Сборник составила Анжела Смит

20 сентября 1933 г.

Литчфилд Парк, штат Аризона

В течение более десяти лет после тех собраний я ничего не слышал о брате Бранхаме.

В 1958-59 годах в церковь брата Аутло ходил человек из Ирландии по имени Гордон Маги. Он учил, что в конце времени произойдёт возвращение служения пророка Илии. Мы с женой Тилли начали молиться об этом. Мы осознавали, что находимся в конце времени, и взывали: где же этот пророк?

В то же время, когда мы молились об этом, один брат попросил хранить записи на плёнках проповедей брата Бранхама в доме у моего брата Алана. Он прослушал их и дал мне послушать некоторые из них. Послушав две или три проповеди на плёнках, мы с Тилли поняли, что это именно то, чего мы ожидали и о чём мы молились. С 1960 года мы стали регулярно получать плёнки с проповедями.

ПОСЛАНИЕ, которое принёс брат Бранхам, было по-настоящему революционным. Оно открывало глаза. Когда происходило различение, никто не мог устоять перед ним и ввести его в заблуждение. Люди не могли ему солгать или скрыть что-нибудь от него. Я увидел его место в Писании и это было изумительным.

Откровения, которые брат Бранхам принёс в посланиях Помазанники в конце времени, Брак и развод и другие, были «Так говорит Господь». Некоторые из них изумили нас.

Они изменили всё наше мышление и понимание и раскрыли наши глаза на то, как всё должно происходить в конце времени и в период Восхищения.

Моё откровение таково, что брат Бранхам принёс нам Послание, но пока Святой Дух не сойдёт на это Слово и не помажет его лично для меня, оно будет просто ещё одним хорошим учением. Святой Дух поливал это Послание и оживил его в моей жизни, и для меня это является Знаком.

НАС БЫЛО пять братьев, но только четверо - Джим, Алан, Роберт и я - последовали за Посланием. Мы занимались опылением плодородных полей. Впервые мы лично встретились с братом Бранхамом в 1962 году, именно тогда мы попытались подарить ему аэроплан, который у нас был, но он отказался принять его. Он сказал нам, что он дал обет никогда не летать и не иметь никаких дел с аэропланами до тех пор, пока это не будет «Так говорит Господь». Я больше не поднимал эту тему в разговорах с ним, пока он сам не коснулся её. Я чувствовал, что вынуждаю его нарушить свой обет, поэтому я этого не делал. Но позднее, когда он попросил нас найти ему аэроплан, это была его собственная инициатива. Это произошло не потому, что мы пытались побудить его к этому.

Начиная с момента нашего знакомства и до того, как брат Бранхам ушёл от нас, у меня была возможность несколько раз побыть вместе с ним. Одна из встреч произошла во время поездки на охоту осенью 1964 года, когда он с братом Тони Стромей и с братом Билли Полом поехали охотиться на лосей в резервацию индейцев Сан Карлос в штате Аризона.

Услышав о том, что он был там, мы поехали, чтобы встретиться с ним, так как мы были очень обеспокоены за нашу мать. Она написала письмо брату Карлу Уилльямсу, в котором она укоряла брата Бранхама, и он упоминал об этом в послании И не знаешь этого. Как только мы услышали это послание, мы поняли, что там говорилось о нашей матери, и это очень обеспокоило нас. Она была подлинной пятидесятницей, а их вероучение основывалось на том, что говорение на языках являлось доказательством Святого Духа. Она верила в водное крещение в Имя Господа Иисуса (в этом они были правы), но считала, что брат Бранхам просто на куски разрывал пятидесятническое вероучение. Она написала письмо Карлу Уилльямсу, который потом показал его брату Бранхаму. Алан, Роберт и я нашли их в резервации и пробыли с ними пару дней.

