Берегите флору! Перевод Дмитрия Островского

ОЛИ. Если не понравится, она тебе моментально сделает утку, запечённую в собственных яблоках.

ФЛОРА. Сильвия, о чём ты говоришь. Я люблю готовить, и для меня это - сущий пустяк.
С и л ь в и я уже приготовилась откусить кусок, но Ф л о р а внезапно мешает ей, резко придвигая к ней тарелку.
ФЛОРА. Ешь, пожалуйста, над тарелкой - я только сегодня всё тщательно пропылесосила. Да, Оли, я забыла, а чего ты заказывала?

ОЛИ. Если бы у меня были лишние деньги, я бы с большим удовольствием заказала тебя! Мы уже столько времени сидим, и никак не можем начать игру. Зато мы уже все знаем, как нужно правильно пылесосить телевизор, и каким шампанским разбавлять сангрию. У нас тут что, кружок домоводства?

ФЛОРА. А, вспомнила. Ты хотела Кампари с содовой. Не волнуйся, я мигом. (Направляется на кухню, но останавливается у стола.) А кто это выключил Респиратор Каченовского? (Указывает на белый ящик.)

РЕНЕ. Эта штука нам воздух распирает?

ФЛОРА. Ну да, у нас тут очень воздух спертый. (Включает и уходит.)

ОЛИ. Интересно, мы когда-нибудь начнем, наконец? Рене, я тебе дам баксов двести за твой пистолет.

РЕНЕ. Я лучше тебе наручники одолжу, чтобы ты её к стулу пристегивала.

ОЛИ. Нет, я совсем не могу дышать! Эта идиотская машинка сперла весь оставшийся воздух!

СИЛЬВИЯ. Я такого вкусного бутерброда не ела, наверное, с детства. (Вздыхает.) А в детстве не ела уж наверняка... Всё такое свежее, и горбушка поджаристая. Неужели она и хлеб сама печёт?

ОЛИ. Ага, тесто она замешивает с вечера и засовывает в печку. А утром тесто встаёт, а тут и Флора с петухами за ним следом. Есть ещё вопросы?

СИЛЬВИЯ. Представляете, мы с мужем недавно гуляли по улице, и встретили Флориного Сида. Выглядел он ужасно - весь какой-то небритый, помятый. На рукаве у него был кетчуп, а на ботинке - горчица.

ОЛИ. Странно - у меня обычно на рукаве оказывается горчица, а вот кетчуп всегда капает вниз.

РЕНЕ. Да, это уж точно. Пусть в грязи и без еды, но когда Оли хозяйничала, было лучше.

ОЛИ. Конечно лучше. И этой адской машинки не было. Я вам точно говорю - завтра нас здесь найдут с языками на полу. Пол, конечно, стерильный, но нам уже будет всё равно.

СИЛЬВИЯ. Знаете, вот что удивительно, так это ваши полотенца. Они такие душистые! И что она с ними делает?

ОЛИ. Не знаю. Наверное, душит их по ночам, пока я сплю.

СИЛЬВИЯ. Флоре надо было бы жить где-нибудь на Востоке. Она была бы там, на вес золота.

ОЛИ (с восточным акцентом). Слушай, дарагой, зачем нам калым? Может мы её забэсплатно продадим, а?

ОЛИ. Подожди, она сейчас придет. (Кричит.) Хлора, тьфу... Флора, ну ты идешь, Наконец?

РЕНЕ. Ну, конечно, жди её. Она, наверное, там уже плитку кладет.

ОЛИ. Не уходи, правда, сейчас уже мы начнем играть.

РЕНЕ. Да не в игре дело. Раз в неделю я встречаюсь с друзьями, чтобы поболтать о всякой ерунде, посплетничать, рассказать о чем-нибудь интимном, о чём другим и пикнуть нельзя. Посоветоваться, в конце концов. Но вот чего мне точно не нужно, так это делиться кулинарными рецептами и получать советы по домоводству. (Она надевает сумку через плечо.) Есть два типа людей, от которых можно свихнуться, - это те, которые только что бросили курить, и те, что только что развелись.

