БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ

Благотворительность как форма организации помощи беднейшим слоям населения относится к традиционным видам деятельности, а первую очередь, различных религиозных учреждений. Именно монастыри и храмы являясь обителями милосердия, учреждали первые благотворительные организации, приюты, больницы, богадельни. В силу ряда причин благотворительные учреждения иностранных конфессий и народов в России возникли позднее, чем православные. Церковные служители различных вер и наций немало внимания, сил и трудов уделяли делу оказания помощи бедным, престарелым, сиротам, в первую очередь своим единоверцам. Вначале помощь носила неорганизованный и несистематический характер и осуществлялась силами отдельных прихожан. Лишь с 90-х гг. XIX столетия в Саратове были созданы первые благотворительные национальные учреждения. Именно забота о нуждающихся в самом необходимом стала началом широко развитой системы благотворительности касающейся почти всех сфер физической и духовной жизни человека.

Медицинское обслуживание находилось в ведении, приглашенного правлением врача на добровольных началах. Он же посещал больных, а аптекарь (тоже член правления) снабжал бесплатными лекарствами. Совсем не долгое время под контролем общества находилась школа, для сирот и бедных детей членов прихода. Правлением для ее успешной работы были разработаны план программы занятий, расписание уроков и прочее.

Что касается членов общества, то в течение первого пятилетия своего существования в его составе за исключением 1893 г. произошли лишь незначительные колебания. Так общее число членов в 1893 г. составляло 120 чел., в 1894 – 91 чел., в 1895 г. – 94 чел., в 1896 г. – 87 чел., в 1897 г. – 84 чел, почетных членов за все время было 12 чел. В 1897 г. пенсионеров было 13 чел., а в богадельне проживало 8 чел., стипендиатов, обучающихся на средства общества было двое¹.

Евангелическо-лютеранская община, так же радевшая делу создания своих общественных организаций. Первым из всех своих обществ организовала благотворительное «Общество Милосердия прихода Евангелической церкви Святой Марии в городе Саратове». Данных о нем сохранилось не много, открылось оно 25 февраля 1898 г. В 1906 г. правление общества во главе с председателем, доктором Э. Бонвеч пыталось изменить его название на менее громоздкое «Общество Милосердия Евангелической церкви в Саратове». Так же правление изменило еще один параграф устава, где говорилось, что в случае распада общества не общее собрание решает, как распорядиться нажитым имуществом, а автоматически все капиталы переходят к Евангелическо-лютеранской церкви². Ранее этот пункт отталкивал состоятельных прихожан от вступления в общество, а теперь делалась ставка на увеличение числа членов.

В начале XX века в благотворительное дело включились и женщины, и если в католическом обществе они участвовали в качестве членов правления, то женщины евангелического прихода создали собственное благотворительное общество. Во главе с дворянкой Вильгельминой Александровной Гримм 10 февраля 1910 г. они подали саратовскому губернатору прошение с просьбой о содействии к открытию «Дамского благотворительного общества». Устав общества был утвержден 24 марта 1910 г. на заседании саратовского губернского по делам об обществах присутствия. Сначала предполагалось оказывать помощь только беднейшим дамам лютеранского прихода, но затем было решено помогать всем без различия пола, возраста и звания нуждающимся евангелическо-лютеранского вероисповедания, а по возможности и лицам других вероисповеданий³. Помощь выражалась в выдаче одежды, пищи, денежной помощи, приюте, содействием в поиске работы, снабжением лекарствами, наблюдением врача, погребении. Дамы организовывали приюты для сирот и престарелых, а так же содействовали поиску средств тому, кто хотел бы вернуться на родину. Для сбора средств дамы проводили разнообразные благотворительные акции: спектакли, базары, беспроигрышные лотереи⁴.

Управляли делами общества правление, избираемое на 3 года в составе 6 человек и общее собрание. Первыми членами правления были дворянка Вильгельмина Александровна Гримм, жена поселянина собственника Мария Юльевна Ламбрен, вдова поселянина Юлия Александровна Гир, вдова надворного советника Вильгельмина Александровна Бруннер.