На самом деле брат Бранхам не охотился, потому что Господь показал ему, что в той местности не было ни одного лося. Обычно они приходили туда с более высоких гор, когда становилось холоднее, но тогда было ещё достаточно тепло, чтобы они опустились, поэтому мы находились рядом с лагерем, осматривая местность.

Поговорив о нашей матери, он сказал: «Просто не беспокойтесь об этом». Он рассказал нам о том, что наши родители были спасены на той пятидесятнической ветви, и они не могут слезть с той ветви, чтобы попасть на другую ветвь. Это похоже на то, как попытаться налить молодое вино в старые мехи. Они жили и несли поношение из-за Слова в свой день, а в этот день они не могут уйти от этого и принять что-либо другое. Он сказал: «Однажды я приду к вам и уловлю её дух, и всё будет в порядке». Этим он принёс нашим сердцам облегчение, чтобы мы никогда больше о ней не беспокоились.

Сидя рядом с ним у костра, мы испытывали по отношению к нему такое почтение и благоговение, что я не решался прервать его, чтобы задать ему вопрос. У него было так много интересных рассказов о сверхъестественных исцелениях, что мы сидели как очарованные. Вспоминая это, я думаю, что брат Бранхам старался задействовать свой разум, чтобы его не мучили видения. Вы знаете, что он ездил туда, чтобы попытаться отдохнуть от видений и всего остального. Он рассказывал о том, как змея укусила Уэлча Эванса, когда они были на рыбалке, и как Господь исцелил брата Эванса, так что им не пришлось везти его в больницу. Затем он закатил штанину и показал нам иссиня-чёрную лодыжку. Он сильно вывихнул её в Каибабе, и всё ещё хромал из-за этого. Он сказал: «Вот, я уже две или три недели хромаю на этой лодыжке. Этот дар был дан не для меня, а для людей».

Алан, Роберт и я нашли ему этот небольшой джип. Один парень взял его и полностью разобрал, затем снова собрал его, установив на него двигатель от автомашины Шевроле Корвет и повышающую передачу. Это была поистине игрушка.

В 1964 году наш брат Джим погиб в авиакатастрофе и его вдова помогла нам с покупкой этой машины, мы купили этот джип и передали его брату Бранхаму. Сначала мы поехали на нём к брату Билли Полу и сказали ему, что это для брата Бранхама. Он сел в джип, а мы пошли за ним к дому брата Бранхама.

Когда брат Бранхам вышел к нам на улицу, он сказал: «Я не приму его». Тогда мы сказали ему, что мы привезли его не для того, чтобы возвращаться на нём домой и на этом поставили точку. Он направился к своему автомобилю-универсал, где на приборной панели лежала его чековая книжка, и сказал: «Позвольте мне выписать вам за него чек».

Мы сказали ему, что мы не возьмём за него никакого чека, и я никогда не забуду, как брат Бранхам, выпрямившись, сказал: «Хорошо, вы сделали это для меня, что теперь я могу сделать для вас?»

И Алан сказал: «Хорошо, брат Бранхам, когда у вас будет эта палатка, и вы начнёте проводить это палаточное служение, мы бы хотели помогать вам». Брат Бранхам сделал небольшую паузу, затем сказал: «Где бы вы ни были, когда эта палатка будет установлена, вы будете там».

Вот так он сказал.

ОН ВСЕГДА давал вам почувствовать, что вы были значимым, и что он чувствовал себя удостоенным чести находиться в вашем обществе. У него была эта способность. Это не было притворством, это было подлинным.

У него также было потрясающее чувство юмора. Спустя несколько месяцев после того, как мы подарили ему джип, он проповедовал на собрании МОППЕ в гостинице Рамада Инн в Финиксе. Я встретился с ним в вестибюле перед завтраком и он сказал мне, что он полюбил этот маленький джип. Он сказал: «Я разогнал его до 147 километров в час». А вы знаете, как он всегда упрекал брата Билли Пола за быструю езду.

