Дэвид С. Мак-Клелланд (David С. McClelland) родился в Иллинойсе в 1917 году, степень доктора психологии получил в Иельском университете в 1941 году. Сын протестантского священника, Мак-Клелланд провел свою профессиональную жизнь в обстановке университета, занимаясь преподавательской деятельностью и исследованиями личности. Он проявил свои лидерские способности и интерес к общественной деятельности, занимая пост декана факультета психологии Университета Веслияна и заместителя директора отдела науки о поведении фонда Форда. Вслед за этими постами он получил должность главы Центра исследований личности, а затем – руководителя отдела общественных связей Гарвардского университета. Находясь под глубоким впечатлением от работ Мюррея и от того внимания, которое уделяется социальным наукам в Гарвардском университете, Мак-Клелланд в начальный период своей профессиональной деятельности разрабатывал и проверял собственную теорию личности, а в последнее время исследовал возможности ее социального приложения в неразвитых обществах по всему миру.
Для Мак-Клелланда, так же как для Келли и Фестингера, согласованность или расхождения между ожиданиями и реальными событиями являются основой для понимания поведения. Но если Келли и Фестингер полагают, что любая рассогласованность ведет к отрицательным переживаниям и избежанию, Мак-Клелланд считает, что такое случается, только если степень рассогласованности велика. Для него в качестве результата маленьких расхождений между ожиданиями и реальными событиями правильнее рассматривать положительные эмоции и поведения приближения. Его позиция – это вариант модели согласованности, где тенденцию ядра личности можно сформулировать как минимизацию больших расхождений между ожиданиями и событиями и в то же время максимизацию маленьких расхождений между ожиданиями и событиями.
Чтобы найти в своем собственном жизненном опыте базу для интуитивного понимания позиции Мак-Клелланда, вам лучше всего обратиться к моментам, когда вы испытывали неуверенность, и к моментам, когда вы испытывали скуку. В жизни каждого из нас бывают моменты, когда мы ощущаем полнейшую неспособность определить, что случится в следующий момент, и связанную с этим неспособность точно разобраться, что же происходит в данный момент. Эти переживания служат реальным источником ощущений угрозы и дискомфорта. В жизни каждого из нас также бывают моменты, когда все настолько предсказуемо и ясно, что мы мечтаем, чтобы случилось что-нибудь новое и неожиданное. Факт самонаблюдения, говорящий о том, что иногда люди хотят повысить предсказуемость, а иногда снизить ее, и послужил отправной точкой рассуждений Мак-Клелланда. Как представлено в тенденции ядра, он полагает, что люди жаждут небольшой степени непредсказуемости, а значительной – избегают. Я могу представить, что по крайней мере для некоторых из вас такое интроспективное доказательство не является приемлемым. Поэтому будет полезно теперь перейти к более рациональному анализу этой позиции, позднее вернувшись к взаимосвязям между разумом и интуицией.
Характеристики ядра, связанные с его тенденцией
С точки зрения Мак-Клелланда (McClelland, Atkinson, Clark and Lowell, 1953), у ядра существуют врожденные характеристики и характеристики, приобретаемые путем научения. Врожденные характеристики лежат в основе стремления ядра, а приобретенные – нет. Позвольте мне выразиться менее абстрактно. В силу появления на свет человек приобретает способность испытывать приятные переживания, или позитивный аффект, и неприятные переживания, или негативный аффект. Мак-Клелланд не сосредоточивается на различиях между конкретными эмоциями, такими, как любовь и радость в группе положительных или гнев и страх в группе отрицательных. Двух больших групп достаточно для его научных целей, и, хотя он этого не говорит, создается впечатление, что он, возможно, даже полагает, что врожденный аппарат, предназначенный для переживания аффекта, настолько прост и не-дифференцирован, что позволяет ощущать только два аффективных состояния, которые, несмотря на аморфность и нечеткость, все же четко распознаются как приятные или неприятные. Другое положение, взаимосвязанное с этим, касается врожденной основы для переживания позитивного и негативного аффекта и заключается в том, что люди находят последнее, аффективное, состояние отвратительным настолько, чтобы его избегать, а первое – настолько приятным, чтобы к нему стремиться. Во врожденном стремлении избегать негативного аффекта и добиваться позитивного нет, однако, ничего, что объясняло бы конкретные способы избегания и стремления, которые можно наблюдать у человека. Конкретные способы приобретаются пугем научения.
Постулировав наличие врожденной основы для переживания негативного и позитивного аффекта, Мак-Клелланд должен рассказать нам, что "запускает" одну реакцию, а не другую. Как можно понять по сформулированному ранее стремлению ядра, он отдает эту роль совпадению между ожиданиями и реальными событиями. Ожидание – это когнитивный элемент или мысль, содержащая ваше представление относительно содержания и момента наступления событий в будущем. Очевидно, что понятие "ожидание" близко к конструктам Келли и представлениям Фестингера. Подобно Келли и Фестингеру, Мак-Клелланд считает события реальными аспектами мира, хотя, конечно же, они должны подвергаться оцениванию со стороны человека, чтобы иметь какую-то значимость для его жизни. Подобно Келли и Фестингеру Мак-Клелланд признает, что ожидания формируются на основе прошлого опыта и что разные люди вполне могут сформировать разные ожидания в силу особенностей своей биографии. Мак-Клелланд предполагает, что ожидания усваиваются путем ассоциативного механизма. Другими словами, если определенная совокупность событий достаточно часто происходит в одной и той же последовательности, вы извлечете из своего опыта ожидание, что то же самое произойдет в будущем. Поэтому всегда, когда вы сталкиваетесь с первым событием из этой серии, вы с уверенностью можете сказать, что произойдет дальше. С точки зрения Мак-Клелланда, в конце этих серий вовсе не должно быть никаких наград типа общеизвестного горшочка на краю радуги, чтобы вы запомнили последовательность. Вы запоминаете ее просто потому, что она существует и повторяется в вашем опыте достаточно часто. Такое научение без подкрепления также напоминает то, что мы видели у Келли, хотя вы должны понимать, что для обоих ученых то, оказывается ли приобретенное ожидание точным, очень важно для понимания того, когда оно сохраняется, отбрасывается или изменяется.
