Вацлав Гавел уход václav Havel odcházení Пьеса в пяти действиях
жүктеу/скачать 384 Kb.
|
| : как... (быстро ищет в своих заметках) вы хотели... чем вы хотели... (находит вопрос) чем вы хотели привлечь иностранные инвестиции?
РИГЕР. Для этого есть несколько механизмов. Вы пьёте? У всех налито? Освальд, налей, пожалуйста... ОСВАЛЬД доливает всем шампанского. Из дома выходит ГАНУШ. ГАНУШ. Вилем... РИГЕР. Во-первых, там, где потенциальный иностранный инвестор задумал бы что-нибудь построить, например, склад или хранилище, мы хотели выровнять местность, выкорчевать деревья, сжечь кустарник, провести воду, газ, электричество, интернет и построить шоссе и парковку. Таким образом мы повысили бы число работающих, что привело бы к снижению числа неработающих… ГАНУШ. Вилем... РИГЕР. Во-вторых, мы хотели ввести так называемые разрешительные исключения, включая разрешение нулевой или отрицательной выплаты налогов и специального вознаграждения за прибыльное предпринимательство. ГАНУШ. Вилем... РИГЕР. Ну, и в-третьих – Виктор, что было в-третьих? ВИКТОР. Уж и не помню, господин Ригер... ГАНУШ. Вилем, прости... РИГЕР. Разве это не было предложение о дотации полифункциональной презентации соответствующей корпорации? ВИКТОР. Не знаю. Да. Наверное. Может быть... ИРЕНА делает знак МОНИКЕ, та подходит к ней, ИРЕНА долго ей что-то шепчет, МОНИКА кивает. ГАНУШ. Вилем, прости, но у меня тут небольшая проблема... РИГЕР. В чём дело? ГАНУШ. Согласно протоколам административного комитета ты несколько дней назад получил сто стирательных резинок, пятьдесят цветных ручек, литр чернил, десять пачек бумаги – не следовало бы нам что-нибудь из этого вернуть? ВИКТОР (кричит). Хватит, Гануш! ГАНУШ. Мы же не можем позволить поймать нас на таких глупостях! РИГЕР. Иди ты к чёрту, трус! ИРЕНА перестаёт шептаться, МОНИКА уходит во флигель, ГАНУШ удаляется в дом. После долгих поисков ДЖЕК находит следующий вопрос. ДЖЕК (читает). Как бы вы, господин Ригер, отреагировали на критические голоса, которые упрекали вас в том, что вы недостаточно боролись с коррупцией, особенно среди ведущих политиков? РИГЕР. Все было как раз наоборот. Ведь это именно я первым обратил внимание на то, что надо прояснить ситуацию вокруг Кляйна! ИРЕНА. Разве это не странно, когда политик покупает для себя и для своих родственников подряд пять вилл класса люкс? Вилем открыто говорил об этом – и что произошло? Все начали его порочить, а Кляйн только смеялся! Так ведь, Вилем? РИГЕР. Да... ВИКТОР. Хочу уточнить: мы не подали в суд. Так что формально... РИГЕР. Подали – не подали, все знают, что я бы разобрался с коррупцией, если бы у меня было больше времени. Ведь последние пятнадцать лет я только этим и занимался! Из флигеля выходит МОНИКА, она подходит к ОСВАЛЬДУ и что-то ему шепчет. Он несколько раз кивает, потом кланяется и уходит во флигель. МОНИКА с помощью мимики даёт понять ИРЕНЕ, что всё улажено. РИГЕР. Позвольте мне немного раздвинуть границы вашего вопроса: я всегда считал порядочность и нравственные принципы чрезвычайно важным дополнением рынка. Я просто хотел, чтобы эта страна была безопасным местом. Для всех! ИРЕНА. Вилем, ты это уже говорил... РИГЕР. Некоторые вещи надо говорить всё время! Например, что бывают ситуации, когда свободу надо защищать даже с применением силы. Для чего же ещё у нас армия, полиция, информационная служба, вторая полиция, милиция, ударные бригады, штурмовые отряды, армия и прочее...
