Stephen king стивен Кинг podpaľAČKA
жүктеу/скачать 3.46 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- „Život je ťažký, keď musíš byť ustavične silný,“ prihovoril sa Pattonovmu obrázku a sŕkal kávu.
2x x xKapitánova kancelária bola v zadnej časti domu. Z veľkého okna vo výklenku bol nádherný výhľad na trávnik vzadu, na stodolu a na rybník s kačicami, ktorý čiastočne tienili jelše. V polovici trávnika sedel obkročmo na malom traktore – kosačke Riek McKeon. Kapitán postál s rukami za chrbtom a chvíľu ho pozoroval, potom prešiel ku kávovaru v kúte. Nalial si kávu do svojej starej vojenskej šálky, pridal smotanu, sadol si a dotkol sa palcom intercomu. Кабинет Кэпа располагался в дальней половине дома. Из широкого эркера открывался восхитительный вид на лужайку позади дома, сарай и утиный прудок, частично скрытый за большой ольхой. Посередине лужайки на минитракторе косилке восседал Рич Маккион. Какое то мгновение Кэп смотрел на него, заложив руки за спину, затем двинулся к кофеварке в углу, налил себе немного кофе в кружку с надписью «USN», добавил туда сухих сливок, сел и нажал на кнопку переговорного устройства. „Ahoj, Rachel,“ pozdravil. — Привет, Рэйчел, — сказал он. „Dobrý deň, kapitán. Doktor Wanless je…“ — Привет, Кэп. Доктор Уэнлесс… „Viem o ňom,“ nedal jej dohovoriť. „Viem. Zacítil som toho starého hovniaka v tej chvíli, ako som vošiel.“ — Так и знал, — сказал Кэп. — Знал. Я почуял, что эта старая шлюха здесь, едва вошел. „Poviem mu, že dnes budete veľmi zaneprázdnený?“ — Сказать ему, что вы сегодня заняты? „Nič také mu nehovorte,“ rázne namietol kapitán. „Len ho nechajte tvrdnúť v žltom salóniku celé dopoludnie. Ak sa nerozhodne odísť domov, prijmem ho pred obedom.“ — Ничего не говорите, — тщательно сказал Кэп. — Пусть проведет в желтой комнате все это прекрасное утро. Если он не решит уйти домой, я, может, и приму его перед ленчем. „V poriadku, pane.“ — Хорошо, сэр. Tým sa problém vyriešil – pre Rachel v každom prípade – pomyslel si kapitán, a trochu ho to podráždilo. Wanless koniec koncov naozaj nebol jej problém. Lenže skutočnosťou bolo, že Wanless začínal byť na ťarchu. Skončilo oboje: jeho užitočnosť aj jeho vplyv. Áno, ešte vždy existovala možnosť izolovať ho na Maui. Alebo iná – a tou bol Rainbird. Проблема решена, по крайней мере для Рэйчел, подумал Кэп с мимолетным чувством неприязни. Уэнлесс явно не был ее проблемой. Суть дела в том, что Уэн есс становится все более обременительным, исчерпав свои возможности приносить пользу и оказывать влияние. Что ж, всегда есть лагерь Мауи. Есть и Рэйнберд. Kapitán pri tom pocítil vnútornú triašku, aj keď nebol z tých, čo sa hneď roztrasú. При этом Кэп внутренне содрогнулся… а его не так то легко было вогнать в дрожь. Nahol sa opäť k intercomu: Он опять нажал клавишу переговорного устройства. „Rachel, chcel by som znovu kompletné materiály McGeeovcov. A o desať tridsať nech je tu Al Steinowitz. Keď skončím s Alom a Wanless tu ešte vždy bude, môžete ho sem poslať.“ — Я снова хочу получить досье Макги, Рэйчел. А в десять тридцать я еще раз хочу поговорить с Элом Стейновицем. Если Уэнлесс не уйдет, пока я переговорю с Элом, можете послать его ко мне. „Dobre, kapitán.“ — Очень хорошо, Кэп. Oprel sa dozadu, spojil konce prstov a pozeral na náprotivnú stenu na obraz slávneho generála Georgea Pattona. Patton stál rozkročený na poklope tanku, akoby bol dáky Duke Wayne alebo niekto podobný. Он откинулся в кресле, соединив кончики пальцев, и бросил взгляд на портрет Джорджа Паттона на противоположной стене. Паттон стоял выпрямившись на верхнем люке танка, словно он считал себя герцогом Уэйном или кем то еще. „Život je ťažký, keď musíš byť ustavične silný,“ prihovoril sa Pattonovmu obrázku a sŕkal kávu.