В этой связи мы видели, что для Келли любая степень неточности ожиданий ведет к тревоге и отказу от ожидания или изменению его. Мак-Клелланд с этим не согласен. Только значительные расхождения между ожиданиями и событиями имеют такие последствия. И напротив, маленькие расхождения приводят к позитивному аффекту и сохранению ожидания. Именно этот акцент на приятном, притягательном эффекте маленьких неточностей в прогнозах в контексте концепции, которая одновременно сходится с теориями Келли и Фестингера по поводу важности для жизни рассмотрения соответствия того, что ты ждешь, тому, что происходит, и делает подход Мак-Клелланда вариантом модели соответствия.
Хотя то, что Мак-Клелланд уделяет особое внимание измерению совпадения или несовпадения между ожиданием и событием, выглядит многообещающим, возникает вопрос, как должно происходить такое измерение, ведь здесь существует множество различных возможностей. У Мак-Клелланда здесь нет никакой определенности даже в том, что касается демаркационной линии между большими и маленькими расхождениями. Хотя он, несомненно, не дает здесь определенного ответа не потому, что не осознает важности этого вопроса, а потому, что понимает всю его сложность, мне кажется, мы должны рассмотреть этот вопрос подробнее, чтобы на самом деле понять эту концепцию. Возможно, наиболее очевидный путь измерить степень согласия между ожиданием и действительностью заключался бы в том, чтобы определить число элементов или частей ожидания, число элементов или частей соответствующего события и затем сосчитать количество совпадающих элементов. Эта техника со всей ее массивностью была бы полезной для ожиданий хотя бы средней степени сложности. Ожидания, относящиеся к пропозициональной речи, могли бы послужить хорошим примером. Предложение "роза – это роза – это роза" поразительно, потому что это действительность, расходящаяся с ожиданием относительно последовательности частей речи во вразумительном высказывании. Пытаясь определить элементы с целью измерения степени расхождения, можно было бы использовать в качестве них части речи.
Но здесь мы сталкиваемся с неприятной проблемой. Не все части речи одинаково важны. На самом деле, практически в каждом примере естественно происходящей последовательности событий некоторые события будут более значимы для человека, чем другие. Тогда, возможно, другой и более осмысленный способ измерить степень расхождения между ожиданием и действительностью будет заключаться в том, чтобы расположить элементы ожидания и действительности по их важности. Затем можно было бы сказать, что чем важнее неточно предсказанное событие, тем больше расхождение между ожиданием и действительностью .
Боюсь, мы не сможем решить здесь проблему измерения. Я просто хочу, чтобы вы поняли, что эта проблема важна и еще не разрешена. Теория, которая не может сказать, как большие расхождения отличить от маленьких, когда считается, что эти две степени несоответствия производят принципиально различный эффект, никак не может представить правдоподобное объяснение исследуемого явления. Но, несмотря на этот недостаток, она все же полезна, и я покажу это в следующей главе. Пока я просто пытался призвать вас оценить попытки разработать такую теорию, которая была бы когда-нибудь в будущем способна представить непротиворечивую, реальную основу для измерения.
Влияние тенденции ядра на развитие личности
Существуют два важных отличия теории Мак-Клелланда от рассмотренных ранее вариантов теорий согласованности. Первое мы уже упомянули – это акцент скорее на средней, а не на абсолютной точности прогнозирования как конечной цели жизни. Другое важное отличие касается того внимания, которое Мак-Клелланд уделяет действию в дополнении к исключительно когнитивно-аффективному пониманию соответствия. Эти два акцента теории Мак-Клелланда полезно рассмотреть вместе, пытаясь понять, как выражение тенденции ядра приводит к развитию личности.
Хотя позиция Мак-Клелланда вначале может показаться странной, я попросил бы вас задуматься над проблемой скуки. Я уже показал, что подходы, подобные теории Келли, не могут логически рассматривать скуку в качестве важного жизненного фактора. Мак-Клелланд считает идеалом умеренную точность, поскольку полагает, что полная точность в течение некоего длительного периода времени сделает жизнь слишком монотонной и скучной, чтобы она могла казаться комфортной. Если вы считаете скуку неприятным состоянием, у вас есть основа для интуитивного понимания позиции Мак-Клелланда, хотя в первый момент она может выглядеть странно. По сути, концепция Мак-Клелланда дарит человеку смелость и живость, которые по-настоящему трудно найти в других моделях согласованности. С точки зрения Мак-Клелланда, как и для других сторонников теорий согласованности, чем больше расхождение между ожиданием и действительностью, тем сильнее организменное напряжение. Но эта концепция не просто вариант модели напряжение-расслабление, как другие. Мак-Клелланд, скорее, склонен считать, что умеренное напряжение, связанное с умеренной неточностью прогнозов, является идеалом. Избегается не только слишком большое, но и слишком маленькое напряжение. Мы впервые сталкиваемся с позицией, которая открыто занимает такую точку зрения.
Из всех теорий соответствия Мак-Клелланд более всего ориентирован по направлению к действию. Как вы помните, в теории Келли действия рассматриваются более или менее синонимичными ожиданиям. Хотя это, возможно, понятно для позиции, которая подчеркивает абсолютную точность прогноза как основной цели жизни, здесь все же остается насущная проблема, созданная недостаточным разграничением ожидания и действия, поскольку логически становится невозможно рассматривать способы действий, нацеленных на проверку ожиданий, а не являющихся простым их продолжением.