Спустя какое-то время мы сидели и ели, и брат Бранхам находился всего лишь через несколько человек от меня. Я наклонился и сказал: «Эй, брат Бранхам, так с какой скоростью ехал ваш джип?» Он быстро взглянул на брата Билли Пола, сидевшего недалеко от него, не услышал ли он меня, и приложил к губам палец: «Шшш». Он не хотел, чтобы брат Билли Пол узнал, что он ехал со скоростью 147 километров в час.

БРАТ Бранхам всегда был целеустремлённым и на все 100 процентов был посвящён Посланию. Когда он хотел отдохнуть, он веселился и шутил с друзьями и знакомыми, но когда дело касалось этого Слова, он никогда не шёл на компромисс. В его натуре не было понятия компромисс. За это мы высоко почитали брата Бранхама.

Однажды, когда мы охотились с братом Бранхамом на горе Сансет, было около половины одиннадцатого вечера и он наблюдал за костром. У него на лице была двух- или трёхдневная щетина, его руки были в саже, а на голове чёрная фетровая шляпа.

ВЕСНОЙ 1965 года он поехал в штат Юта, чтобы поохотиться на львов с Аланом и ещё с одним братом. К их возвращению наши жёны приготовили им обед в доме Алана, а после обеда брат Бранхам подошёл к грузовику и попросил нас достать ему аэроплан.

Он был очень искренним и сказал, что мы лучше знаем, какой аэроплан ему нужен, и что он оплатит все расходы. Затем он подробно объяснил, как он планировал провести две недели собраний, а пока палатку будут перевозить, он с братьями поехал бы в дикую местность на рыбалку и на охоту. Мы собирались поехать с ним по всему миру.

Брат Бранхам не сказал нам о том, что Господь показал ему что-нибудь насчёт аэроплана, но я знаю, что он поклялся не летать и не иметь ничего общего с самолётами до тех пор, пока это не будет «Так говорит Господь». Пророки верны своим клятвам.

Так вот, когда брат Бранхам был забран от нас в славу, я не мог понять, почему он попросил нас достать ему аэроплан и сказал, что мы должны сделать это, а затем неожиданно ушёл. Я был огорчён, а потом стал молиться об этом и искать Господа.

Я верю, что у брата Бранхама будет палатка, у него будет третий рывок, и всё это будет именно так, как он сказал. Сейчас вся моя жизнь сосредоточена на этом и это каждый день придаёт мне силы.

По моему мнению, брат Бранхам - один из выдающихся людей, которые когда-либо ходили по земле. Он заплатил огромную цену, чтобы принести нам Послание, и я верю, что Бог очень гордится Своим слугой.

Уилльям Поль Бранхам
РОДИЛСЯ

13 сентября 1935 г.

Селлерсбург, штат Индиана

КОГДА МНЕ было 11 лет, в моей жизни произошло одно из самых запоминающихся событий, когда мне однажды ночью было позволено увидеть Ангела Божьего во время посещения Им моего папы в Вандалии, штат Иллинойс. Это переменило мою жизнь, и с тех пор я знал, что моё место было рядом с папой в качестве помощника, защитника и сопровождающего.

Мы стали ездить вместе, когда мне исполнилось 14 лет, а первую молитвенную карточку я выдал в Финиксе в 1949 году. Моё 16-летие совпало с масштабной кампанией в Африке, а в 17 лет я оставил учёбу в школе, чтобы поехать вместе с ним в Индию. С тех пор я постоянно сопровождал его в поездках.

ПРЕЖДЕ МОЕГО спасения я любил играть в карты и в другие азартные игры. Временами я играл в карты всю ночь напролёт, и был достаточно умелым, чтобы играть на большие деньги.

Однажды вечером я узнал, что в городе будет проводиться игра в покер с большими ставками. Из Чикаго на эту игру приехала группа азартных игроков, в это была вложена большая сумма денег. Конечно же, всё это было незаконным, так как когда я вышел из игровой комнаты, у каждой двери я увидел по охраннику, чтобы не допустить туда полицию.