ОСВАЛЬД. Епиходов бильярдный кий сломал! ИРЕНА. Зачем же здесь Епиходов? Кто ему позволил на бильярде играть? Не понимаю этих людей...
КНОБЛОХ. Когда я был маленьким, вишню сушили, мочили, мариновали, варенье варили. И сушёная вишня тогда была мягкая, сочная, сладкая, душистая... РИГЕР. Господин Кноблох, не вы один это помните. Расскажите лучше, что нового. Что обо мне люди говорят? Они чувствуют идейную и духовную пропасть между мной и теперешним руководством? Вот господа журналисты как раз собираются об этом писать... КНОБЛОХ. Людям нравится вице-председатель Кляйн... РИГЕР. Как? Он уже вице-председатель? КНОБЛОХ. Только что по радио сказали. (Указывает на «Тьфу».) Разрешите? РИГЕР. Пожалуйста...
ДЖЕК (читает). А теперь немного о другом. Вы чувствуете себя молодым или старым? ИРЕНА. Ни разумом, ни телом он никакой не старик! ДЖЕК (читает). Какие отношения у вашей давней подруги госпожи Ирены с вашей матерью и дочерьми? РИГЕР. У Ирены почти со всеми хорошие отношения. (Зовёт.) Мама!
БАБУШКА. Нормальные... ДЖЕК (читает). Вы полагаете, госпожа Ригер, что ваш сын и его давняя подруга госпожа Ирена любят друг друга? БАБУШКА. Вилем её очень боится... ИРЕНА. Разумеется, он меня не боится, скорее, он старается делать так, чтобы всё было по его, но я отношусь к этому с пониманием и всегда стремлюсь идти ему навстречу, потому что ужасно уважаю и люблю его... ДЖЕК. А вы свою давнюю подругу госпожу Ирену тоже любите? РИГЕР. Да. Можно сказать... ИРЕНА. В некоторых вопросах он ужасно робкий, из него слова не выдавишь... РИГЕР. Можно сказать... ИРЕНА. А в других он совсем не робкий! ДЖЕК. В каких вопросах? РИГЕР. Можно сказать еще немного о моей политике в области образования? ДЖЕК. Пожалуйста... ВИКТОР. Тут мы немногого добились... РИГЕР. Я бы не сказал, что в этом направлении я потерпел полное фиаско. Я хотел, чтобы наши школы покидали умные, порядочные и всесторонне образованные люди. Это была главная идея запланированной мной реформы образования. Если она и осуществлялась медленно, то прежде всего виной тому некоторые учителя, которые были недостаточно умными, порядочными и всесторонне образованными... ДЖЕК. А вашей давней подруге госпоже Ирене вы с давних пор верны? РИГЕР (с раздражением). Разумеется! ДЖЕК. Когда вы с ней последний раз спали? РИГЕР (взбешённо). Не все ли равно? ДЖЕК. Читателей «Тьфу» это, несомненно, интересует... РИГЕР (кричит). Мне плевать на них! ГОЛОС. Настоятельно прошу актёров быть естественными, зря не галдеть, избегать пафоса, хорошо артикулировать, точно следовать тексту и насколько это возможно не скатываться к так называемому утрированию. Спасибо. ДЖЕК выключает магнитофоны, складывает свои заметки, и отправляет всё в сумку. ДЖЕК. Надеюсь, мы ничего не забыли. Вы позволите? ДЖЕК встаёт между РИГЕРОМ и ИРЕНОЙ, обнимает их обоих за талии. БОБ со всех сторон фотографирует их. ДЖЕК. Вы разрешите сделать ещё пару снимков в доме? ИРЕНА. Только, пожалуйста, быстро... ИРЕНА уходит в дом, за ней уходят ДЖЕК, БОБ, ВИКТОР и МОНИКА. Последним идёт РИГЕР, но на ступеньках он останавливается. ГОЛОС. Когда автору нужно, чтобы какой-нибудь персонаж остался один на сцене или говорил с кем-нибудь так, чтобы разговор не слышали остальные, обычно он ломает голову над тем, как убрать со сцены лишних персонажей. У Шекспира этих мук не было, в соответствии с его нуждами персонажи откуда-то приходили и куда-то уходили. В наше время