Суть различий во взглядах в том, что в то время как Келли делает достижение абсолютной точности прогноза бесспорной целью жизни, для Мак-Клелланда точность прогноза – основа развития личностных характеристик, которые, строго говоря, не служат достижению точности прогнозирования. Давайте разберемся поподробнее. Например, в теории Келли конструкты, которые являются элементами личности, формируются, используются и изменяются с единственной целью обеспечить наилучшее прогнозирование. В теории Мак-Клелланда ожидания – это только один из элементов личности. Другим важным элементом являются мотивы (McClelland, 1951). Но, хотя природа и содержание мотивов естественным образом отражают историю прогностической точности и неточностей данного конкретного человека, мотив напрямую не нацелен на повышение или понижение точности ожиданий. Я проясню это позже. А сейчас просто запомните, что мотивы оказывают влияние на действие в направлении определенных целей и имеют мало прямой связи с соображениями точности.
То, что я пытаюсь объяснить, станет понятнее, если мы проследим, как выражение стремления ядра приводит к развитию мотивов. Вспомните, что позитивный аффект, связанный с умеренной неточностью, и негативный аффект, связанный с большой неточностью, ведут, соответственно, к поведению приближения и избегания. Если человек испытал маленькое расхождение между ожиданием и действительностью, он старается каким-то способом приблизиться к соответствующей сфере опыта. А если расхождение велико, он избегает или старается как-то перенестись подальше от соответствующей сферы. Давайте рассмотрим две распространенные сферы: принадлежность к группам людей и достижения в работе.
Предположим, что в области аффилиации наиболее часто переживаемый человеком опыт заключается в сильнейшем нарушении ожиданий со стороны действительности. Это может случиться, если люди, с которыми он общается, сложны и противоречивы настолько, что их поведение трудно прогнозировать. Предположим, что человек, о котором мы говорим, молод и поэтому он впечатлителен и ему нелегко выбирать себе товарищей. Преобладающий аффективный тон его межличностных отношений будет отрицательным. Если такое положение сохранится какое-то длительное время, он усвоит устойчивую ориентацию (или мотив) избегать людей. Каждый раз при возникновении возможности взаимодействия в памяти будет возникать образ болезненных эмоциональных последствий, и человек в результате будет стремиться избежать взаимодействия настолько, насколько это возможно. Но вы должны понимать, что цель мотива – избежать взаимодействия, а не достичь абсолютной точности прогноза. Теперь рассмотрим область достижений в работе. Предположим, что в этой области наш молодой человек чаще всего сталкивается лишь с небольшим нарушением своих ожиданий со стороны действительности. Его ожидания не настолько не подтверждаются, чтобы он впал в уныние, и не столь точны, чтобы ему стало скучно и безразлично. Вместо этого он начинает считать работу источником небольших приятных сюрпризов. Такого рода накопление опыта может произойти в результате действий родителей (McClelland е.а., 1953, с. 62), если они внимательно наблюдают за ребенком и могут определить, когда он справился с заданием, над которым работал, а затем дают ему другое задание, которое немного за пределами его понимания, но не выходит целиком за рамки его возможностей. При таких условиях человек усвоит устойчивую ориентацию (или мотив) стремиться к успеху (или достижениям) в работе. Каждый раз, когда возникает возможность поработать, в памяти также возникает образ приятных эмоциональных последствий, что заставит человека с головой окунуться в работу. И снова цель мотива – приближение к работе или поиск ее, а не достижение абсолютной точности прогноза!
Я должен еще отметить, что если бы родители из примера с аффилиацией были более похожи на родителей из примера с работой, то был бы усвоен мотив стремления к взаимодействию. Точно так же, если бы родители из примера с работой были больше похожи на родителей из примера с аффилиацией, результатом был бы мотив избегания работы. Согласно Мак-Клелланду, в любой области жизненного опыта возможны мотивы приближения и избегания. Но я не буду рассматривать это подробнее, поскольку мотивы в его теории – это в действительности периферические характеристики личности, в основном помогающие понять различия между людьми.
Итак, о теории Мак-Клелланда можно сказать, что на уровне ядра личности она отмечает важность степени расхождений между ожиданием и действительностью, в то время как на периферическом уровне подчеркивает предрасположенность приближаться к определенным сферам жизненного опыта или избегать их. Келли, наоборот, делает акцент на цели абсолютной точности прогноза на всех уровнях личности. Одна важная причина этих различий заключается в том, что, в то время как Келли признает, что мир событий в действительности является предсказуемым, Мак-Клелланд в этом не уверен. Не случайно в своих примерах я предположил, что родители, влияющие на мотив аффилиации, были противоречивыми, сложными и опрометчивыми, а родители, воздействующие на мотивы достижения, пытались все время давать задания, на шаг опережающие развитие ребенка. С точки зрения Мак-Клелланда, сама неспособность предсказывать события, связанные с родителями, обусловленная, возможно, тем, что родители знают о попытках ребенка прогнозировать, является важной детерминантой развития личности. И наоборот, Келли разделяет гораздо более оптимистическое убеждение: он полагает, что любой, кто старается точно прогнозировать, сможет достичь полного успеха. Поэтому Келли считал более доступным и оправданным разработку теории, в которой всю личность можно понять, исходя из цели абсолютно точного прогнозирования.
В конце я должен прояснить, что отсутствие обращения к понятию защиты – это не моя оплошность. Как и в позиции Келли, в теории Мак-Клелланда нет места для этого понятия. Даже действия и мотивы избегания не являются, строго говоря, защитными, поскольку они не направлены на ограждение содержания психики от сознавания.