СИЛЬВИЯ. Было бы лучше, Рене, если бы ты была немножко менее черствой.

РЕНЕ. А такие как ты, Сильвия, относятся к третьему типу! (Направляется к двери.)

ОЛИ. Рене, ну подожди!

РЕНЕ. А ты, Оли, больше всех виновата - не дала человеку спокойно покончить с собой.

СИЛЬВИЯ. Я тоже с удовольствием поговорила бы о чём-нибудь интимном, но сегодня как-то руки не доходили.

ОЛИ. Да, сегодня они только до бутерброда доходили, и обратно. (Кричит.) Флора, ты идешь или нет?
Ф л о р а приходит из кухни с коктейлем для Оли.
ФЛОРА. А сейчас, у нас будет сладкий стол!

РЕНЕ. Нет, вы как хотите, а я пошла.

СИЛЬВИЯ. Флора, ну какой на ночь сладкий стол? Я тоже, наверное, пойду.

ОЛИ. Да, поиграли...

ФЛОРА. Это что, я во всем виновата?

РЕНЕ. Нет, просто мне завтра на смену рано вставать.

ФЛОРА. Рене, а Стэну нравится быть мужем полицейской?

РЕНЕ. Ему нравится ... романтика.

СИЛЬВИЯ. Это как?

РЕНЕ (кокетливо). А это, когда он приковывает мою левую руку и ногу к левой стороне кровати. (Показывает.) А правую руку и ногу к правой стороне кровати. (Улыбается и закрывает глаза.)

ОЛИ. Ого, прямо аж завидно...

РЕНЕ. Ещё бы. Куча острых ощущений, особенно когда он засыпает богатырским сном, а тебе нужно в туалет. Так что, если уж кому и завидовать, так это вам двоим.

ФЛОРА. Нам? Почему?

РЕНЕ. Вы - свободные птицы, делаете, что хотите, где придется и с кем попало. Не жизнь, а малина.

ФЛОРА. Сильвия, а ты тоже так думаешь?

СИЛЬВИЯ. У меня на малину аллергия. А вот наручники я бы, наверное, одолжила.

РЕНЕ (подходя к двери). Девочки, можете мне поверить. Сейчас - время одиноких женщин. Вы оглянитесь вокруг - мужчины сегодня выглядят лучше, чем когда бы то ни было.

ФЛОРА. Это почему же?

РЕНЕ. Потому, что сегодня они на 14 лет моложе!
Р е н е открывает дверь, и пропускает вперед Сильвию.
СИЛЬВИЯ. А ты могла бы мне одолжить парочку?

РЕНЕ. Кого - мужчин?

СИЛЬВИЯ. Да нет, наручников... (Выходят и закрывают дверь.)

ФЛОРА (начинает убирать со стола). Как тебе это нравится? Они нам завидуют! Нет, ну ты себе представляешь? Они и понятия не имеют, каково нам.

ОЛИ (холодно). Я тебе буду очень признательна, если ты не будешь сейчас ничего убирать.

ФЛОРА (продолжает). Да я немножко совсем. Нет, ну ты можешь себе представить? Они нам завидуют!

ОЛИ. Флора, пожалуйста, ничего не убирай. Я сегодня ещё мусорить не закончила.

ФЛОРА. О чём ты говоришь - здесь только пара тарелок. Ты хочешь, чтобы они валялись всю ночь?

ОЛИ. Да плевать я хотела на эти тарелки! Просто ты мне мешаешь спокойно отдыхать.

ФЛОРА. Я же тебя не прошу мне помочь.

ОЛИ. Но мне от этого не легче! Ты, как немой укор постоянно крутишься у меня перед носом. Стираешь, гладишь, бегаешь с тряпкой и пепельницей за мной по пятам. Вчера, я захожу на кухню, а ты моешь пол и причитаешь - Следы, следы, везде сплошные следы...

ФЛОРА. Но я же не говорю, что это твои следы.

ОЛИ. Конечно же, они мои, а чьи же? Мои ноги, так и норовят оставить следы. Может, ты хочешь, чтобы я по потолку ходила?

ФЛОРА. Нет уж, лучше ходи по полу, потолки тяжелее мыть.

ОЛИ. Можно? Ой, спасибо большое!
Ф л о р а подходит к телефону, и начинает стирать с него пыль.
ФЛОРА. Ты пойми, я не хочу делать твою жизнь - невыносимой. Но нам нужны нормальные условия для проживания.

ОЛИ. Тогда оставь в покое телефон - на нём мои самые любимые отпечатки.

ФЛОРА (откладывает тряпку и садится на диван с жалобным выражением лица.). Ну вот, началось. Я всё думала, когда же это начнется?

ОЛИ. Что начнется?

ФЛОРА. Когда, наконец, я начну действовать тебе на нервы.

ОЛИ. Я не говорила, что ты мне действуешь на нервы.

ФЛОРА. Неважно. Ты сказала, что я невыносима.

ОЛИ. Нет. Это ты сказала, что ты невыносима.

ФЛОРА. А что ты сказала?

ОЛИ. Я не знаю. Какая разница?

ФЛОРА. Никакой разницы, я просто повторила то, что ты сказала.

ОЛИ (раздраженно). Ты лучше повторяй то, что я действительно сказала, а не то, что ты думаешь, я сказала! О, боже, это невыносимо!

ФЛОРА (берет в руки чашку и начинает расхаживать по комнате). Ну вот. Невыносимо. Я же говорю - невыносимо.

ОЛИ. И, пожалуйста, не дуйся. Я знаю, сейчас ты надуешься, и уже ты права. Когда мы ругаемся, то всегда права я, а когда ты дуешься, то всегда права ты.

ФЛОРА. Нет, я прекрасно знаю, что ты права. Всё, что ты про меня говоришь - абсолютная правда.

ОЛИ (начинает злиться). И не сдавайся слишком быстро. Я не всегда права. Иногда и ты бываешь права.

ФЛОРА. Да, ты права. Я тоже иногда бываю права, но мне кажется, что я всегда не права.

ОЛИ. Да, но на этот раз, ты действительно не права.

ФЛОРА. Права, не права, ну что ты привязалась ко мне?

ОЛИ. Не увиливай. Ты или дуешься, или увиливаешь. С тобой даже поспорить толком нельзя!

ФЛОРА. Я знаю, я знаю... (Хватает чашку.) Чёрт! Ну почему я даже самую ерунду не могу сделать нормально! (Внезапно она размахивается, чтобы бросить чашку об стену, но потом передумывает.)

ОЛИ. Почему ты не разбила эту дурацкую чашку?

ФЛОРА. Знаешь, ещё немножко, и я бы её точно разбила. Я бываю иногда такая несдержанная.

ОЛИ. Ну, и почему же ты её не разбила?

ФЛОРА. Я стараюсь держать себя в руках.

ОЛИ. Зачем?

ФЛОРА. В каком смысле - зачем?

ОЛИ. Зачем держать себя в руках? Если ты вне себя, и тебе хочется грохнуть чашку об стену - зачем себя сдерживать?

ФЛОРА. А какой смысл? Я всё равно буду вне себя, и ещё мне будет жалко чашку.

ОЛИ. Нашла чего жалеть! И вообще, откуда ты знаешь, что ты будешь чувствовать? Может, ты будешь себя прекрасно чувствовать! Почему ты всегда должна себя контролировать? Ты можешь хоть раз, сделать то, что ты хочешь, а не то, что положено? Ну? Давай, раз - и об стенку! Грохни эту чёртову чашку!

ОЛИ (машет рукой). Ты неизлечима. Ты хронически неизлечима!

ФЛОРА. Мне надо было бросать чашку другой рукой. Я забыла, что это плечо у меня больное. (Она садится и начинает тереть плечо.)

ОЛИ. Сейчас ты начнешь плакать, захлебнёшься слезами и утонешь, потому, что тебя в детстве не научили плавать. Знаешь ты кто? Ты - ходячее недоразумение.

ФЛОРА. Ну, да, ходячее. (Она ковыляет к стене, и начинает собирать осколки.) А также убирающее, стирающее, готовящее еду и экономящее нам кучу денег. (Она берет тряпку и начинает протирать стол.)

ОЛИ. Ну, у нас тут золушек развелось - принцу некуда упасть!

ФЛОРА. Я понимаю, что я не сахар, но нам же бывает иногда интересно вдвоём? (Флора начинает протирать сиденья стульев.)

ОЛИ. Конечно, бывает. Когда мы вдвоём смотрим прогноз погоды по телевизору. Это единственное развлечение, которое интересно нам обеим одновременно.

ФЛОРА. Ну почему единственное? Мы читаем вместе, едим, разговариваем...

ОЛИ. Нет. Это я читаю, а ты разговариваешь. Я ем, а ты разговариваешь. Я иду спать, а ты разговариваешь.

ФЛОРА. Тебя беспокоит то, что я слишком много болтаю?

ОЛИ. Я не жалуюсь. Тебе есть, что сказать. Меня беспокоит то, что я уже начинаю слушать.

ФЛОРА. Пожалуйста. Я могу заткнуться. (Флора переворачивает один стул на другой, и начинает протирать ножки.)

ОЛИ. Я просто устала проводить вечера, обсуждая меню на завтра. Вечера созданы для другого.

ФЛОРА. Для какого другого?

ОЛИ. Флора, я должна открыть тебе страшную тайну. (Флора замирает.) Мы не одни во Вселенной.

ФЛОРА. Я так и знала!

ОЛИ. В мире есть ещё и другие существа, немытые, небритые и иногда слегка нетрезвые.

ФЛОРА. А, ты имеешь в виду мужчин?

ОЛИ. Ну, если ты хочешь конкретно, пусть будет мужчин.

ФЛОРА. Надо же! (Флора смеётся и начинает ещё активнее тереть ножку стула.) Я уже две недели о мужчинах и не вспоминаю.

ОЛИ. Не вижу ничего смешного. И вообще, перестань тереть ножки стульев - это выглядит неприлично. Что о нас из соседнего дома подумают?

ФЛОРА. Ничего не подумают. Это только у тебя все мысли на одну тему.

ОЛИ. Флора, слушай, мы не можем так всё время сидеть одни.

ФЛОРА. Хорошо, но дай мне немножко времени. Я ведь только-только как с мужем разошлась.

ОЛИ. А я тебе что, оргию предлагаю, что ли? Посидеть с двумя интересными мужчинами вечерком в ресторане - только и всего.

ФЛОРА. С какими мужчинами?

ОЛИ. Можешь спокойно положиться на меня. У нас в подъезде живут два испанца...

ФЛОРА. Они в подъезде живут?

ОЛИ. Да нет, они живут на 14-м этаже.

ФЛОРА. А откуда ты знаешь, что они из Испании?

ОЛИ. Я про них знаю больше, чем их родная мать - я с ними в лифте застряла на прошлой неделе. И они пригласили меня в ресторан.

ФЛОРА. А как они выглядят?

ОЛИ. Как с картинки. Пиджаки, галстуки, ботинки. Ну и брюки, конечно.

ФЛОРА. Они молодые? Ну, в смысле - не очень старые? И вообще, они интересные внешне?

ОЛИ. Я же тебе говорю - они со всех сторон очень интересные. Два обалденных испанских джентльмена.

ФЛОРА. Испанский джентльмен звучит подозрительно.

ОЛИ. Не более подозрительно, чем английский пират.

ФЛОРА. А какой из них будет мой?

ОЛИ. Любой. Выберешь испанца на свой вкус, а я буду довольствоваться тем, что у нас с тобой разные вкусы.

ФЛОРА. Ну, хорошо. А о чём я с ними буду говорить?

ОЛИ. С ними легко общаться. У них очень тонкое чувство юмора. Они смеялись даже тогда, когда я и не шутила.

ФЛОРА. А они вообще нормально понимают?

ОЛИ. Вполне нормально. Мне кажется... Фло, только ты должна обещать мне кое-что.

ФЛОРА. Что?

ОНИ. Никого из них не называй Сидом. Забудь про Сида. Их зовут Улио и Ренальдо. Улио в разводе, а Ренальдо - вдовец. Или наоборот. Это неважно. Главное, они знают все самые лучшие испанские рестораны.

ФЛОРА. Нет уж. Я не собираюсь идти с незнакомыми мужчинами в ресторан, чтобы там на меня весь город пялился.

ОЛИ. Ну да! Весь город прямо сгорает от любопытства - с кем это Флора Унгер встречается по вечерам?

ФЛОРА. Я имею в виду своих друзей и родственников. Что если моя свекровь увидит, что я сижу в ресторане с какими-то испанцами?

ОЛИ. Твоя свекровь живет во Флориде!

ФЛОРА. Но она же приезжает раз в году. Может, это будет тот самый раз.

ОЛИ. Флора, ну я тебя очень прошу. Дай мне свою руку. (Прикладывает её к своей груди.) Ты чувствуешь, как бьется моё сердце?

ФЛОРА. Нет.

ОЛИ. Это потому, что на месте твоей руки, должна быть большая и волосатая. Ну, пожалуйста!

ФЛОРА. Хорошо, но только мы никуда не пойдем, а будем есть дома.

ОЛИ. Дома? Слушай, Флора, еда ведь только предлог. Главное - это игра. Игра! Мимолётные взгляды, случайные прикосновения. Это, схватка, это борьба за нашу свободу и независимость, где самое главное для нас - красиво проиграть.

ФЛОРА. Я не собираюсь ничего проигрывать. Ты хочешь с ними поужинать, приготовлю ужин. Я сделаю суп гаспачо, касадилию, фахиту из курицы и несколько разных тап с грибами, креветками и чесночком.

ОЛИ. Ты что? После такого ужина они не встанут из-за стола. И, пожалуйста, никакого «чесночка».

ФЛОРА. Чеснок убивает микробы.

ОЛИ. Чеснок убивает романтику. Мне нужен лирический вечер, а не гастрономический.

ФЛОРА. Ты же знаешь, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

ОЛИ. Да? Слава богу, что мне в другую сторону!

ФЛОРА. Сиду. Мне нужен рецепт «Маргариты». Он такую «Маргариту» делает - закачаешься.

ОЛИ. Не надо. Я куплю такую тэкилу, что ты закачаешься гораздо быстрее.
Занавес.
АКТ 2.
Сцена 1.
Через несколько дней. В комнате никого нет, но всё готово к приходу гостей. Вазы с цветами расставлены повсюду, стол изысканно сервирован на четверых, на столе стоят зажжённые свечи. Входная дверь открывается, входит О л и. На плече - дамская сумочка, в одной руке портфель, а в другой - бутылка вина в бумажном пакете. Она ставит портфель прямо на стол и оглядывается по сторонам. На лице появляется улыбка.
ОЛИ. Ой, как красиво! Цветы, цветы - я и не знала, что ты такая экибаньщица! (Оли сбрасывает с себя туфли, снимает жакет, бросает его на диван, промахивается и жакет падает на пол.) Зачем это нам четыре стула - вполне бы хватило и двух. (Хихикает.) А какие запахи! Что там так аппетитно шкворчит? Это наша фахита? Нет, это не фахита, это - вулкан, это Фудзияма в собственном соку!
Она начинает снимать с себя юбку и скрывается в спальне. Из кухни появляется Ф л о р а с половником. Она всё ещё в фартуке и выглядит расстроенной. Флора молча подбирает разбросанные туфли и жакет, снимает со стола портфель и запихивает всё это в шкаф. Из спальни выходит О л и, на ходу застёгивая шикарное платье. Она достаёт из шкафа туфли на высоком каблуке.
ОЛИ. Фло, ты выглядишь - что надо. Только сними передник и надень нормальное выражение лица. Что- нибудь случилось? Это очевидно, судя по нашему с тобой диалогу. Ну, давай, выкладывай. В чём дело?