их по-разному со сложностями уводят со сцены, часто под предлогом, что им надо приготовить какую-нибудь еду. Это одновременно гарантирует, что и их возвращение, когда придёт время, будет естественным. То есть они что-то приготовят и в нужный момент принесут еду. Я не уверен, что коллективный уход в дом для фотографирования не произведёт впечатления, что всех надо было удалить, потому что сейчас будет что-то такое, где они не должны присутствовать. Да, признаюсь, мне надо, чтобы они ушли. Впрочем, хочу добавить, что интервью такого рода обычно сопровождают фотографии обстановки дома и что хозяева этого дома обычно хотят присутствовать при фотографировании, либо для того, чтобы в случае надобности быстро что-нибудь убрать, либо из опасения, чтобы журналисты что-нибудь не украли. РИГЕР замечает, что на сцене стоит БЕЯ. РИГЕР. Бея... БЕЯ. Это правда, что вас хотят отсюда выселить? РИГЕР. Они мне сдадут виллу, если я их публично поддержу. Они говорят, что будут продолжать мою политику... БЕЯ. Я в это не верю! Может быть, они объявят себя сторонниками вашей политики, но это будет неискренне, потому что для них важнее всего власть. Вы всю жизнь были мужчиной, это в вас главное, после всего, что вы пережили, вам нельзя сдаваться! Мы все попробуем найти вам достойную квартиру... РИГЕР. Вы умница, Бея...
РИГЕР. Это, наверное, для вас... БЕЯ. Вы вообще мне кажетесь моложе, чем по телевизору.У вас почти нет седых волос... РИГЕР. Вы даже не представляете, как я иногда нуждаюсь в ободрении. А если приветливое слово исходит от молодого, красивого, умного и всесторонне образованного существа, это поддерживает меня вдвойне! РИГЕР и БЕЯ внимательно смотрят друг на друга, потом РИГЕР быстро обнимает БЕЮ и начинает её целовать. БЕЯ слабо, скорее, только для виду, пытается освободиться из объятий. БЕА. Нет – не здесь... РИГЕР. Пойдём! РИГЕР берёт БЕЮ за руку и быстро уводит её в беседку. Они обнимаются и целуются. Из дома выбегает смеющийся ОСВАЛЬД. В каждой руке у него по половине сломанного бильярдного кия, он разглядывает части в месте надлома, качает головой и опять смеётся. Потом он уходит во флигель. У ЗУЗАНЫ в кармане звучит «Ода к радости», она откладывает компьютер, идёт к авансцене, вынимает из кармана мобильный телефон и включает его. Музыка сразу прекращается. ЗУЗАНА внимательно слушает. Гробовая тишина. ЗУЗАНА (по телефону). Ну и что? В этот момент поднимается ветер и начинает идти дождь. Конец третьего действия ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЁРТОЕ На сцене сад виллы Ригера. В тот же день немного позднее. Дождь и ветер прекратились. В беседке обнимаются и целуются РИГЕР и БЕЯ. Неподалёку от них за кустом спит ОСВАЛЬД, его не видно. ИРЕНА (зовёт за сценой). Вилем! Дорогой! Где ты? Входит ИРЕНА, за ней следует МОНИКА. Недалеко от беседки они останавливаются, прислушиваются, потом заглядывают в неё и замечают РИГЕРА и БЕЮ. ИРЕНА. Вилем! РИГЕР и БЕЯ поспешно выходят, они растерянно приводят себя в порядок. ИРЕНА смотрит на РИГЕРА и даёт ему пощёчину. РИГЕР. Ой... Короткая пауза, потом ИРЕНА снова бьет РИГЕРА по лицу. РИГЕР. Ой... Короткая пауза, потом ИРЕНА даёт ему несколько быстрых пощёчин, тот только пытается увернуться. РИГЕР. Ой – прости – я тебе все объясню – ой! ИРЕНА. Что ты мне собираешься объяснять? Ты старая, ничтожная, смешная и самовлюбленная свинья! А точнее, пародия на свинью! БЕЯ. Ну, до свидания...