Модель согласованности:
вариант активации
Вариант когнитивного диссонанса модели согласованности рассматривает согласованность или несогласованность между когнитивными элементами, обычно ожиданиями и восприятием событий. Напротив, вариант модели согласованности, который мы сейчас здесь рассмотрим, описывает согласованность или несогласованность между привычным и реальным уровнями активации или напряжения. Как и во всех теориях согласованности, содержание сравнительно неважно. Теория Фиске и Мадди – это практически единственная активационная концепция, имеющая отношение к личности. Как вы увидите, она более всеобъемлюща, чем модели когнитивного диссонанса.
Позиция Фиске и Мадди
Дональд В. Фиске (Donald W. Fiske) родился в Массачусетсе в 1916 году. Проучившись в Гарварде, он получил степень доктора психологии в университете Мичигана в 1948 году. Занимаясь преподавательской и исследовательской деятельностью в обстановке университета, он сделал своим главным интересом проблему измерения личностных переменных и понимание условий, при которых человеческое поведение демонстрирует изменчивость. В Гарварде и Управлении стратегических сообщений в течение Второй мировой войны он попал под влияние Мюррея, Олпорта и Уайта. Фиске был президентом Психологической ассоциации среднего Запада, а сейчас занимает должность соруководителя факультета психологии университета Чикаго.
Сальваторе Р. Мадди (Salvatore R. Maddi) родился в Нью-Йорке в 1933 году, степень доктора психологии получил в 1960 году в Гарварде. Когда он был в Гарварде, ему посчастливилось учиться у Олпорта, Бейкана, Мак-Клелланда, Мюррея и Уайта. Занимаясь профессиональной деятельностью в обстановке университета, сочетая преподавательскую и научную деятельность, Мадди главным образом интересовался потребностью в разнообразии и личностном изменении. Сотрудничество Мадди с Фиске началось в 1960 году, и его результатом стала после ряда лет представленная ниже позиция. В настоящее время Мадди является руководителем программы преддипломной психологической клинической подготовки на факультете психологии университета Чикаго.
Активационная теория представляет современное направление в психологии, она оказала значительное воздействие на многие отрасли этой научной дисциплины. Вполне понятно, что сфера исследования личности, учитывая ее сложность, в последней и весьма незначительной степени подверглась влиянию теории активации. Но Фиске и Мадди (1963; Maddi and Propst, 1963) предложили вариант активационной теории, который не только превосходит большинство других по полноте и систематичности, но и вполне приложим к проблемам личности. В варианте когнитивного диссонанса теории согласованности акцент делается на расхождении или совпадении между двумя когнитивными элементами, обычно ожиданием или убеждением, с одной стороны, и восприятием какого-либо события – с другой. В активационной теории, предложенной Фиске и Мадди, расхождение также является важнейшей детерминантой поведения. Однако расхождение рассматривается не между двумя когнитивными элементами, а между уровнем активации, к которому человек привык, и уровнем, который он в данный момент испытывает. Расхождение между привычным и актуальным уровнями активации всегда порождает поведение, нацеленное на снижение расхождения. Следовательно, позиция Фиске и Мадди является примером модели согласованности в чистом виде.
Давайте начнем обсуждать эту теорию, сразу сформулировав тенденцию ядра: человек будет стремиться сохранить привычный для себя (характерный) уровень активации. Чтобы попытаться найти в своем личном опыте основу для понимания смысла этой тенденции ядра, имейте в виду, что активация – это слово, обозначающее ваш уровень возбуждения, или оживленности, или энергичности. Постарайтесь вспомнить моменты, когда то, что происходило, делало вас более или менее возбужденным, чем обычно, или требовало большей или меньшей оживленности и энергичности, чем обычно. Если вам казалось, что ситуация слишком или недостаточно вас возбуждает, и вы старались как-то это изменить или полагали, что требования к оживленности и энергичности слишком велики или незначительны, и пытались это как-то исправить, значит, вы нашли в себе основу для интуитивного понимания стремления ядра, предложенного Фиске и Мадди. Вполне возможно, что некоторым из вас трудно осознать связь этого со своим жизненным опытом без дальнейшего, более подробного рассмотрения данной позиции. Я думаю, это связано с тем, что эта концепция довольно новая и незнакомая, а также с тем, что психологическое заимствование понятия активации не сразу становится очевидным. Давайте поэтому поспешим к более подробному изучению позиции.
Привычный и актуальный уровни активации
Согласно Фиске и Мадди (1961, с. 14), активация – это нейропсихологическое понятие, с психологической стороны описывающее такое распространенное ядро значений, как оживленность, внимательность, напряжение и субъективное возбуждение; с неврологической стороны – состояние возбуждения определенного мозгового центра. Очевидно, что с психологической стороны Фиске и Мадди имеют в виду общий уровень активизации организма, сходный с тем, что многие другие из упомянутых нами ученых называли напряжением. Фиске и Мадди пытаются сделать эту точку зрения более правдоподобной и убедительной, исследуя стоящий за ней нервный субстрат. С нейрологической стороны они предполагают, что ретикулярная формация – большая подкорковая область головного мозга – является центром активации. В этом они следуют за многочисленными предшественниками (например, Samuels, 1959; Jasper, 1958; O'Leary and Coben, 1958) и пытаются объединить психологический и физиологические уровни теоретизирования.
