Сто великих узников москва "вече" 2003

путем родятся только те уродцы, которых держат в музеях в банках со спиртом.

Говорит, что "скуки совсем не знает, надо заниматься своим делом - и все

пройдет", и переходит к разговору о том, что "повышение и понижение почвы

зависит от осевого движения Земли...

Больному не скучно, так как, окончив один проект, он занимается другим

(например, проектом всеобщего отопления). Написать о своем проекте не хочет, так

как... его проекты и вообще всякое улучшение быта людей только приносят вред

человечеству, потому что оно вследствие этого начинает лениться и ничего не

делает для мировой пользы...

У больного существует целая система бреда, которую он упорно отстаивает. О себе

он сообщает, что принял обязательство искупить наложенное на Финляндский полк

наказание за его измену во время 1812года... Он - последний из офицеров этого

полка, который решился добровольно - своим пожизненным заключением - сгладить

историю полка. Перед ним был целый ряд офицеров, которые несли тоже наказание по

одному году, согласно жребию. Чтобы выполнять принятое на себя обязательство, он

объявил себя государственным преступником... но военный суд может объявить ему

100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ

смертный приговор, однако в силу его договора с военным законом пуля в тот самый

момент, как она готова пронзить грудь, превратится во влажное облако...

В Казанском доме для умалишенных несчастный узник томился еще шесть с половиной

лет и умер 5 декабря 1887 года.

ПЕРВАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГОЛОДОВКА В РОССИИ]

Впервые имя Н.Г. Чернышевского было зафиксировано в документах III Отделения еще

в апреле 1856 года в связи с восторженным высказыванием о писателе в частном

письме одного из студентов Казанского университета. В последующие годы

упоминания о Н.Г. Чернышевском все чаще стали встречаться в официальных

документах жандармского ведомства, в многочисленных перлюстрированных выписках

из писем и анонимных доносах, поэтому к концу 1850-х годов "популярность" его

была весьма велика. Согласно официальному документу, "внимание правительства

обращено на Чернышевского после беспорядков, происходивших в Санкт-Петербургском

университете осенью 1861 года... С тех пор за ним было учреждено постоянное

наблюдение".

Царское правительство не без оснований считало писателя опасным для себя

человеком. В 1860-е годы в центре революционно-демократического движения в

России стоял журнал "Современник", роль которого еще больше возросла, когда в

нем стал сотрудничать Н.Г. Чернышевский. Вскоре он стал общепризнанным вождем и

учителем прогрессивно настроенной интеллигенции, особенно молодежи, поэтому

неудивительно, что правительство увидело в нем смертельного врага. А тут в III

Отделение поступил аноним-; ный донос, автор которого прямо-таки взывал к

жандармам:

Что вы делаете, пожалейте Россию, пожалейте царя! Правительство не видит, какие

идеи проводит Чернышевский - этот коновод юношей... Ежели вы не удалите его, то

быть беде - будет кровь: ему нет места в России - везде он опасен... Избавьте

нас от Чернышевского - ради общего спокойствия!

Положение Н.Г. Чернышевского еще больше осложнилось, когда в сентябре 1861 года

за распространение прокламации "К молодому поколению" были аре-Н Г Чернышевский

стованы поэт M.JI. Михайлов, а в начале

ПЕРВАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГОЛОДОВКА В РОССИИ

419

за писателем был установлен неусыпный надзор. Дом на Большой Московской улице,

где он жил, буквально со всех сторон окружали агенты III Отделения. Швейцар,

подкупленный царской охранкой, отдавал ее агентам всю корреспонденцию, которая

приходила на имя Н.Г. Чернышевского.

Чтобы осуществлять постоянное "наружное наблюдение", III Отделение сняло комнату

напротив дома, в котором жил Н.Г. Чернышевский, и всегда знало, кто у него

бывал, когда он сам выезжал, с кем встречался и т.д. Из донесений от 6 декабря,

например, следовало, что "к Чернышевским на днях будет определена в кухарки жена

подкупленного швейцара, и через нее, быть может, удастся узнать более, чем

наружным наблюдением". Жена швейцара действительно поступила к Чернышевским, и

"для поощрения ей было выдано несколько рублей на кофе". А она за это доставляла

в полицию все черновики рукописей, которые доставала из мусорной корзины

писателя. Однако все усилия полиции оставались тщетными - улик против Н.Г.

Чернышевского найти не удавалось.