РИГЕР. Ты драматизируешь. Она меня просто поцеловала – не отгонять же мне её... МОНИКА наклоняется к ИРЕНЕ и шепчет ей что-то. ИРЕНА кивает, а потом кричит, поворачиваясь в разные стороны. ИРЕНА (кричит). Освальд! Освальд! У тебя лук пригорает! ОСВАЛЬД встаёт. Заспанный, он оглядывается по сторонам, кланяется и уходит в дом. ИРЕНА. Ты когда-нибудь отдавал себе отчет в том, что я из-за тебя потеряла? Квартиру. Место визажистки в фирме «Карапуз и братья». Семью. Квартиру. Дачу. Подруг. Квартиру. Лучшего друга... РИГЕР. Какого друга? ИРЕНА. Ты его не знаешь. Квартиру. Я жила только тобой и для тебя, я во всем к тебе приспосабливалась, организовывала тебе гармоничный быт, взяла на себя роль твоей тени, как только могла старалась поддержать тебя в твоей карьере и покорно терпела всё, что имеет отношение к тебе, включая твою мать. Ты говоришь, что в центре твоей политики находится человек. И при этом понятия не имеешь, что такое любовь! Ты такой же циник, как вы все! РИГЕР. Кто мы? ИРЕНА. Вы все. Пошли, Моника...
ВЛАСТА. Ты посмотрел? РИГЕР. Что? ВЛАСТА. Бумаги, которые мы с Альбином тебе дали... РИГЕР. Нет ещё...
РИГЕР. Где? Из флигеля выходит ВИКТОР. ВИКТОР. В какой-то деревне, вёрст за сто отсюда. Жаль, что вы были таким несговорчивым, кое-что можно было сделать, а теперь, наверное, уже поздно... РИГЕР. Мы поедем к Власте... ВЛАСТА. Не сердись, папа, мы с Альбином снова об этом поговорили, все взвесили и в конце концов пришли к мнению, что это не будет правильным решением ни для тебя, ни для нас. Нам будет тесно. И мы быстро начнём действовать друг другу на нервы. Зузке мы, наверное, можем на пару дней поставить на кухню раскладушку. Но что делать с бабушкой? Куда её деть? В деревне тебе будет спокойно. Что бы я только не отдала за то, чтобы жить за городом!
РИГЕР. Выброси, мама... БАБУШКА. Сковородку тоже? РИГЕР. Или отскобли её, или тоже выброси... БАБУШКА. Где Ирена? РИГЕР. Она ушла... БАБУШКА. Куда? РИГЕР. Не знаю... БАБУШКА. Моника с ней ушла? РИГЕР. Да... БАБУШКА. Нам ждать её к ужину? РИГЕР. Я не знаю! БАБУШКА (ВЛАСТЕ). Вы с Альбином остаётесь? ВЛАСТА. Мы идём к родителям Альбина... БАБУШКА. Ужинать? ВЛАСТА. Ага... БАБУШКА. Где же Зузанка? Она только что была тут... РИГЕР. Я не знаю, мама... БАБУШКА. Не пошла ли она на дискотеку? РИГЕР. Может быть... БАБУШКА. А куда же она дела компьютер? РИГЕР. Пожалуйста, мама, больше ничего не спрашивай! БАБУШКА. Прости. (Разглядывает сковороду.) Наверное, её придется выбросить... ВИКТОР. Это не так уж и плохо... РИГЕР. Что? ВИКТОР. Ваше интервью... ВИКТОР уходит во флигель. Входит КНОБЛОХ с граблями и раскрытой газетой «Тьфу» в руках. КНОБЛОХ. «Он думал только о женщинах», это главный заголовок на первой странице. «В любви он не признаётся, но он очень чувственный, намекнула его теперешняя любовница». «Она не знает, верен ли он ей!»... РИГЕР. Это сегодняшний? КНОБЛОХ. Послезавтрашний...
