сходство было почти фотографическое.

(Когда мозг не в состоянии дать верную интерпретацию, он подыскивает

ближайшую аналогию, черпая ее из памяти.) Затем он вошел в автобус

(последним), закрыл дверь и уселся в свое кресло - прямо напротив

меня.

"полетел низко и медленно". Такое впечатление складывалось

оттого, что магистраль проходит над остальными улицами и дорогами.

При взгляде на расходящиеся веером дороги и изгибающиеся улицы

меня снова охвати/ю чувство узнавания уже виденного. Вся разница

заключалась в том, что это был не само лет (моя исходная ошибка),

а автобус.

Совпадение 6. В аэропорту, после всех этих предзнаменований,

я был уже полностью начеку. Мой самолет опаздывал, и я ожидал,

бродя по залу. Только я присел, как женский голос объявил по

радио, что посадка на самолет авиакомпании "Пан Америкен" производится

в восточном и западном залах аэропорта. Гулкость звучания опять-таки

и запад, левое и правое).

Совпадение 7. Когда наконец началась посадка на самолет, я

на минуту заколебался, идти или нет, не столько из страха, сколько

от неопределенности: что означает мое "выживание" увиденном 5/VII-59

г. В конце концов решил, что грядущего не избежать, а если ждать

следующего рейса, это только затянет дело. Весь начеку, поднятия

на борт. Когда самолет вырулил на взлет, стюардесса по внутренней

системе оповещения объявила, что лететь будем на высоте шесть тысяч

футов. Вот она низкая высота! Наконец взлетели и почти сразу попали

в грозу. Молнии сверкали одна за другой. Это соответствовало тому,

что я в своем предзнании истолковал как полет "под проводами"

(электричество) - символ, мне давно известный.

На полпути пилот принял решение изменить высоту (объявлено

об этом не бьшо), мы поднлшсь над грозой и в конце концов благополучно

призешились в Северной Каролине. После посадки я решив, что ошибся

относительно катастрофы, и скоро забыл обо всем этом.

Четыре дня спустя, в понедельник утром посреди спокойной, дружеской

беседы в офисе мне стало плохо, и меня пометили в больницу с диагнозом:

сердечный приступ всшдствие спазма коронарной артерии. Я и мысли

не допускал об этом и поверил только тогда, когда бьто проведено

потое обследование, включая ЭКГ. Для этого у меня были веские основания.

Дело в том, что все медицинские осмотры, которые я когда-либо проходил

давали один и тот же результат - сердце совершенно здорово. За

две недели до этого случая я дважды обследовался у двух разных

страховых врачей. Один из них заявил: "За сердце можете быть спокойны".

А второй выразился так: "Вот уж от чего вы неумрете, так это от

сердца". Таким образом, мой разум был настроен решительно против

и не согласился с продемонстрированным ему в предзнании ходом событий,

поскольку сердечный приступ казался невероятным. Поэтому в качестве

интерпретации он выбрал из памяти наиболее подходящий, с его точки

зрения, вариант - авиакатастрофу. (Разум всегда подбирает наиболее

близкую аналогию.)

Более или менее легко провести четыре недели в больнице мне

помогла суггестивная терапия (я прослушивал магнитофонные записи),

прямо-таки чудесным образом поднявшая мой дух и ускорившая выздоровление.

Никаких явлений психического характера в больнице со мной не происходило.

Я приписываю это действию транквилизаторов (барбитуратов), которые

я принимал каждые три часа. Дома выздоровление пошло обычным порядком,

никаких рецидивов заболевания до сих пор не было.

Нужно ли говорить, что после этого случая я стал очень внимательноследитьза

"клапаном". Ивсякийразоткрывавшееся мне видение в точности соответствовало

событиям, происходившим дни, месяцы или даже годы спустя.

В качестве примера можно назвать дом в Саутерн-сити, выбранный

для нас моей женой. Я сразу же узнал его по цвету и отделке, поскольку

"видел" его за два года до этого. Его точное описание приведено

в соответствующей дневниковой записи двухлетней давности. Свмое

интересное, что в момент предзнания мы и думать не думали о переезде

на юг.

Другой случай. За пять минут до выхода в эфир уже записанной

лента ц быстро крутятся бобины.