Через некоторое время писатель заподозрил неладное, и в начале мая 1862 года

кухарку уволили, что сразу же сказалось на полноте агентурных сведений о Н.Г.

Чернышевском. Таким образом, у правительства не было ни малейшего повода

обвинить его в антигосударственной деятельности, но оно хотело любым путем

"обезвредить" властителя дум молодежи. Летом 1862 года на восемь месяцев был

запрещен выпуск журнала "Современник", еще раньше был закрыт основанный по

инициативе Н.Г. Чернышевского "Шахматный клуб" - место встреч свободолюбивой

интеллигенции и своеобразный штаб революционного подполья. А вскоре нашелся

предлог, чтобы бросить в тюрьму и самого писателя.

Летом того же года на границе был задержан отставной коллежский асессор П.А.

Ветошников, который вез из Лондона письма А.И. Герцена и Н.П. Огарева к А.А.

Серно-Соловьевичу. В одном из писем была приписка: "Мы готовы издавать

"Современник" здесь с Чернышевским или в Женеве... Как вы думаете?". При обыске

на квартире П.А. Ветошникова нашли также списки и адреса некоторых герценовских

корреспондентов... У властей не было никаких юридических оснований для ареста

Н.Г. Чернышевского, как не было и вещественных улик, доказывавших его вину. И

тогда его попытались обвинить в том, что он в течение 9 лет на страницах

"Современника" занимался антиправительственной пропагандой. Даже была составлена

"записка о литературной деятельности Н.Г. Чернышевского", но и ее содержание не

могло стать поводом для ареста. И все же в III Отделении любыми способами

пытались раздобыть какие-либо документы, обличавшие бы писателя, и до-

420

100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОШ

крестьянам от их доброжелателей поклон".

Дело Н.Г. Чернышевского поручили вести "Особой следствен-1 ной комиссии",

учрежденной "высочайшим указом" от 16 мая! 1862 года. Но комиссия оказалась в

затруднении, так как улик про-1 тив писателя по-прежнему не было. Правда, при

обыске его квар-1 тиры нашли несколько "недозволенных книг", но такие книги!

можно было обнаружить в библиотеке почти каждого интеллиген-1 тного человека.

Статьи, опубликованные в "Современнике", хоть! и содержали крамольные мысли, но

печатались с разрешения цен-[ зуры. И в "деле Н.Г. Чернышевского" лишь сиротливо

лежала един-| ственная бумажка с двумя строчками из письма А.И. Герцена.

Четыре месяца самых тщательных поисков не дали против! Н.Г. Чернышевского

ничего. Но 7 июля 1863 года его все равно аре-! стовали и заключили в

Алексеевский равелин в "покой № 11". Тюремный режим для писателя был установлен

довольно мягкий: ему разрешили получать книги, переписываться с родными, писать

и даже печататься. Через три месяца заточения он уже писал жене, что "большая

половина нашего времени разлуки прошла". В одном из своих писем он упомянул, что

в камере находится только в двух положениях - сидит или лежит, даже не

прохаживается. Он целыми днями читал или писал: чтобы больше работать, перешел

от обычного письма к разработанной им системе скорописи. Прогулки писателю были

разрешены, но он отказался от них, о чем в своих показаниях сообщал Сенату:

Я не гуляю и не прохаживаюсь. Исключение бывает лишь когда я бываю принужден к

тому желанием лица, пред которым обязан держать себя...

Сначала я думал, что тяжесть в голове, которую я чувствовал в первый месяц

ареста, происходит от геморроя, я принуждал себя ходить по комнате для моциона.

Но как только я заметил, что боль эта... ревматическая, происходящая от того,

что я лежал головой к окну, я стал ложиться головой в противоположную сторону от

окна и с того же дня... абсолютно перестал ходить по комнате. Когда меня

приглашали выходить в сад, я сначала выходил, воображая, что в это время

обыскивается комната и что я возбудил бы подозрение отказом удалиться из нее. Но

месяца через три я убедился, что обысков не делают, подозревать не станут, и

стал отказываться выходить в сад.