— Жить нелегко, если не умеешь расслабиться, — сказал он портрету Паттона и отхлебнул кофе. 3x x xPo desiatich minútach priviezla Rachel na knižničnom vozíku so škrípajúcimi kolieskami materiály. Bolo tu šesť škatúľ zápiskov a správ a štyri škatule fotografií. Takisto tu boli prepisy telefónnych rozhovorov. Telefón McGeeovcov sa odpočúval od roku 1978. Через десять минут Рэйчел ввезла досье на бесшумной библиотечной тележке. Оно состояло из шести папок документов, сообщений и четырех папок с фотографиями. Там же были записи телефонных разговоров. Телефон Макги прослушивался с 1978 года. „Ďakujem, Rachel.“ — Спасибо, Рэйчел. „Vďačne. Pán Steinowitz tu bude o desať tridsať.“ — Пожалуйста. Мистер Стейновиц будет здесь в десять тридцать. „V poriadku. Wanless ešte nezomrel?“ — Разумеется, будет. Уэнлесс еще не умер? „Ľutujem, ešte nie,“ odpovedala so smiechom. „Sedí tu vonku a pozoruje Henryho, ako vyvádza kone.“ — Боюсь, что нет, — сказала она улыбаясь. — Он просто сидит там и наблюдает, как Генри прогуливает лошадей. „Drví tie prekliate cigarety?“ — Терзает свои чертовы сигареты? ,Rachel sa zachichotala, prikryla si ústa rukou ako školáčka a prikývla. „Spracoval už polovicu škatuľky.“ Рэйчел, словно школьница, прикрыла рот рукой, хихикнула и кивнула:— Обработал уже половину пачки. Kapitán zavrčal. Rachel odišla a on sa začal venovať materiálom. Koľkokrát za uplynulých jedenásť mesiacov ich prešiel? Pätnásťkrát? Dvadsaťkrát? Vybrané pasáže poznal naspamäť takmer od slova do slova. Ak to bolo tak, ako vravel Al, môže mať dvoch zvyšných McGeeovcov do konca týždňa. Tá myšlienka mu spôsobila vo vnútornostiach krátke, horúce, šteklivé vzrušenie. Кэп что то проворчал. Рэйчел вышла, а он занялся досье. Сколько раз он листал его за последние одиннадцать месяцев? Десять? Двадцать? Суть его он знал почти наизусть. И, если Эл прав, он получит двух оставшихся Макги и посадит их под замок к концу недели. Эта мысль вызвала какое то острое щекочущее чувство. Začal listovať materiálmi McGeeovcov a náhodne sa pristavoval tu pri liste papiera, tu zasa prečítal nesúvislý útržok. Bol to jeho spôsob, ako sa preniesť naspäť a pripomenúť si situáciu. Jeho vedomie bolo na neutráli, no podvedomie bežalo na najvyšší prevodový stupeň. Teraz sa už nechcel venovať detailom, chcel obsiahnuť celok. Potreboval pocítiť, ako vravia hráči baseballu, že mu to sadlo do ruky. Он начал перелистывать досье Макги, то вытаскивая наугад лист, то прочитав какой нибудь абзац. Это был его метод восстанавливать в памяти положение дел. Его мозг был как бы выключен, но подсознание работало на высоких оборотах. Сейчас ему нужны не детали, необходимо охватить взором все дело целиком. Как говорят бейсболисты, нужно найти биту. Tu bola poznámka od samého Wanlessa, mladšieho Wanlessa (ach, všetci sme boli vtedy mladší), s dátumom 12. septembra 1968. Kapitánovi padol zrak na druhú polovicu odstavca: Вот докладная самого Уэнлесса, Уэнлесса более молодого (увы, все они тогда были моложе), датированная 12 сентября 1968 года. Внимание Кэпа привлекла часть абзаца: …nesmiernu dôležitosť pri ďalšom štúdiu možnosti ovládnuť psychické javy. Pokračujúce skúšky na zvieratách už nemôžu priniesť nijaké ďalšie nové výsledky (pozri str. 1). a ako som zdôraznil toho roku na letnej schôdzi skupiny, skúšky na trestancoch alebo na úchylných osobách môžu vyvolať skutočné problémy, ak má L 6 len zlomok tých vlastností, ktoré predpokladáme (pozri str. 2). Preto ďalej odporúčam … …громадное значение в продолжающемся изучении управляемых парапсихических явлений. Дальнейшие опыты на животных пользы не принесут (см. на обороте п. 1) и, как я подчеркивал на совещании нынешним летом, опыты на заключенных или других людях с отклонениями могут повести к серьезным последствиям, если «лот шесть» обладает, хотя бы отчасти, предполагаемой силой действия (см. на обороте п. 2). Поэтому я вновь рекомендую… Ďalej odporúčaš, aby sme preparát napichali do kontrolnej skupiny univerzitných študentov s prihliadnutím na možnosť použitia všetkých otvorených rezervných plánov v prípade zlyhania, rozmýšľal kapitán. Wanless tu v tých časoch nenarobil veľa rečí. Naozaj nie. Jeho vtedajšie heslo bolo plnou parou vpred a čert ber tých, čo zaostávajú. Testu sa zúčastnilo dvanásť ľudí. Dvaja z nich zomreli hneď, jeden v priebehu testu, druhá krátko po ňom. Dvaja ostali neliečiteľné choromyseľní a oboch to telesne zmrzačilo, mládenec sa oslepil, dievča postihla psychotická paralýza, oboch zavreli do izolácie na Maui, kde mohli očakávať koniec svojho biedneho života. Tak ich ostalo osem. Jeden zahynul pri automobilovej nehode roku 1972, pri nehode, ktorá bola takmer určite samovraždou. Ďalší skočil roku 1973 zo strechy clevelandského poštového úradu a o tom neboli nijaké pochybnosti, lebo zanechal odkaz, že „už ďalej nevládze uniesť obrazy, ktoré má v hlave“. Polícia v Clevelande diagnostikovala prípad ako depresiu a paranoju vedúcu k samovražde. Kapitán a Firma diagnostikovali prípad ako neblahé smrtonosné následky L 6. A tak ich ostalo šesť. Ты вновь рекомендуешь, чтобы мы продолжали вливать его в контрольные группы студентов, имея наготове план действий в случае неудачи, думал Кэп. В те времена Уэнлесс не напускал никакого тумана. Действительно никакого. Его девиз в те времена: полный вперед, а отставших — к черту. Двенадцать человек подверглись опыту. Двое умерли: один во время опыта и девушка вскоре после. Двое сошли с ума, получив тяжелые увечья, — один ослеп, другого разбил паралич на нервной почве, оба находятся в лагере Мауи, где и пробудут до конца своей жалкой жизни. Осталось восемь. Один из них погиб в автомобильной катастрофе в 1972 году: почти наверняка это была не катастрофа, а самоубийство. Другой прыгнул с крыши почти в Кливленде в 1973 году — никаких сомнений относительно него не было, — оставив записку, что «не может больше выносить картин, возникающих у него в голове». Полиция Кливленда вынесла заключение, что это результат ведущей к самоубийству депрессии и паранойи. Кэп и Контора пришли к выводу, что это результат воздействия «лот шесть». Итак, оставалось шестеро. Traja ďalší spáchali samovraždy v rokoch 1974 až 1977, a tak vieme spolu o štyroch zjavných, možno o piatich samovraždách. Môžeš povedať: takmer polovica skupiny. Všetci štyria samovrahovia sa zdali úplne normálni až do chvíle, keď použili zbraň či povraz, či skočili z výšky. Ale ktovie, čím museli prejsť predtým? Kto to naozaj vie? Позднее, между 1974 и 1977 годами, трое покончили самоубийством, тем самым доведя общую цифру явных самоубийств до четырех, а может, и до пяти. Можно сказать, половина класса. Все четверо, несомненно покончивших с собой, казались нормальными до того момента, как прибегли к револьверу, веревке или прыгнули с большой высоты. Но кто скажет, через что они прошли? Кто действительно знал это? Ostali tu teda traja. Od roku 1977, keď dočasne odsunutý projekt L 6 dostal zrazu opäť zelenú, bol chlapík, ktorý sa volal James Richardson a ktorý teraz žil v Los Angeles, sústavne