Составив предварительное определение активации, Фиске и Мадди обратились к проблеме детерминант этого состояния возбуждения. Они выделили три направления стимуляции и три источника стимуляции, объединив все эти оказывающие влияние на активацию характеристики в одном понятии воздействие. Тремя измерениями стимуляции являются интенсивность, значимость и разнообразие. Интенсивность, определяемая в терминах физической энергии, является явным свойством стимуляции. Здесь описывается вид различия между громким звуком и тихим. Значимость нуждается в более подробном объяснении. В определенном смысле у всего, что может называться стимулом, должно быть значение. Если бы у него не было значения, вы бы его не распознали. В этом смысле значимость будет неким общим признаком стимуляции, лежащим в основе всех остальных, включая интенсивность и разнообразие. Фиске и Мадди предлагают более ограниченное определение значимости. Они имеют в виду в основном важность стимула для организма, на который стимул оказывает воздействие. Например, слово "прощание" для большинства людей обладает меньшей значимостью, чем слова "пожар" или "любовь". Рассматривая разнообразие, Фиске и Мадди отмечают ряд моментов. Прежде всего, разнообразие описывает состояние, в котором текущий стимул отличается от предшествующего – отличается по интенсивности или значимости или по обоим критериям. Итак, одним из аспектов разнообразия является изменение. Другой аспект разнообразия – новизна, то есть состояние, при котором текущий стимул необычен, редко встречается в жизненном опыте человека в целом независимо от того, отличается ли он от стимула, непосредственно предшествовавшего данному. Последним аспектом разнообразия является неожиданность, или состояние, в котором текущий стимул отклоняется от того, что, по мнению человека, должно было случиться, причем неважно, несет ли он изменение, является ли необычным в более широком смысле.
Разговор об измерениях стимуляции, способных оказать влияние на активацию, побуждает нас обсудить источники стимуляции хотя бы из соображений законченности. Фиске и Мадди оговаривали три вида источников: экстероцептивные, интероцептивные и корковые. Экстероцептивная стимуляция включает химическое, электрическое, механическое возбуждение органов чувств, восприимчивых к событиям внешнего мира. Напротив, интероцептивная стимуляция относится к возбуждению органов чувств, восприимчивых к событиям, происходящим внутри самого тела. Эти два источника стимуляции уже хорошо известны и не нуждаются в пояснениях. Но необычным является рассмотрение корковой стимуляции. Большинство психологов, изучающих психологические явления в коре головного мозга, склонны рассматривать их в качестве отражения стимуляции, идущей от других участков тела или со стороны внешнего мира. Фиске и Мадди предлагают рассматривать саму по себе кору в качестве одного из реальных источников стимуляции. Их точка зрения выглядит логически обоснованной, поскольку мозговой локус активации расположен в подкорковой области. Возможными анатомическими и физиологическими основаниями может служить недавнее открытие того, что кора не только получает, но и посылает нервные волокна в сторону ретикулярной формации, которая, как вы помните, и является тем самым подкорковым центром. Хебб (Hebb, 1955) предположил, что нервные волокна, идущие от коры к ретикулярной формации, могут составлять физиологический субстрат для понимания "немедленной побудительной силы, которой обладают познавательные процессы".
Для Фиске и Мадди уровень активации является прямой функцией воздействия. Воздействие же, в свою очередь, – это некая прямая функция от интенсивности, значимости и разнообразия стимуляции, идущей от интероцептивных, экстероцептивных и корковых источников. Активация, воздействие, направления и источники воздействия общи для всех людей и поэтому являются характеристиками ядра личности. До сих пор теория Фиске и Мадди могла казаться слишком сложной и оторванной от психологически важных феноменов, чтобы быть очень полезной для персонолога. Но потерпите, и психологическая значимость этой позиции скоро станет очевидной. Что касается сложности, вы должны понимать возможность того, что целостность, к которой стремились Фиске и Мадди, не только требует такого уровня сложности, но также может быть очень полезной для достижения понимания. Возможно, вы заметили, например, что расхождение между ожиданием и действительностью, которое так подчеркивали Мак-Клелланд и Келли, у Фиске и Мадди представляет лишь один аспект разнообразия. Другие ученые делают неожиданность базовой детерминантой напряжения и тревоги, эти термины по своему значению мало отличаются от того, что Фиске и Мадди обозначили понятием "активация". Но, познакомившись с широким определением характеристик стимулов, производящих воздействие, разработанным Фиске и Мадди, начинаешь задумываться, не слишком ли упростили другие ученые свои взгляды на детерминанты напряжения.
Рассмотрев актуальный уровень активации, который задается в любой конкретный момент времени общим воздействием стимуляции, мы можем обратиться к привычному уровню активации. Фиске и Мадди полагают, что уровни активации, испытываемые человеком в течение многих дней, имеют тенденцию быть относительно похожими друг на друга. Ведь закономерности и последовательности жизни должны выливаться в повседневное сходство интенсивности, значимости и разнообразия стимуляции из различных источников. С течением времени человек должен начать испытывать определенный уровень активации в качестве нормального, обычного для определенного периода дня. Эти нормальные, обычные, привычные уровни активации приблизительно могут быть измерены путем вычисления среднего актуальных кривых активации человека в течение периода из нескольких дней. Такое измерение было произведено Клейтманом (Kleitman, 1939), который обнаружил закономерность, названную им циклом существования. Этот цикл существования характеризуется одним главным подъемом и спадом в течение периода бодрствования. После пробуждения высокоразвитые организмы обычно демонстрируют нарастающую степень оживленности, затем в течение относительно долгого периода происходит постепенный рост, а позднее – постепенный спад, и наконец, происходит резкий спад по направлению к состоянию покоя и возвращение в состояние сна. Некоторые физиологические показатели, такие, как частота сердечных колебаний и температура тела, ведут себя так же (Kleitman and Ramsaroop, 1948; Sidis, 1908). Фиске и Мадди полагают, что кривая, описанная как цикл существования, является кривой привычного уровня активации. Поскольку у каждого есть привычный уровень активации, хотя у разных людей кривая может принимать различную форму, это характеристика ядра личности, а также, конечно, и рассмотренный нами ранее актуальный уровень активации.
