Утопия (от греч u нет, topos место) эпический прозаический жанр, в котором показана страна, представляющая собой идеал общественного устройства. Название жанра происходит от одноимённого романа Т. Мора «Утопия»

Характерные черты антиутопии как жанра

жүктеу/скачать 27.5 Kb. бет 2/2 Дата 28.01.2023 өлшемі 27.5 Kb. #468859 түрі Утопия

Бұл бет үшін навигация:

• Жанровые разновидности антиутопии
• «Мы» Е. И. Замятина

Характерные черты антиутопии как жанра изображение общества, построенного на страхе, подавлении личности, полном отсутствии индивидуальности; отсутствие у героев личного пространства, тотальный контроль над всеми сферами жизни общества со стороны государства; ритуализация жизни: общество антиутопии живёт в определённой системе, где у каждого человека есть своё место; в такой вымышленной вселенной высшая благодетель на Земле — правящая власть; крушение основных человеческих ценностей и достижений: уничтожение культуры, запрет на духовную любовь, отсутствие свободы; главный герой эксцентричен, «не такой, как все»: личность всегда противопоставляется обществу, в котором она находится; чаще всего конфликт завязан на том, что герой отказывается совершать необходимые ритуалы, которые кажутся ему ненужными; аллегоричность и символичность; аллюзии (отсылки) к утопиям или утопическим идеям; хронотоп: действие чаще всего происходит в будущем; использование элементов научной фантастики. Жанровые разновидности антиутопии ● социальная (Е. Замятин. «Мы», А. Платонов. «Чевенгур», У. Голдинг. «Повелитель мух»); ● научная (М. Булгаков. «Роковые яйца»); ● сатирическая (Ф. Искандер. «Кролики и удавы», К. Чапек. «Война с саламандрами», П. Буль. «Планета Обезьян», В. Войнович. «Москва 2042», Т. Толстая. «Кысь»); ● историческая (В. Аксёнов. «Остров Крым»); ● фантастическая (О. Хаксли. «О дивный новый мир», Р. Брэдбери. «451 градус по Фаренгейту»). «Мы» Е. И. Замятина Роман «Мы» Е. Замятина (1920) — пример социальной антиутопии с элементами сатиры. Действие разворачивается в далёком тридцать втором веке. Созданное Замятиным в романе Единое Государство — тоталитарное общество, установившее жёсткий контроль над личностью, вплоть до интимной жизни; государство, в котором люди лишены имён и маркируются буквами и цифрами. Тем не менее в некоторых людях ещё живо человеческое: они по-прежнему способны испытывать любовь, за что подвергаются операции по удалению фантазии. Роман Евгения Замятина «Мы» — одна из первых антиутопий Советской России. Автор написал ее в 1920 году в Петрограде, когда вернулся из Великобритании. Главным героем стал Д-503 — житель Единого государства будущего и строитель межпланетной станции «Интеграл». Как и все граждане XXXII века, он ел «нефтяную пищу» и жил в стеклянном кубе высотного здания, шторы в котором закрывались только по определенным дням. Государство-город окружала стена — она якобы защищала жителей от дикарей. На всех улицах чиновники установили камеры видеонаблюдения — «незримых хранителей, которые тотчас могут установить нумера впавших в заблуждение и спасти их от дальнейших ложных шагов». Тоталитарным государством управлял Благодеятель. По его указанию некоторым гражданам с помощью операции удаляли фантазию. Роман Евгения Замятина “Мы” и повесть Андрея Платонова “Котлован” представляют жанр “антиутопии” в русской литературе. Долгое время они были под запретом. Но теперь произведения эти помогают осмыслить трагедию человека в тоталитарном государстве. Уже в 20-х годах эти писатели сумели рассмотреть грядущую катастрофу казарменного социализма. В своих книгах они рассматривают проблему будущего, проблему общечеловеческого счастья. “Котлован” — предельно сжатый рассказ о закладке здания в городе и о недельном пребывании героев в близлежащей деревне. Но рассказ этот вместил в себя важные для Платонова философские, социальные и нравственные проблемы. Так что же такое счастье для героев этого рассказа? Над планом общей жизни задумывается Вощев, главный персонаж “Котлована”. На что ему категорически заявляют, что “счастье произойдет от материализма, а не от смысла”. Вощев участвует в строительстве общепролетарского дома. Дом этот строит горстка энтузиастов, мечтающих о всеобщем счастье. Эти люди живут в нечеловеческих условиях и все-таки верят, что счастье есть, что оно возможно. Строители котлована работают не для одних себя, а для всех, “впрок”. Весь смысл строительства общечеловеческого дома для героев “Котлована” в преодолении собственного эгоизма. Люди отрицают себя, свои интересы ради будущего, ради мечты о новом человеке, о смысле жизни, о счастье детей и ждут, что вот-вот оно наступит, это “будущее неподвижное счастье”. И хотя мы понимаем, что строители действительно хотят сделать людей счастливыми, но что-то подсказывает нам, что это лишь мечты, которым не суждено сбыться. Эти люди строят утопический город счастья, но каждый их шаг разрушает надежды на чудо. Пренебрежение к собственной жизни, забвение себя порождает такое же отношение к другим людям. Строителям будущего просто неведома идея самоценности каждой человеческой жизни. Землекоп Чиклин — самый противоречивый герой рассказа. Вместе с Вощевым и Прушевским он старательно вяжет плот, чтобы “кулацкий сектор ехал по речке в море и далее”. На пару с медведем-кузнецом ходит по избам раскулачивать крестьян. Активист получает от Чиклина “ручной удар в грудь”, а потом, “для прочности его гибели”, Вощев “ударил активиста в лоб”. Все оказываются вовлеченными в насилие. На протяжении всей повести слово расходится с делом. Самые благие помыслы наталкиваются на неосуществимость. Чиклин заботится о девочке Насте, его любовь к ней, внимание, скорбь по умершим приходят в жестокое противоречие с тем делом, в которое он включился. И что же это за счастье, которого все хотят? Это единообразное для всех и неизменное счастье, остановленное и окончательное. Общепролетарский дом призван “организовать жизнь впрок для будущего неподвижного счастья”, а Сафронов “счастье будущего представлял себе в виде синего лета, освещенного неподвижным солнцем”. И Вощев, сидя на телеге и опираясь спиной на гробы, смотрит в небо и ждет оттуда “резолюции о прекращении вечности времени”, ведь именно он “тосковал о будущем, когда все станет общеизвестным и помещенным в скупое чувство счастья”. Окончательно надежды на счастье исчезают со смертью Насти. Девочка была для строителей олицетворением будущего, и вот ее не стало. Андрей Платонов доказывает, что только отношением к человеческой жизни может быть измерен и оправдан социальный эксперимент. Своеобразную картину будущего находим и в романе Е. Замятина “Мы”. Здесь Единое государство обеспечивает для всех “математически безоблачное счастье”. И хотя люди живут под ярким солнцем, в красивых стеклянных домах, заняты общим делом, хотя им не о чем беспокоиться, потому что у них есть все: еда, одежда, работа, крыша над головой, — они лишены свободы, у них нет даже собственных имен. Люди вместо имен носят золотые бляхи с присвоенным номером. Даже само понятие “человек” заменено понятием “нумер”. Люди, “счастливые нумера”, спят, едят, работают в одно и то же время, по раз и навсегда установленному порядку, они отказались от живых чувств, собственных стремлений, естественных желаний — от всего того, что делает одного человека непохожим на другого. И многие действительно считают, что в этом их счастье. Рассказчик в романе Замятина, нумер Д-503, — “только один из математиков Единого государства”. Он боготворит “квадратную гармонию”. Его заветная мечта — проинтегрировать грандиозное вселенское уравнение”, “разогнуть дикую кривую, выпрямить ее по прямой. Потому что линия Единого Государства — это прямая мудрейшая из линий”. Идеал жизненного поведения — “разумная механичность”, а все выходящее за ее пределы — “дикая фантазия”. К болезненным фантазиям относятся искусство, литература, наука, любовь и свобода. Налицо революционное вмешательство государство в строение личности. “Я” перестает существовать как таковое, — оно становится клеточкой общего “мы”, безликой частью толпы. Название романа “Мы” символично. Это синоним однородной массы, толпы. Эпоха, породившая антиутопию Замятина, — время торжества безымянности, с печатью “военного коммунизма” и диктатуры. В своем романе Замятин показывает, как сама человеческая природа не выносит этого безличного существования. Созревают заговор и восстание — за право на собственные чувства, за право вернуться к нормальной человеческой жизни. Но конец романа мрачен. Нумер Д-503 излечивается от приступов “болезни”: над ним совершают “Великую операцию” — удаление “центра фантазий”. Машина Единого государства сильнее. Тяжелый след в душе оставляет чтение романа “Мы”. Художественная пародия на “коммунистический рай” в виде сверхказармы под огромным стеклянным колпаком верно обозначила этапы советской истории. Произведения Замятина и Платонова приобретают особую актуальность в наше время. Читая их, понимаешь, насколько близко мы подошли к построению такого общества. На мой взгляд, чем счастливее каждый человек, тем счастливее общество, в котором он живет. Что касается личного счастья, то здесь человек может и должен сам устраивать свою жизнь, творить свою судьбу. жүктеу/скачать 27.5 Kb. Достарыңызбен бөлісу: