Стивен Кинг Мобильник

15

— Вы заметили красные огоньки? — спросил директор голосом лектора, который будет услышан в самом дальнем уголке аудитории. — Я насчитал как минимум шестьдесят три…

— Тихо! — прошипел Том. Едва сдержался, чтобы не закрыть ладонью рот старика.

Директор спокойно посмотрел на него.

— Разве вы забыли, что я говорил прошлой ночью про «музыкальные стулья», Том?

Том, Клай и Ардай стояли у турникетов, арка, ведущая к Тонни Филд, находилась у них за спинами. Алиса и Джордан, по взаимной договоренности, остались в Читэм Лодж. Над футбольным полем подготовительной школы звучала джазовая аранжировка песни «Девушка из Ипанемы». Клай подумал, что для мобилопсихов это, должно быть, самая крутая музыка.

— Нет, — ответил Том. — Пока музыка продолжает играть, опасаться нам нечего. Я просто не хочу стать тем парнем, которому перегрызет горло страдающее бессонницей исключение из общего правила.

— Такого не будет.

— С чего такая уверенность, сэр? — спросил Том.

— Потому что, уж простите за маленький литературный каламбур, то, что мы видим, нельзя называть сном. Пошли.

Он двинулся вниз по бетонному пандусу, по которому игроки когда то выходили на поле, заметил, что Клай и Том не решаются сдвинуться с места, выжидающе посмотрел на них.

— Обрести новые знания без риска невозможно, а в сложившейся ситуации знания, я бы сказал, решающий фактор. Пошли.

Они последовали за постукиванием его трости вниз по пандусу, к футбольному полю. Клай шел чуть впереди Тома. Да, он видел горящие индикаторы питания бумбоксов, установленных по периметру. И их действительно было порядка шестидесяти — семидесяти. Больших переносных стереопроигрывателей, разделенных десятью или пятнадцатью футами. И вплотную к каждому лежали тела. От вида этих тел, залитых лунным светом, глаза лезли на лоб. Не наваленных друг на друга — каждое занимало свой клочок травы, но лежали они вплотную, не пропадало ни единого квадратного дюйма. А с учетом переплетенных пук создавалось ощущение, будто все поле покрыто бумажными куклами, уложенными ряд за рядом, а музыка поднималась к темному небу (Вроде той, что обычно слышишь в супермаркете, подумал Клай). Поднималось и кое что еще: запах грязи, гниющих овощей и фруктов, немытых тел и человеческих испражнений.

Директор обошел футбольные ворота. Их оттащили от поля, перевернули, сетку порвали. Здесь, у границы человеческого моря, лежал мужчина лет тридцати, с ранками от укусов на одной руке, поднимающимися к рукаву футболки с надписью «NASCAR». Ранки воспалились. В пальцах правой руки он держал красную бейсболку, которая заставила Клая вспомнить о крошечной кроссовке Алисы. Мужчина тупо смотрел на звезды, а Бетт Мидлер вновь запела о ветре под ее крыльями.

— Привет! — хрипло и пронзительно воскликнул директор. Приставил трость к животу мужчины, давил, пока мужчина не пернул. — Привет, я говорю!

— Прекратите! — буквально простонал Том.

Директор, поджав губы, удостоил его пренебрежительного взгляда, потом всунул конец трости в бейсболку, которую держал мужчина. Двинул тростью. Бейсболка отлетела на десять футов и приземлилась на лицо женщины средних лет. Клай, словно зачарованный, наблюдал, как бейсболка чуть соскользнула и из под нее показался один раскрытый немигающий глаз.

Мужчина, словно в замедленной съемке, приподнялся, пальцы, совсем недавно державшие бейсболку, сжались в кулак. Мужчина вновь упал на траву и затих.

— Он думает, что все еще держит ее, — прошептал Клай.

— Возможно, — ответил директор без всякого интереса. Ткнул тростью в одну из воспалившихся ран. Должно быть, боль была страшная, но мужчина не отреагировал, продолжал смотреть в небо, а Бетт Мидлер передала эстафету Дину Мартину⁹¹. — Я могу пробить тростью его шею, но он не попытается меня остановить. И лежащие рядом не поднимутся на его защиту, хотя днем, я в этом не сомневаюсь, разорвали бы меня на куски.

Том присел на корточки у одного геттобластера.

— Батарейки в него вставлены. Я сужу по весу.

— Да. Во все. Батарейки им, похоже, нужны. — Директор задумался, потом добавил, хотя Клай полагал, что мог бы и обойтись без этого уточнения: — Во всяком случае, пока.

— Мы можем подчистить их ряды, не так ли? — спросил Клай. — Можем сократить их число так же, как охотники в 1880 х извели под корень странствующих голубей.

Директор кивнул.

