Формирование, развитие, взаимосвязь культурных, общественно-политических центров Поволжья, Приуралья, Западной Сибири

2 Формирование, развитие, взаимосвязь культурных, общественно-политических центров Поволжья, Приуралья, Западной Сибири

Рассматривая вопрос о формировании центров общественной, культурной жизни, нельзя не остановиться на тех учреждениях, которые действовали во всех губернских городах, входили в состав административных органов. Речь идет о статистических комитетах. Хотя они представляли т.н. официальную науку, но жизненность и значение им придавали те интеллигентские силы, которые и наполняли конкретным содержанием, в том числе и идейным, работу комитетов.

Организационными центрами, объединявшими местных краеведов-любителей в губерниях, стали с течением времени губернские статистические комитеты. В рассматриваемый период статистика рассматривалась как наука, изучающая почти весь спектр общественных проблем. По существу, вплоть до конца XIX века она была единственной наукой об обществе. Даже в конце XIX века крупнейший специалист по теории статистики профессор Ю.Э. Янсон подчеркивал: «предмет, подлежащий исследованию статистики, есть общество, его строение, уклад и все жизненные отправления, словом — все то, что совершается в обществе, во всей его совокупности, может служить предметом статистики» [1].

Такое понимание приводило к тому, что к статистике относили исследования по географии, истории, археологии, этнографии России. Это был скорее метод исследования, а не предмет. Масса работ, созданных на протяжении полувека и в столицах, и в провинциях назывались «статистическое описание», «историко-статистический очерк» и пр. Только в 1890-х гг. на первое место в статистике выдвигаются проблемы демографической статистики.

Статистика в России появляется как наука административная, необходимая для совершенствования управления огромной империей. Эпоха Александровских реформ начала Х1Х века породила грандиозное намерение точно определить, что собой представляет Россия. Для этого предполагалось дать общее статистическое описание России. В 1802 году первый министр внутренних дел В.П. Кочубей обязал губернаторов по предписанной форме сообщить в Министерство данные для «полного и коренного познания о каждой губернии» [2] Далее данные из губерний должны были обрабатываться в центре и сводиться в общий труд. Ни сил, ни средств, ни иных возможностей для такой колоссальной работы в то время не было. Проект остался не реализованным. Но идея сбора общих данных о стране осталась, работа была начата.

Реальное начало официальной статистики относится к 1834 г., когда была создана структура губернии – департаменты – отделение статистики в Министерстве внутренних дел. В декабре 1834 г. было утверждено «Положение о создании губернских и областных статистических комитетов» [3]. «Непременными» членами их являлись: губернатор (председатель), предводитель дворянства, вице-губернатор. По должности входили также почетный попечитель гимназии, прокурор, инспектор врачебной управы, управляющий удельной конторой, директор училищ, представитель духовной консистории. Из уездов сведения должны были доставлять члены-корреспонденты. Работа входила в должностные обязанности перечисленных лиц и не оплачивалась.

Ни шатко, ни валко комитеты просуществовали до крушения Николаевского режима. Сосланный в Вятку А.И. Герцен, о своей службе в комитете (1835 г.) писал: «Министерство внутренних дел было тогда в припадке статистики, оно велело везде завести комитеты и разослало такие программы, которые вряд ли возможно было бы исполнить где-нибудь в Бельгии или в Швейцарии... На комитет и на собрание сведений денег не назначалось ни копейки; все это следовало делать из любви к статистике, через земскую полицию, и приводить в порядок в губернской канцелярии. Канцелярия, заваленная делами, земская полиция, ненавидящая все мирные и теоретические занятия, смотрели на статистический комитет как на ненужную роскошь, как на министерскую шалость...» [4].

Не удивительно, что при таком положении к 1853 году даже в Европейской части России комитеты были образованы только в 33 из 49 губерний. Десятилетиями во многих не велось совершенно никакой работы. По официальным данным, к 1857 году комитеты не были открыты или совершенно бездействовали в 20 губерниях России. В период подготовки к крестьянской реформе, когда была необычайная нужда в массовой и качественной информации с мест, даже по официальной оценке, «статистические комитеты не могли представить самых элементарных данных ни о численности, ни о сословном составе народонаселения губернии» [5].

Но даже при таком состоянии статистические комитеты сыграли определенную положительную роль. Она проявилась в формировании тематики краеведческих исследований, в расширении интереса к этим темам у местных жителей, в первых шагах по созданию кружков любителей истории в крае, в первых опытах публикации краеведческих материалов в неофициальных отделах местных «Губернских ведомостей», издание которых стало обязательным для всех губерний с 1837 года. Этот опыт в дальнейшем оказался очень полезным, так как на втором эта­пе деятельности губернских статистических комитетов (в 1860— 1890-х годах) издательская деятельность стала важнейшим направлением их работы.

Тем не менее, новое время потребовало новой организации дел. «Наказ губернаторам» от 3 июня 1857 г. обязывал их представлять ежегодно в центр статистико-экономические данные о губернии [6]. Статистическое отделение Министерства внутренних дел было преобразовано в Центральный статистический комитет, существовавший на правах департамента МВД. Однако дело было переложено на чиновников, обремененных и без того многочисленными обязанностями, не имевших, обычно, представления о методике статистической работы. К тому же, «никто и ничего им никогда не объяснял, откуда — какими способами они должны получать те данные, какие от них требуются» [6, с. 150].