Минут через десять, во время вещания, лента и в самом деле

оборвалась, и ее пришлось спешно заменять. Ни перед вещанием, ни

о время него обрывов никогда раньше не было, поэтому объяснение,

что я мог подсознательно ожидать поломки, не годится. Больше того,

все склейки я делал сам и был уверен, что они были в порядке. Обрыв

произошел в месте, склеенном другим сотрудником, использовавшим

пленку перед этим.

Третий пример. Клапан открылся в офисе. Загорелся красный свет,

и я прочел слова "давление маем ". Час спустя, когда я в своей

новоймашине ехал домой, на пульте вдруг вспыхнул красный сигнал,

предупреждающий, что мело на исходе. В данном случае подсознание

также ни при чем. С момента покупки машина не наездила и пятисот

миль и к тому же буквально накануне прошла техосмотр. Утечка масла

в новом автомобиле маловероятна и '. не может быть причиной для

подсознательного беспокойства. Я мог бы привести еще примерно

восемнадцать случаев пред- видения через клапан. Разные по своей

значимости, все они касались моей личной жизни, и всякий раз предвиденное

сбывалось в точности, если не считать несущественных, ошибок в

моих ин-'. терпретациях.

На сегодняшний день механизм действует по следующей неизменной

формуле: Ш (шипящий звук) + К (клапан открывается) = Б (будущее

предстает перед моим взором).

Двадцать два раза эта формула уже сработала. Сработает ли она

и в остальных случаях из моей практики, в которых Б еще не состоялось?

Воздерживаясь от комментариев, приведу из дневниковых записей несколько

примеров предвидений, на сегодня пока еще не сбывшихся.

Шипение воздуха, клапан. Над головой пролетает самолет, закрылки

опущены, шасси выпущены. Судя по всему, терпит бедствие. За соседним

холмом врезается в землю. Я с семьей бегу на помощь. Прибежав на

место, видим: раскалившись докрасна, самолетмедленногорит.

Обычныйбензиннегориттакмедленно и не дает такого жара. На всякий

случай велю всем держаться подальше. Экипаж погиб, и мы ему уже ничем

не поможем.

Шипение воздуха, клапан. Стою один у своего дома. Небо ясное,

только на севере закрыто рваными облаками. Вижу, как сверху, из-за

облачного покрова появляется группа летательных аппаратов. Они

приближаются, и я замечаю, что они не похожи ни на самолеты, ни

на ракеты. За первой группой, волна за волной, идут другие, буквально

сотни странных летательных аппаратов. Самолетов такого типа я никогда

раньше не видел. Крыльев нет, размеры огромные - футов триста в

тперечнике. По форме напоминают наконечник стрелы или букву "V",

но, в отличие от наших самолетов с обтекаемыми крыльями, без фюзеляжа.

Назначение V-образной формы не в том, чтобы удерживать самолет

в воздухе, она связана с размещением экипажа, располагающегося

на двух или трех палубах. Аппараты величественно проплывают над

моей головой, и я ощущаю благоговейный трепет перед их мощью. К

благоговению примешивается страх, ибо мне откуда-то известно, что

они неземного происхождения

Шипение воздуха, клапан. Я "месте с другими нахожусь на какой-то

улице в пригороде. Подняв голову, вижу сквозь просвет в облаках

что-то похожее на самолеты. Приглядевшись внимательнее, различаю,

что это-летательные аппараты, каких я никогда прежде не видел.

Пропеллеры или реактивные двигатели отсутствуют (впечатление такое,

что это - какая-то необычная ракета, только не химическая). Три

аппарата снижаются, чтобы сделать разворот, и я вижу, что у них

черные бока с белыми квадратными окнами, крыльев не видно. Все

три низко пролетают над соседней улицей. Следом обрушиваются дома

и здания, не от бомб, а от чего-то, испускаемого аппаратами. Мы

в страхе бросаемся в кювет.

Шипение воздуха, клапан. Я с семьей нахожусь в ситуации, когда

все население города, где мы живем, стремится бежать. Электричество

отключено, бензина достать невозможно. Все охвачены чувством глубокой

безысходности. На атомную войну непохоже, с радиоактивным выбросом

тоженесвязано. Господствует ощущение гибели и краха цивилизации

вследствие какого-то грандиозного события, неподвластного человеку.
11/IV-64г.

Шипение воздуха, клапан. Я с семьей нахожусь в большом городе,

охваченном страшной паникой. Все стремятся бежать. Я выхожу, кажется,

из квартиры, чтобы найти какой-нибудь способ выбраться нам за город.