Поскольку вы постулируете наличие актуального и привычного уровней активации, почти естественно рассмотреть в качестве важной характеристики их совпадение или несовпадение. Это как раз то, что делают Фиске и Мадди. Их тенденция ядра описывает стремление человека сохранить уровень активации, привычный для данного времени дня. Если актуальная активация отклоняется от привычного уровня, происходит поведение, изменяющее воздействие. Возможны два вида отклонения. Если актуальный уровень активации выше привычного, имеет место поведение, снижающее воздействие, а если актуальный уровень активации ниже привычного – поведение, повышающее воздействие. Вы должны отметить, что снижающее воздействие поведения должно заключаться в попытках снизить интенсивность, значимость или разнообразие стимуляции, идущей от интероцептивных, экстероцептивных и корковых источников, а определение поведения, повышающего воздействие, будет противоположным.
Фиске и Мадди считаются сторонниками теории согласованности, поскольку в качестве общей направленности жизни они рассматривают стремление к совпадению между актуальным и привычным уровнями активации. Объясняя, почему люди демонстрируют это стремление ядра, Фиске и Мадди (1961) признают, что совпадение актуального и привычного уровней активации переживается как состояние благополучия, в то время как расхождения между ними приводят к негативным эмоциям, причем степень их выраженности растет с увеличением степени расхождения. И, чтобы избежать дискомфортного переживания негативного аффекта, люди пытаются снизить расхождение между актуальным и привычным уровнями активации, а успех этих попыток переживается как позитивный аффект.
Теория Фиске и Мадди, бесспорно, представляет собой модель согласованности, поскольку идеальное состояние – это полное отсутствие расхождений между актуальным и привычным уровнями активации. Здесь не считается, как в теории Мак-Клелланда, что маленькая степень расхождения – это позитивное явление. Но Мак-Клелланд с настойчивостью доказывал, что позиции, подобные позиции Келли, ограничены, так как не могут отразить важность скуки сопутствующего интереса к неожиданным событиям. Эта точка зрения разделяется Фиске и Мадди, что проявляется в том, что, по их мнению, актуальная активация может не только перехлестнуть привычный уровень, но и не дотянуть до него. Когда уровень актуальной активации слишком низок, человек будет активно искать стимуляцию с большим разнообразием, значимостью или интенсивностью. В частности, это означает, что он будет искать неожиданные события. Эта особенность позиции Фиске и Мадди связана с двумя другими, достаточно важными, чтобы быть достойными упоминания. Прежде всего, они не считают снятие напряжения целью всей жизнедеятельности, как это делают остальные сторонники моделей соответствия в чистом виде. Хотя их точка зрения, несомненно, принадлежит к числу теорий согласованности, Фиске и Мадди согласны с Мак-Клелландом в том, что иногда человек может стремиться к тому, чтобы снизить напряжение или активацию, а иногда к тому, чтобы их повысить. Вторая особенность, которую следует упомянуть, заключается в том, что Фиске и Мадди полагают, что обычные, каждодневные жизненные ситуации несут некое разнообразие (изменение, новизну, неожиданность), так же как и некую интенсивность и значимость. Другими словами, нормальным считается уровень разнообразия, слегка превышающий минимальный. Это допущение неявно присутствует в положении о том, что привычный уровень активации достаточно высок в течение всего дня, чтобы актуальный уровень активации в действительности мог его принизить. Для Фиске и Мадди предположение других теорий согласованности о том, что идеальная ситуация – это отсутствие неожиданности, звучит несколько нелепо, поскольку оно очевидно противоречит обычной жизни. Фиске и Мадди согласны с Мак-Клелландом в том, что человеческому существу было бы скучно в ситуации полнейшей определенности и предсказуемости и что такая ситуация порождала бы слишком маленькое воздействие, не достаточное для подъема активации к привычному уровню.
Теория Фиске и Мадди – хороший пример того, что называется гомеостатической позицией. Другими словами, когда бы ни случалось какое-нибудь отклонение от нормы, в данном случае от привычного уровня активации, предпринимается попытка вернуться в нормальное состояние, которая становится сильнее по мере увеличения степени отклонения. В психологии есть общая тенденция рассматривать все теории снятия напряжения гомеостатическими по природе. Таким образом, концепции Фрейда, Салливана, Ангьяла, Бейкана, Ранка, Келли и Фестингера, а возможно, еще и некоторые другие можно было бы назвать гомеостатическими теориями. Меня поражает то, что на самом деле эти теории представляют лишь половину гомеостатической модели, поскольку принимаемая в них норма – состояние минимума. Это означает, что норму можно только превысить, но до нее нельзя не дотянуть. Теория Фиске и Мадди по сравнению с другими – это действительно гомеостатическая позиция, в которой норма – нечто большее минимума и меньшее максимума. Познакомившись с теорией, подобной Фиске и Мадди, становится очевидным частичное несоответствие других теорий понятию гомеостаза. На предыдущих страницах были упомянуты многие понятия, и, возможно, в завершение этого подраздела было бы полезно резюмировать их, пользуясь терминологией ядра личности. Стремление человека сохранить характерный или привычный для него уровень активации в каждый момент времени представляет собой тенденцию ядра личности. Эта тенденция не различается у разных людей, она пропитывает все их существование. Выделяется ряд характеристик ядра личности, связанных с этой тенденцией ядра. Это актуальный уровень активации, привычный уровень активации, расхождение между ними, усиливающее воздействие поведение и уменьшающее воздействие поведение. У всех людей эти понятия находятся в одних и тех же взаимосвязях. Если уточнить, есть множество источников индивидуальных различий, назовем только несколько из них: могут отличаться привычные уровни активации, может существовать множество способов увеличить или уменьшить воздействие, но все эти вопросы мы обсудим в главе 8, посвященной периферии личности.