— Вышибали их маленькие мозги, как только они садились на землю, да? Удачная аналогия. Но от меня с моей тростью пользы мало. Да и у вас, боюсь, с автоматическим оружием особого результата не будет.

— В любом случае у меня нет столько патронов. Тут… — Клай обвел взглядом распростертые тела. От этого зрелища заболела голова. — Тут их шестьсот или семьсот. Не считая тех, кто под трибунами.

— Сэр? Мистер Ардай? — обратился к директору Том. — Когда вы… как вы впервые…

— Как я впервые определил глубину транса? Вы спрашиваете об этом?

Том кивнул.

— Я в первую же ночь вышел, чтобы посмотреть на них. Стадо было гораздо меньше, и меня тянуло сюда исключительно неуемное любопытство. Джордана со мной не было. Боюсь, переход на ночное бодрствование дается ему тяжело.

— Вы рисковали жизнью, знаете ли, — заметил Клай.

— Я ничего не мог с собой поделать, — ответил директор. — Меня словно загипнотизировали. Я быстро понял, что они без сознания, пусть глаза у них и открыты, а несколько простых экспериментов с тростью позволили подтвердить их состояние.

Клай подумал о хромоте директора, подумал о том, чтобы спросить, а понимал ли он, что с ним произойдет, если бы его догадка оказалась неверной и они бросились бы на него, но придержал язык. Директор, без сомнения, лишь повторил бы только что сказанное: обрести новые знания без риска невозможно. Джордан был прав, они имели дело с представителем очень старой школы. Клаю определенно не хотелось бы стать четырнадцатилетним учеником этой школы, которого вызвали на ковер к директору.

Ардай тем временем смотрел на него, качал головой.

— Шесть или семь сотен — сильно заниженная оценка, Клай. Это же стандартное поле для соккера. Шесть тысяч квадратных ярдов.

— И сколько же их?

— Учитывая плотность, с которой они лежат? Как минимум тысяча.

— Но в действительности здесь их сейчас нет, правда? Вы в этом уверены.

— Уверен. А возвращаются они… и с каждым днем все в большей степени, не такими, как были. То есть уже не людьми. Джордан говорит то же самое, и глаз у него острый, можете мне поверить.

— Теперь мы можем идти в Лодж? — спросил Том. По голосу чувствовалось, что ему нехорошо.

— Конечно, — согласился директор.

— Одну секунду. — Клай опустился на колено рядом с молодым мужчиной в футболке с надписью «NASCAR». Ему не хотелось этого делать (он не мог не думать о том, что рука, которая держала красную бейсболку, схватит его), но он пересилил себя. Ближе к земле вонь значительно усилилась. Он то думал, что привыкает к ней, но ошибся.

— Клай, что ты…

— Помолчи. — Клай наклонился к приоткрытому рту мужчины. Замялся, но заставил себя наклониться еще ниже, пока не увидел тусклый блеск слюны на нижней губе. Поначалу подумал, что ему это прислышалось, но еще два дюйма (теперь он уже мог бы поцеловать эту неспящую тварь) развеяли последние сомнения.

«Очень тихая, — говорил Джордан, — …не громче шепота… но ее можно услышать».

Клай ее услышал, и непонятно каким образом, но слова, доносящиеся изо рта мужчины, на слог или два опережали бумбоксы: Дин Мартин пел «Все когда то кого то любят».

Он распрямился, чуть не вскрикнув от похожего на пистолетный выстрел треска коленных суставов. Том, подняв фонарь, пристально смотрел на него.

— Что? Что? Ты же не собираешься сказать, что мальчонка…

Клай кивнул.

— Пошли. Пора возвращаться.

Когда половина пандуса осталась позади, он схватил директора за плечо. Ардай повернулся к нему, подобное обращение не вызвало у него возражений.

— Вы правы, сэр. Мы должны избавиться от них. Уничтожить, как можно больше и как можно быстрее. Это, возможно, наш единственный шанс. Или вы думаете, что я не прав?

— Нет, — покачал головой Ардай. — К сожалению, я так не думаю. Как я и говорил, это война, или я верю, что это война, а на войне врагов убивают. Почему бы нам не вернуться в дом и не обговорить наши дальнейшие действия? Можем даже выпить горячего шоколада. Я, пожалуй, капну в свой бурбона, что взять с варвара?

На вершине пандуса Клай еще раз обернулся. Тонни Филд кутался в темноте, но звездного света хватало, чтобы разглядеть ковер тел, устилающий футбольное поле от кромки до кромки, от края до края. Он подумал, что и не понял бы, на что смотрит, если бы не побывал рядом, но осознав, с чем имеешь дело… осознав, с чем имеешь дело…

Его глаза сыграли с ним забавную шутку, и он словно увидел, что они дышат (все восемьсот или тысяча), как единый организм. Зрелище это так испугало его, что он чуть ли не бегом бросился догонять Тома и директора Ардая.