В августе 1859 г. Министерство внутренних дел впервые в истории России от имени правительственного учреждения предложило создать в каждой губернии по научно-общественному учреждению. Для этого предлагалось: 1. подчинить «в возможной степени» статистические комитеты в содержании их деятельности «контролю науки и людей специальных»; 2. ввести в состав комитетов не только чиновников, но и «посторонних членов», по роду занятий, увлечению, образованию способных заниматься наукой.

В «Наказе», действовавшем до 1917 г., подчеркивалось, что губернаторы «для основательности в своих действиях и пользы вверенного управления должны стараться иметь всегда самые точные и, по возможности, подробные сведения о состоянии губернии во всех отношениях». Предлагалось подавать сведения о народонаселении, числе городов, сел, деревень, качествах почвы, количестве лесов, полей и лугов, заводов и фабрик. Представлялись данные о судоходных реках и водоемах, занятиях жителей, ремесле и торговле, церквах, монастырях и т. д. Кроме столь многочисленных официальных задач, предполагалось и «необязательная деятельность» - сбор сведений о науке в крае, местных древностях и местной истории. Для этого в качестве членов-корреспондентов привлекались люди, известные в губернии своей работой в названных областях. (К 1857 г. число членов-корреспондентов комитетов в России составляло 547 человек, но в основном это были «мертвые души».)

Это была исключительно благоприятная возможность патриотически-настроенной интеллигенции приложить свои силы к общественному делу. Правда, руководящие персоны постарались осложнить доступ к такого рода деятельности нежелательным лицам (обязательная лояльность к правительству), но знатоков края было еще слишком мало, чтобы иметь возможность выбирать. Приглашение дворянства к занятиям такого рода в Европейской части России завершилось неудачей, ввиду «занятости» или «слабого здоровья» [5, с.48]. В Казахстане, Сибири и вовсе приглашать было некого. Без приглашения откликнулись разночинцы из духовенства, мещан, учителей.

По новому «Положению о губернских и областных статистических комитетах», утвержденному Александром II 26 декабря 1860 г., изменился состав комитетов, уточнены, расширены задачи их, установлено стабильное финансирование. Циркуляр МВД от 8 апреля 1861 года за № 397 выражал пожелание, чтобы в делопроизводстве комитетов не было «лишней» бюрократии и формальностей. Комитетам рекомендовалось печатать журналы заседаний, обсуждать ежегодные отчеты.

Новые задачи можно было решить, лишь имея образованных и подготовленных людей в провинции, хотя бы по одному на каждый губернский комитет. Для этого предназначалась ключевая должность секретаря комитета с очень широкими возможностями, регулярным жалованьем (750 рублей), повышением его образовательного ценза. Провести в жизнь передовые и прогрессивные идеи стало возможным в новой ситуации, с привлечением прогрессивно мыслящих государственных деятелей, разработчиков крестьянской реформы. Среди них был и близкий в молодости к петрашевцам П.П.Семенов.

«Положение» вначале было распространено только на губернии Европейской России (исключая Кавказ, Сибирь и область Войска Донского, Прибалтику и Привисленские губернии). Казахстан входил в зону, где правительство опасалось учреждать комитеты. Здесь не было дворянства, велика была доля среди образованных людей политических ссыльных. Известно, например, что в создании семипалатинского комитета исключительно велика была роль Е. П. Михаэлиса. Акмолинский областной статистический комитет был открыт в 1878 году, Семипалатинский - в 1883, Тургайский - в 1895, Уральский — в 1896 году.

В соответствии с «Положением», в состав губернского статистического комитета входили: губернатор (председатель), секретарь, непременные члены (представители по должности всех губернских административных учреждений). Действительные члены избирались комитетом из местных обывателей губернии, могущих своими познаниями принести пользу комитету. Почетное членство предоставлялось по выбору комитета известным ученым или лицам, сделавшим значительные материальные пожертвования для статистического комитета. В состав включались также профессор статистики (если таковой имелся в городе), городской голова, уездные полицейские исправники и т. д. Непременные члены должны были заботиться о своевременном доставлении лицами из их ведомств нужных статистических данных. На действительных членах лежали все необязательные труды комитета. От их способностей и желания зависел успех или неуспех в общественной деятельности комитета. Действительные члены утверждались министром внутренних дел и получали на это звание диплом.

Действительные члены избирались из лиц всех званий, имеющих знания и опыт, чтобы принести пользу комитету, при непременном их согласии. Преимущество отдавалось проживающим в губернии, ученым и духовенству. Избрание производилось по предложению кандидатуры председателем или двумя членами большинством голосов.

«Положение» открывало достаточно широкую дорогу для просветительской деятельности разночинцев-демократов, хотя не нужно преувеличивать демократичности его. Прежде всего, правительство сохраняло важнейшие административные рычаги для регулирования состава комитета. Во вторых, большинство в нем составляло послушное воле начальства чиновничество. В третьих, большинство ученых и духовенства было лояльно правительству. В четвертых, продолжал действовать «Наказ» 1857 г., что позволяло председателю строить работу комитета по своему разумению.