Помимо вышеуказанных трех религиозных обществ, немцы так же создавали свои благотворительные организации при светских национальных учебных заведениях, в них нередко помимо немцев обучались и русские. Одним из таких было общество созданное при учебном заведении для девочек учрежденном госпожой Э.К. Ульрих. Школа была открыта в 1868 г., а «Общество попечения о нуждающихся ученицах» только в 1891 г¹. Ко времени открытия общества главной проблемой школы была бедность воспитанниц, не имеющих средств оплатить свое обучение. Учебные кабинеты и библиотека так же находились в плачевном состоянии. Поэтому, попечители гимназии брали на себя ответственность за организацию семейно-танцевальных вечеров, лотерей, театральных постановок и концертов, с целью обеспечения максимально лучшего положения учениц и самого учебного заведения².

Другими учебными заведениями, имевшими свои «Общества вспомоществования нуждающимся ученикам» были частное учебное заведение I разряда Штокфиш, школы Горенбург, Куфельд и другие. Все эти благотворительные организации занимались улучшением материального благосостояния, как беднейших учеников, так и самого учебного заведения в целом, проводя разнообразные благотворительные акции. В архиве Саратовской области сохранились дела об устройстве различных спектаклей, концертов, вечеров, лотерей в пользу школ³.

В городе так же проживали и воспитывались глухонемые дети поселян собственников лютеранского вероисповедания, Самарской и Саратовской губерний. Хотя само благотворительное общество находилось в селе Орловском, Самарской губернии, там же находился приют и училище для глухонемых детей⁴. Для того чтобы лучше ухаживать за детьми некоторые из них постоянно жили в Саратове, при лютеранской церкви.

В 1912 г. саратовские евреи получили разрешение на право открытия своей благотворительной организации «Общества пособия бедным евреям города Саратова». Учредителями общества выступали: раввин по Саратовской губернии, доктор Арий Константинович Шульман, купцы Перельман, провизор Ю.М. Лембег. Общество создавалось для улучшения материального благосостояния бедных евреев постоянно или временно проживающих в городе. Помогало общество одеждой, пищей, приютом, если бедняки не могли их приобрести собственным трудом, выдачей пособий. Общество содействовало поиску работы, приобретением различных строительных материалов, инструментов, выгодным сбытом товаров ремесленников-евреев. Так же оказывалась медицинская помощь, за счет общества больные оформлялись в лечебные учреждения, умершие предавались погребению. Престарелых евреев определяли в богадельни, малолетних в сиротские дома, приюты, убежища, ремесленные и учебные заведения. Неимущим евреям желавшим вернуться на родину предоставлялись деньги на билеты, и наоборот приезжим предоставлялся постой.

Только за 1915 г. обществом была оказана помощь на сумму 10033 руб. 36 коп. Из них на единовременные пособия было израсходовано 242 руб. 65 коп., на ежемесячные пособия – 2691 руб., взаймы дано 1605 руб., оплачено за учебу 1085 руб., помощь приезжим – 73 руб., 50 коп., помощь учащимся – 260 руб., помощь больным – 344 руб. 50 коп. и т.д¹.

Первоначально общество состояло только из учредителей, которые после утверждения устава организовали 26 февраля 1913 г. собрание. На нем было избрано правление общества и ревизионная комиссия, а так же все члены были поделены на почетных и действительных. В это время общество состояло из 12 евреев, среди которых были присяжные поверенные А.М. Коган и Л.Н. Дуневич, провизор М.Б. Ламберг, купец Г.О. Соловейчик, мещане – М.А. Ромм, Т.И. Глинтерникова, А.С. Кушнер, кандидат естественных наук И.О. Кацовский, врачи – П.И. Брод, Б.И. Штерн, А.К. Подземский. В одном из параграфов устава общества говорилось о том, что в него могли входить и лица других вероисповеданий. Этот факт говорит о неком размывании диаспоральной общности и закрытости евреев города, и начале открытости этого общества городскому социуму. Почетными, члены становились, сделав большие пожертвования или оказав значительные услуги обществу, а так же если их выбрали на общем собрании. Действительные члены уплачивали ежемесячно взнос, размер которого определялся на общем собрании, в рамках от 3 до 300 руб. Действительным членом можно было стать и по трудовому вкладу в деятельность общества, к примеру, это могли быть медики, лица, взявшие на содержание обездоленных или безвозмездно воспитывавшие детей.

