Лестер Браун о своей новой книге «Мир на краю: как предотвратить разрушение окружающей среды и экономики»

Лестер Браун о своей новой книге «Мир на краю: как предотвратить разрушение окружающей среды и экономики»

Но в некотором смысле миру все же повезло, потому что если бы центром этой жары была не Москва, если бы урожай зерна в России не сократился со 100 до 60 миллионов тонн, если бы ее центром стал Чикаго и урожай зерна в США сократился бы на 40%, мир потерял бы не 40 миллионов тонн зерна, а 160 миллионов тонн, 40% от нашего 400 миллионного урожая зерна. Если бы это произошло, мировые запасы зерна снизились бы до минимального в истории уровня, то есть, до минимального с момента введения статистики. Это привело бы к хаосу на мировом рынке зерна, так как цены на зерно и на пищевые продукты в целом буквально взмыли бы к вершинам. Мы бы увидели, как страны экспортеры зерна начали бы накладывать ограничения на экспорт, чтобы снизить цены на продукты питания на внутреннем рынке, как и поступила Россия летом 2010 года после аномальной жары – полностью запретила экспорт, тогда как в предыдущем году она была лидером по экспорту пшеницы. Следующее, что бы случилось, в ситуации резкого снижения поставок зерна страны экспортеры нефти, большинство из которых покупает зерно на внешнем рынке, стали бы продавать нефть за зерно, чтобы гарантировать себе необходимые поставки. А это оставило бы другие страны, покупающие зерно, особенно страны с низким доходом, практически ни с чем, так как они бы почти наверняка потеряли источники импорта. И вместо того чтобы смотреть на дым в Москве и пожары в России, мы бы увидели голодные бунты таких масштабов, которых не видели прежде. Мы бы увидели, как одно за другим уходят в отставку правительства, которые не смогли удовлетворить потребности своих народов в пище. Я упомянул об этом только для того, чтобы вы поняли, насколько мы близки к краю. На самом деле, причина, по которой я назвал свою книгу «Мир на краю», в том, что я считаю, что мы гораздо ближе к краю, чем полагает большинство людей.

Но есть еще более крупные водяные пузыри, и в весьма немаленьких странах – в Индии и Китае. В Индии, согласно отчету Всемирного банка, 175 миллионов граждан питаются зерном, полученным за счет чрезмерного выкачивания воды, что по определению является краткосрочным феноменом. И вопрос в том, когда этот пузырь лопнет в Индии, этот пищевой пузырь, основанный на использовании воды? Мы не знаем точно, когда это произойдет, но мы знаем, что уровень грунтовых вод снижается почти во всех штатах Индии, потому что фермеры пробурили 21 миллион оросительных колодцев. Это хорошо для получения кратковременного роста производства, но чрезмерное выкачивание означает, что рано или поздно произойдет резкое снижение запасов воды для орошения почвы, так как подземные запасы истощатся, и выкачивание с необходимостью снизится до уровня естественного возобновления запасов.

Другой пример – транспортировка. Мы выросли во времена двигателей внутреннего сгорания, которые были замечательным открытием сто лет назад, но по сути двигатель внутреннего сгорания очень неэффективен, в основном он производит тепло, а не энергию. Он производит настолько много тепла, что для его работы необходимо использовать охлаждение, иначе он буквально сгорит и станет бесполезен. Но сегодня у нас есть возможность делать автомобили с электромотором. Электромотор в три раза эффективнее по сравнению с бензиновым двигателем. Поэтому переход от машин с двигателем внутреннего сгорания либо к гибридным, либо к полностью электрическим автомобилям дает прекрасную возможность для повышения эффективности транспортной системы. И так же как наш железнодорожный транспорт работает на электричестве, наш автотранспорт, городской рельсовый транспорт могли бы работать на электричестве, вырабатываемом ветряными электростанциями. И замечательно здесь то, что электрический эквивалент бензина, если получать энергию из ветра, будет равен 89 центов за галлон. Наша экономика уже следует этой тенденции. Итак, у нас есть технологии, есть экономика, и нам необходимы усилия властей, такие как реструктуризация налоговой системы, предоставление льгот технологиям, энергосберегающим и снижающим выработку оксида углерода, которые ускорили бы этот переход, или формирование энергетически эффективной мировой экономики. Это один из способов значительного сокращения выбросов углерода.