К «обязательным» занятиям комитета относились сбор статистических сведений для ежегодного отчета губернатора, составление «Обзора» губернии, прилагаемого к отчету, все срочные данные, запрашиваемые министерством. В «необязательные» дела, которые, тем не менее, должны были выполняться, входило подробное описание губерний и областей, их частей и городов. Предлагалось описывать чем-либо оригинальные и значимые топографические, исторические, промышленные, торговые, сельскохозяйственные и прочие объекты, процессы, явления и факты, издавать свои труды. Публикации предусматривались в «Губернских ведомостях», в создаваемых комитетом «Памятных книжках», монографиях, описаниях губерний и областей и пр. Опираясь на новое «Положение», комитеты нередко превращались, в центры, около которых группировалась местная интеллигенция, потому что они имели некоторыми административные права и обязанности, материальные возможности, давали дорогу исследовательской инициативе.

Многое в становлении, характере деятельности комитетов зависело от секретаря, единственной штатной единицы комитета. Он вел обязательные работы, все ученые работы по комитету, наблюдал и содействовал подготовке и изданию всех ученых работ комитета, осуществлению исследований. Секретарь назначался губернатором из лиц, имеющих ученые степени или, по крайней мере, окончивших курс высших учебных заведений.

Имена П.С. Ефименко (Архангельск), А.С. Гациского (Нижний Новгород), Д.Д. Смышляева (Пермь), которые оказали определенное влияние на развитие общественного движения, науки в Северо-западном и Северном Казахстане Западной Сибири были известны прогрессивной России того времени. Секретарем Семипалатинского статистического комитета был ссыльный Н. Я. Коншин, сыгравший исключительно большую роль в развитии краеведения в Прииртышье. В 1864 г. секретарем Томского статистического комитета становится Г.Н.Потанин.

Действуя под руководством губернаторов, в некоторых вопросах статистические комитеты подчинялись Центральному статистическому комитету, действовавшему на основании «Положения об устройстве статистической части при Министерстве внутренних дел» от 30 апреля 1863 года в ранге департамента МВД. Он должен был концентрировать, обрабатывать, издавать данные, предоставляемые местными комитетами. Реальных прав для руководства статистическим делом ЦСК имел мало. Для предотвращения бюрократизации работы местных комитетов это было хорошо, но вместе с тем они были лишены методического руководства, обобщения опыта работы комитетов всей страны. Первый директор ЦСК П.П. Семенов-Тян-Шанский, который с 1 января 1864 года на протяжении 17 лет оставался в этой должности, рассматривая в 1866 году первые итоги деятельности 70 комитетов России, отмечал ряд таких, которые за несколько лет не обнаружили никаких признаков существования. В определенной степени это зависело и от отсутствия методического руководства.

Семенов к началу 1860-х годов имел необходимые знания в области статистики, ему были близки взгляды членов статистического отделения Русского географического общества (РГО), представителей либеральной бюрократии, считавших статистику «ключом к управлению» и стремившихся поставить ее на службу реформированию России в целом. Издание им пятитомного «Географическо-статистического словаря Российской империи» (СПб., 1863 — 1885) предоставило руководство в работе для многих сотрудников губернских комитетов. Перед комитетами и статистической наукой страны Семенов ставил задачу «исследовать и измерить в данное время различные явления государственной и общественной жизни».

П.П. Семенову удалось придать ЦСК характер не бюрократического механизма, а научного общества: права ученой службы редакторам, регулярные обязательные общие совещания и доклады, привлечение к работе видных ученых, членов статистического отделения РГО (А.И. Артемьева, Е.К. Огородникова, И.И. Вильсона и др.). «Статистический временник Российской империи» рассылались во все губернские комитеты и должны были стать настольной справочной литературой для всех образованных людей России. Крупный ученый, путешественник Семенов неоднократно бывал в Омске, Казахстане, где лично встречался с прогрессивно настроенной интеллигенцией. Обязательно навещал он во время приездов кружок С.Я.Капустина в Омске, где оказал немалое влияние на приобщение к науке, общественной жизни пытливой молодежи, в том числе Ч.Валиханова, Г.Потанина, Ф.Усова и др.

П.П. Семенов в 1870 г. организовал единственный в России статистический съезд, где участвовали сотрудники ЦСК, секретари и члены губернских комитетов (74 человека). Съезд содействовал повышению престижа статистики и статистических комитетов, повышению энергии и целенаправленности деятельности руководителей местных комитетов, повышению научности их работы. В результате деятельности статистиков повысился международный престиж российской статистики. В 1872 году в России состоялся Международный статистический конгресс. П.П. Семенов руководил его работой, а затем поддерживал личные контакты с руководителями статистики всех ведущих мировых держав. [5, c.56-57].