ВИКТОР. Политической части там нет... РИГЕР. Боже мой, зачем вы их сюда пустили? ВИКТОР. Помните, что вам как-то сказал Тони Блэр? Если вы им не ответите, они сами себе ответят... РИГЕР. Эх вы, недотёпа! Более фиглярской точки на моей политической карьере даже представить трудно! ВЛАСТА. Тебе следовало бы посмотреть наш проект, это в твоих интересах, скажи же, Альбин! АЛЬБИН кивает. РИГЕР комкает газету и бросает ею в ВИКТОРА. ВИКТОР уходит. За ним уходит КНОБЛОХ. БАБУШКА. Куда мы поедем? К Власте? ВЛАСТА. Ну, ба, как тебе это только в голову могло прийти! У нас вы не поместитесь! И потом, у нас с Альбином своя жизнь, мы не можем всё время слушать твои вопросы! И куда нам поставить твою кровать? Кто нам всем будет готовить? Потом Зузка приведёт себе парня, и что дальше? Отцу нужен письменный стол, он принимает журналистов, это просто исключено! (РИГЕРУ.) Ты посмотришь бумаги? Вбегает МОНИКА. МОНИКА. Ирена хотела прыгнуть со скалы! РИГЕР. С какой скалы? Она прыгнула? МОНИКА. Я её задержала... РИГЕР. Спасибо, Моника! Вы золото! Следите за ней, пожалуйста! МОНИКА. Буду... (Уходит.) ВЛАСТА. Правда, в нашей квартире масса квадратных метров, но планировка такая неудачная, что мы сами с Альбином то и дело натыкаемся друг на друга. И там всё везде слышно. Хорошо еще, что Альбин неразговорчив. Там даже в туалет идти страшно, да, Альбин? Начинает накрапывать. Прочти бумаги! Пошли... ВЛАСТА и АЛЬБИН уходят. Приходит ВИКТОР с какой-то бумагой в руке. Поднимается ветерок и начинает накрапывать. ВИКТОР. Пардон, господин Ригер, пришло интересное предложение: не заинтересует ли вас такая своеобразная экскурсия. Вы будете рассказывать веселые истории из жизни канцлера – там-сям что-нибудь пикантное о других государственных деятелях – вперемежку с какими-нибудь шлягерами – госпожа Ирена тоже может ездить – вам же понадобится визажистка. Вы все поместитесь в одном микроавтобусе... РИГЕР. Простите, кто мне это предлагает? ВИКТОР. Show-travel-tourist-agency «Вепршек, Айнхорн, Карапузы, Канькова-старшая и партнеры»... РИГЕР. Не отвечайте им. По крайней мере, пока... БАБУШКА. Что же будет? РИГЕР. Деревня будет! (ВИКТОРУ.) Вы зайдёте завтра просмотреть это? ВИКТОР. Не сердитесь, господин Ригер, но, по-моему, будет разумнее как можно быстрее нанести визит господину вице-председателю Кляйну, если он вас примет. Или написать ему. В противном случае вам грозят новые сложности. Надо спуститься на землю... РИГЕР. Вы все с этой землёй! Вы туда завтра зайдёте? ВИКТОР. Прошу прощения, но я приглашён в одно государственное учреждение. И будет очень несолидно, если я в первый же раз попрошу перенести встречу...
