В г трухановский
жүктеу/скачать 3.74 Mb.
|
| ПРОЗРЕНИЕ ПО ПОВОДУ ГЕРМАНСКОЙ ОПАСНОСТИ 257
том его мемуаров, посвященных второй мировой войне. Вскоре, однако, он бросает работу над очерком и догружается в создание «Истории народов, говорящих на английском языке». Черчилль быстро закончил этот обшир- ный труд, однако публикация его задержалась на многие годы. Вспоминая о своих неудачных попытках вернуться в правительство, Черчилль пишет: «Болдуин, так же как и я, плохо представлял себе, какую услугу он оказал мне, помешав втянуться на ближайшие три года в путаную политику кабинета и не дав мпе, как это могло бы случиться, если бы я был министром,, вступить в войну, неся прямую ответственность за состояние национальной обороны, которое оказалось чудовищно плохим». В принципе Черчилль^рав. В конечном счета для него оказалось благом то, что он не участвовал в правительстве, которое правило Англией накануне второй мировой войпы. Биографы Черчилля сходятся в том, что его не допустили в правительство по двум причипам. Во-первых, оказавшись в правительстве, он неизбежпо ввязался бы в борьбу за кресло премьер-министра и мог помешать Невилю Чемберлепу запять его; к тому же другие деятели консервативной партии отнюдь не желали иметь своим лидером Уипстона Черчилля. Во-вторых, в середине 30-х годов Черчилль пришел к определенному мнению о политике, которую Англия должна была вести в отношепии Германии. В министерстве иностранных дел Англии в то время один из важных постов запимал Роберт Ванситтарт, умный дипломат, правильнее других оценивавший утро оy интересам Англии со стороны рвавшейся к реваншу Германии. Общение с Ванситтартом, несомненно, помогло Черчиллю выработать в общем верный взгляд по этому вопросу. К тому времени уже давно миновали дни Локарпо, когда Черчилль «питал светлые надежды на воссоединение европейской семьи народов», разумеется под руководством Англии, господствующей на континенте. Принципы английской внешней политики в отношении Европы, коюрых Черчилль придерживался на протяжении многих лет и по существу до конца своей жизни, он изложил в конце марта_1936 г. на заседании группы консервативных членов комиссии по иностранным делам. «На протяжении 400 лет, — говорил Черчилль, — внешняя 258 уинстоа Черчилль политика Англии состояла в том, чтобы .противостоять сильнейшей, самой агрессивной, самой влиятельной державе на континенте и, в частности, не допустить захвата такой державой Бельгии, Голландии и Люксембурга. Если подойти к вопросу с точки зрепия истории, то эту четырехсотлетнюю неизменность цели на фоне бесконечной смены имен и событий, обстоятельств и условий следует отнести к самым примечательным явлениям, которые когда-либо имели место в жизни какой-либо расы, страны, государства или народа. Более того, во всех случаях Англия шла самым трудным путем. Столкнувшись с Филиппом II испанским, с Людовиком XIV при Вильгельме III и Мальборо, с Наполеоном, а затем Вильгельмом II германским, ей было бы легко и, безусловно, весьма соблазнительно присоединиться к сильнейшему и разделить с ним плоды его завоеваний. Однако мы всегда выбирали более трудный путь, объединялись с аденее сильными державами, создавали из них коалицию и таким образом наносили поражение и срывали планы коптипентального военного тирана, кем бы он ни был, во главе какой бы страны ни стоял. Так мы сохранили свободу Европы, защитили развитие ее живого, многообразного общества и вышли из четырех ужасных битв с растущей славой и расширяющейся империей, а независимость Бельгии, Голландии и Люксембурга была сохранена, В этом замечательная инстинктивная традиция английской внешней политики. Сегодня все наши мысли исходят из этой традиции... Заметьте, — продолжал Черчилль, — что политика Англии совершенно не считается с тем, какая именно страна стремится к господству в Европе. Дело не в том, Испания ли это, французская монархия, французская империя, германская империя или гитлеровский режим. Ей безразлично, о каких правителях или странах идет речь... Поэтому нам не следует бояться, что нас могут обвинить в профранцузской или антигерманской позиции. Если бы обстоятельства измепились, мы в такой же мере могли бы занимать прогермапскую или антифранцузскую позицию. Это закон государственной политики, которую мы проводим, а не просто целесообразность, диктуемая случайными обстоятельствами, симпатиями или аптипатиями или же какими-то другими чувствами». В соответствии с этими принципами Черчилль ставит ПРОЗРЕНИЕ ПО ПОВОДУ ГЕРМАНСКОЙ ОПАСНОСТИ 259 вопрос: какая держава в Европе является сейчас сильнейшей и стремится установить свою гегемонию над Европейским континентом? По его мнению, французская армия является сильнейшей, но Франция не представляет угрозы для Англии. Другое дело — Германия. Она никого не боится и «вооружается в масштабах, еще невиданных в истории этой страны. Во главе ее стоит кучка торжествующих головорезов... Очень скоро им придется сделать выбор между экономическим и финансовым крахом... и войной, у которой не может быть иной цели и которая, если она успешно закончится, не может иметь иного результата, кроме германизации Европы под нацистским коптролем». В этих условиях Черчилль считает, что спасение Англии «зависит от того, удастся ли вновь собрать все силы Европы, чтобы сдержать, ограничить и, если необходимо, расстроить планы германского господства». , Черчилль исходит из того, что Англия должна опираться в проведении своей европейской политики на Францию и Лигу наций. Он считал необходимым использовать Лигу наций для создания антигерманского фронта в Европе. Знаменательно, что Советский Союз при этом не упоминался, хотя из рассуждений Черчилля о Лиге наций можно сделать вывод, что он не исключал участия •в ней Советского Союза и, следовательно^ сотрудничества между Англией и СССР в целях сдерживания Германии. Выступление Черчилля с этой программой представляло собой изложение в существовавших тогда условиях известного английского принципа «баланса сил». Этот принцип означает не что иное, как требование установления и поддержания в Европе английской гегемонии. Крупный публицист либерального толка Норман Эпджел писал в 1923 г.: «...«баланс сил» в действительности всегда означает стремление создать превосходство сил на нашей стороне... Позиция, которую мы занимаем в этом случае, означает, что мы... не терпим существования настолько сильной группы соперничающих с нами государств, сопротивление которой было бы для нас безнадежным, которая обрекла бы нас на постоянно подчиненное положение в дипломатии, а наше свободпое передвижение по земному шару могло бы иметь место лишь с ее молчаливого согласия. В этом весь raison d'etre «баланса сил». Принцип «баланса сил» означает в действительности требовд- 260 жүктеу/скачать 3.74 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|