Формирование характерной кривой активации
Фиске и Мадди не считают, что человек рождается с привычной кривой активации, возможно, она формируется в результате жизненного опыта. Если точнее, они все же предполагают, что генетические особенности, еще недостаточно хорошо пока изученные, могут создавать предрасположенность тому, что привычная кривая активации у человека будет иметь определенную высоту и форму. Но накопленный опыт переживания определенного уровня активации в определенные моменты дня будет, как полагается, оказывать решающее влияние на формирование характерной кривой активации. Итак, прежде всего окружающая среда оказывает значительное влияние на человека в качестве основной детерминанты характерной кривой активации. Эта детерминация происходит когда-то в детстве, хотя Фиске и Мадди не говорят по этому поводу ничего достаточно определенного. В каком-то смысле их неопределенность не очень удивительна, поскольку мы видели, что модель согласованности уделяет мало внимания содержанию жизненного опыта и врожденной природы. У Келли и Мак-Клелланда на поведение оказывает влияние сам факт наличия расхождения между ожиданием и действительностью, а не содержание расхождения. У Фиске и Мадди формирующее влияние оказывает воздействие ранней стимуляции, а не ее содержание. Поскольку вы не подчеркиваете значимость содержания стимулов и врожденной природы, у вас есть мало логических стремлений разработать подробную теорию стадий развития, на которых будут важны содержание ваших желаний и содержание реакций особо значимых окружающих.
Но Фиске и Мадди полагают, что по мере накопления опыта, по мере того, как дни идут один за другим, характерная кривая активации начинает принимать устойчивые очертания. Установленная однажды, эта кривая не очень сильно изменяется под воздействием обычных обстоятельств. Это происходит благодаря воздействию, оказываемому на личность и опыт со стороны стремления поддержать активацию на характерном уровне. Здесь важно разграничить коррекцию расхождений между актуальным и характерным уровнями активации, которые действительно имеют место, и антиципационными попытками предотвратить такие расхождения (Maddi and Propst, 1963). Мы рассмотрим сейчас антиципационную деятельность, поскольку она является основой для понимания того, почему характерная кривая активации не изменяется, после того как однажды сформировалась, а коррекционную деятельность рассмотрим позже. По мере накопления опыта человек обучается определенным привычным способам жизнедеятельности, позволяющим предотвратить появление больших расхождений между актуальным и характерным уровнями активации. Эти способы оказывать влияние на настоящие и будущие интенсивность, значимость и разнообразие стимулов из интероцептивных, экстероцептивных и корковых источников формируют значительную часть периферии личности. Если периферия личности успешно выражает тенденцию ядра, то условия, при которых характерная кривая активация изменилась бы, не встречаются. Спектр опыта и видов деятельности человека избирается и удерживается так, чтобы в результате получать такое воздействие в разные моменты дня, чтобы актуальные уровни активации соответствовали характерным. Пожалуй, чем дольше живет человек, тем устойчивее становится его характерная кривая активации. Только если бы ему пришлось долго находиться в условиях с непривычными уровнями воздействия (примером могло бы быть поле боя), создались бы условия стимуляции, способные изменить характерную кривую активации.
Антиципационные и коррекционные попытки поддержать согласованность
Вам могло показаться, что Фиске и Мадди, подобно Фрейду, считают, что личность остается практически неизменной после детства, но на самом деле это не так. Хотя считается, что привычная кривая активации остается приблизительно одинаковой при обычных обстоятельствах, поведение и личностные процессы, выражающие прогнозирующую функцию тенденции ядра, в действительности должны изменяться, чтобы эта кривая могла оставаться неизменной. Это может показаться парадоксальным, но в действительности все очень просто и понятно. Одна из функций процессов антиципации состоит в том, чтобы оградить будущие уровни активации от падения ниже характерных уровней. Но это утверждение следует понимать вместе с тем фактом, что любая стимуляция, в независимости от ее первоначального воздействия, будет с течением времени терять воздействие. Мы приспосабливаемся к стимуляции, если она продолжается достаточно долго. Мы перестаем замечать звук, казавшийся вначале громким, если он продолжается достаточно долго. С течением времени что-то значимое становится обыденным. Разнообразие имеет особенно короткий жизненный срок, поскольку всякий новый или неожиданный стимул очень сильно уменьшает силу своего воздействия так, что может стать скучным. Большое количество экспериментальных данных подтверждает вывод о том, что изначальное воздействие стимуляции уменьшается по мере того, как продолжается время, в течение которого оно переживается (см. Fiske and Maddi, 1961).
Это означает, что чем дольше живет человек, тем чаще он должен изменять свои антиципационные техники, предотвращая падение будущих уровней активации на слишком низкие, некомфортные уровни. Что касается действий, он должен постоянно расширять спектр своей деятельности и интересов. Что касается мыслей и чувств, он должен становиться все более и более утонченным и дифференцированным, поскольку именно так можно обеспечить, чтобы будущая стимуляция в действительности порождала более сильное воздействие, чем ощущалось бы в данный момент. Если вы посмотрите на полотно Джексона Поллака прямо сейчас, оно может оказать на вас небольшое воздействие, поскольку покажется не более чем пятном красок, в лучшем случае повторяющихся. Но, повысив тонкость своих когнитивных и аффективных процессов, вы станете гораздо чувствительнее к этой же картине, увидев ее в будущем. Тогда, возможно, она произведет огромное впечатление, поскольку вы сможете воспринять многие витки краски, нанесенные слой за слоем, и тончайшие различия между частями полотна. Вне зависимости от того, согласны ли мы в оценке Джексона Поллака, я думаю, вы понимаете, что означает постоянный рост когнитивной и эмоциональной дифференцированности как основы обеспечения того, что активация не упадет слишком низко в будущем. Попытка приблизиться к точке, когда в песчинке можно увидеть вселенную, выражает когнитивное, аффективное совершенствование опыта с целью компенсировать его естественную тенденцию терять силу воздействия по мере продолжения или повторения.