В отличие от многих научно-исторических обществ России, быстро возникавших в 1860—1880-х годах, главной формой работы в комитетах была индивидуальная творческая деятельность, а не регулярные заседания и обсуждения докладов. Тематика научных работ не планировалась сверху, а избиралась членами комитетов самостоятельно, в зависимости от научных интересов и понимаемых по-своему потребностей. Условия работы привлекали в действительные члены комитетов лишь бескорыстных любителей науки, патриотов своего родного края. Поддержка властями их общественно-научной работы, что требовалось официальным статусом комитетов, официальный диплом, поднимал престиж провинциальных священников и учителей, мелких чиновников и писарей, Это было значимо для людей, прозябавших в повседневных мелочных заботах, возвышало их внутренне, а порой и защищало от враждебного отношения.

Губернские статистические комитеты стали опорой для развертывания и работы провинциальных отделений других научных обществ, прежде всего императорского Русского географического общества.

Отдавая должное необычности статистических комитетов, немыслимому ранее и небывалому демократизму, нельзя не отметить и сложностей их существования. Большинство сведений из уездов доставляли приходские священники и волостные писари. Квалификация их, качество представляемой статистической информации часто было невысоким. Период либерализма, поддержки правительством статистических комитетов в мае 1882 г. с приходом на пост министра внутренних дел Д.А. Толстого сменился жестко консервативной политикой. П.П. Семенова в 1882 г. на посту директора ЦСК сменил достаточно типичный чиновник Н.А. Тройницкий. Центральный комитет больше стал походить на обычный департамент министерства, чем на научное общество.

В провинциях работа комитетов шла «с сучками и задоринками». Виной тому было, прежде всего, открытое или скрытое сопротивление местного бюрократического аппарата. Некоторые чиновники, заботясь о «чести мундира», откровенно, а еще чаще «прикровенно» не представляли статистических сведений. Сопротивление бюрократов особенно было разрушительным, когда бюрократическое большинство комитета расходилось во взглядах с секретарем. Дело в том, что число действительных членов в 3 – 5 раз превосходило количество членов непременных. Но активно участвовать в исходе противостояния в силу разных причин могли лишь единицы прогрессивно настроенных действительных членов. Исход противоборства почти целиком зависел от позиции губернатора – председателя комитета, хозяина губернии. А губернаторы далеко не везде и не всегда были прогрессивными людьми, да и изменить суть чиновничества, либо обойтись без него они не могли.

Душа комитета – секретарь его – находился в двойственном положении: с одной стороны - чиновник бюрократической система, с другой — руководитель общественно-научного учреждения, непременные члены которого не подчинялись ему, а действительные работали на общественных началах. Секретарь был поставлен перед выбором – кем ему быть. И далеко не все выбирали путь «народного защитника», а, выбрав – удержаться на нем.

В силу названных и ряда других причин в 1890-е годы деятельность статистических комитетов быстро свертывается, формализуется. Сокращается число действительных членов, общественного актива, падает издательская активность, снижается качество работ и т.д.

Значительный вклад в развитие науки в России и Казахстане внесло Императорское Русское географическое общество, действовавшее в 1845-1926 гг. В число учредителей общества входили выдающиеся путешественники, ученые: К.И.Арсеньев, Ф.П.Литке, Ф.П.Врангель, П.И.Кеппен и др., в том числе В.И.Даль, проводивший свои научные работы в Оренбурге и обратившийся к изучению жизни казахов. В составе общества были развернуты 4 отделения: общей географии, географии, статистики России и этнографии. Практической работой общества руководил вице-президент и секретарь, должность которого наиболее длительное и продуктивное для общества время занимал П.П.Семенов (1873-1914 гг.).

Общество, организуя экспедиции, занималось не только различными разделами географии, но и народонаселением, экономикой, статистикой этнографией. Для решения отдельных важных или злободневных проблем при отделах создавались целевые комитеты или комиссии. Например, в 1870 г. была создана метеорологическая комиссия.

В отличие от статистических комитетов, которые занимались в основном наиболее острыми социальными проблемами и поэтому не сразу допускались в недворянских губерниях, ИРГО главной задачей ставило решение проблем освоения новых территорий и т.п. Поэтому уже в 1851 г. его отделение появилось в Иркутске. И далее члены общества работали в основном на востоке страны, здесь появлялись новые филиалы.

После отмены крепостного права, условия которого надолго и прочно обеспечили малоземелье крестьян, встал вопрос о дальнейшем распространении феодализма «вширь». Не случайно в начале 1867 года Оренбургский генерал-губернатор, глава края, где были крупнейшие дворянские латифундии, хлопочет у министра внутренних дел об открытии Оренбургского отдела общества: «…Неизвестны условия и возможные размеры земледелия, а, следовательно, и оседлости в степи. Между тем возникают вопросы, и весьма существенные, при решении которых недостатки подробного научного изучения края почти неминуемо отзовутся ошибками»[7]. Отдел был открыт в 1868 г.

Далее открытие отделов происходит по мере успехов в продвижении вглубь Казахстана – Западно-Сибирский (1877 г.), Семипалатинский (1902).

«По предложению губернатора, секретарем статистического комитета Н. Я. Коншиным была прочитана записка о возникновении подотдела». В этой записке И. Я. Коншин отметил, что «помимо работы ради знания, Сибирское отделение отзывалось чутко и на разные вопросы и нужды местной жизни, стараясь всегда способствовать их решению в интересах правды и гуманности...».