Материальный капитал общества складывался из членских взносов, доходов от капиталов и имуществ, пожертвований, отказов по завещаниям, доходов с представлений, литературных чтений, публичных лекций, концертов, танцевальных и семейных вечеров, сбора по подписным листам и книжкам, публичного сбора и сбора в кружки. Все поступающие суммы делились на неприкосновенный и расходный капиталы. В неприкосновенный капитал входили пожертвования и взносы, сделанные под условием неприкосновенности, туда же отчислялось до 5% от всех доходов общества. Расходный капитал включал все прочие денежные суммы, а так же проценты с неприкосновенного и запасного капиталов. Общество могло так же образовывать запасной и специальный капиталы. Все деньги расходовались с разрешения общего собрания по сметам, и лишь в исключительных случаях председателю правления разрешено было тратить деньги под личную ответственность.

Всеми делами общества управляли правление и общее собрание. Правление состояло из 12 человек избираемых на собрании на 3 года. Ежегодно из состава правления выбывала 1/3, сначала по жребию, а затем по старшинству избрания. К членам правления избирались 6 кандидатов. В своем кругу правление выбирало председателя, его товарища, казначея, секретаря. Собиралось правление по приглашению председателя или его товарища, а так же по требованию не менее 1/3 состава правления. Для того чтобы заседание состоялось, необходимо было присутствие хотя бы половины его членов, не считая председательствующего. В случае равенства голосов его голос давал перевес. В обязанности правления входило: распределение занятий между членами, поиск возможностей для увеличения денежных средств и тем самым достижения целей общества, заведывание имуществом и капиталами, назначение и увольнение должностных лиц, сбор сведений о лицах требующих помощь и покровительство, разнообразное делопроизводство и т.д.

Общие собрания были обыкновенные, собиравшиеся не менее одного раза в год и чрезвычайные – организованные в случае необходимости. Собрание считалось состоявшимся, если на нем присутствовало не менее 1/5 членов, а для решения важных вопросов 1/3. Многие вопросы решались простым большинством голосов, при закрытой баллотировке. Но некоторые требовали согласия 2/3 присутствующих, это вопросы об изменении устава или исключении членов из общества, об имуществе и т.д. Общество так же образовало ревизионную комиссию, которая ежемесячно контролировала все суммы, имущество, книги, проверяла годовой отчет, сметы и другие бумаги. Она же имела право делать внезапные ревизионные проверки¹.

Со второй половины 1915 г. Саратов стал одним из центров, куда перемещали благотворительные общества из прифронтовой полосы, но и в самом городе создавались различные организации помощи жертвам первой мировой войны. 11 сентября 1915 г. был зарегистрирован устав «Саратовского еврейского общества помощи жертвам войны». Общество оказывало в городе и всей губернии помощь раненым и больным воинам, беженцам и выселенным из района военных действий. В зависимости от материальных возможностей члены общества заботились вообще обо всех пострадавших в ходе войны.

Члены общества собирали пожертвования деньгами и вещами, выдавали пособия лекарствами, продуктами, книгами, табаком, одеждой и деньгами. Они так же читали лекции и рефераты, проводили собеседования, устраивали концерты, выпускали брошюры, газеты, журналы, воззвания, картины. Заботились о поиске работы для беженцев. По возможности общество планировало открывать лазареты, больницы, амбулатории, убежища, для больных и нуждающихся в приюте, детские очаги, столовые и чайные, ночлежные дома, дешевые квартиры и приюты.

Сначала, как и везде в состав общества входили только члены – учредители, позже члены были поделены на почетных, действительных и соревнователей. О большом размахе деятельности общества говорит тот факт, что общество постоянно посылало комиссии в отдельные районы губернии для более успешного оказания помощи на месте беженцам – евреям. Так, например, в октябре 1915 г. была послана комиссия в составе 8 человек в Петровск, в мае 1916 г. в Балашов. Так же, для более успешного выполнения задач, было увеличено число совета – управлявшего обществом в перерывах между общими собраниями с 10 до 15 человек¹. При той массе разнообразной и сложной работы, десяти членов совета оказалось явно недостаточно. Не располагая точным числом членов общества, можно сделать предположение, что оно было достаточно многочисленным. В него входил и крупнейший в городе фабрикант табачник С.И. Левкович. Популярности общества способствовали пункты его устава. Так, §30 гласил, что в случае закрытия общества все его имущество переходило в распоряжение хозяйственного правления синагоги саратовской еврейской общины, находящейся на Гоголевской улице². Поэтому члены и пожертвователи не беспокоились за судьбу вкладываемых средств, даже если общество будет закрыто.

