Уроки семейной мудрости от Монаха, который продал свой «феррари» Воспитай лидера в своем ребенке / Перев с англ. М.: Ооо издательский дом «София», 2005. 288 с

• 
  Для начала я решил продать все, что имел. Мне хотелось путешествовать налегке, а все, чем я владел прежде, могло стать бременем для моего сознания и моей будущей жизни. Я решил избавиться от ненужно­го хлама, оставив себе лишь предметы первой необхо­димости, чтобы сделать свою жизнь как можно проще. Поэтому я продал особняк. Продал самолет. Продал остров.
  
• 
  И даже свой «феррари», Джулиан! Я не могла поверить, когда мне сказали об этом!
  
• 
  Помнится, я и сам удивился этому своему жес­ту, — с улыбкой ответил Джулиан, поглаживая вышив­ку на своем прекрасном одеянии. — Я направился в Индию, веря, что найду в этой стране ответы на многие свои вопросы. Для меня это был период чрезвычайно глубоких духовных исканий. Впервые за многие годы я почувствовал себя свободным. Я сознательно ступил на тропу, которая, я верил, приведет меня к пониманию смысла жизни. Как сказал Джордж Бернард Шоу, «Хочешь в ад — плыви по течению, а хочешь в рай — греби». Вот и я наконец почувствовал, что сам прокла­дываю курс в будущую жизнь. Я стал жить, творя свою жизнь, а не пассивно следуя ей, как большинство людей.
  
• 
  Ты прав, Джулиан. Многие из нас живут как бы нечаянно, подчиняясь обстоятельствам, не пытаясь под­чинить их себе. Они даже не пытаются сделаться таки­ми, какими видят себя в мечтах, — сказала я, чувствуя, как вдохновляют меня слова брата.
  
• 
  Прекрасно сказано, Кэтрин. Очень рад, что ты меня понимаешь! — воскликнул с восторгом Джулиан. С этими словами он хлопнул загорелыми ладонями по своим коленям. — Я всегда знал, что у тебя светлый ум. Но теперь я вижу, что у тебя есть еще и поэтичес­кий дар.
  
• 
  Ну, это слишком громко сказано, — скромно ответила я.
  

• 
  Я часами вглядывался в звездное небо. Я запоем читал философские книги, делая заметки в своем блок­ноте с загнутыми страницами. Я ежедневно прогуливал­ся с мудрецами и йогами, осыпая их градом каверзных вопросов, стараясь понять, в чем же кроется высший смысл бытия и что нужно делать, чтобы каждый мой день был наполнен смыслом и красотой. Я расспраши­вал их, как мне улучшить свое здоровье, стать бодрее и избежать преждевременной смерти. Я старался по­нять, как мне улучшить мои взаимоотношения с людьми и как найти любовь, которую я потерял после смерти Элли, когда меня покинула жена. Я просил их научить меня приглушать громкий голос моего ума, чтобы услы­шать глубинные истины, исходящие из моего внутрен­него мира. Ведь я знал, что это — один из краеуголь­ных камней, составляющих основу истинной жизни.
  

• 
  О-ох, как здорово сказано, Кэтрин! Хотел бы я быть автором этих строк. Это именно то, что нам нужно, — жить и наслаждаться истинными благами жизни. Теперь-то я знаю, что к прекрасной цели должны вести прекрасные дороги. А если так, то стоит ли отказывать себе в маленьких радостях сейчас ради большого счастья в неведомом будущем? Очень многие обманывают себя, поступая так.
  
• 
  А нельзя ли понятнее?
  
• 
  Пожалуйста. Мы говорим себе, что будем счаст­ливы, если нас выдвинут на новую должность. Мы верим, что наша жизнь станет легче, когда наши дети вырастут и поступят в вуз. Мы убеждаем себя, что, выйдя на пенсию, сможем наблюдать за звездами или любоваться закатом. Но это самая большая ложь в нашей жизни. На самом деле мы не становимся счаст­ливей оттого, что достигаем какой-то цели. Счастье существует только в наших мыслях. Счастье — это мыслеобраз, возникающий у нас в процессе осмысления событий нашей жизни.
  

— Золотые слова! Я обязательно поразмышляю над ними позже, когда останусь одна. А пока расскажи мне еще что-нибудь о твоих странствиях. Мне это ужасно интересно.