Отделы Географического общества, осуществляя разнообразные исследовательские работы, о чем речь пойдет в последующих темах, содействовали развитию знаний о Казахстане, народах населяющих его, формированию их достойного образа в глазах общественности России, мира. Но не менее ценным было приобщение людей к занятиям наукой, развитие их уровня, приобщение к более высоким духовным ценностям.

Во многом такая работа обеспечивалась подготовленными лучшими специалистами России программами и инструкциями. Тираж их доходил до 6 тысяч экземпляров, но более обычным был в 1,5 тысячи. И по тиражу, и по доступности языка названные документы предназначались для сельской интеллигенции, но в них не было упрощенчества, поддерживался уровень научных достижений эпохи. Обществом рассылались также программы тех организаций, с которым сотрудничали его члены. Неоднократно переиздавалась, например, «Справочная книжка для путешественников», которая вышла до 1917 года несколькими изданиями, значительную роль сыграла «Программа для собирания народных юридических обычаев» и т.д.

С 1884 года в России создаются губернские ученые архивные комиссии «для сосредоточения и вечного хранения архивных дел и документов... важных в историческом отношении»[5, с. 90-91]. Уже в 1870-х гг. выдающийся русский ученый-архивист Н.В. Калачов выступил с проектом реформы архивного дела в России, централизации его. Проект был отклонен правительством. Для спасения местных материалов от гибели, Калачов предложил создать комиссии из местных любителей старины для собирания архивных материалов и создания исторического архива.

Ученые архивные комиссии в значительной степени явились продуктом деятельности статистических комитетов и возникали там, где был создан заметный кружок краеведов - разночинцев. В 1887 г., по примеру городов центральной части России, в числе первых была создана ученая архивная комиссия в Оренбурге.

2.2.1 Казанский центр. Присоединение в 1552 г. Казанского ханства открыло путь для колонизации восточных земель. В дальнейшем Казань остается центром, в том числе и культурным, для восточных регионов России. Уже в 1723 г. в городе возникает образовательный центр: открываются славяно-латинская школа для детей духовенства и цифирная школа при Казанском адмиралтействе для посадского населения.

К началу Х1Х в. в городе существовала гимназия, Главное народное училище, духовная семинария, три медресе. Появляется литературное общество, организатором которого стал директор гимназии, драматург и поэт М. И. Веревкин. В гимназии были поставлены пьесы Мольера, Сумарокова, Хераскова, Дмитриева и других, лучших для того времени драматургов. Зародившаяся театральная традиция позволила в 1790 г. построить здание для театра.

Преподаватель гимназии Сагит Хальфин и его брат Исхат выступают сторонниками светского образования у татар, в этом направлении разрабатывают словарь, букварь и грамматику татарского языка, осуществляют переводы различных произведений с русского языка на татарский. В Казани были известны идеи просветителей ХУ111 в., произведения А. Радищева.

В первой половине Х1Х в. культурный потенциал Казани значительно увеличивается. Была открыта вторая мужская гимназия (1835 г.), институт благородных девиц (1842 г.), епархиальное и окружное училище (1853 г.). В губернии действовало 57 медресе. В 1804 г. был открыт Казанский университет, ставший центром учебного округа, включавшего все восточные регионы России. В 1842 г. начинает деятельность Казанская духовная академия, так же являвшаяся центром образования и просвещения всего Востока России в русле христианства. Во второй половине века число учебных заведений пополнилось. Был открыт ветеринарный институт (1874 г.), Высшие женские курсы (1876 г.), Татарская учительская школа (1876), земская школа для подготовки народных учительниц, Казанская художественная школа (1895) и др. Казань оставалась ближайшим к восточным регионам центром, где можно было получить специальность в разных областях деятельности.

В 1800 г. в Казани была учреждена Азиатская типография для издания книг на арабском языке. В 1801 г. возникла губернская типография. После открытия университета в городе появляется третья типография, с которой в 1829 г. была соединена Азиатская типография. Университет стал мощным издательским центром, сохранявшим эту роль вплоть до конца века, крупнейшим центром издания книг на восточных языках.

Открытие университета, духовной академии положило начало становлению Казани в качестве центра изучения Востока. В университете с начала его деятельности действует восточный разряд, призванный, по словам проф. Н. Иванова, сделать Казань центром ориенталистики. И действительно университет вплоть до середины века занимал это место, что признавал ряд ведущих ориенталистов мира (например, М. А. Кастрен). В университете работали такие специалисты, как О. Ковалевский, Ф. И. Эрдман, А. Казембек, Н. И. Березин и другие. В духовной академии для христианизации народов Азиатской части России было открыто миссионерское отделение. Не касаясь в данной теме оценки миссионерства, отметим, что подготовка миссионеров была сопряжена с изучением народов Востока, их истории, быта, языка. В это время в академии получил подготовку Н. И. Ильминский, которого не упрекнешь в незнании предмета своего труда. Из стен академии вышел А. Бикчурин и др.

В начале Х1Х в. в Казани появляются первые периодические издания. Газету «Казанские известия» (1811 г.) с 19 номера издает университет. Это была первая провинциальная газета в России. Появившийся в 1821г. как реакционно-богословский журнал «Казанский вестник», после удаления известного мракобеса Магницкого в 1826 г., включил в число своих активных сотрудников ректора университета Лобачевского, ряд других профессоров университета и занял видное место среди либеральных изданий. С 1838 г. начинается издание «Казанских губернских ведомостей», которые просуществовали на протяжении всего рассматриваемого времени. В их неофициальной части многое публиковалось о жизни Казани, восточных регионов, в том числе и авторами, уроженцами этих регионов. Во второй половине Х1Х в. в городе издаются в разные годы, по крайней мере, 6 частных периодических изданий. В их числе находятся и сугубо реакционные «Казанские вести» (1890 – 1892 гг.), и крайне интересная областническая «Камско-Волжская газета» (1872 – 1874 гг.), в которой активно сотрудничали Потанин и Ядринцев, и «Волжский вестник» (1884 – 1906 гг.), одно из популярнейших либерально – народнических изданий, корреспондентом которого был Д. Н Мамин – Сибиряк.

Казань на протяжении второй половины Х1Х – начала ХХ в. была одним из центров общественного движения. Здесь в 1850 – 1860 гг. формируется одно из самых влиятельных в России отделение «Земли и Воли», активно действуют народнические организации, возникает один из первых марксистских кружков в стране под руководством Н. Е. Федосеева, развернута была работа местного комитета РСДРП.

2.2.2 Формирование Оренбургского центра. Возникший уже вскоре после присоединения к России Младшего жуза Оренбург на длительное время стал административным и культурным центром на границе Казахстана. С 1744 г. он являлся центром Оренбургской губернии, в 1850 – 1881 гг. – генерал – губернаторства, с 1868 г. был также местом пребывания губернатора Тургайской области. Город с 1748 г. был военным и административным центром Оренбургского казачьего войска, позже – центром Оренбургского военного округа.

Уже Оренбургская экспедиция, созданная в 1734 г. во главе с обер – секретарем Сената, одним из сподвижников Петра 1 И. К. Кириловым, и включавшая ученых разных профессий, начала разведку полезных ископаемых в Казахстане, составление карт, географические и этнографические исследования. В середине Х1Х в. во главе Пограничной комиссии, осуществлявшей руководство жизнью территорий Казахстана, относившихся к Оренбургской губернии, был поставлен видный тюрколог В. В. Григорьев. Не чуждались исследовательской работы и другие администраторы Оренбурга. Здесь была написана знаменитая работа А. И Левшина, получившая международное признание, здесь работали такие ученые как Я. В. Ханыков, М. И. Ивакин, Бикчурин, Н. И. Ильминский, В. В. Вельяминов – Зернов, П. А. Юдин и др.

С 1887 г. работала Оренбургская ученая архивная комиссия, созданная вместо работавшей с 1881 г. комиссии по упорядочению архивных дел, осуществившая только за 1894 – 1917 гг. 34 выпуска «Трудов». В них были напечатаны материалы, документы, не утратившие ценности и до наших дней. В 1897 г. в городе был открыт отдел ИРГО. В «Записках» отдела также было опубликовано немало краеведческих заметок статей.

В 1789 г. в Оренбурге появилось первое учебное заведение, готовившее переводчиков, топографов, канцеляристов – правительственная школа при Меновом дворе. В 1825 г. было открыто казачье военное училище, преобразованное в 1844 г. в кадетский корпус. В 1850 году при Оренбургской пограничной комиссии была создана семилетняя школа для подготовки писарей, переводчиков. 1868 год (дата несколько сомнительная) знаменовался открытием мужской гимназии, при которой в 1869 г. было учреждено отделение переводчиков. В 1883 г., во многом благодаря инициативе и настойчивости И. Алтынсарина, была создана казахская учительская школа. Требования времени привели в 1895 г. к появлению в городе реального училища. Во все эти учебные заведения принимались дети казахов. В последней четверти Х1Х в. в Оренбурге было создано одно из крупнейших и известнейших новометодных медресе – медресе «Хусания». Из стен перечисленных школ вышли многие выдающиеся деятели культуры Казахстана, активные участники общественного движения.

В Оренбурге не было развито столь сильно как в Казани издательское, печатное дело, но возможности приобщения жителей к печатному слову были. В городе прежде всего была учреждена казенная типография, которая издала довольно много работ, посвященных разным сторонам истории и современности Казахстана Х1Х века.

Появление частных типографий существенно изменило ситуацию. Крупными издательскими центрами были типографии Шамсудина Хусаинова и братьев Каримовых. В начале XX в. они объединились в совместное предприятие. Только типография братьев Каримовых в конце XIX в. - 1917 г. издала книг около 2000 наименований. В 1912 г. была организована государственная типография в Семипалатинске, а затем и в других городах. Одновременно типографии были издательскими центрами[8]. Основным центром книгопечатания для тюркских народов явились Поволжье (Казань, Астрахань), Южный Урал (Оренбург, Уфа, Троицк, Уральск). Издавалась литература также в Санкт-Петербурге, Верном, Ташкенте.

