Анархизм и художественная интеллигенция россии начала XX века

В среде художественной интеллигенции России начала XX в. интерес к анархизму наиболее остро проявился в период 1905-1908 гг. Это связано, в первую очередь, с радикализацией настроений интеллигенции в связи с революционными событиями 1905- 1907 гг. В этой статье рассмариваются формы взаимодействия, существовавшие между разделявшими идеи анархизма представителями литературно-философской богемы и участниками анархистского движения, основная часть которых до февраля 1917 г. находилась в подполье.

Для большинства героев нашей статьи симпатии к анархизму носили временный характер и не были связаны с какими-либо контактами с анархистским движением и попытками пропаганды анархистских идей. Так, В.Я. Брюсов, полемизируя с В.И. Лениным в статье «Свобода слова» 1905 г., фактически признал свою идейную близость с анархистами («искателями абсолютной свободы») [8, С. 100]. Для поэзии и политической публицистики В.Я. Брюсова 1905 1906 гг. характерны отдельные элементы анархистской политической программы (критика социал-демократии за приверженность идее авторита-ризма – «архэ» и за стремление подчинить искусство партийной идеологии, а кроме того, – отрицание умеренных политических реформ, даже отмены смертной казни). Ограничен-ности программ социалистов и либералов он противопоставляет идею радикальной смены всего строя жизни [8, С. 93, 95-100]. Подобная позиция дала основание В.И. Ленину в 1907 г. назвать В.Я. Брюсова «поэтом анархистом» [20, С. 288]. Однако уже после разгрома декабрьского восстания 1905 г. в г. Москве В.Я. Брюсов отошёл от политики и анар-хистских симпатий в том числе [8, С. 29].

Несколько месяцев продлился анархистский период жизни у А. Белого, зимой 1905 г. основавшего в г. Москве кружок анархистов из представителей богемы. Как свидетельствует близко знакомый с ним меньшевик Н. Валентинов (Вольский), А. Белый обосновывал свои анархистские взгляды «абстрактно-метафизическими постулатами и мыслями Соловьёва о «конце истории»» [9, С. 29]. Анархистские убеждения А. Белого, весьма слабо знакомого с теорией анархизма, были слишком неопределённы и не могли противостоять систематической критике Н. Валентинова. В итоге, к осени 1905 г. А. Белый осознал себя социал-демократом [9, С. 39-50].

В 1908 г. недолгий период увлечения анархизмом пережил О.Э. Мандельштам. В то время он интересовался практикой революционно-синдикалистского рабочего движения и даже отправился во Францию, чтобы связаться с французскими и российскими анархо-синдикалистами, но в Париже отказался от этих намерений, с головой уйдя в поэзию [29, С. 232].

Другие литераторы внесли гораздо более серьёзный вклад в распространение анархистских идей в России, издавая работы по теории и истории анархизма. При этом они могли устанавливать контакты с анархистами, не становясь частью анархистского движения. Так, во многом симпатизировавший идеям анархо-индивидуализма молодой философ И.А. Ильин, в 1907-1911 гг. опубликовал ряд статей об учении теоретиков анархо-индивидуализма М. Штирнера и Б. Таккера [2, С. 577-578]. В 1906 г. он, как переводчик, сотрудничал с легальным анархистским издательством «Логос», для которого перевёл фундаментальный труд П. Эльцбахера об анархизме, готовился перевести классический труд М. Штирнера «Единственный и его собственность». Закрытие «Логоса» властями разрушило эти планы. Позднее И. Ильин отошёл от идей анархизма [25, Л. 285-286; 14, С. 239-245].

К этой группе авторов можно отнести также поэта-символиста Н.М. Минского и писателя-прозаика Н.Н. Русова, с 1906 г. осознавших себя сторонниками анархо-синдикалистских и анархо-коммунистических идей. Свои политические симпатии они активно выражали в статьях на страницах газет и литературных журналов [См., например: 22, № 3. С. 12-27; 27, С. 38-42].