nenápadne sledovaný. V roku 1969 sa zúčastnil na pokuse s preparátom L 6. V čase, keď bol pod priamym vplyvom drogy, predviedol ten istý šokujúci register schopností – telekinézu, prenos myšlienok a zo špecializovaného hľadiska Firmy najzaujímavejší prejav: mentálnu domináciu nad inými. В итоге осталось трое. Начиная с 1977 года, когда основательно забытый эксперимент, связанный с «лот шесть», опять внезапно стал горячо обсуждаться, за Джеймсом Ричардсоном, ныне живущим в Лос Анджелесе, установили постоянное скрытое наблюдение. В 1969 году он участвовал в эксперименте с «лот шесть» и во время действия этого препарата демонстрировал тот же потрясающий набор способностей, что и остальные: телекинез, передачу мыслей и — возможно, самое интересное явление из всех, по крайней мере с точки зрения Конторы, — мысленное внушение. No tak ako sa to stalo už mnohým pred ním, schopnosti Jamesa Richardsona vyvolané drogou zmizli, keď droga prestala účinkovať. V rokoch 1971, 1973 a 1975 s ním robili pohovory a počas nich sa neukázalo nič. Zmieril sa s tým dokonca aj Wanless, a ten bol naozajstný fanatik, ak išlo o objekty, na ktorých skúšal preparát L 6. Hodnoty počítačových výpisov vybrané náhodne (a tento výber bol oveľa menej náhodný, odkedy sa začal hýbať prípad McGeeovcov) neukázali nijaký náznak toho, že by Richardson – či už vedome, alebo nevedome – využíval akúkoľvek z týchto schopností. Roku 1971 skončil vysokú školu a získal diplom, sťahoval sa postupne ďalej a ďalej na západ a pracoval v rôznych nižších funkciách ako manažér – bez mentálnej dominácie nad inými – a teraz pracoval v obchodnej spoločnosti Telemyne. Но, как и другие, по мере прекращения действия препарата Джеймс Ричардсон утратил эти способности. Собеседования, проведенные в 1971, 1973 и 1975 годах, ничего не показали. Даже Уэнлесс не мог не признать этого, а ведь он был фанатически уверен в препарате «лот шесть». Выборочные данные компьютера (они стали гораздо менее выборочными после того, как началась история с Макги) постоянно показывали, что Ричардсон ни сознательно, ни неосознанно не обладает силой психического внушения. Он окончил колледж в 1971 году, перебрался на Запад, сменив несколько низших руководящих должностей — без всякого мысленного внушения, и теперь работал в «Телемайн корпорейшн». Navyše to bol obyčajný teploš. И вообще он гнусный гомик. Kapitán si vzdychol. Кэп вздохнул. Jeden detektív ešte vždy sledoval Richardsona, ale kapitán bol presvedčený, že ten človek je dávno stratený. A tak ostali dvaja, Andy McGee a jeho žena. Šťastná zhoda okolností, ktorou bol ich sobáš, neunikla ani Firme, ani Wanlessovi. Ten začal bombardovať úrad návrhmi, upozorňujúcimi, že ?_, tohto manželstva sa nesmie narodiť nijaké potomstvo, ktorému by sa nevenovala dôkladná pozornosť – dalo by sa povedať, že počíta svoje kuriatka, prv než sa vyliahnu – až sa kapitán pri viacerých príležitostiach pohrával s myšlienkou povedať Wanlessovi, že sa dozvedeli, že Andy McGee si dal urobiť vazektómiu, a teda potomstvo nebude. To by bolo mohlo starému hovniakovi zavrieť zobák. V tom čase postihol Wanlessa záchvat mŕtvice, a tak sa vlastne stal neužitočným, bol už celkom nanič, len otravoval. Они продолжали наблюдать за Ричардсоном, но Кэп был убежден, что тут они потерпели полное фиаско. Оставались двое — Энди Макги и его жена. Их неожиданный брак не остался незамеченным Конторой и Уэнлессом, последний начал бомбардировать начальство докладными, предлагая внимательно наблюдать за любым отпрыском этого брака, — можно сказать, начал считать цыплят, не дождавшись