Во второй четверти этого же века появляется официальная газета «Оренбургские губернские ведомости» с неофициальным отделом. Во второй половине века выходят в свет такие периодические издания как «Оренбургские епархиальные ведомости», «Оренбургский край», «Оренбургский листок». Первая русская революция открыла возможности для более свободной журналистской деятельности. В Оренбурге издаются легальные социал-демократические газеты «Степь», «Простор», единственная газета этого направления на казахском языке «Урал».

В Оренбург проникали и получали отклик передовые общественно – политические идеи. В конце ХУ111 в. в городе возникает кружок, первоначально имевший массонскую направленность, но уже вскоре превратившийся в организацию декабристского типа. Во главе общества стояли П.Е Величко, А. П. Величко, А. Л. Кучевский, писатель П. М. Кудряшев. Кружок вел разъяснительную работу среди офицеров, солдат, чиновников, пытался связаться с казаками, башкирами и казахами. В состав кружка, судя по воспоминаниям В. П. Колесникова[9], входило более 30 человек.

В городе нашли отклик идеи петрашевцев, распространяются передовые легальные и нелегальные издания, в том числе «Колокол» А. И. Герцена. В середине века Оренбург становится центром снабжения подобной литературой не только ближайших окрестностей, но и достаточно отдаленных мест [10]. Здесь формируется кружок революционных демократов, развертывается либеральное движение. В марте 1905 г. в городе возникла первая группа РСДРП. В период первой русской революции и после него активизируется деятельность казахской интеллигенции. После мучительных неоднократных попыток удалось добиться разрешения на издание в Оренбурге газеты «Казах», первый номер которой вышел 2. 02. 1913 г. Газета, наряду с издававшимся в г. Троицке журналом «Айкап», стала центром объединения демократической казахской интеллигенции, консолидации участников движения «Алаш» в партию.

2.2.3 Омск и его возможности в развитии Северо – Восточного Казахстана. Построенная в 1716 г. крепость Омск, в 1782 г. была преобразована в город. С 1822 г. он стал областным центром, а с 1839 г. - местом пребывания генерал – губернатора. Омск являлся административным и военным центром Сибирского казачества, центром Омского военного округа. В Омске сосредотачивалось управление т. н. «сибирскими» казахами, т. е. казахами Среднего жуза. В начале ХХ в. он был вторым по численности населения городом Сибири.

С 1765 г. в Омской крепости существовала гарнизонная школа с усиленным курсом обучения, куда собирались лучшие ученики из всех школ. В конце ХУ111 века вместо этой школы было открыто военно-сиротское отделение, в котором детей солдат учили грамоте, арифметике, геометрии, игре на флейте, барабанному бою, военному делу. С 1789 по 1870 год существовала Азиатская школа, готовившая переводчиков татарского языка. В 1828 г. школа была присоединена к казачьему войсковому училищу, созданному в 1813 г., а в 1835 г. слита с ним. При этом в училище был создан класс восточных языков с восьмилетним обучением. В 1846 г., в связи с преобразованием училища в кадетский корпус, школа вновь была восстановлена как самостоятельное учебное заведение. Школа, как и казачье училище, имела право отправлять выпускников в первую Казанскую гимназию, а затем в университет с обязательством после окончания их вернуться на учительскую или чиновничью службу.

Активное участие в создании кадетского корпуса, а затем и в руководстве им принял Ждан – Пушкина, человека прогрессивных взглядов, словом и делом помогавший способным сибирякам, уроженцам Казахстана, политическим ссыльным. Корпус стал лучшим средним учебным заведением Сибири, которое подготовило целую плеяду крупных деятелей культуры, общественного движения. Общеизвестны имена таких выпускников его, как Ч. Валиханов, Г.Потанин, Г.Катанаев и др.

Последующее развитие системы учебных заведений в Омске выглядит следующим образом:

- 1857 г. - открыта семилетняя школа при Омском областном правлении для подготовки писарей и переводчиков, преобразованная в 1881 г. в пансион;

- 1858 г. - открыто уездное училище;

- 1858 г. - создана женская школа, преобразованная в 1861 г. в женское училище 2 разряда, а в 1863 г. – в женскую гимназию с педагогическими курсами;

- 1865 г. – открыта казахская школа;

- 1872 г. – учреждена учительская семинария с начальным училищем для практики будущих учителей;

- 1876 г. – создана первая мужская гимназия;

- 1877 г. – открыта женская прогимназия, в 1906 – 1907 гг. преобразованная во вторую женскую гимназию;

- 1882 г. – учреждена фельдшерская школа;

- примерно в это же время открыто среднее сельскохозяйственное училище;

- нач. ХХ в. – создано коммерческое училище;

- 1912 г. – начал работу учительский институт, вскоре открылся политехнический институт.

Кроме перечисленных, в городе существовал и ряд других, прежде всего начальных, учебных заведений. К 1916 г. в Омске действовало 11 государственных средних общеобразовательных учебных заведений, 4 частных (в т.ч. реальное училище) и 14 профессионально – технических. Из сказанного видно, что Омск был ближайшим центром, дававшим возможность разнообразной общеобразовательной, профессиональной подготовки.