ФЛОРА. В чём? А как ты думаешь, сколько сейчас времени?

ОЛИ. Сколько? Понятия не имею... Семь тридцать? Восемь?

ФЛОРА. Да? Восемь-двадцать!

ОЛИ. Ну, хорошо, восемь-двадцать, дальше что?

ФЛОРА. Ты сказала, что придешь домой в семь.

ОЛИ. Хорошо, значит, я сказала, что приду домой в семь, а пришла в восемь-двадцать. Тоже мне - проблема.

ФЛОРА. Ты же знала, что опаздываешь, почему ты мне не позвонила?

ОЛИ. Я закрутилась на работе.

ФЛОРА. На работе, ха! Я тебе звонила на работу в семь. Тебя уже не было.

ОЛИ. Ну да, я потом поехала искать себе сережки.

ФЛОРА. Ты могла бы попросить у меня. Я тебе с удовольствием одолжила бы пару.

ОЛИ. Мне твои не подходят, они у тебя все слишком яркие.

ФЛОРА. Сид никогда не позволял себе такого.

ОЛИ. Неужели он носил твои сережки?

ФЛОРА. Нет, он звонил, когда опаздывал.

ОЛИ. Я должна тебе каждый раз звонить, когда на работе задерживаюсь?

ФЛОРА. Ты мне сказала, что они придут в семь-тридцать, так?

ОЛИ. Ну, так.

ФЛОРА. Полчаса на коктейли, и к восьми мы должны были сесть за стол. А сейчас уже восемь двадцать одна, и через десять минут это уже будет не шкварчащая фахита, а горелые шкварки!

ОЛИ. Подожди, успокойся. Может её поставить на медленный огонь?

ФЛОРА. Она уже давно на медленном огне. Если на неё посветить фонариком, она загорится. И что мне теперь делать?

ОЛИ. Значит надо полить её подливкой.

ФЛОРА. Слушай, ну ты даёшь! Какая может быть к фахите подливка?

ОЛИ. Я не знаю. Ты сама просила моего совета.

ФЛОРА (возмущенно машет половником у Оли перед носом). Совет? Да ты не знала, где у тебя кухня находится, пока я тебе не показала.

ОЛИ. И нечего тут ложкой махать.

ФЛОРА (взрывается). Это половник! Половник, а не ложка. Она даже не знает, что такое половник!

ОЛИ. Успокойся, пожалуйста. Сейчас гости придут, а ты в таком виде.
ФЛОРА. Конечно, тебе легко говорить. Я тут ишачу целый день, покупаю продукты, цветы, готовлю в поте лица, а ты сидишь у себя в телестудии и сочиняешь свои дурацкие новости.

ОЛИ. Новости не сочиняют, их передают. Ты знаешь, например, что сегодня в Багги произошел переворот?

ФЛОРА. Я вообще не знаю, что такое это Багги.

ОЛИ. Это новая страна в Африке.

ФЛОРА. С каких это пор?

ОЛИ. С прошлого вторника.

ФЛОРА. Тем более. Я с этой готовкой света белого не вижу.

ОЛИ. А кто тебя просил? Мы сейчас сидели бы в какой-нибудь Касе и наслаждались бы фламенкой с кастаньетами, а не Флорой с половником.

ОЛИ. Стой, пожалуйста, на месте!

ФЛОРА. Нет уж, я за испорченный ужин не отвечаю.

ОЛИ. Ерунда какая.

ФЛОРА. Это для тебя ерунда. А я привыкла, чтобы всё было по первому разряду.

ОЛИ. А я привыкла принимать гостей с улыбкой. Хватит ругаться, я иду открывать.

ХУЛИО. Можно, но это не будет слишком правильно. Лучше говорить – «Буенос трейдес».

РЕНАЛЬДО. Диас - это утро.

ХУЛИО. А трейдес - это вечер. (Оба говорят с сильным испанским акцентом.)

ОЛИ. А, понятно. То есть - капито.