• 
  После нескольких месяцев интенсивной работы над собой и самоанализа, — продолжал Джулиан, — я стал испытывать жажду новых, еще более глубоких знаний. Мне захотелось узнать, как сделать свою жизнь более богатой и радостной. Я просил своих учителей открыть мне более глубокие истины, которые сделали бы меня еще более просвещенным. Эти люди были так добры и настолько исполнены любви ко мне, что делились со мной своими знаниями, не ожидая какого-либо вознаграждения. Теперь я знаю, что все они являются приверженцами так называемого «прин­ципа изобилия».
  
• 
  Никогда не слышала о таком, — сказала я, и от любопытства даже привстала со своей койки.
  
• 
  Это вечный и непреложный закон природы. Согласно ему, чем больше ты отдаешь, тем больше в конечном счете получишь. Оказывается, если ты хо­чешь достичь изобилия и большего благополучия, тебе следует больше отдавать. Изобилие — это энергия. Она циркулирует во всем мире. Чем больше ты ее отдашь — тем больше ее к тебе прибудет.
  

Кэтрин, что деньги — это всего лишь плата за качество и услуги, которые ты предоставляешь Вселенной. Чем выше качество — тем больше денег.

• 
  Значит, ты полагаешь, что бизнесмены ошиба­ются, ставя главной своей целью получение прибыли?
  
• 
  Да, я в. этом уверен. Деньги не могут быть целью. Они лишь побочный продукт, который поступа­ет к тебе, когда ты удовлетворяешь желания людей, помогая им улучшить качество их жизни. Вот как хорошо сказал об этом Виктор Франкл: «Успех, как и счастье, не может быть целью. Он просто должен поступать, как опосредованный результат чьего-либо стремления к цели более высокой, чем личный интерес». Скажу тебе, что в Индии, где в большой чести муд­рость и человечность, я понял, что каждая жизнь имеет свое великое предназначение.
  
• 
  Неужели это правда?
  
• 
  Это истина, сестренка. Каждый из нас рождает­ся для того, чтобы героически пройти свой жизненный путь, стараясь по-своему изменить этот мир. Мне недавно пришлось слышать выступление Джеймса Ду- литтла, генерала ВВС США. Он сказал примерно так:
  

• 
  Но почему же лишь немногие из нас осознают это свое предназначение? Почему вокруг так много людей несостоявшихся и несчастных?
  
• 
  Потому что мы слишком заняты, наполняя свою жизнь лихорадочной суетой, накоплением собствен­ности и делами. У нас нет времени, чтобы задуматься об истинных ценностях. Это напоминает мне изречение древнего мастера дзэн: «Каждый день большинство людей пытается получить как можно больше, тогда как я стараюсь стать скромнее и проще». Если бы мы могли замедлить свой жизненный бег, почаще нажимая кнопку паузы в магнитофоне своей каждодневной суеты, мы смогли бы охватить взглядом всю нашу жизнь. Тогда мы смогли бы лучше понять, зачем мы явились в этот мир и каково наше предназначение. Я понимаю, что меньше всего сейчас ты хотела бы снова оказаться в самолете. И все же у меня есть одна метафора, которой я хотел бы с тобой поделиться.
  
• 
  Ты прав, действительно, я теперь очень боюсь летать. Но продолжай.
  
• 
  Не переживай, Кэтрин. Я говорил с твоими лечащими врачами. Кроме того, я консультировался с лучшими врачами страны. Многие из них — мои ста­рые друзья. Все они в один голос утверждают, что ты быстро идешь на поправку и скоро совсем выздорове­ешь. Я знаю, что ты пережила страшную трагедию. Поверь, я пришел, чтобы помочь тебе справиться со всем этим. И все же постарайся представить себя в самолете. Скажем, в десяти километрах над землей. С такой высоты наш мир открывается в его истинной перспективе. Ты не сможешь за деревьями не заметить леса, ведь теперь перед собой ты видишь всю картину.
  
• 
  Ты прав, оттуда видна вся картина этого мира.
  
• 
  Вот и в жизни нам нужно почаще забираться на высоту в десять километров.
  
• 
  Значит, мы должны чаще летать? — удивленно спросила я.
  
• 
  Нет, я хочу сказать, что нам необходимо изме­нить взгляд на жизнь, чтобы верно определить свои цели и приоритеты. Нам нужно подниматься на десятикило­метровую высоту, чтобы оттуда, с высоты орлиного по­лета, корректировать свой жизненный курс. К сожале­нию, большинство людей делают это очень редко. По­слушай, что говорит известная женщина-мыслитель Джоанна Смит Берс:
  

• 
  Хмм, — только и ответила я.
  