БАБУШКА. Освальд, куда же ты теперь? ОСВАЛЬД. Я? К Рагулиным. Договорился с ними смотреть за хозяйством. В экономки, что ли... РИГЕР. Идите-ка вы все к Рагулиным! А потом ко всем чертям! РИГЕР вырывает из рук БАБУШКИ сковороду, бьет ею ОСВАЛЬДА по голове, потом отбрасывает её в сторону и быстро уходит. БАБУШКА (ОСВАЛЬДУ). Как ты? Пойдём, пока ты не заснул... ОСВАЛЬД кланяется и уходит с бабушкой в дом, ВИКТОР уходит во флигель. ГОЛОС. Пустую сцену я тоже люблю. Долго ли она может быть пустой, вот вопрос. Я замечал, что на первом этапе обычно ничего не происходит. Люди ждут. На втором этапе они начинают беспокоиться, потому что не знают, что случилось. На третьем этапе они начинают слегка гудеть, потому что видят в этом молчании некое бессилие театра, который не способен объяснить публике, почему ни пьеса не продолжается, ни занавес не закрывают. Ну а на четвертом этапе люди начинают или уходить, или смеяться. Но вот что главное: у пустой сцены есть свой особый смысл. Своя миссия. Это пустота мира, сгустившаяся в несколько минут. Пустота, пустая до такой степени, что она молчит даже о себе самой. Пауза. На сцене становится немного темнее, ветер крепчает и дождь усиливается. Медленно входит промокший РИГЕР. Краска тонкими струйками стекает с его волос по лицу. За ним идёт ГАНУШ с бюстом Ганди в руках. ГАНУШ. Я знаю, как много значит для тебя эта скульптура... РИГЕР. Она очень понравилась Мао Цзедуну, когда он был у меня... ГАНУШ. Я тебе её оставлю. Возьму вину на себя. Пусть меня даже посадят. Она принадлежит тебе по праву...
РИГЕР. Вихрь, гром и ливень, я вас не упрекаю в бессердечье. Я царств вам не дарил. Да свершится вся ваша злая воля надо мной! Государство для гражданина, а не гражданин для государства. Я не так перед другими грешен, как другие – передо мной. Идёт дождь. Ты стихи пишешь? ГАНУШ. С открытой головой, мой государь! Здесь рядом есть шалаш. Он вас укроет от бури... РИГЕР. Верно, дружок. Ну, веди нас в свой шалаш... ГАНУШ откладывает бюст в сторону, берёт РИГЕРА за руку и уводит его в беседку, где они оба садятся. РИГЕР. Дуй, ветер, дуй, пока не лопнут щеки! Ты, гром, в лепёшку сплюсни выпуклость Вселенной и в прах развей прообразы вещей и семена людей неблагодарных! Из дома выходит ОСВАЛЬД. ОСВАЛЬД. Где мой государь? ГАНУШ. Вот он. Но тише. О, если б, отдохнув по пробужденье, он вновь рассудком здравым овладел… ОСВАЛЬД. Ужин стынет... ГАНУШ. Пусть! ОСВАЛЬД кланяется и уходит в дом. РИГЕР. Пес этот изображает должностное лицо на служебном посту. Мошенника повесил ростовщик. Но бархат мантий прикрывает всё! Позолоти порок – о позолоту судья копьё сломает, но одень его в лохмотья – камышом проколешь! ГАНУШ. Бессмыслица и смысл – все вместе! РИГЕР. В слезах явились мы на свет, и в первый миг, едва вдохнули воздух, мы стали жаловаться и кричать. Мы плакали, пришедши в мир, на это представление с шутами. Меньше государства!
БАБУШКА. Вы для какой-газеты работаете? ВЛАСТА. Можно мне ещё немного корицы? Альбин, тебе тоже насыпать? ЗУЗАНА. Передай привет Монике! БЕЯ. Епиходов бильярдный кий сломал! РИГЕР. Меньше государства! ГАНУШ. Я пришёл не для того, чтобы объедать вас или задерживать... ОСВАЛЬД. С открытой головой, мой государь! ДЖЕК. Мне всегда нравились Моники... БОБ. Это прямо под Акрополем было... ВИКТОР. Я не хочу плед! КЛЯЙН. Мама, я не устал... КНОБЛОХ. Нам ведь всё равно, что ты о нас думаешь! КЛЯЙН. Мама, я не устал... РИГЕР. Я не хочу плед! жүктеу/скачать 384 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|