С начала 1915 г. город служил пристанищем для временного размещения национальных организаций, убежищ, столовых, приютов оказавшихся в зонах оккупации и военных действий. К декабрю 1915 г. в Саратове было размещено около 108 различных обществ оказывающих помощь беженцам, находящимся в городе³. Работали отделения Саратовского Латышского комитета, Польского комитета, Еврейского комитета, Саратовский городской комитет и комитет Ее императорского Высочества Великой княгини Татьяны Николаевны. Все они открывали в городе убежища, приюты для детей, общежития и библиотеки для студентов. Откликнулись на тяжелое положение эвакуированных и беженцев раннее существующие саратовские национальные общества. «Саратовское евангелическо-лютеранское общество» специально для этой цели открыло 4 убежища в разных частях города. Еврейский комитет организовал 13 убежищ. «Саратовское еврейское общество» открыло «Очаг» – приют для детей евреев беженцев и швейную мастерскую на собственные средства. К концу 1916 г. большая часть эвакуированных обществ были переведены на прежние места, а открытые саратовскими обществами стали постепенно закрываться.

Армянская национальная община Саратова в январе 1915 г. создала «Армянское благотворительное общество». Как и в других благотворительных обществах, армяне снабжали нуждающихся собратьев одеждой, пищей, приютом, в особо крайних случаях денежными пособиями. Общество искало работу для подопечных, приобретало материалы и инструменты, сбывало изделия созданные бедными общинниками. Больные получали медицинскую помощь, наблюдались врачами, в экстренных случаях помещались в больницу. Стариков и детей определяли в богадельни, дома призрения, сиротские дома, приюты и убежища. Детей нередко определяли в учебные заведения, по большей части ремесленные. Для повышения культурно-образовательного уровня соплеменников члены общества занимались распространением литературы и книг нравственного содержания. По мере увеличения средств обществу предоставлялось право открывать общественные столовые, чайные, дешевые квартиры, ночлежные дома, убежища, общежития, дома трудолюбия, больницы, амбулатории и т.д. В состав общества могло входить неограниченное число лиц обоего пола, внутри общества члены делились на почетных, действительных и соревнователей. Они отличались по размерам пожертвований и взносов, вносимых в развитие общества, оказанному безвозмездному труду, обязанностям по организации деятельности общества. Как и в других обществах подобного рода, денежные средства общества складывались из членских взносов, доходов с капиталов и имуществ общества, пожертвований, доходов от устраиваемых драматических представлений, литературных чтений, публичных лекций, концертов, публичного сбора и сбора в кружки. Все суммы делились соответственно на неприкосновенные и расходные. Так же общество могло образовывать специальные капиталы, на особые нужды, и запасные. Управляло делами общества правление и общее собрание. Правление состояло из 6–12 лиц, избираемых из членов общества на 3 года. В обязанности правления входило распределение заданий между членами, забота об увеличении денежных средств, заведывание имуществом, капиталами, а так же учреждениями общества, составление инструкций для служащих, назначение и увольнение должностных лиц, сбор сведений о лицах требующих покровительства, наблюдение за расходованием пособий, ведение списков членов, наблюдение за своевременным поступлением членских взносов, бухгалтерская работа и делопроизводство, наблюдение за исполнением пунктов устава и т.д. Для более успешной деятельности правление могло поделить город на мелкие участки – попечительства. В каждом таком участке ведущую роль занимал участковый попечитель. При нем могли быть помощники, помогающие ему в работе и подменяющие его на время командировок.

Другим органом управления общества являлось общее собрание, организовывали которое не менее одного раза в год. Собрание считалось состоявшимся, если на нем присутствовало не менее 1/4 членов. Дела решались простым большинством голосов, кроме тех вопросов, где обсуждалось приобретение и отчуждение движимого и недвижимого имущества, изменение параграфов устава, исключение или принятие новых членов. В таких случаях требовалось согласие 2/3 присутствующих. Известно что, учредителями общества и первыми его членами стали саратовские городские армяне Каспар Георгиевич Мерусалимский, Никита Артемьевич Вартанов, Миацакан Богданович Ахвердов, Карапет Артемьевич Артуюнов, Аркадий Иванович Эйвазов, Артемий Гаврилович Мулкиджаниян¹.

Таким образом, в городе в конце XIX – начале XX вв. действовало около 10 национальных благотворительных организаций, открывавшихся при церковных приходах и учебных заведениях, пик их открытия пришелся на 1910-1915 гг. Все организации были созданы при содействии наиболее респектабельных, богатых, общественно значимых национальных купцов, предпринимателей и интеллигенции. Среди организаторов благотворительного движения выделяются священнослужители, имевшие высокий социальный статус в диаспорах.

Наиболее разветвленную сеть благотворительных учреждений создали немцы. Они имели не только приходские благотворительные общества, но и женскую организацию, приют и училище для глухонемых детей поселян-собственников. Совсем не имели благотворительных учреждений в городе татары.

Некоторые общества наряду с обычными функциями оказания материальной помощи нуждающимся, предлагали и экономическую солидарность, что являлось залогом делового успеха и укреплением общности национальных меньшинств города.

Образованные общества, со временем, вкладывали в сферу своей деятельности и оказание помощи представителям других вероисповеданий и национальностей, что способствовало взаимодействию городского социума и культуры с культурой и традициями этнических групп.
З.И. БИЧАНИНА
КУЛЬТУРНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ НЕМЕЦКОЙ ДИАСПОРЫ САРАТОВА

В ОСВЕЩЕНИИ МЕСТНОЙ ПРЕССЫ

(на материалах газет «Саратовский вестник» и «Саратовский листок» за 1910 год)

Современное общество уже не может обойтись без таких средств массовой информации как радио, телевидение, интернет. Но каких-то сто лет назад всего этого еще не было. Главным источником для получения информации были газеты и другие периодические издания. Как известно, первую газету в России – «Ведомости» – стали выпускать с 1702 года. Вслед за центральными выходили и губернские издания. Не стала исключением и Саратовская губерния. Первым печатным периодическим изданием в Саратове с 1838 года была газета «Саратовские губернские ведомости» – официальный орган губернского правления. Издание просуществовало до 1894 года. В конце XIX века на смену ему пришли частные газеты «Саратовский листок» и «Саратовский вестни¹. По своему содержанию и структуре рубрик газеты были похожи друг на друга и выпускались в одном издательском доме Онезорге.

С точки зрения темы настоящей статьи более информативной представляется газета «Саратовский вестник». Газета выходила шесть раз в неделю и была довольно внушительных размеров. Ее объём варьировался от четырех до шести страниц, в зависимости от количества помещенных в газете объявлений. Реклама, как водится, уже тогда занимала свое «почетное» место на первых страницах газет. Объявления были разнообразного свойства: от рекламы товаров народного потребления и предложений в различной сфере услуг до объявлений об очередном наборе в учебные заведения города.

Далее, на первой странице, следовала рубрика под названием «Саратов». В ней обсуждались вопросы, касающиеся деятельности городской думы. Следом шли колонки под названиями «Обзор печати», «Последние известия» и «Ночные телеграммы». Они были посвящены событиям, происходившим за пределами губернии. Таким образом, читатель мог быть в курсе происходящего в стране и в мире. Для наиболее интересных и значимых (по мнению редакторов газеты) событий были предназначены отдельные рубрики с антитезами в названиях: «На родине» и «За границей».

Корреспонденты газеты находились не только в Саратове, но и в уездных городах Саратовской губернии, что позволяло доводить до сведения читателя свежие новости о выборах в местные органы самоуправления, о сельскохозяйственных работах на полях, состоянии школ и происшествиях. Для всех событий в уездных городах существовала колонка «Областной отдел»¹.

Значительное место в газете отводилось культурной жизни Саратова. Под заголовком «Театр и искусство» печатались анонсы предстоящих спектаклей и концертов, оценивалась игра актеров, мастерство музыкантов и солистов.

Заключительный лист обычно состоял на половину из объявлений и рубрики «Смесь». Все это были постоянные рубрики газеты. Периодически (в зависимости от поступления новой информации) появлялись такие рубрики как «Библиография» и «С Волги». Первая рассказывала о литературных и научных книжных новинках. Вторая о погоде и судоходстве на Волге.