ХУЛИО. Лучше говорить - компрендо.

РЕНАЛЬДО. Капито - это понимать по-италиано.

ХУЛИО. А компрендо - это понимать испаньоло.

ОЛИ. Теперь я андерстендо.

ХУЛИО. Андерстендо,это понимать по-англишки.

ОЛИ. Нет. Андерстендо, это понимать по-американшки. (Все смеются.) Ну, проходите, амигос.

ХУЛИО. Амигос, это испаньоло.

РЕНАЛЬДО. Вы какие цвета любить? Я думал, вы - розовые, да?

ОЛИ (обиженно). С чего это вы решили, что мы - розовые. Мы - совсем даже наоборот.

ХУЛИО. Правильно! Вы любить гвозди ... гвоздики? (Достаёт из-за спины букет белых гвоздик.)

РЕНАЛЬДО. А я думал, вы любить розовые. (Достаёт из-за спины букет алых роз.)

РЕНАЛЬДО. Извините. Мы пока плохо говорить.

ОЛИ. Нет, это я пока плохо понимать. Цветы великолепные. Я поставлю их в вазу. Так, давайте я всех познакомлю. Это - моя очень близкая подруга и самая близкая соседка - Флора Унгер. Флора, познакомься, а это мои соседи по лифту, Улио и Ренальдо.

ХУЛИО. Я не есть Улио. Я - Хулио.

ОЛИ. Хулио? А я думала, что «Х» в испанском не произносится. Просто имеется в виду.

ХУЛИО. Нет, Хулио не имеется в виду.

ФЛОРА. А... всё понятно. (Обращается к Хулио.) Значит, вас зовут Хулио?

ХУЛИО (улыбаясь). Да, я есть Хулио.

ФЛОРА. Очень приятно. (Обращается к Ренальдо.) А вы, значит... Хренальдо?

РЕНАЛЬДО. Нет, сеньора. я Ренальдо.

ФЛОРА. Как же так? А почему у вас «Х» не произносится? Оно просто имеется ввиду?

РЕНАЛЬДО. Нет, оно не имеется ввиду.

ФЛОРА. Очень странный язык. То не имеется, то не произносится. Неважно. А меня зовут Флора.
Она подаёт ему руку. Р е н а л ь д о наклоняется и целует ей руку.
РЕНАЛЬДО. Флора - это есть очень красивый имя. Флора - значит растительность.
Ф л о р а подаёт руку Х у л и о. Тот тоже наклоняется и целует ей руку.
ХУЛИО. У вас очень много растительность. (Флора выдергивает руку.) Я очень люблю очень много растительность. (Он показывает вокруг на множество цветов.)

ОЛИ. Так мальчики, садитесь, пожалуйста.

РЕНАЛЬДО. Грасиас. Мы садится на стул?

ОЛИ. Паркуйтесь, где хотите.

РЕНАЛЬДО. У нас нет машина, мы тут рядом работать и ездить пешком.

ХУЛИО. Нет, нет. Оли говорит - себя паркуйся.

РЕНАЛЬДО. А, себя... (Оба смеются.)

ОЛИ. Хулио, садитесь, пожалуйста, на диван. Флора, а ты тоже не могла бы сесть на диван вместе с Хулио? (Флора садится на диван.) А вы, Ренальдо, садитесь вот на этот стул.

РЕНАЛЬДО. Только после вы, Оли.

ХУЛИО (вскакивает с дивана). Ой, извините.

ОЛИ. Хулио, вам что, не нравится на диване?

ХУЛИО. Нет, я очень нравится, но может вы хотеть на диван?

ОЛИ. Нет, нет, я вас посадила на диван, и, пожалуйста, сидите.

ХУЛИО. Конечно. (Он садится.)

РЕНАЛЬДО (обращается к Хулио). Сначала пусть Оли.

ХУЛИО (вскакивает). Ой, извините.

РЕНАЛЬДО. Сейчас Оли садится, потом Ренальдо, а потом Хулио.

ОЛИ. Отлично. Значит сейчас моя очередь. (Садится.)