СОВЕТСКОе ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВо в отношении РЕЛИГИИ В ГОДЫ «ХРУЩЕВСКОЙ ОТТЕПЕЛИ»

СОВЕТСКОе ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВо в отношении РЕЛИГИИ В ГОДЫ «ХРУЩЕВСКОЙ ОТТЕПЕЛИ»

В середине 1950-х гг. власти предприняли усилия по ограничению возросшего в военные и послевоенные годы влияния религии на общество. 7 июля 1954 г. вышло Постановление ЦК КПСС «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения». В нем отмечалось, что представители Русской православной церкви, ислама и сектантов с помощью хорошо отработанных проповедей, умелой индивидуальной работы с каждым потенциальным прихожанином активно привлекают в свои общины и группы молодое поколение, в результате чего «наблюдается увеличение количества граждан, …отправляющих религиозные обряды»¹. В этой связи постановление предусматривало новое развертывание массированной атеистической пропаганды по всем направлениям, заключавшееся в усилении лекционной пропаганды, активизации издания атеистической литературы, разработке и осуществлении выпуска серии полнометражных и короткометражных документальных и художественных фильмов антирелигиозного содержания, усилении воспитательной работы по месту учебы, работы, службы – в духе «воинствующего материализма».

Излишнее рвение и перегибы местных властей в исполнении решений антирелигиозной направленности обусловили выход нового Постановления ЦК КПСС от 10 ноября 1954 г. «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения»¹, призванного исправить и предотвратить наиболее одиозные факты ущемления прав верующих. В частности, в нем признавалось, что «имеются граждане, которые, активно участвуя в жизни страны и честно выполняя перед Родиной свой гражданский долг, находятся еще под влиянием разного рода религиозных верований …глупо и вредно ставить тех или иных советских граждан под политическое сомнение из-за их религиозных убеждений»².

17 февраля 1955 г. вышло Постановление Совета министров СССР, в соответствии с которым подлежали регистрации все фактически действующие религиозные объединения, при условии, что у них были в наличии служитель культа и помещение, пригодное для исполнения своих обрядов³. При этом сам вопрос о регистрации мог быть поставлен религиозным объединением только в том случае, если оно имело молитвенное здание к 17 февраля 1955 г., т.е. к моменту опубликования данного постановления.

Как правило, постановления партии и правительства подобного «либерального» характера содержали определенное количество оговорок, значительно лимитирующих число субъектов и объектов, подпадающих под действие того или иного нормативного документа.

В конце 1950-х гг. советское законодательство о культах значительно ужесточилось. В немалой степени этому способствовала перестановка сил в высшем руководстве страны в 1957 г., когда была осуждена «антипартийная группа» в лице Молотова, Ворошилова, Маленкова и др., являвшихся, как было указано выше, противниками чересчур жестких мер в отношении церкви¹. Н.С.Хрущев, провозгласив курс на «развернутое строительство коммунизма», поставил задачу «преодоления религии как пережитка капитализма в сознании людей». Основной удар был направлен на ограничение влияния Русской православной церкви как конфессии, которой придерживалась большая часть верующих Советского Союза. Способствовать этому должна была серия постановлений КПСС и советского правительства, имевших ярко выраженный антицерковный характер.

В первую очередь это выразилось в Постановлениях Совета Министров СССР от 16 октября 1958 г. «О монастырях в СССР» и «О свечном налоге»_². Согласно первому планировалось существенно сократить количество монастырей. Для этого у них изымались земельные наделы, а также запрещалось использовать в монастырском хозяйстве наемный и безвозмездный труд. Такие меры привели к тому, что к 1962 г. на территории СССР действовали всего 22 монастыря, и из них только 2 на территории РСФСР_³ (по состоянию на сентябрь 1958 г. было _{56 монастырей и 7 скитов)⁴}. Второе постановление имело целью подорвать материально-финансовую базу церкви. В соответствии с ним был повышен налог на доходы епархиальных предприятий и свечных заводов.

Следует отметить, что антицерковный натиск был направлен не только против монастырей. Массовому закрытию в этот период подверглись и общины верующих Русской православной церкви. К примеру, в 1959 г. были сняты с регистрации в органах государственной власти 364 общины, в 1961 г. – 1390, в 1962 – 1585¹.

Согласно Постановлению ЦК КПСС от 13 января 1960 г. «О ликвидации нарушений духовенством законодательства о культах», у духовенства изымались транспортные средства и материальные ценности, приобретенные без ведома Уполномоченных Совета по делам Русской православной церкви и делам религиозных культов, а областным, краевым и республиканским плановым органам запрещалось выделять средства на ремонт культовых зданий.