В не пропущенном к жене письме от 5 октября 1862 года Н.Г. Чернышевский сообщал

ей планы о предстоящих ему работах:

Я начну многотомную "историю материальной и умственной жизни человека" -

историю, какой до сих пор не было, потому что работы Гизо, Бокля (и Вико даже)

деланы по слишком узкому плану и плохи в исполнении. За этим пойдет "Критический

словарь идей и

ПЕРВАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГОЛОДОВКА В РОССИИ 421

фактов", основанный на этой истории. Тут будут перебраны и разобраны все мысли

обо всех важных вещах, и при каждом случае будет указываться истинная точка

зрения. Наконец на основании этих двух работ я составлю "Энциклопедию знания и

жизни" - два-три тома, написанные так, чтобы были понятны не одним ученым, как

два предыдущих труда, а всей публике. Потом я ту же книгу переработаю в самом

легком, популярном духе, в виде почти романа, - с анекдотами, сценами,

остротами, чтобы ее читали все, кто не читает ничего, кроме романов... Со

времени Аристотеля не было сделано еще никем того, что я хочу сделать, и я буду

добрым учителем людей в течение веков, как был Аристотель.

Этим письмом следователи воспользовались, чтобы "уличить" Н.Г. Чернышевского в

непомерном честолюбии, атакой человек не может не быть врагом существующего

порядка. Узник же оправдывался тем, что судьи не поняли его иронии над самим

собой.

Н.Г. Чернышевский был человеком поразительной творческой активности и в тюрьме

оказавший большое влияние на читателей; через пять месяцев из-под его пера вышла

повесть "Алферов: Из воспоминаний о новых людях". В тюрьме он написал 29

рассказов, автобиографическую повесть, несколько статей и сделал многочисленные

переводы, которые служили ему "для отдыха". Всего за 678 дней заточения Н.Г.

Чернышевский написал почти 205 печатных листов; некоторые его рукописи были

пропущены цензурой; остальные отсылались в III Отделение. Здесь чиновники

складывали их в пакеты и сдавали в архив, где они и пролежали до 1917 года.

Много времени своего тюремного заточения Н.Г. Чернышевский отводил чтению:

перечитал произведения Ч. Диккенса, Ж. Санд, Н.В. Гоголя, М.Ю. Лермонтова, А.

Кольцова, Ф.И. Тютчева, А.И. Фета и других авторов.

Лишь через четыре месяца после ареста Н.Г. Чернышевского первый раз вызвали на

допрос, а еще через 10 дней - на второй. Писатель протестовал против своего

пребывания в тюрьме и против отказа ему в свиданиях с женой. Подкрепляя свои

требования, он в январе-феврале 1863 года объявил голодовку - первую голодовку

политического узника в тюрьме, которая нам известна.

Чтобы расправиться с вождем революционных демократов, власти прибегли к подлогу.

С момента ареста Н.Г. Чернышевского жандармское управление держало про запас

важного "свидетеля" - Всеволода Костомарова, имя которого встречается в одном из

документов III Отделения.

В. Костомаров служил корнетом в уланском полку, в свободное время занимался

переводами стихов западноевропейских поэтов. Каким-то образом ему удалось

втереться в доверие к поэту А.Н. Плещееву, который и рекомендовал его в журнал

"Современ-

422

100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОк

Н.Г. Чернышевским, даже принимал участие в его нелегальной деятельности. В

частности, ему было поручено отпечатать на гектографе прокламации "Кмолодому

поколению" и "Барским крестьянам от их доброжелателей поклон". Автором последней

прокламации был Н.Г. Чернышевский, но В. Костомаров об этом не знал и мог разве

что лишь догадываться.

В 1861 году вместе с литератором М. Михайловым полиция арестовала и В.

Костомарова, но последний оказал некоторые услуги жандармскому управлению и

вскоре был выпущен на свободу. Однако царская охранка не упускала В. Костомарова

из виду в надежде, что он будет еще полезен, а тот в свою очередь старался

подороже продать свои услуги. И вот 21 февраля он "изъявил готовность обнаружить

известные ему преступные замыслы и действия отставного титулярного советника

Чернышевского". В. Костомаров написал длинное письмо вымышленному лицу (Николаю

Николаевичу Соколову), в котором изобразил полемику с Н.Г. Чернышевским по

поводу его литературного творчества и т.д. Однако на самом деле письмо

сочинялось для того, чтобы между строк упомянуть, что автором прокламации

"Барским крестьянам" является Н.Г. Чернышевский. А чтобы это не выглядело

голословно, В. Костомаров подставил жандармам "свидетеля" - бывшего переписчика

П. Яковлева, пьяницу, дебошира и нечистого на руку человека. В своих

"показаниях" тот сообщил, что, служа у В. Костомарова, он был очевидцем

разговора своего хозяина с Н.Г. Чернышевским и запомнил обрывки некоторых фраз.