Яркой и разнообразной в «Саратовском вестнике» была рубрика под названием «Хроника». В ней, по мере общественной значимости располагались события, так или иначе связанные с Саратовской губернией и непосредственно с Саратовом.

Корреспондентами газеты затрагивались различные вопросы, волновавшие общественность того времени. Часто в газете появлялись фельетоны, обличающие поступки чиновников, либо рассказывающие о всевозможных курьезных случаях.

Например, в фельетоне с «иностранным» заголовком «Bitte!» автор высмеивал позицию журналистов «Нового времени», выступивших в качестве борцов с «немецким засильем»². Приводя факты из статьи, опубликованной в столичной газете, он отмечал, что дело, в сущности, не было столь серьезным.

«Новое время» писало, что «временный генерал-губернатор» города Лодзь³ обратился к немецким жителям на их родном языке, предложив учредить в городе градоначальство. Немецкие фабриканты и промышленники пошли навстречу предложению чиновника и выделили определенные средства⁴. Случай показался репортерам газеты «Нового времени» непатриотичным. Они считали, что «в пределах России и при всяких обстоятельствах надо говорить только по-русски»⁵. У саратовских корреспондентов такая постановка проблемы вызывала недоумение. Ведь, ни в одной заграничной газете, по их утверждению, такие вопросы никогда не поднимались.

В целом, немецкая проблематика в больших статьях газет фигурировала редко. За 1910 год было лишь две статьи: одна, упомянутый выше фельетон и вторая, под обобщенным названием «Очерки и картинки»¹.

Во второй статье была рассмотрена весьма любопытная проблема ассимиляции русским населением поволжских немцев-колонистов. Автор статьи, под звучным псевдонимом «Каменный гость», на основе собственного журналистского расследования привел интересный пример, связанный с русской Александровской слободой близ Потсдама.

Слобода там появилась по воле Александра I, который подарил одну из рот гренадерского полка своему другу – прусскому королю. Когда солдаты осознали, что на родину они не вернутся, русскому императору было подано прошение о переезде за границу жен и детей гренадеров. Эти события произошли, как утверждал журналист, в 1813 году. По прошествии 87 лет, оказавшись с визитом в Пруссии, он уже не нашел ни слободы, ни русского менталитета. О бывших русских воинах напоминали лишь фамилии Чернозубов, Свистунов, да и те шли с немецкой приставкой «гер»².

Немцы-колонисты, приглашенные по указу Екатерины II³, напротив, сохранили свою самобытность, язык, дух, религию. Автор статьи приводил слова германского путешественника Паапека, который восхищался тем, что, вдали от своей исторической родины, немцы смогли сохранить «немецкие чувства и верность своему быту»⁴. Особое восхищение у путешественника вызвала та атмосфера немецкой жизни, которую он увидел: «Имеет свою особенную прелесть найти в далекой стране пядь немецкой почвы, где перед домиками играют немецкие дети, а через раскрытые окна школы доносятся звуки немецкой народной песни»⁵.

В таком поведении колонистов автор статьи отмечал наличие большой силы духа немецкого народа. Замечая, что русскому народу было чему поучиться у иностранцев.

Но обе эти статьи были скорее исключением, нежели правилом. В подавляющем большинстве упоминания о городских немцах и их общественно-культурной деятельности были связаны с небольшими заметками о событиях в немецких школах, обществе и клубе в Саратове.

Причем, частота упоминания этих учреждений в «Саратовском вестнике» и «Саратовском листке» тоже отличалась. Скорее всего, это было связано с направленностью газет. «Саратовский вестник» был по своему содержанию более официальным. «Саратовский листок», как гласило в заголовке, был «газетой политической, общественной и литературной»⁶. Но следует заметить, что в большей степени литературной, нежели политической. За 1910 год в «Саратовском вестнике» было опубликовано около 40 заметок о немецких организациях, в «Саратовском листке» – лишь 6. Объявления о наборе в немецкие школы так же чаще встречались в «Саратовском вестнике».

Вопрос об образовании в немецких гимназиях рассматривался в газетных статьях с двух позиций: либо это были сезонные заметки об успеваемости и новом наборе учеников¹, либо – отчеты о пожертвованиях для школ².