Но для того чтобы должным образом удерживать характерный уровень активации, человек должен также овладеть антиципационными техниками, позволяющими оградить будущее воздействие от подъема выше характерного уровня. Это особенно необходимо, чтобы уравновесить возможные, хотя и случайные, побочные эффекты от антиципационных попыток удержать активацию от падения ниже характерного уровня. Когда вы стараетесь обеспечить это, становясь более когнитивно, аффективно и деятельностно дифференцированным, вы не можете с абсолютной точностью предсказать, чем все это закончится. Если вы постоянно наращиваете поиск новых и более значимых и интенсивных переживаний, вы увеличиваете вероятность наступления кризиса, в котором ваша способность удерживать происходящее в допустимых пределах окажется под угрозой. Вы можете непреднамеренно очутиться под влиянием такого мощного воздействия, что в результате получится некомфортно высокий уровень активации. Уточним: если бы это действительно произошло, человек, согласно этой теории, стал бы очень активно корректировать высокий уровень активации. Но со стороны человека было бы неэффективно ждать, пока активация станет уж очень высокой, не предпринимая никаких действий, так же как неэффективно полагаться на коррекцию уровня активации, упавшей уж слишком низко.
Прогрессирующая когнитивная, аффективная и деятельностная дифференциация – это антиципационная техника для поддержания высокой активации, но как можно удерживать активацию на достаточно низком уровне? Мадди и Пропет (1963) показывают, что способ оградить себя от того, что в будущем уровни активации не станут слишком высокими, – это нарастающее развитие механизмов и техник интеграции элементов познания, эмоций и действий, дифференцированных, чтобы гарантировать, что активация не будет слишком низкой. Сущность интеграции – это организация дифференцированных элементов в широкие категории по функциям или значимости. Процессы интеграции позволяют вам увидеть, в чем отдельные переживания сходны в значении и интенсивности с другими переживаниями, независимо от того, насколько они могут отличаться на основании более конкретного анализа, служащего проявлением процессов дифференциации. Между процессами дифференциации и интеграции нет конфликта. Неважно, насколько чувствительны вы стали к нашему полотну Джексона Поллака на основе процессов дифференциации, вы также можете поместить это полотно в общую схему его работы, работ современников и истории искусства, используя процессы интеграции. Функция интегративных процессов в том, чтобы не дать будущим уровням активации стать слишком высокими, не лишая при этом личность способности к чувствительным переживаниям, необходимым для избегания удручающе низких уровней активации.
На самом деле, как вы можете судить, предлагаемый образ личности предполагает постоянные изменения в течение всей жизни; эти изменения служат поддержанию минимальных расхождений между актуальным и привычным уровнями активации. Изменение включает прогрессирующую дифференциацию и интеграцию или то, что раньше мы встречали под названием "психологический рост". Это понятие присутствует в вариантах актуализации и совершенства модели самореализации, хотя акценты могут расставляться по-разному. Это понятие не характерно для теорий психосоциального конфликта, хотя оно играет определенную роль в теориях интрапсихического конфликта. Фиске и Мадди – единственные представители модели согласованности, использующие понятие психологического роста. В действительности, их подход представляется более плодотворным, чем взгляды сторонников теории самоактуализации или совершенствования, потому что Фиске и Мадди объясняют психологический рост на основании выражения тенденции ядра, а не просто рассматривая ее как составную часть самой этой тенденции.
Теперь мы можем вернуться не к антиципационным, а к коррекционным процессам, чтобы понять их особую значимость. Прежде всего, очевидно, что коррекция расхождения между актуальным и характерным уровнями активации необходима только тогда, когда антиципационные процессы потерпели неудачу. У взрослого человека попытки коррекции носят характер аварийных маневров (Maddi and Propst, 1963). Выражаясь простым языком, Мадди и Пропст полагают, что снижающее воздействие поведение, нацеленное на понижение актуального уровня активации, который уже превысил характерный, искажает реальность в том смысле, что позволяет не замечать воздействие стимулов, которое в действительности имеет место. Они полагают, что увеличивающее воздействие поведение, нацеленное на повышение актуального уровня активации, который уже ниже характерного, также искажает реальность, но такое искажение добавляет что-то к стимуляции, что на самом деле отсутствует. Эти сенсибилизирующие и десенсибилизирующие аспекты коррекционного поведения близко подходят к одному из аспектов традиционного понимания термина "защита". Но мы должны соблюдать осторожность и понимать, что Мадди и Пропет не имеют в виду активное исключение из сознания побуждений и желаний, формирующих существующую, но опасную часть самой личности. Они просто говорят о существовании механизма преувеличения или преуменьшения реального воздействия стимуляции. В этом они подходят к понятию защиты ближе, чем все остальные представители модели согласованности.
Если говорить в общем, концепция Фиске и Мадди – это теория согласованности, которая уделяет главное внимание расхождению между актуальной и привычной активацией, а не точности прогнозов. Она сформулирована достаточно широко, чтобы включить другие теории соответствия, делающие тот же самый акцент. В концепции Фиске и Мадди поведение и личность частично ориентированы на снижение напряжения, а частично – на его повышение. В этом данный подход напоминает теорию Мак-Клелланда, хотя он ближе к традиционной модели соответствия, чем к ее варианту. Фиске и Мадди, как и другие представители модели соответствия, эклектичны в подходе к содержанию, их представления о человеке и обществе содержат мало неизбежных и неизменных характеристик. Они полагают, что важнейшие черты ядра личности остаются постоянными, но периферия личности постоянно изменяется на протяжении всей жизни, чтобы удовлетворять требования тенденции ядра. Постоянное изменение происходит в направлении одновременного нарастания дифференцированности и интегрированности или психологического роста.
Глава 5
Достарыңызбен бөлісу: |