Таково же было отношение к анархистскому движению представителей литературно-художественного течения «мистических анархистов» (их ведущими теоретиками являлись Г.И. Чулков и В.И. Иванов, в круг сторонников их идей входили такие представители литературно-философской богемы, как С. Городецкий, А. Мейер, П. Соловьёв, К. Эрберг, И. Давыдов, С. Рафалович, М. Гофман, Л. Зиновьева-Аннибал, Л. Шестов, А. Ветров) и последователей Д.С. Мережковского. Г.И. Чулков и Мережковский пытались интегри-ровать идеи анархизма в собственные философские концепции. [11] Так, Д.С. Мереж-ковский в 1907 г. Париже выступил с рефератом «О насилии», в котором рассмотрел вопрос об обществе, существующем без насильственной власти. Из опубликованной в «Листках “Хлеб и Воля”» корреспонденции анархистского публициста И.С. Книжника-Ветрова видно, что высказанные в этом выступлении мысли воспринимались анархистами как идентичные анархизму: «Мережковский обнаружил при этом глубокое понимание насильственного характера всякой власти, по каким бы многочисленным формам она ни избиралась, и легко было видеть, что все его симпатии на стороне анархизма, а не государственного социализма» [15, С. 7]. Последовательное отражение анархистские идеи нашли в циклах статей Д.С. Мережковского «Грядущий хам», «Не мир, но меч» и «В тихом омуте». В них мыслитель сформулировал программу преобразования православной церкви в коммунистическую общину, играющую роль преобразующей общественный строй силы. Политические задачи новой церкви он связывал, в том числе и с ликвидацией государства. В этих работах он открыто солидаризировался с анархистскими идеями Л.Н. Толстого и представителей секты духоборов [21, С. 4-26].

В 1907 г. в Париже вместе с З.Н. Гиппиус и Д.В. Философовым, Д.С. Мережковский установил контакты с видными деятелями русской анархистской эмиграции – И.С. Книжником-Ветровым и А.С. Гроссманом, неоднократно беседовал с ними на философские и политические темы. Д.С. Мережковский и его окружение участвовали здесь и в собраниях анархо-коммунистического кружка Э. Армана. Там же состоялось знакомство Д.С. Мережковского, Д.В. Философова и З.Н. Гиппиус с П.А. Кропоткиным, которому Д.С. Мережковский подарил экземпляр своей исторической трилогии («Юлиан», «Леонардо», «Пётр и Алексей»). По воспоминаниям И.С. Книжника-Ветрова, П.А. Кропоткин произвёл на Д.С. Мережковского и Д.В. Философова «впечатление прек-расного, доброго человека, верующего, что и все люди прекрасны, и потому безнадёжного утописта», П.А. Кропоткину же новые знакомые не понравились [17, С. 28-51; 16, С. 2]. В последующие годы, однако, он иногда обменивался с Д.С. Мережковским письмами.

Часть «богемных» анархистов примкнула непосредственно к анархистскому движе-нию, способствуя легальной пропаганде анархистских идей (через различные периоди-ческие издания, лекции, создание легальных анархистских издательств). Так, на страницах журнала «Перевал» и в некотрорых др. изданиях пропагандировал анархизм и синди-кализм литературный критик, публицист и журналист А.А. Боровой [25, Л. 66; См., напри-мер: 7, № 7. С. 4-8]. В 1905-1906 гг. он прочитал в г. Москве и других городах России большое число лекций, в которых освещал с анархистских позиций различные проблемы общественной жизни. В 1906 г. при его активном участии были созданы три легальных анархистских издательства, в том числе «Логос» и «Заратустра», выпустившие книги и брошюры самого А.А. Борового и др. российских и зарубежных теоретиков, публицистов и исследователей анархизма. [25. Л. 25 – 28, 81 – 85]. Достаточно ощутим вклад А.А. Борового в распространение синдикалистских идей среди участников анархистского движения. Так, в 1905 – начале 1906 гг. он сотрудничал с одним из лидеров московских анархистов В.И. Фёдоровым-Забрежневым, доставал для анархистов редкую в то время в России литературу о синдикализме, способствуя их идейной эволюции в данном направлении. Тесно сотрудничал Боровой и с представителями «неомарксистского» течения синдикализма, Л.С. Козловским и В.А. Поссе. С ними в 1907 г. он принял участие в организации в г. Москве кружка «для разработки синдикалистских идей», в который, кроме названных лиц, входили: бывший лидер иваново-вознесенских и харьковских социал-демократов «экономистов», профсоюзный организатор и кооператор А.А. Евдокимов; московский кооператор В.Н. Зельгейм; вернувшийся из Якутской ссылки революционер-народник А.Л. Теплов; литератор Т. Львов и др. Деятельность кружка сводилась к изданию литературы по истории и теории синдикализма. [25, Л. 23-24, 43-44].