осени, — не однажды Кэпа подмывало сказать Уэнлессу, что, по их сведениями, Энди Макги стерилизовался. Тогда этот старый сукин сын заткнулся бы. К тому времени Уэнлесс схлопотал инсульт и стал бесполезен, совсем пустое место, сплошное неудобство. S preparátom L 6 sa konal jediný pokus. Výsledky boli katastrofálne a ich kamufláž výdatná, úplná a drahá. Zhora prišiel príkaz uvaliť neobmedzené moratórium na ďalšie skúšky. Wanless mal v ten deň veľa dôvodov robiť krik, spomínal si kapitán, a aj ho robil. Pretože tu však nebolo ani náznaku, že by sa Rusi alebo niektorá iná svetová mocnosť zaujímala o drogami vyvolané schopnosti podvedomia, generalita rozhodla, že napriek niektorým pozitívnym výsledkom je program L 6 bezperspektívny. Keď sa jeden z vedcov, spolupracujúcich na programe, pozrel na jeho dlhodobé výsledky, prirovnal ho k motoru z prúdového lietadla nasadenému do starej fordky. Beží ako namydlený blesk, všetko je v poriadku, kým sa neobjaví prvá prekážka. „Dajte nám ďalších tisíc rokov evolučného vývoja,“ povedal ten chlapík, „a skúsime to znova.“ С «лот шесть» провели лишь один эксперимент. Результаты его оказались такими катастрофическими, что все покрыли тайной — большой, непроницаемой… и весьма дорогостоящей. Сверху поступил приказ установить на неопределенное время мораторий на дальнейшие эксперименты. Уэнлессу представилась возможность повопить, подумал Кэп… И он действительно вопил. Однако не было никаких признаков, что русские или какая то другая мировая держава интересуются психическими эффектами лекарств, и высшее военное начальство решило: несмотря на некоторые положительные результаты, «лот шесть» ничего не дает. Рассматривая отдаленные результаты, один из ученых, работавших над этой идеей, сравнил ее с установкой реактивного мотора на старом «форде». Да, он мчался как ветер… пока не натыкался на первое же препятствие. «Дайте нам еще десять тысяч лет эволюции, — говорил этот тип, — и мы попытаемся снова». Časť problémov vznikala, keď schopnosti podvedomia vyvolané drogou dosiahli svoj vrchol a halucinácie testovaných objektov sa sústreďovali na veci mimo ich lebky. Nebola možná nijaká kontrola. Keď sa k tomu pristupovalo z druhej strany, aj generalita mala plné gate. Kamuflovať smrť agenta v akcii, alebo dokonca aj náhodného diváka, to bola jedna vec. Kamuflovať smrť študenta, ktorý zomrel na srdcový záchvat a zmiznutie ďalších dvoch a dlhotrvajúce stopy hystérie a paranoje u iných – to bola celkom odlišná záležitosť. Každý jeden z nich mal priateľov a spolužiakov, hoci hlavnou požiadavkou, na základe ktorej sa vyberali uchádzači, bolo, aby mali čo najmenej blízkych príbuzných. Náklady a riziká boli nesmierne. Len odmeny za mlčanie a výdavky spojené s opatreniami proti jednému jedinému človeku – krstnému otcovi chlapca, čo si vyškriabal oči – narástli na takmer sedemstotisíc dolárov. Krstný otec sa aj tak neuspokojil. Chcel sa dostať na koreň veci. A skončilo sa to tak, že sa krstný otec dostal akurát na dno Baltimorského kanála, kde pravdepodobne ešte vždy trčí s dvoma centovými blokmi priviazanými k tomu, čo mu ostalo z nôh. Часть проблемы состояла в следующем: когда в результате вливания препарата парапсихические силы находились в зените, подопытные сходили с ума. Управлять этим процессом было невозможно. С другой стороны, высшее начальство чуть ли не в штаны накладывало. Скрыть гибель агента или даже случайного свидетеля операции — это одно. Скрыть же смерть студента, у которого инфаркт, исчезновение двух других, истерию и паранойю у третьих — совсем другое дело. У всех есть друзья и сокурсники