Обычно мы все друг друга знали, но в тот вечер за столом сидел новый крупье, который сказал мне: «Это негласная игра в покер».

Я сказал: «Я всё время играю здесь».

Он сказал: «Нет, это негласная игра, вы не можете участвовать в ней».

Хозяин заведения сказал: «О, всё в порядке. Он - постоянный игрок. Это сын почтенного Бранхама».

Крупье спросил: «Так ты - сын почтенного Бранхама?»

О, только не это. Я ответил: «Нет».

Но хозяин утвердительно сказал: «Да, это его сын».

Я сказал: «Нет, у почтенного Бранхама не может быть такого сына, как я». Меня мучила мысль, что его имя ассоциировалось со всей грязью, в которую я был вовлечён.

В то время я почти не ходил в церковь из-за своего образа жизни. Вместо этого я проводил время в доме дяди Дока, который жил через дорогу от здания церкви. Однажды вечером я зашёл на служение в церковь и сел на заднем ряду. Папа вышел за кафедру, и я не знаю, видел ли он меня или нет, хотя это не имело никакого значения. Он проповедовал на тему Возвращение блудного сына. Он говорил о юноше, который ушёл от Бога, и когда его отец увидел своего сына возвращающимся, он сказал слугам: «Идите, заколите жирного телёнка и возьмите для него лучшую одежду, потому что сегодня вечером мой сын возвратился домой».

О, вот это да! Господь обращался ко мне, а я изо всех сил противился Духу. Двое дьяконов, стоявших сзади меня, подошли ко мне и побуждали меня выйти к алтарю, не желая привлекать всеобщего внимания, я встал и вышел из церкви.

Я жил в доме моей бабушки и через два дня папа позвонил мне и сказал: «На реке хороший клёв; я заеду за тобой». Приехав на рыбалку, мы сели на большом расстоянии друг от друга, но постепенно он начал подсаживаться ко мне. Наконец он сел рядом со мной и сказал: «Папа был рад, что ты пришёл в церковь в воскресенье вечером. Ты не подумал, что я проповедовал это послание потому, что ты был там?»

Я сказал: «Я знаю, что ты не стал бы делать это».

Он сказал: «Несколько недель назад Господь положил мне на сердце это послание. Я видел, как братья подошли к тебе и начали что-то говорить. После того, как ты ушёл, я пригласил их к себе в кабинет и сказал им, что я был благодарен им за то, что у них на сердце было бремя за Билли. Я сказал им: Не прекращайте молиться за него, но больше никогда не поступайте с ним таким образом. Бог так не поступает. Бог действует одновременно на обоих концах».

Спустя какое-то время после этого я отдал своё сердце Господу.

ОГЛЯДЫВАЯСЬ НАЗАД, я понимаю, что отношения между папой и мной были на редкость удивительными. Когда я был далеко от Бога, он сказал мне: «Не имеет значения, насколько для тебя это плохо и как глубоко ты погрузился в грех, я всегда буду твоим папой и другом. Но я не пойду тебе на уступки из-за твоей греховной жизни. Когда твои друзья откажутся от тебя, помни, твой папа всегда будет твоим другом». Таким он и был. Невозможно описать почтение, которое я испытывал к нему, не только как к Божьему пророку и служителю Евангелия, но также как к отцу и человеку. Он был просто замечательным.

Я знал его в мельчайших подробностях: его настроения и жесты, его голос и его молчание. Но я не мог объяснить одного. Я говорю это перед Господом, я никогда в жизни не видел разницы в его отношении к врагам и к друзьям. К каждому человеку он всегда относился с одинаковым почтением, пониманием и добротой. Меня просто убивает вся эта бессмысленные борьба и разделения, которые есть у нас. Прошу прощения, но сущность Послания - это ЛЮБОВЬ, и у него она была.

РАССКАЗЫ о выдающихся чудесных событиях, свидетелем которых я был, сопровождая моего отца в течение 14 лет, если их напечатать составили бы многие тома. Я видел, как были сотворены здоровые глаза, как у сотен людей с косоглазием глаза возвращались в нормальное положение, я видел как парализованные конечности выпрямлялись и как люди, не ходившие в течение многих лет, вставали с инвалидных колясок и с кушеток.

Но бывали времена, когда изрекалось осуждение. Я не забуду одного случая, когда папа проповедовал на большом стадионе под открытым небом, во время проповеди один человек подпрыгнул и закричал: «Уилльям Бранхам, каким именем ты делаешь это?»

Папа ответил: «Я делаю это в то Имя, о котором вы очень мало знаете, в Имя Господа Иисуса Христа». В ту же минуту этот человек упал замертво.

Конечно же, это говорил не папа, а Святой Дух, действующий через него.
ЛЮДИ часто спрашивают меня, с чем можно сравнить пребывание в молитвенной очереди рядом со Столпом Огня и осознание того, что все эти люди мгновенно исцелялись. Я знал, что когда папа за кого-то помолился, с той проблемой было покончено. После этого люди всегда чувствовали себя лучше. Пока вы находились в том Присутствии, Ангел Господень нисходил и не имело значения, какая у вас была проблема, с ней сразу же было покончено. Вы могли уйти с платформы и оказаться точно в том же состоянии, в котором были раньше, но в Его Присутствии ничто не могло устоять перед его молитвой. Он сказал: «Когда я молюсь за людей, они должны выздороветь. Я говорю это потому, что Он сказал: «Если сделаешь так, что люди тебе поверят и будешь искренним, когда молишься, ничто не устоит перед твоими молитвами», так что это уже не я, а моя вера в то, что Он сказал. Когда я молюсь за вас, вы должны выздороветь». Это всё, что требовалось.

ПАПА ГОВОРИЛ мне: «Твоя обязанность - разговаривая с людьми, выбирать тех, у которых есть большая вера». Я спросил его о том, как я об этом узнаю, и он ответил: «Ты это узнаешь». Вы знаете, у кого было больше веры? У католиков. Казалось, что у них было больше веры, чем у всех остальных.

Не могу сказать, как я об этом узнавал, разговаривая с людьми, я чувствовал, насколько они искренние и с каким отчаянием они стремились получить молитвенную карточку. Когда я спрашивал человека, нужна ли ему молитвенная карточка, если бы он ответил: «Пожалуй, дай мне одну карточку», я никогда бы не дал ему молитвенную карточку. Мне всегда хотелось находить наиболее тяжёлые случаи.

Иногда папа говорил мне следующее: «Сегодня вечером, когда придёшь на собрание, ты увидишь там молодую женщину примерно 30 лет», - он описывал её внешность и одежду. Он говорил: «Она попросит у тебя молитвенную карточку и скажет тебе, что у неё болезнь желудка, хотя это не так, сделай так, чтобы она её получила. Она не знает, что у неё рак, и если я не помолюсь за неё, она умрёт». Интересно, почему Бог не исцелял её прямо в тот момент?

Когда я приезжал на собрание в тот вечер, чтобы раздать молитвенные карточки, я постоянно думал об этой женщине, там я встречал её и она просила у меня молитвенную карточку. Я давал ей карточку, и когда доходило до молитвенного ряда, номер её карточки называли. Вы бы не смогли предсказать это, используя ваш разум. Это просто невозможно.
ВО ВРЕМЯ проведения молитвенного ряда я стоял на платформе рядом с папой, чтобы внимательно наблюдать за ним. Обычно я мог определить, когда папа уставал по выражению его лица или по его голосу. Когда я видел, что он потирал лицо руками, я понимал, что в тот момент он не знал, где находится - на платформе или в видении. Тогда я подходил к нему сзади и касался его бока. Если он своей рукой сжимал мою руку, это означало: «Со мной всё в порядке; я знаю, где нахожусь». Если он не отвечал мне, я останавливал молитвенный ряд, даже если он продолжал говорить, и временами я помогал уводить его с платформы, а иногда он изо всех сил проповедовал за кафедрой и даже по пути к машине.