С легальной пропагандой анархизма связана деятельность менее известных литера-торов. Так, московский беллетрист В. Соков (известный под псевдонимом «Арнольд Ариэль»), пытался пропагандировать анархистские идеи в своих бульварных романах. Совместно с А.А. Боровым, издателями Владимировым и Трусовым в 1905 г. он участво-вал в создании первого в России легального анархистского издательства [25, Л. 25] Публицист, литературный критик и издатель А.И. Бачинский, опубликовавший в 1906 г. под псевдонимом «Taciturno» на страницах журнала «Перевал» статью бакунистского толка с призывом к беспощадному разрушению во всех сферах жизни общества, стал, вместе с А.А. Боровым, одним из основателей издательства «Заратустра» [25, Л. 61-62, 66]. Журналист Н.И. Бронштейн (псевдоним – Н. Бронский) совместно с помощником присяжного поверенного В.Н. Проппером (известен под псевдонимом «Огюст Виконт», как анархо-индивидуалистический публицист) и переводчиком С.Г. Займовским создали в 1906 г. в г. Москве издательство «Индивид», выпускавшее анархо-индивидуалистическую литературу [25, Л. 95-96; 1, 17-18].

На спаде революции в 1907 гг. были случаи, когда некоторые анархисты, столк-нувшись с невозможностью продолжать работу в разгромленных нелегальных организа-циях, переходили к литературному творчеству, воспринимая его как деятельность по распространению идей анархизма. Таков пример Б.А. Верхоустинского, в 1907 г. орга-низовавшего в г. Санкт-Петербурге примыкавшую к «безначальцам» Северную Федеративную группу анархистов-коммунистов «Черный Террор». Группа занималась изданием и распространением листовок с призывом к бойкоту выборов в Государственную думу, готовилась к терактам. В 1907 г. её участники были выданы провокатором и арестованы. После выхода из тюрьмы в 1908 г., по совету поэта С.М. Городецкого, Б.А. Верхоустинский посвятил себя литературному творчеству. Свою миссию писателя он осознавал как способ воплощения в жизнь идеалов анархизма и наиболее эффективное средство противостояния жизненным реалиям эпохи политической реакции. Героями ряда его произведений были анархисты (например, в изданном в 1909 г. рассказе «Идиллия»). После февральской революции 1917 г., положившей начало возрождению анархистского движения в России, Б.А. Верхоустинский возвращается к деятельности в анархистских организациях [26, С. 432-433].

Для анализа причин роста симпатий представителей литературно-философской богемы к анархизму представляет интерес опубликованное в 1907 г. на страницах журнала «Перевал» «Открытое письмо» Н. Русова А. Белому. Поводом для полемики стала, вышедшая в 1907 г. статья А. Белого, в которой он в апологетических тонах охарактеризовал деятельность социал-демократии. Для Н. Русова, представителя богемной среды, в которой сильное влияние имели эсхатологические христианские учения, весьма характерны симпатии к радикальному отрицанию анархистами всех форм угнетения личности и «библейскому» обличительному пафосу в работах теоретиков анархизма: «Если хотите, я Вам скажу, у кого скрывается этот пафос библейских обличителей. Он …у Ж. Грава, Малатесты, Реклю, Кропоткина, – какие гневные или страдающие речи, с проклятиями и призывами, которые заставляют трепетать душу?» [27. С. 40].

Другая причина роста симпатий к анархизму заключалась в том, что, в отличие от социал-демократов, особенно большевиков, анархисты не считали необходимым подчи-нение искусства, творчества партийным интересам и идеологическим концепциям. Так, в своё время М.А. Бакунин провозглашал свободу творчества, независимость искусства от науки, наукообразных теорий и партийных программ [5, С. 51]. Писателей, художников в его трудах привлекало противопоставление искусства (как выражения «жизни», творче-ства, созидания нового мира) науке (как выражению «абстракции») [4, С. 478]. Н. Русов в ответе А. Белому даёт понять, что социал-демократы, в отличие от анархистов, не склонные к защите свободы творчества, таким образом, гораздо более проникнуты духом «мещанства», выраженного в прагматизме: «Вы, вероятно, не забыли одного небольшого факта? В 1905 г. Н. Ленин [Николай Ленин – один из псевдонимов В.И. Ульянова. Впоследствии был принят им в качестве фамилии – В.И. Ленин] написал в «Новой жизни» статью, в которой требовал от художественного творчества подчинения партийной дисциплине. …Я не помню, как это должно осуществляться, нужно ли было спрашиваться о том, какое написать стихотворение, или всё написанное обязательно нести для просмотра в тот партийный комитет, в районе которого в данное время проживает поэт или беллетрист. И вы надеетесь, что типичный Ленин, при всём своём внутреннем огне, согласится когда-нибудь вместе с вами слушать вечерние зовы и следить за полётом Арго? Разве Н. Ленина когда-нибудь коснётся “иное, живое?”» [27, С. 41].