Например, будто бы Н.Г. Чернышевский сказал: "Барским крестьянам от их

доброжелателей поклон. Вы ждали от царя воли, ну вот вам и воля вышла".

В своем рвении В. Костомаров пошел еще дальше. Он подделал почерк Н.Г.

Чернышевского и написал от его имени в свой адрес записку:

В Д. Вместо "срочно - обяз." (как это по непростительной on- { лошности

поставлено у меня) наберите везде "временнообяз.", как * это назыв. предложение.

Ваш Ч.

"допросов" В. Костомаров во всем "признал-' ся", после чего комиссия взялась за

Н.Г. Чернышевского, но писатель держался твердо и непоколебимо. На вопросы

отвечал, что никогда связей с А.И. Герценом не имел - ни прямых, ни "ка-i ких-

либо через посредничество"; воззвания "Барским крестьянам" ] не писал,

предъявленную ему "подложную" записку не писал...! Экспертиза почерка Н.Г.

Чернышевского и "подложной" записки! делает осторожный вывод: "Почерк записки

имеет некоторое сход-| ство с почерком Чернышевского", а комиссии большего и не|

требовалось.

САХАЛИНСКАЯ КАТОРГА,

423

Обвинители и судьи больше уже не заботились о достоверности улик и жестоко

последующим поселением в Сибири навсегда. По царскому указу срок каторги

писателю был сокращен до 7 лет, а потом его надлежало "с лишением всех прав

состояния отправить на поселение в Сибирь навсегда".

В середине мая 1864 года Н.Г. Чернышевского подвергли гражданской казни на

Мытной площади Петербурга. Хмурым, пасмурным утром посереди площади уже стоял

невысокий черный помост, над которым возвышался столб с железной цепью. Солдаты

выстроились вокруг эшафота в каре, за ними выстроились конные жандармы, а позади

них - городовые, которые оттесняли многолюдную толпу.

Н.Г. Чернышевского привезли в карете. В сопровождении жандармов он поднялся на

помост, чиновник скороговоркой огласил текст приговора, после чего палач подвел

писателя к позорному столбу и просунул его руки в кольца цепи. Так Н.Г.

Чернышевский простоял около 15 минут с лицом несколько бледным, но спокойным...

Затем руки его освободили от цепи, палач вывел писателя на середину помоста,

резким движением сорвал с него шапку и бросил на пол. Осужденного поставили на

колени, палач сломал над его головой шпагу и обломки ее бросил в разные стороны.

Н.Г. Чернышевский встал, надел шапку, жандармы подхватили его под руки и свели с

эшафота. Толпа пришла в движение, и кто-то бросил писателю букетик цветов. Через

несколько минут карета с узником, окруженная кольцом жандармов, рванулась с

места и вскоре скрылась из виду.

После почти 30-летней ссылки писателю разрешили вернуться в родной Саратов, где

он через четыре месяца после возвращения умер.

САХАЛИНСКАЯ КАТОРГА

Официально сахалинская каторга была учреждена в 1886 году, хотя существовала она

и раньше. Сюда ссылали только "смертников" - осужденных на смертную казнь,

которую им впоследствии заменили каторгой. Сахалин царское правительство выбрало

для этой цели далеко не случайно. Во-первых, остров был значительно удален от

центральной части России, охваченной революционным движением. От материка его

отделял Татарский пролив, буйный и своенравный. Зимой здесь ничего не видно из-

за снежных бурь, а летом штормы сменяются такими густыми туманами, что сквозь

них едва можно различить мачту собственного корабля. Островное положение

Сахалина и удаленность его от материка

424

^ОО_ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ

месте значительно сокращало расходы казны на их содержание. Кроме того, с

помощью бесплатной рабочей силы можно было разрабатывать богатейшие недра

острова.

еще в декабре 1868 года был образован "Особый комитет". Ему поручили "изыскать

необходимые меры по организации каторжных работ", и уже в апреле 1869 года на

Сахалин стали поступать первые партии каторжан. Первоначаль- , но каторжные

тюрьмы строились в северной части острова, где | климат был более суровый, а

затем и на юге Сахалина.

Вступивший на престол Александр III стал инициатором создания здесь политической

каторги, и с момента официального ее учреждения на остров стали регулярно

направлять партии ссыльных численностью до нескольких сотен человек. Таким

образом, здесь сосредоточилось большое число противников самодержавия, и

император, чтобы подавить малейшее сопротивление с их стороны, предоставил

генерал-губернатору острова особые полномочия.