• 
  Итак, Джулиан, ты рассказывал о том, как просил своих учителей раскрыть тебе еще более глубо­кую мудрость. И что же было дальше?
  
• 
  Я научился многим поразительным вещам и узнал о себе то, чего не ведал прежде.
  

• 
  Однажды, после нескольких месяцев странствий по северной части Индии, я услышал о таинственных монахах, живущих высоко в горах Гималаев. Согласно легенде, эти мудрецы живут в местности, именуемой Сиваной. Их так и называют — «Великими мудрецами Сиваны». Сивана на их языке означает «Оазис про­светления». Эти монахи открыли удивительную систе­му, благодаря которой любой человек может прекрасно управлять своими физическими и духовными силами, а также успешно реализовать свои внутренние возмож­ности. Мудрецы сконцентрировали в своей системе всю вековую мудрость, что позволяет им жить, сохраняя удивительный душевный покой, ощущение счастья и радости жизни. Но, к сожалению, никто не знал, как найти этих монахов. Казалось, они просто неуловимы. Я также слышал, что многие, кто пытался найти их, погибли.
  
• 
  Так или иначе, — продолжал Джулиан, отпив глоток чая из моей чашки, — ты ведь знаешь, что я всегда любил рискованные предприятия. К тому же, как ты помнишь, отец всегда учил нас: «На склоне лет мы больше всего будем сожалеть о том, что не все испытали в этой жизни: не изведали всех опасностей и не испро­бовали всех возможностей». Запомни, Кэтрин: страх — это оборотная сторона свободы. Поэтому я отбросил прочь свою осторожность и направил весь свой энтузи­азм к вершинам Гималаев, где мне предстояло открыть для себя наивысшую мудрость. Я был полон решимости либо найти этих таинственных монахов, либо умереть.
  

Мои упорные поиски были не напрасны. Однажды невдалеке от себя я заметил человека в длинной при­чудливой красной накидке с темно-синим капюшоном на голове. Я не ожидал встретить одинокого путника в этом безлюдном месте. «Что он делает так высоко в горах?» — подумал я с удивлением.

Я окликнул этого «скалолаза». Но вместо того, что­бы остановиться и поговорить со мной, он ускорил свой шаг, пробираясь вверх по горной тропе. А когда я, зовя его, закричал что было сил, незнакомец вдруг бросился наутек. Я так и не успел разглядеть его лица. И только странная алая накидка изящно развевалась у него за спиной.

«Друг, пожалуйста, помоги! — кричал я ему. — Я 'выбился из сил. Прошу тебя, помоги мне найти Сивану. Я ищу живущих там мудрецов. Но, кажется, я заблудился!»

Он резко остановился. Когда я приблизился к этому таинственному человеку, лицо которого по-прежнему было скрыто под капюшоном, он обернулся и сделал несколько шагов в мою сторону. Внезапно яркий сол­нечный луч упал на его лицо. Это был мужчина. Но веришь ли, Кэтрин, я сроду не видал подобного лица. Никогда в жизни. На мой взгляд, ему было около шестидесяти. Но кожа на его загорелом лице была гладкой и упругой, а тело казалось мощным и энергич­ным. Весь его облик излучал беспредельную жизненную силу. Он был высок и держался с таким достоинством, которое можно было назвать почти королевским. Я и сейчас помню его взгляд: такой пристальный, что я невольно отвел глаза.

Было очевидно, что мои поиски подошли к концу. Я был уверен, что передо мной один из «Великих муд­рецов Сиваны». И тогда я решил раскрыть свою душу перед этим человеком. Умоляя его о помощи, я объяснил ему, что заставило меня отправиться в столь опасное путешествие. Я поведал ему о своей прежней жизни: о моей славе суперзвезды юриспруденции, о том бешеном ритме, в котором я жил, а также о смерти Элли. Я умо­лял этого человека проводить меня к мудрецам Сиваны, которые, как я надеялся, позволят мне постичь глубокую мудрость, с помощью которой я раскрою секрет совер­шенной, наполненной истинным смыслом жизни.