Несмотря на популярность идей анархизма в среде литературно-философской богемы, до 1917 г. анархистские организации, в отличие от эсеров и социал-демократов, не имели в ней серьёзных и устойчивых связей. За исключением А.А. Борового, Н.Н. Русова, Н.И. Бронштейна и Б.А. Верхоустинского никто из перечисленных нами представителей литературно-художественной богемы не сохранил свои анархистские убеждения после 1908 г. Для большинства «богемных анархистов» симпатии к анархистским идеям ограничивались кратковременным интересом, общением с анархистами, попытками пропагандой анархизма в литературных произведениях. Подобная деятельность, хотя и приносила ощутимую пользу анархистскому движению, но не закончилась для большинства литераторов установлением с движением непосредственных организа-ционных связей.

Каковы причины этого? Во-первых, анархисты не вели специальной работы, ориентированной на представителей творческой интеллигенции. Так, в начале XX в. они даже не предприняли попыток создать собственные легальные литературно-философские и общественно-политические журналы для пропаганды своих идей среди интеллигенции. Между тем, благодаря «толстым журналам» представители революционных течений в России на протяжении многих лет даже при отсутствии политических свобод могли не только выражать свою точку зрения на актуальные общественные проблемы, но и влиять на формирование взглядов целых поколений русской интеллигенции. Лишь в 1914 г., незадолго до начала первой мировой войны, эмигранты анархо-синдикалисты выдвинули идею о создании легального литературно-философского и политического анархистского журнала, ориентированного на интеллигенцию, призванного содействовать ознакомлению читающей публики с теорией анархизма. Однако, начавшаяся вскоре война, похоронила эту идею.

Большую роль в отторжении от деятельности анархистских организаций «богемных» попутчиков сыграл тот факт, что представители литературно-философских кругов при сходстве в политических целях с анархистским движением нередко исходили из протии-воположных большинству его участников философских установок. Так, например, для Д.С. Мережковского главной основой безгосударственного общества социального равенства и социальной справедливости должно было стать принятие широкими массами христианской этики, основанной на религиозной вере. Антитеологизм и атеизм, проповедуемые как анархо-коммунистами (П.А. Кропоткин и его ученики), а также и анархо-индивидуалистами, были для него символами крушения культуры [21, С. 13-14]. Ориентация анархистской пропаганды преимущественно на городской пролетариат и люмпен-пролетариат также не вызывали у него симпатий. Люмпен-пролетарии представ-лялись Д.С. Мережковскому людьми, исповедующими крайний цинизм, презрение к трудовому народу и стремление к господству над ним [21, 40-75]. Революционность городских рабочих он отрицал, полагая, что в Западной Европе они, в основной массе, стремятся к переходу в слой мелкой буржуазии, а вовсе не к преодолению политического, экономического и культурного господства капиталистов и бюрократии. Решением противоречий между буржуазией и пролетариатом, полагал он, будет либо «мещанский» подкуп последнего в рамках существующей системы общественных отношений, либо разрушительная гражданская война. Оба исхода воспринимались Мережковским как явление «Грядущего Хама», апофеоз грубого материалистического начала, попирающего достижения духовной культуры, христианской цивилизации [21, С. 4-26].