В Омске, также как и в Оренбурге, практические потребности вызвали развитие исследований Казахстана. Уже первые топографы, подготовленные в Омске, занимались обследованием земель Казахстана, делали съемки местности, готовили издания карт. Этими же вопросами активно занимались преподаватели войскового училища, затем и кадетского корпуса (например, Е.И. Старков). Этим же занимались и казачьи офицеры, такие как Н.И. Потанин, А. Путинцев, С.М. Абакумов, Г. Воложанин и др. Историей, этнографией края занимались чиновники управления Западной Сибири – А.А. Сотников, А. Янушкевич, начальник топографической службы в Западной Сибири Сильвергельм и др. Поездку для ознакомления с Казахстаном совершил генерал-губернатор Гасафорт. Чиновники требовали от местных казахских правителей сбора и направления сведений о крае.

Сил и возможностей административных органов для более – менее полного изучения подведомственных территорий явно не хватало. Именно поэтому новый генерал – губернатор Западной Сибири Н.Г. Казнаков поднимает вопрос и добивается открытия в Омске Западно-Сибирского отдела императорского Русского географического общества (1877 г.). Показательно, что созданное ранее, но не получившее, видимо, поддержки общество исследователей Западной Сибири было закрыто, а средства и библиотека его были переданы ЗСО ИРГО [11]. Отдел внес свой вклад в изучение региона. Путешествия в Казахстан, сопредельные территории совершили Г. Потанин, Н. Ядринцев, Г. Катанаев, И. Словцов, А. Новоселов, А. Букейханов и др. На собраниях общества Потаниным, Ядринцевым была предложена программа собирания казахского фольклора, а Шестаковым – план изучения кочевой культуры. Хотя эти планы расходились с официально обозначенными целями отдела и не реализовывались, но разработка, обсуждение их активизировали интерес к Казахстану.

За 35 лет своего существования отдел опубликовал 36 выпусков «Записок» более чем 100 авторов, создал библиотеку, краеведческий музей, метеорологическую станцию, организовал около 90 популярных лекций. В число его членов входило в разные годы 550 человек.

Кроме названного общества, в Омске во второй половине Х1Х века возникает ряд объединений самого разного характера и направленности, начиная от общества попечения о начальном образовании (1884 г.), вплоть до «общества любителей конского бега». В начале ХХ века в городе действовало около десяти научных и культурно – просветительских обществ. Омский отдел Московского Общества сельского хозяйства (основан в 1900 г.) создал сеть корреспондентов в Степном крае для сбора сведений о состоянии сельского хозяйства, раздает через них семена растений, предпринимает издание журналов, пропагандирующих лучшие методы ведения сельского хозяйства, организует первую Западно-Сибирскую выставку (1911 г.). Омское Медицинское общество (1883) занималось не только профессиональными вопросами. Оно приступило к разрешению общественных проблем - обсуждению вопроса об оздоровлении города. Определенный общественный резонанс имела публикация «Протоколов» (по 3 выпуска в год), совместная деятельность с названными выше обществами и др.

Основанное в 1884 г. «Общество попечения о народном образовании» содержало народную библиотеку, где чтение было бесплатным, книжный склад, детский сад, две послеобеденные школы. Для пополнения средств проводились различные культурно – просветительные мероприятия. Общества не только содействовали развитию культуры, но и консолидации немногочисленной интеллигенции Омска, Западной Сибири и Казахстана.

Омск располагал достаточно многочисленными для рассматриваемого периода культурно- просветительными учреждениями. Так в 1911 г. в городе было 7 библиотек, театр, 5 кинотеатров, 4 клуба. В Омске было 2 типографии, выходило в свет 8 периодических изданий. Для верующих действовало в 1881 г. 11 православных, 1 католическая, 1 лютеранская церкви, 2 мечети и одна синагога. К 1909 г. количество православных церквей увеличилось до 20, прибавилась еще одна синагога.

В приобщении жителей Омска к общественно- политическим идеям существенную роль сыграли политические ссыльные. Необходимо отметить, что и уроженцы региона пополняли ряды участников политический кружков, организаций. Так, например, в Западной Сибири, в том числе и в Омске, жили, работали, отбывали каторгу и ссылку 23 участника декабристских организаций и лиц, тесно примыкавших к ним. В этих же местах были петрашевцы С. Дуров и Ф. Достоевский, в Омске останавливался в период Сибирской ссылки М. Бакунин. В этом городе начал деятельность по созданию отделения «Земли воли» 1860- х гг. Г.Потанин. Многие народники вышли из Сибири и многие пришли сюда в качестве ссыльных. Этой теме посвящена одна из работ В. З. Галиева. Омск стал местом пребывания наиболее крупной группы социал-демократов.

Изложенное позволяет утверждать, что Казань, Оренбург, Омск действительно являлись культурными гнездами, что отсюда направлялись в Казахстан люди, приобщившиеся к культурным, духовным ценностям, отсюда шло культурное, духовное влияние на периферию.

Подводя итоги рассмотрения темы, можно сделать вывод о том, что Х1Х век явился переломным не только в развитии культуры, общественной жизни России в целом, но и российских провинций, в том числе на отдаленном востоке страны. Формирование здесь местных общественных, культурных центров открывало возможность приобщиться к достижениям российской цивилизации, в основном западной, но имевшей и специфические черты, уроженцам Казахстана, внести свое дополнение в развитие названной цивилизации.