Джулиану показалось, что этот человек слушал его рассказ очень сосредоточенно. При этом он не проронил ни звука. Джулиан даже усомнился, понял ли мудрец хоть слово из того, что услышал. И вдруг, к удивлению моего брата, мудрец приблизился и положил руку на его плечо, сказав при этом: «Если ты и вправду всем серд­цем желаешь постичь мудрость более совершенной жиз­ни, тогда мой долг помочь тебе. Я никогда не отказываю в помощи тому, кому она необходима. Я и мои братья дали священный обет помогать каждому, кто в этом нуждается. Я храню эту клятву в своем сердце. Я дей­ствительно один из тех мудрецов, в поисках которых ты так далеко забрался. Ты первый человек, нашедший нас за долгие годы. Поздравляю тебя. Я восхищаюсь твоим упорством. Должно быть, ты был хорошим адвока­том», — добавил он с улыбкой. Затем мудрец проводил Джулиана к скрытому от чужих глаз горному селению, где жил он сам и другие монахи. Он обещал Джулиану, что те встретят его с раскрытыми объятиями и препо­дадут ему древние принципы их предков, передаваемые из поколения в поколение.

— Но при этом мудрец потребовал, чтобы я выпол­нил одно условие, — заметил Джулиан, вдруг сделав­шись очень серьезным. — Я и теперь помню его слова: «Прежде чем я введу тебя в наш уединенный мир и поделюсь собранными нами знаниями, я должен взять с тебя одно обещание. Хотя мы и оторваны от всех в этих волшебных горах, мы знаем, каким хаосом охвачен ваш мир. Люди стали забывать, что значит жить достойно и с любовью. Они отвергают истинные цен­ности. Они жертвуют прекрасной мечтой ради презрен­ного металла, заботясь не о высокой цели, а о высоких ценах. Они пренебрегают своими семьями, обрекая своих детей и супругов на безвинные страдания. Им жаль тратить время на самообновление и углубление взаимоотношений. Они уже не помнят о том, что малые радости — смех ребенка или восход солнца — и есть самое главное в жизни.

И все же я убежден, что люди, живущие в той части света, из которой ты прибыл, достойны более счастли­вой и полной жизни. Я знаю, что у этих людей есть надежда. Мне также ведомо, что ты принесешь им эту надежду. Живя с нами, в нашем тайном горном приста­нище, ты овладеешь великой системой управления соб­ственной жизнью. Ты узнаешь многое о силе челове­ческого духа. Ты научишься управлять этой силой, чтобы творить добро в твоем мире, где сейчас царит хаос. Ты научишься искусству самоукрепления и само­исцеления. Тебе откроется путь к высшему счастью и высшим знаниям. Ты также поймешь, что истинная жизнь невозможна без любви ко всему, что ты видишь вокруг. Ты овладеешь уникальными методами, помога­ющими восстанавливать чувство истинной любви к собственной жизни».

«Любви?» — спросил Джулиан, удивляясь тому, что мудрец придавал этому слову такое большое зна­чение.

«Да, — последовал быстрый ответ. — Нам всем хотелось бы, чтобы в жизни было больше любви. От этого наш мир стал бы намного лучше. Но, прежде чем я допущу тебя к истокам нашей культуры и познакомлю с моими братьями и сестрами, ты должен обещать мне, что, вернувшись на Запад, в свою страну, ты поделишь­ся обретенной мудростью со всеми, кто захочет тебя слушать. Для своего народа ты должен стать проводни­ком накопленной нами древней мудрости жизни. Ты будешь распространять ее по всему своему миру, помо­гая множеству людей улучшить их жизнь. Ведь самое главное в жизни — не что ты от нее получаешь, а что ты ей даешь. Жить — значит помогать другим и дарить благословение миру, в котором ты живешь. Ты сейчас же должен принести чистосердечную клятву в том, что остаток своих дней ты проживешь, следуя этим простым, но давно забытым принципам. Обещаешь?»

• 
  Я тут же согласился выполнить это условие, — сказал Джулиан. Затем, немного помолчав, он продол­жил: — Через несколько часов я стоял посреди самой удивительной деревни из тех, какие мне приходилось видеть в жизни. Все здесь выглядело потрясающе кра­сивым и каким-то нереальным. Я никогда не встречал ничего подобного, Кэтрин. Все строения, включая храм, стоявший в самом центре деревни, были увиты розами.
  
• 
  Розами? — переспросила я.
  