По инициативе Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР в 1961 г. были внесены изменения в «Положение об управлении Русской православной церковью»². В соответствии с ними духовенство отстранялось от ведения хозяйственно-финансовых дел епархий и приходов. Отныне это становилось прерогативой только церковных старост и приходских советов. В сущности, из главы прихода священник превращался в наемного работника.

Постановлением Совета Министров СССР от 16 марта 1961 г. «Об усилении контроля за выполнением законодательства о культах» существенно упрощался механизм закрытия церквей³. Местные власти получили право закрывать молитвенные здания без согласия центральных органов. Это значительно сокращало время, необходимое для снятия с регистрации религиозного объединения, а также возможности верующих опротестовать факты нарушения их прав представителями местной власти. В рамках этого же постановления предполагалось значительно активизировать роль различных ведомств, в том числе МВД, в работе по противодействию деятельности незарегистрированных религиозных объединений и нелегально действующего духовенства, по выявлению нарушений законодательства официально действующими религиозными обществами и группами верующих.

_{Постановление ЦК КПСС «О мерах по прекращению паломничества к т.н. «святым местам» 1959 г. также было направлено против неофициальных религиозных объединений.} В постановлении отмечалось, что «святые места» следовало закрывать «путем проведения широкой массово-политической работы и научно-атеистической пропаганды среди трудящихся на основе метода убеждения». В планах мероприятий по выполнению этого постановления были определены задачи всех заинтересованных организаций: первичных и районных парторганизаций, комсомола, профсоюзов, исполкомов районных, сельских, поселковых Советов, а также отделов просвещения, культуры, здравоохранения, финансов, санитарных, пожарных, лесных инспекций, СМИ, общества «Знание», комиссии содействия исполкомам райсоветов по соблюдению законодательства о культах; уполномоченных Совета по делам Русской православной церкви и Совета по делам религиозных культов при Совете Министров СССР.

Важным аспектом религиозной политики государства было противодействие созданию преемственности поколений священнослужителей, поскольку они являлись важнейшей составляющей религиозной жизни. С этой целью в 1960–1963 гг. были закрыты Саратовская, Ставропольская, Киевская, Луцкая и Минская духовные семинарии. В учебных заведениях, которым было позволено функционировать дальше, Синод под давлением Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР инициировал нововведения, существенно ослабившие их возможности. Так, 17 июля 1959 г. на заседании учебного комитета Синода было вынесено решение закрыть заочный сектор при Ленинградской духовной академии и семинарии; разрешить прием в академии и семинарии только лиц, прошедших действительную военную службу в рядах Советской Армии; рекомендовать всем Преосвященным не вносить дотации на содержание академий и семинарий наряду с обычными церковными взносами в Патриархию.

Ликвидация заочной формы обучения и введение своеобразного возрастного ценза существенно уменьшили число желающих поступать в духовные учебные заведения. В первом случае отсеивались люди, которые в силу различных причин не могли оставить работу и были вынуждены отказаться от получения богословского образования. Учитывая, что потребность в Боге и стремление получить религиозное образование могли возникнуть у человека на разных этапах его жизни, в том числе в достаточно зрелом возрасте, когда у него возникали разного рода моральные и материальные обязательства перед родными и близкими, люди, находящиеся в подобной ситуации, лишались возможности обучаться в духовных учебных заведениях.

Обязательное требование прохождения абитуриентами службы в Вооруженных Силах подразумевало то, что верующие длительное время должны были пребывать в окружении людей по большей части с атеистическим мировоззрением и пройти не только боевую и строевую подготовку, но и политическую. В связи с особенностями военного быта и характера взаимоотношений между рядовым составом и командирами, с соблюдением соответствующей субординации «особое» мнение солдата в идеологических вопросах, так или иначе касающихся его религиозных убеждений, не принималось, а наказывалось. Поэтому служба в армии для верующего человека была очень серьезным испытанием. Нередко именно здесь происходила ломка религиозных убеждений еще до конца духовно не сформировавшихся личностей, что также значительно уменьшало число желающих учиться в духовных заведениях.

Прекращение дотаций на содержание академий и семинарий существенно подрывало их материально-финансовую базу.

_{Таким образом, в рассматриваемый период в советском законодательстве о культах отразилась противоречивость хрущевских преобразований: в условиях относительного раскрепощения духовной жизни советского общества вышел ряд партийных и правительственных постановлений, узаконивших новый натиск на религию. В результате был нанесен значительный урон финансово-материальной и образовательной сферам жизнедеятельности церкви, создавались дополнительные барьеры для открытия официально действующих религиозных объединений и объединений, осуществлявших свою деятельность нелегально.}

И.А.Каримова