Когда он добирался до машины, он просто валился на сиденье и надвигал шляпу на лицо. Обычно он был мокрым от пота. Иногда он плакал и просил: «Отвези меня домой», - или, - «Отвези меня в аэропорт, я хочу поехать домой. Я хочу увидеть маму и детей». Минут двадцать я возил его по городу, и он в слезах просил меня отвезти его домой, затем он неожиданно садился и спрашивал: «Собрание закончилось? Как оно прошло?» Я рассказывал ему о собрании, и тогда он возвращался в нормальное состояние. Но пребывание одновременно в двух измерениях было для него тяжёлым бременем.

Должен признать, что иногда я уводил его с платформы слишком рано, и когда мы подходили к машине, он говорил: «Пол, ты поспешил увести меня. Я мог бы помолиться ещё за двух человек». Иногда я оставлял его дольше, чем нужно, и тогда он говорил: «Пол, сегодня вечером ты оставил меня стоять на платформе слишком долго. Завтра вечером я не смогу провести молитвенный ряд». Между двумя этими состояниями существовала невидимая граница, и я всеми силами пытался найти её.

Я ВЁЛ запись людей на собеседования с папой на недели, а иногда на месяцы вперёд. В списке постоянно было 500-600 человек, ожидавших этих бесед. Если у кого-то была проблема со здоровьем, я записывал их на пятиминутную беседу. Если обращалась семейная пара, этому отводилось 15 минут.

Однажды мы находились в Скинии, когда папа только что закончил последнее собеседование. Он спросил: «Это всё?»

У меня были свои затруднения, так как мы ссорились с Лоис и я сказал: «Нет, есть ещё один».

Он сказал: «Пол, я очень устал. Я думал, что это был последний человек. Можно ли перенести его на завтра?»

Я сказал: «Это не может подождать до завтра».

Он спросил: «Кто же это?»

Я ответил: «Это я».

Он вдруг остановился. Я рассказал ему о моих затруднениях и он сказал: «Пусть Святой Дух, находящийся в тебе, проявит любовь, и у тебя больше не будет этих проблем».

После этого он взял свою шляпу и ушёл.

У него не всегда был готовый ответ для вас, а иногда его ответ был для вас неожиданным. Побывав на собеседовании с Уилльямом Бранхамом, будучи искренними, вы поступили бы следующим образом: вы бы опустились на колени и внимательно исследовали своё сердце.

ПАПА БЫЛ очень близок со своим братом Говардом Даффи. Они много ездили по стране вместе с дядей Говардом, но Говарду пришлось прекратить поездки из-за болезни сердца.

В 1957 году папа охотился в штате Айдахо на реке Безвозвратной, в это время дядя серьёзно заболел и врачи сказали, что он не выживет. Поэтому я нанял небольшой самолёт, чтобы пролететь над той местностью, где находился папа, и сбросил небольшой парашют с запиской о том, что ему нужно немедленно возвращаться домой.

Примерно за два года до этого папа видел видение о том, что дядя Говард умрёт. Он сказал: «Ангел опустился, взял мелок, нарисовал могилу и сказал: «Это для Говарда. Он - следующий, кто уйдёт из вашей семьи. Он будет похоронен между Хампи [его братом Эдвардом] и твоим папой. «Он пошёл и сказал Говарду, что тот умрёт следующим, и что ему нужно всё уладить с Господом.

Все наши попытки связаться с папой потерпели неудачу, и 7 ноября Говард умер. За день до его смерти брат Невилл посетил его в больнице и привёл его к Господу.