даже при том, что одно из условий отбора лиц для проведения опыта — минимальное количество близких родственников. Цена и риск — огромные. Чтобы замолчать это дело, потребовалось семьсот тысяч долларов из секретного фонда и ликвидация по крайней мере одного человека — крестного отца того парня, который вырвал себе глаза. Этот крестный никак не хотел успокоиться. Он норовил добраться до сути. В итоге единственное место, куда он добрался, — дно Балтиморского канала, где, очевидно, и пребывает до сих пор с двумя цементными блоками, привязанными к остаткам ног. A predsa mali vo všetkom veľa – azda až priveľa – šťastia. И все же во многом — чертовски во многом — это было дело случая, дело случая. Neskôr sa stalo, že pri ďalšom delení rozpočtu sa projekt L 6 odsunul. В итоге эксперимент «лот шесть» положили в долгий ящик, однако ежегодно выделяя на него ассигнования. Peniaze sa používali na občasné náhodné kontroly tých, ktorí zostali nažive, pre prípad, že by nastal nejaký obrat – možno zmena nejakého modelu. Деньги шли на периодическое наблюдение за оставшимися в живых в случае, если выяснится что то новое: какая то закономерность. Napokon predsa tu len čosi bolo. Наконец она выявилась. Kapitán zalovil v šanóne s fotografiami a jednu vytiahol. Bola lesklá, čierno-biela, osemnásťkrát dvadsaťštyri a zachytávala dievčatko. Urobili ju pred troma rokmi, keď malo štyri a chodilo do Bezplatnej materskej školy v Harrisone. Fotografovali ju spoza pekárskej dodávky a použili teleobjektív, až potom z množstva chlapčenských a dievčenských tvárí na ihrisku spravili výrez a zväčšeninu portrétu usmiateho dievčatka s odstávajúcimi vrkôčikmi a drevenými rúčkami švihadla v oboch rukách. Кэп перелистал папку с фотографиями и нашел черно белый глянцевый снимок, восемь на двенадцать, с изображением девочки. Ее фотографировали три года назад, когда ей было четыре года и она ходила в бесплатный детский сад в Гаррисоне. Снимок был сделан с помощью телеобъектива из за дверцы хлебного фургона, затем увеличен и скадрирован так, чтобы убрать играющих мальчишек и девчонок и выделить портрет улыбающейся малютки с торчащими косичками и скакалкой в руках. Kapitán chvíľu sentimentálne pozeral na obrázok. Wanless sa po svojom záchvate mŕtvice začal báť. Teraz si myslel, že by dievčatko mali odstrániť. A aj keď o tom nerozhodoval Wanless, bolo tu zopár takých, čo s jeho názormi súhlasili –a to medzi tými, ktorí rozhodovali. Kapitán pevne veril, že sa nič podobné nestane. Sám mal tri vnúčence, dve práve vo veku Charleny McGeeovej. Кэп некоторое время умиленно смотрел на снимок. У Уэнлесса после инсульта появился страх. Уэнлесс решил, что девчушку надо бы ликвидировать. И хотя Уэнлесс ныне не у дел, внутри организации нашлись люди, согласившиеся с ним. Однако Кэп очень надеялся, что до этого дело не дойдет. У него у самого было трое внучат, двое — в возрасте Чарлин Макги. Samozrejme, že tú malú by mali odlúčiť od otca. Možno natrvalo. A jeho by celkom iste mali odstrániť, samozrejme, potom, keď poslúži svojmu cieľu. Конечно, им придется отнять девочку у отца. Возможно, навсегда. Его же, конечно, после того, как он сыграет свою роль, почти наверняка ликвидируют. Почти наверняка… Bolo štvrť na jedenásť. Spojil sa bzučiakom s Rachel. „Je tu už Albert Steinowitz? Было четверть одиннадцатого. Он позвонил Рэйчел:— Эл Стейновиц еще не появился? „Práve prišiel, kapitán.“ — Только что прибыл, сэр. „Výborne. Pošlite ho dnu, prosím.“ — Очень хорошо. Пришлите его ко мне, пожалуйста. жүктеу/скачать 3.46 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|