Часть II. Язык как орудие культуры

Часть II. Язык как орудие культуры

Глава 1. Роль языка в формировании личности.

Язык и национальный характер

что учить оному значит вместе с тем и развивать (личность)

духовные способности учащегося.

Ф. И. Буслаев.

«О преподавании отечественного языка» (1897).

§ 1. Постановка проблемы

В каком-то смысле человек раб своего родного языка: он с младенчества попадает под влияние и власть языка родителей и вместе с языком усваивает хранящуюся в нем культуру того речевого коллекти­ва, членом которого он совершенно случайно, не имея никакого выбора, оказался.

О соотношении национальной культуры и лично­сти написано много представителями разных наук: психологами, культурологами, социологами. В уже цитированной книге E. М. Верещагина и В. Г. Костомарова «Язык и культура», давно ставшей классикой для преподавателей иностранных языков вообще и русского как иностранного в особенности, об этом говорится так: «Человек не рождается ни русским, ни немцем, ни японцем и т. д., а становится им в результате пребывания в соответствующей национальной общности людей. Воспитание ребенка проходит через воздействие националь-

134

ной культуры, носителями которой являются окружающие люди»¹.

Однако нельзя забывать о той огромной роли, которую в воспитании, формировании личности играет язык, неразрывно связанный с культу­рой. Известный афоризм советского психолога Б. Г. Ананьева, приво­димый E. М. Верещагиным и В. Г. Костомаровым: «личность — это про­дукт культуры», необходимо уточнить: личность — это продукт языка и культуры.

Человек родился и с первой минуты слышит звуки своего будущего родного языка. Язык знакомит его с окружающим миром, навязывая ему то видение, ту картину, которую «нарисовали» до него и без него. Одновременно через язык человек получает представление о мире и обществе, членом которого он стал, о его культуре, то есть о правилах общежития, о системе ценностей, морали, поведении и т. п.

Не могу удержаться и приведу еще одну цитату из романа Андрея Макина «Французское завещание». Осознав французский язык как вто­рой родной (вместе с русским языком), герой этого автобиографичес­кого повествования прозревает в отношении роли языка как ключа, от­крывающего дверь в свою страну. Герой и его сестра называют Фран­цию Атлантидой (Atlantide):

«Notre langue»! Par-dessus les pages que lisait notre grand-mère, nous nous regardâmes, ma sœur et moi, frappés d'une même illumination: «...qui n'est pas pour vous une langue étrangère». C'était donc cela, la clef de notre Atlantide! La langue, cette mystérieuse matière, invisible et omniprésente, qui atteignait par son essence sonore chaque recoin de l'univers que nous étions en train d'explorer. Cette langue qui modelait

les hommes, sculptait les objets, ruisselait en vers, régissait dans les rues envahies par les foules, faisait sourire une jeune tsarine venue du bout du monde... Mais surtout, elle palpitait en nous, telle une greffe fabuleuse dans nos cœurs, couverte déjà de feuilles et de fleurs, portant en elle le fruit de toute une civilisation. Oui, cette greffe, le français ².

«Наш язык»! Поверх страниц, которые нам читала бабушка, мы с сест­рой уставились друг на друга, потрясенные одним и тем же открытием: «...языку для вас не чужому». Так вот где ключ к нашей Атлантиде! Язык, таинственная материя, невидимая и вездесущая, — она прони­зывала своим звучным веществом каждый уголок мира, который мы исследовали. Этот язык лепил людей, ваял предметы, струился стиха­ми, ревел на улицах, затопленных толпой, вызывал улыбку на устах ца­рицы, явившейся с другого конца света... Но, главное, он трепетал в нас, словно волшебный черенок, привитый нашим сердцам, уже по­крывшийся листьями и цветами и несший в себе плод целой цивилиза­ции. Да, привитый нам черенок — французский язык (А. Макин. Французское завещание, с. 33).

Выше уже неоднократно говорилось о том, что невозможно разде­лить пассивную, «отражательную», и активную, формирующую, функ­ции языка, что это лишь условный эвристический прием, необходимый Для исследования. Продолжая пользоваться этим приемом, полностью осознавая его условность и еще раз напоминая об этом читателю, рас­смотрим на материале русского и английского языков, каким образом язык формирует личность, к каким разнообразным средствам из своего арсенала он для этого прибегает. При этом, как правило, человек не осознает той активной роли, которую язык играет в формировании его (человека) характера, поведения, отношения к жизни, отношения к людям и т. п.

¹ f. М. Верещагин, В. Г. Костомаров. Язык и культура. М., 1990, с. 25.

² A. Makine. Le testament français. [Paris], Mercure de France, 1997, p. 56.

135

Итак, язык формирует своего носителя. Каждый национальный язык не только отражает, но и формирует национальный характер. Иначе говоря, если язык формирует представителя народа — носителя языка, причем формирует его как личность, то он должен играть такую же кон­структивную роль и в формировании национального характера.

Прежде чем углубиться в эту проблему, рассмотрим само понятие — национальный характер.