Так, например, на 2 сентября 1910 года в гимназию С.Н. Штокфиш было подано 130 прошений, из ни 40 в четвертый класс. А после решения педагогического совета выяснилось, что поступило лишь 60 учениц, остальным было отказано по причине плохой подготовки³.

Из общей, по сведениям авторов статей, положительной оценки деятельности немецких гимназий в Саратове выпадала лишь женская гимназия А.Д. Куфельд. В адрес гимназии публиковались обличительные статьи, которые призывали родителей учениц быть бдительными и принимать активное участие в деятельности школы⁴.

Особое внимание журналисты обращали на организацию учебного процесса в гимназии и на сбор денежных средств. Причем, с первым вопросом оказалось сложнее: к 30 октября в школе не было расписания, а некоторые занятия пропадали ввиду отсутствия учителей⁵. Финансовые проблемы, как оказалось, решились проще чем организационные. Родительский комитет гимназии опубликовал отчет о сборе средств на материалы по классу рукоделий. Из собранной документации следовало, что сбор был установлен министерством. Всего было собрано 329 рублей 82 копейки, из которых израсходовано на материалы 168 руб. 67 коп.; остаток хранился в государственной сберегательной кассе⁶.

Статистические отчеты о работе немецких гимназий дополнялись на страницах газеты объявлениями о новых наборах в эти учебные заведения⁷.

Судя по размещенным в газете объявлениям и заметкам, деятельность немецкого клуба и общества была более интересной для читателей, чем проблемы образования в немецких гимназиях.

Наряду с учебными заведениями в газете «Саратовский вестник» рассматривалась культурно-досуговая деятельность немецкой диаспоры в Саратове.

Чтобы внести разнообразие в повседневную жизнь саратовских немцев, руководители немецкого общества организовывали всевозможные мероприятия. Члены общества и их семьи приглашались на семейные вечера¹, танцы², научно-познавательные лекции, спектакли³, маскарады⁴, выступления престидижитаторов и концерты⁵. В обществе были организованы хор⁶ и кружок драматического искусства⁷. Лекция о «Море и его жизни»⁸ сменялась сеансами приглашенного иллюзиониста Г.А. Нордена и танцами под оркестр военной музыки⁹.

Большое значение среди членов общества придавалось не только духовному росту, но и физическому здоровью. В апреле 1910 года были организованы состязания по спортивной гимнастике между членами общества. Состязания проходили под руководством и контролем опытного преподавателя Больмана и включали в себя упражнения на брусьях и «лошади», были продемонстрированы приемы борьбы на рапирах и постановка «живых пирамид». Все это вызывало интерес у горожан, и на страницах газеты появлялись положительные отзывы о делах общества¹⁰.

Поскольку членство в обществе было платным, раз в полгода проводились отчетные собрания, на которых решались финансовые и текущие вопросы¹¹.

Деятельность немецкого клуба была не столь масштабной, но от этого она не становилась менее значимой. Под руководством членов клуба ставились благотворительные спектакли. Причем как детские: «Семь козликов», «Стрекоза и муравей»¹², так и взрослые: комедия «Самородок»¹³. Весьма необычными были организованные клубом бумажные балы. Участникам таких мероприятий надлежало прийти в костюмах из бумаги. Победители награждались ценными призами¹⁴. Рассмотрев представленные периодические издания с точки зрения освещения культурной жизни немецкой диаспоры в Саратове, можно сделать некоторые интересные выводы.

Из собранных материалов видно, что интереса к немцам и их культурной жизни как к чему-то новому и непонятному у населения не возникало. Напротив, немцы с их духовными традициями и культурными мероприятиями настолько органично вписались в культурную среду города, что их деятельность воспринимали как данность.

В тоже время, определенное внимание привлекал этнический принцип организовывавшихся немцами культурных мероприятий, который в условиях отсутствия в городе в тот период иных активных этнокультурных обществ, вызывал положительные отзывы и инициативу к подражанию.

Для саратовских журналистов, как и для жителей города, не существовало психологического барьера «свой-чужой» в отношении к немцам-горожанам, поскольку они имели многолетний опыт контактов не только с ними, но и с немцами – жителями окрестных колоний. Видимо, поэтому во многом надуманные проблемы «немецкого засилья» в России ими серьезно не воспринимались, а в «силе духа» немцев они видели не опасность, а пример для подражания.