Впредь, до введения в Сибири нового судебного устройства, предавать суду по

полевым уголовным законам всех каторжных и вообще ссыльных... Облекая вас... сей

чрезвычайной властью, я остаюсь уверенным, что вы употребите оную лишь в самых

крайних случаях... и при убеждении в необходимости немедленного и строгого

наказания виновных.

Фактически этим был узаконен произвол местного начальства, и на Сахалине в

борьбе со своими политическими противниками царизм отбрасывал даже видимость

законности, чего нельзя было сделать в европейской части России.

Столицей Сахалина был пост Александровский. Здесь крутой берег, обрывающийся в

море отвесными скалами, сменяется поросшей ельником низиной. За ней на

возвышении едва виднелось селение, улицы в котором были чистые, с тротуарами;

постройки деревянные, бревенчатые, в основном - одноэтажные и потемневшие от

времени. На главной улице, в длинном деревянном доме с традиционным часовым у

дверей, жил военный губернатор Сахалина, управлявший тремя волостями. Он же

командовал войском, состоявшим из четырех конвойных команд общей численностью

1000 человек. При губернаторе была канцелярия и состоял штат чиновников,

Император Александр II которые заведовали разными отраслями ос-

САХАЛИНСКАЯ КАТОРГА

425

тровного хозяйства. Среди них были переводчик с инородческих языков, сам по-

много человеческих жизней и миллионы денег, а дало самые жалкие результаты. С

величайшими трудностями на протяжении 30 лет каторжане обрабатывали землю, сеяли

хлеб, и все это время питались хлебом, который привозили из европейской части

России и из Америки. Был на Сахалине и священник-миссионер, никого за свою

службу не обративший в православие; было много и других должностей, приносивших

пользу только тем, кто их занимал. Каждый из чиновников обделывал свои делишки,

а службу исправлял для видимости, чтобы в случае чего можно было "отписаться".

Никто из них ни с теорией, ни с практикой исправления преступников никогда не

знакомился, да им и в голову не приходили столь пустые мысли. Все они съезжались

на Сахалин для получения денег на воспитание и образование собственных детей,

для увеличения размеров своей будущей пенсии, часто - из-за провинностей на

прежней службе, но в основном по общей непригодности к какому-либо делу вообще.

При скуке, царившей среди людей, души которых ничем не были заняты; при близости

к власти, милующей при многих упущениях в службе, и при знании всей

"подноготной" друг друга, среди чиновников постоянно царили дрязги и интриги.

Летом, хоть и не часто, можно было получать почту. Но наступал октябрь, отходил

от острова последний пароход, и все новости на Сахалине исчерпывались

телеграммами, поступавшими на телеграф Александровского поста. Тюрьма,

построенная здесь в середине 1880-х годов, состояла из двух тюремных зданий:

тюрьма для испытуемых (кандальная) была огорожена частоколом, вторая - для уже

исправляющихся преступников - не огорожена. Обе были построены по барачной

системе: каждая состояла из центрального коридора с камерами по обеим сторонам

его, и иногда и из бокового коридора и камер, отходящих от него.

Возводились тюрьмы из сырого леса, фундамента не имели, были плохо

проконопачены, поставлены на влажной почве, и потому сырость и холод в них были

обыкновенным явлением. Всю их обстановку составляли сплошные нары, вентиляции в

камерах (кроме небольшой форточки) не было никакой, поэтому воздух в них стоял

постоянно зловонный. Из-за плохого устройства печей дым и копоть еще больше

отравляли его. Почти все камеры были переполнены, а во время прибытия новых

партий арестанты десятками спали на грязном полу.

Питание заключенных и одежда их были плохими, к тому же господствовал полный

произвол со стороны начальства всех чи-
426

_100_ВЕДИКИХ УЗНИКОВ

нов и рангов. Один врач, прослуживший на Сахалине шесть лет, писал потом:

Сахалинская каторга представляет лабораторию, где производят больных и медленно,

но верно приводят к преждевременной смерти посредством низведения жизненных сил

живого организма до минимума и искусственно создают людей, неспособных к труду и

к самой жизни.

В первые годы ссылки каторжане ходили в разряде "испытуемых": все они были

закованы в кандалы и использовали их на самых тяжелых работах - в

каменноугольных копях, на заготовке и вывозке дров и т.д. Кандальную тюрьму