Серьёзным источником противоречий между представителями «богемного» анар-хизма и анархистским движением было и отрицательное отношение многих лидеров российского анархизма к «попутчикам» из богемы. Так, например, Я.-В. Махайский, весьма пренебрежительно отзывался о появлении «безобидного анархизма художников и литераторов, “салонного анархизма”» [12, С. 304] Весьма характерен для активных анархистов того времени и пренебрежительный отзыв В.И. Фёдорова-Забрежнева о богемных анархистах: «В интеллигентной среде развилось множество “анархистов”. В то время, как идеи анархического коммунизма усваивались, главным образом, рабочими и активной революционной молодёжью, либеральной интеллигенции, стоящей в стороне от революции, больше всего по душе пришёлся, конечно, Штирнер с его путано противо-речивой и допускающей самые произвольные выводы “теорией”. На почве штирне-рианства выросли анархисты-индивидуалисты, анархисты-мистики, декаденты и… эротоманы» [3, С. 430]. В известной степени источником подобных настроений лидеров российского анархизма можно считать влияние в их среде восходящих к М.А. Бакунину теорий о роли интеллигенции как нового господствующего класса, идущего на смену буржуазии, так и представлений о «привилегированном» положении интеллигенции по сравнению с рабочим классом и крестьянством, её роли «привилегированного» класса в существующем обществе. [26]

1. 
   Аладышкин И.В. Анархо-индивидуализм в среде отечественной интеллигенции второй половины XIX – первой декады XX века. Автореф. дис….канд. ист. наук. – Иваново, 2006.
   
2. 
   Анархизм в истории России: от истоков к современности: библиогр. Словарь-справочник. – СПб., 2007.
   
3. 
   Анархисты. Документы и материалы 1883-1935 гг. – М., 1998. Т. 1.
   
4. 
   Бакунин М.А. Избранные философские сочинения и письма. – М., 1987.
   
5. 
   Бакунин М.А. Философия, социология, политика. – М., 1990.
   
6. 
   Боровой А.А. Этическая ценность революционного миросозерцания. //Перевал. 1906. № 1. С. 28-33.
   
7. 
   Боровой А.А. Реформа и революция. 1907. № 7. С. 4-8.
   
8. 
   Брюсов В.Я. Мировое состязание. – М., 2003.
   
9. 
   Валентинов Н. [Вольский Н.]. Два года с символистами. – М., 2000.
   
10. 
    РГАЛИ. Ф. 1023. Оп. 1. ед. хр. 168.
    
11. 
    
    
12. 
    Волкогонова О.Д. Религиозный анархизм Д. Мережковского
    

13. 
    Вольский А. [Махайский Я.-В.]. Умственный рабочий. - N.Y. 1968.
    
14. 
    Воронцова И.В. Русская религиозно-философская мысль в нач. XX в. – М., 2008.
    
15. 
    Прямухинские чтения 2006 года. - М. 2007.
    
16. 
    И.В. [И. Книжник-Ветров] Письмо из Парижа (По поводу реферата Д.С. Мережковского “О насилии”) // Листки «Хлеб и воля». 29 марта 1907. № 11.
    
17. 
    Книжник-Ветров И. Абрам Соломонович Гроссман (Александр) // Буревестник. - Март – апрель 1908. № 10-11. С. 2.
    
18. 
    Книжник-Ветров И. Воспоминания о П.А. Кропоткине и об одной анархистской эмигрантской группе // Красная летопись. 1922. № 4. С. 28-51.
    
19. 
    Колеров М.А. Не мир, но меч. Русская религиозно-философская печать от «Проблем идеализма» до «Вех». 1902-1909. – Спб., 1996.
    
20. 
    Кривенький В. Анархисты-индивидуалисты // Политические партии России. Конец XIX — первая треть XX века. Энциклопедия. – М., 1996. С. 35.
    
21. 
    Ленин В.И. Полное собрание сочинений. – М., 1960. Т. 12.
    
22. 
    Мережковский Д.С. Собрание сочинений. Грядущий Хам. – М., 2006.
    
23. 
    Минский Н. Идея русской революции // Перевал. 1906. № 3. С. 12 – 23.
    
24. 
    РГАЛИ. Ф. 1023. Оп. 1. ед. хр. 168.
    
25. 
    Рублёв Д.И. Проблема «интеллигенция и революция» в российской анархистской публицистике нач. XX в. // Отечественная история. 2006. № 3. С. 166-173.
    
26. 
    Русов Н.Н. Андрей Белый и социал-демократия. Открытое письмо // Перевал. 1907. № 10. С. 38-42
    
27. 
    Чанцев А.В. Верхоустинский //Русские писатели. 1800-1917. Биографический словарь. – М., 1989. Т. 1. С. 432-433.
    
28. 
    Шенталинский В.А. Рабы свободы. – М., 1995.