Папа вернулся домой на следующий день. Встретив его в аэропорту, я сказал ему, что сделал всё, что мог, чтобы связаться с ним и сообщить ему об этом. Он сказал: «У Говарда была сильная вера в мою молитву, так что мне нужно было находиться подальше от дома, чтобы то видение могло исполниться».

Мы пошли в похоронное бюро и подошли к гробу. Папа спросил у его жены, где она собиралась его похоронить, и она ответила: «Я хочу похоронить его на военном кладбище в Нью Олбани». Он был моряком.

Он сказал: «О, Говарду это бы понравилось. Он гордился тем, что был моряком». Господь уже сообщил папе, что Говард будет похоронен на Восточном кладбище в Джефферсонвилле. На его месте я бы сразу же начал спорить и сказал бы: «Чтобы исполнилось видение, это должно быть именно так». Но папа не делал ничего, чтобы вызвать ссору. Он знал, чем всё закончится и спокойно ожидал.

В тот же вечер примерно за час до закрытия похоронного бюро, его хозяин Кутс сказал нам, что ему нужно поговорить с нами. Он сказал: «Мы только что получили известие из Нью Олбани, что завтра они не смогут похоронить там Говарда. Согласно его армейским документам, он уволился со службы по состоянию здоровья, и им нужно получить необходимые документы из Вашингтона, округ Коламбия, а сегодня их офис уже закрыт. Они также не будут работать завтра, в субботу, и в воскресенье. В понедельник будет праздник, День ветеранов. Завтра его можно будет похоронить только на Восточном кладбище между могилами его папы и брата». Именно это Ангел и сказал моему папе.

Однажды дядя Говард сказал нам с папой: «Когда я умру, а вы с Билли будете ехать на машине, остановитесь, съешьте бифштекс с рёбрышком, и вспомните о Даффи». После его смерти мы неделями находились в пути, уставали и скучали по дому, заезжали в ресторан поесть и папа говорил: «Сегодня вечером я закажу это». Я точно знал, что мы будем есть.

В ЗАДНЕЙ части нашего дома в Тусоне у меня была комната, которую я использовал под офис. Каждую неделю мы получали сотни писем, я читал их и сам отвечал на них. Если в письме содержался вопрос, папа сам отвечал на него.

Однажды мы с папой сидели в офисе и проверяли почту, а мой сын Пол - малыш двух лет - постоянно заходил к нам и хватал своего дедушку за ногу, желая поиграть с ним. Пол был его отрадой и гордостью, и когда у папы была возможность, он играл с ним. В тот раз папа сказал ему: «Как только мы с твоим папой разберём почту, дедушка выйдет и поиграет с тобой во дворе».

Мы поработали ещё немного и Пол опять зашёл к нам, папа снова сказал ему, что мы ещё заняты, но позднее они поиграют во дворе. В третий раз он пришёл и помешал нам, тогда я, рассердившись, шлёпнул его, и он упал на пол. Папа не вмешивался, когда Пола наказывали, но в этот раз он подошёл, поднял его и стал утешать. Он сказал: «Дедушка сказал тебе, что поиграет с тобой, когда закончит работу, но я не могу сделать это прямо сейчас».

Довольный этим, Пол сказал: «Ладно» и пошёл в другую комнату.

Я возразил: «Нет, правильно. Я несколько раз предупредил его, но он не послушался».

Он покачал головой и сказал: «У ребёнка есть Ангел-хранитель, эти Ангелы есть у душевнобольных людей и у калек, которые не могут постоять за себя. Ангел постоянно находится рядом с ними и защищает их. Когда ты ударил Пола, ты сделал это в гневе. Во-первых, это неправильный способ исправления ребёнка. Во-вторых, ты ударил не только ребёнка, но и его Ангела. Больше никогда так не поступай. Ты должен исправлять их, но делай это в любви, а не в гневе. Иначе ты обидишь этого Ангела».

Он также сказал, что у каждого из нас есть ангел, и он не оставляет нас. Ангел ребёнка или инвалида в большей степени управляет их жизнью.

Я запомнил это, и с тех пор был осторожен, когда мне нужно было исправлять детей.

ГОСПОДЬ ВСЕГДА стоял на первом месте в жизни папы, на втором стояли другие люди, на третьем его семья, а на последнем он сам. Именно так было в любой ситуации. Думаю, иногда ему было трудно отделить обязанности мужа, отца и дедушки от положения, которое он занимал и от обязанностей, связанных с этим положением. Именно это произошло в случае, который я назвал «происшествие с париком», который произошёл в штате Калифорния.

8 февраля 1964 года мы находились в городе Бейкерсфилд. Папа, брат Рой Бордерс, и я собирались пойти куда-нибудь поесть, и я постучал в дверь комнаты папы. Когда он открыл дверь, на нём был парик. Я спросил шутливым тоном: «Что это на тебе?»

Он ответил: «Парик».

Я сказал: «Ты ведь не оденешь его в церковь».

Он сказал: «Да, я одену его в церковь».

Я сказал: «Нет, если ты его оденешь, я не пойду в церковь».

Он твёрдо сказал: «Да, я его одену».

Я сказал: «Если ты сделаешь это, я найду себе битловский парик и буду носить его».

Я говорил это, не придавая никакого значения словам; я считал, что мы обмениваемся шутками, но он, посмотрев на меня, сказал: «Иди и поешь с братом Бордерсом. Папа не голоден».

Я понял, что огорчил его. Я сказал: «Нет, папа. Пойдём, поедим».

Но он сказал: «Нет, идите и поешьте». Мы пошли вдвоём с братом Роем, но во время еды у меня было тяжело на сердце. Когда мы поели, я вернулся и зашёл к папе.

Я сказал ему: «Папа, я пришёл извиниться перед тобой за то, что я сказал о парике. Ты был непохож на самого себя и я сожалею о том, что огорчил тебя».

Он сказал: «Садись, Билли». Я понял, что поступил неправильно. Он спросил: « Ты думаешь, что это могло огорчить твоего папу?»

Я ответил: «Да, я огорчил тебя».

Он сказал: «Нет, ты не огорчил меня, но ты не знаешь, что это значит», - и он указал на парик. Он напомнил мне о дьяконе, который раньше был в Скинии. Однажды после служения он подошёл к папе и сказал: «Мне стыдно за вас, брат Бранхам».

Папа спросил его: «Что вы имеете в виду?»

Он ответил: «То, что вы носите очки».

Папа сказал: «Я должен носить их, чтобы читать Библию».

Этот брат сказал: «Вы проповедуете Божественное исцеление и носите очки? Мне стыдно за вас».

Затем папа сказал мне: «Помнишь, как я пытался держаться подальше от него, а ты хотел, чтобы он оставил меня в покое? Но этот брат продолжал говорить в том же духе, а спустя несколько дней мы его похоронили. Он сказал много лишнего. Также и с тобой. Понимаешь, ты не можешь огорчить папу, пойми это, но ты не понимаешь значения этого паричка. Если бы я не выпроводил тебя, ты бы также сказал много лишнего».

Очень важно, чтобы мы всегда помнили о том, как поспешно и легкомысленно мы можем оскорбить Святой Дух.

Так я и жил. Я люблю мою жену и детей, но служение всегда стояло на первом месте. Помогая моему папе, я всю жизнь служил Господу.

По-моему, Уилльям Бранхам был настолько подобен Иисусу, что в его жизни можно было увидеть Иисуса. Именно этого мир не может увидеть, но мы, поверившие Посланию, можем видеть это. Одна группа людей зашла по этому пути слишком далеко, а другая группа не пошла дальше, но именно посередине находится Евреям 13:8.