Другая возможность – отказ от угля, нефти и природного газа в пользу ветряной, солнечной и геотермальной энергии. В США, например, достаточно ресурсов энергии ветра, как на севере, так и в Канзасе и Техасе, чтобы удовлетворить потребности всей страны в энергии, но мы еще недостаточно близки к осознанию всех своих возможностей. Штат Техас сегодня производит около 10 000 мегаватт ветряной энергии, но обладает возможностью производить почти 50 000 мегаватт, что почти полностью покрывает потребности в электроэнергии 24 миллионов живущих в этом штате людей. Прекрасно и то, что возобновляемые источники энергии присутствуют в изобилии. Недавно Китай запустил государственную программу, включающую создание семи ветряных мегакомплексов, огромных ветряных ферм, каждая из которых обладает мощностью от 10 до 30 тысяч мегаватт. Эта мощность равна вырабатываемой 10-30 угольными электростанциями. Но эти семь комплексов вместе будут выдавать до 130 тысяч мегаватт, такую же мощность можно получить, если строить по одной угольной электростанции каждую неделю в течении ближайших двух с половиной лет. И они уже запустили эту программу, уже начали строить эти огромные ветряные фермы. Это просто пример.

Другой пример – солнечная энергия. В июле, перед ноябрьской встречей в Копенгагене год или два тому назад, группа европейских корпораций, возглавляемая Munich Re, Deutsche Bank, Siemens и рядом других, опубликовали план, который они назвали Desertec. Их предложение заключается в том, чтобы объединить солнечные ресурсы северной Африки в европейско-североафриканскую сеть. Это позволит объединить богатые ресурсы солнечной энергии Африки с богатыми ветряными ресурсами Северного моря в единую энергетическую систему.

И здесь вновь открываются прекрасные возможности. Алжирские ученые подчеркивают, что их пустыня, которая занимает большую часть страны, обладает достаточным потенциалом солнечной энергии, чтобы питать всю мировую экономику. Кажется, что здесь какая-то ошибка, но в литературе по энергетике часто упоминается тот факт, что энергии солнечного света, падающего на Землю в течении часа, достаточно для того чтобы питать мировую экономику в течении года.

Таким образом, прекрасной новостью для нас является изобилие энергии солнца и ветра. Китай, например, получая энергию только при помощи ветра, мог бы получать в 16 раз больше электричества, чем он потребляет сейчас. То есть, эти ресурсы практически бесконечны. Наша задача в том, чтобы создать систему освоения этих источников, которая могла бы удовлетворить потребности мира в энергии.

     ЛК: Да, мы столкнулись с истощением многих ресурсов, но ни один из них не оскудел настолько, как время. Именно время определяет исход ситуации. И когда я думаю о том, сколько предстоит сделать, и насколько быстро, я вновь перечитываю экономическую историю Второй мировой войны. Был момент, когда японцы напали на Перл Харбор, и с военной точки зрения эта операция была крайне успешной – они потопили значительную часть американского тихоокеанского флота, который в то воскресное утро 7 декабря 1941 года стоял на якоре в Перл Харборе. Месяц спустя 6 января 1942 года президент США Рузвельт в обращении «О положении в стране» озвучил цели США по производству оружия. Он сказал: «Мы построим 45 000 танков, 60 000 самолетов и несколько тысяч кораблей». Люди были поражены такими цифрами, они не могли себе представить производство такого количества оружия, но Рузвельт и его коллеги понимали, что в то время, когда война только начиналась, американская автомобильная промышленность была самым крупным промышленным производством в мире. Поэтому после обращения «О положении в стране» он собрал лидеров автомобильной промышленности и сказал им: «Поскольку вы представляете собой столь значительную долю нашей промышленной мощи, мы будем во многом полагаться на вас в достижении наших целей по производству вооружений. И они ответили, что, конечно, сделают все возможное, но будет довольно неудобно одновременно делать машины и оружие. Рузвельт ответил: «Вы не поняли, мы введем запрет на продажу личных автомобилей в США», и именно так и произошло. И у автомобилестроителей не осталось другого выбора, кроме как заняться производством оружия, и уже через несколько месяцев «Крайслер» на своих конвейерах занимался производством танков, «Форд» собирал бомбардировщики Б-24, а потом и Б-29 на своих крупнейших заводах в Мичигане. Американская промышленная экономика была полностью реструктурирована не за десятилетия, не за годы, а за несколько месяцев. И в итоге каждый из этих показателей был превышен, было произведено не 60 тысяч самолетов, а 229 тысяч. Не так давно во время тура в поддержку книги я был в Сиэтле и подумал о «Боинге» с его огромными заводами, расположенными там… и 229 тысяч самолетов – это трудно представить себе даже сейчас, но мы сделали это, и если мы сделали это тогда, то мы наверняка сможем реструктурировать энергетическую экономику сегодня.