• 
  Розами. Представь, какой вокруг царил аромат! И каждый житель Сиваны имел такую же особую стать, какая была у того мудреца, что привел меня сюда. При виде всего этого я испытал поистине священный трепет. Я не мог поверить своим глазам. Рискуя жизнью, я наконец-то нашел это легендарное место. И, найдя его, я получил право считать себя частицей этого братства. Эти люди позволили мне быть их учеником. От радости у меня на глаза навернулись слезы.
  

Мне не терпелось узнать, чему мой брат научился в Сиване. Теперь я поняла, почему Джулиан сказал, что прибыл сюда, чтобы помочь мне. Он вернулся, чтобы выполнять данное мудрецам обещание — поделиться со мной их системой обновления жизни, а также другими премудростями. Я надеялась, что Джулиан поможет мне улучшить мои взаимоотношения с семьей и подска­жет, как наполнить мой дом радостью, о чем я так мечтала. Впервые за долгое время я почувствовала инте­рес к своему будущему, предвидя, что в моей жизни грядут большие перемены. Пустота, в которой я так долго пребывала, стала постепенно рассеиваться, как тают штормовые облака при первых лучах солнца.

Джулиан встал.

• 
  Кэтрин, я очень рад быть с тобой, — мягко сказал он, — но мне нужно ненадолго уйти по делам.
  
• 
  Джулиан, я так долго тебя не видела. Пожалуй­ста, не оставляй меня, — стала упрашивать его я.
  
• 
  Обещаю, что скоро вернусь. Поверь, в бли­жайшее время я не собираюсь уходить отсюда. Поэто­му — нравится тебе это или нет — тебе придется терпеть мое присутствие. Тебе, наверное, интересно узнать, что заставило меня явиться сюда.
  

• 
  Верно. Я знал, что ты попала в беду. Когда газеты сообщили об авиакатастрофе, я тут же примчался сюда. Но еще до катастрофы я чувствовал, что ты стоишь на краю пропасти. От одного из моих бывших коллег я слышал, что в бизнесе ты преуспеваешь, тогда как в личной жизни у тебя полный кавардак.
  

Я открою тебе секреты мудрецов о том, как надо любить своих близких, чтобы твои отношения с Джоном стали богаче и глубже. Я также научу тебя, как упростить твою сложную жизнь и восстановить в ней идеальное равновесие.

• 
  Ты думаешь, мне следует оставить мою карь- еру? — спросила я.
  
• 
  Вовсе нет. Я прибыл сюда затем, чтобы научить тебя жить полной жизнью, в которой найдется место и карьере, и общению со многими людьми, и, конечно же, твоей семье. Кстати, — добавил Джулиан, — я выяс­нил, что тепло домашнего очага способно подогреть и нашу страсть к работе.
  
• 
  Неужели действительно возможно добиться ус­пеха во всех сторонах жизни?
  
• 
  Конечно! — ответил Джулиан, направляясь к двери. — Все дело в том, что работать нужно не больше, а лучше. Старайся сфокусировать внимание на своей задаче, чтобы четко определить, какие действия необходимы, а какие нет. Тогда ты сможешь уделять больше времени семье и себе самой, чтобы восстановить внутреннее спокойствие и наполнить свою жизнь ра­достью. Но давай поговорим об этом позже. Мне нужно посетить несколько мест и кое с кем встретить­ся, — сказал Джулиан, широко улыбаясь. — Интерес­но, что подумают мои знакомые фотомодели, когда увидят меня в этом одеянии? — задумчиво произ­нес он.
  
• 
  Это что, шутка?
  
• 
  Конечно, шутка, Кэтрин! Ведь теперь я стал человеком, живущим по совести, чье слово не расходит­ся с делом. Всем нам нужно жить по совести. Моя нынешняя жизнь совсем не та, что прежде. Я живу просто, концентрируясь на главном и не размениваясь на мелочи. Былой бесшабашности нет и в помине.'
  
• 
  Я рада это слышать, брат. Боже мой, как я за тебя волновалась!
  

С этими словами бывшая суперзвезда юриспру­денции, превратившаяся в просветленного монаха, еще раз поцеловала меня в лоб и вылетела из моей палаты, взмахнув красным шлейфом своих одежд. Рядом со своей подушкой я увидела маленькую золотую бабоч­ку — все, что у меня осталось от этой удивительной встречи. Это была бабочка Джулиана. Перевернув ее, я обнаружила выгравированный текст. Я надела очки и прочла слова, выведенные изящным почерком.

Первый урок семейного лидерства