Послесловие к книге второй

Затем пришёл ползучий год Змеи – не худший год, когда я, слава Богу, из дел служебных выполз понемногу и как-то обобщил стихи свои, труд разделив на два условных тома. И с книгой 1-ой (вам она знакома?) в Издательство явился.

Шли бои тогда в Афганистане с «Талибаном». А на земле родного Кыргызстана борьба велась, как прежде, под ковром. Всесильная Семья с её двором заигрывала с Западом, ловчила, но оппонентов собственных «мочила», не отличаясь честью и добром.

Она прижать сумела ряд газет, телеканалы шустро прибирала. В сей атмосфере, что не вдохновляла, отметили мы летом 10 лет желанной суверенности своей.

Наш Президент порадовал людей изданием своих воспоминаний¹ о жизни, о крутом пути исканий, о множестве несбывшихся программ, отдельно – о большой любви к Майрам и явной антипатии, понятно, к Ф. Кулову.

Особенно занятно читались те страницы, где Аскар (на это у него особый дар!) красиво так снимал с себя вину за выборы, что сдвинули страну назад: в безгласье, культ и несвободу. В который раз поклялся он народу избавить Кыргызстан от нищеты и мерзости.

Прекрасные мечты, звучавшие из президентских уст, тотчас проиллюстрировал Минюст, который (в силу принятых традиций) пытался помешать «Моей столице» и нескольким другим ершистым СМИ общаться с любопытными людьми.²

Не всё, однако ж, власти удалось. А тут ещё такое началось в Нью-Йорке и во всём подлунном мире! Сам Путин на террор взглянул пошире, одумался – и с Бушем задружил.¹

Наш физик тоже помощь предложил (посильную) Соединённым Штатам. И вновь прослыл восточным демократом! Ещё вдобавок выпустить решил на волю Топчубека-бедолагу, хоть тот в тюрьме не сделал даже шагу к прошенью о помилованье.²

Но – по Кулову топтаться всё равно настойчивые власти продолжали. Ему не только волюшки не дали – напротив, постарались кое-как ещё навесить нескольких «собак» по делу о растратах и хищеньях.³

Декабрь: американцев появленье, что было узаконено уже. Аскар летит в Москву с Майрам-эже, где леди выступает с новой книжкой (читайте-ка, девчонки и мальчишки, и взрослые – про ярких звёзд науки!).⁴

В Бишкеке же заламывают руки тем, кто рискует правду говорить: о том, как землю начали дарить то Казахстану, то – ва-ще! – Китаю. О том, что спирт с бензином поступают в карманы президентского зятька.⁵ О том, что правит «мамина» рука, «писательская», доблестным Гарантом. Что стал он политическим мутантом с замашками восточного царька.

Да тут ещё, средь общего базара, был грубо арестован Бекназаров – южанин и настырный депутат, который выступал, как говорят, критически по поводу границы.⁶ А следом со страниц «Моей столицы» о зяте информация пошла…

В год Лошади – такие, брат, дела – сплотилась оппозиция и встала по новой на дыбы! Она устала от наглых издевательств и тычков. Нашлось немало женщин, мужиков, которые пошли на голодовку – как в 90-м!

Думаю, неловко почувствовал себя в те дни Госдеп. Ведь для американцев главный хлеб – защита демократии, не так ли? Не станет ли для них последней каплей всё то, что наблюдается у нас? Иль, получив аэропорт «Манас» и 30 га под собственную базу, о принципах они забудут сразу и скажут оппозиции: «Мы – пас!»?

Такие размышления подчас не только мной одним овладевали. А власти Азимбека мордовали, хотя парламентарии не раз просили отпустить его на волю.

Но наш «БиДэ» гонял свой мяч по полю и будто бы не слышал вещих слов. Напротив, поощрял своих «козлов» к дальнейшему дурацкому боданью.

И – грянул миг! Народному молчанью настал, что называется, предел. 17-го марта под расстрел попали митингующие люди, которые (мы это не забудем!) рискнули предъявить свои права. Милиция ж ответить на слова решила огнестрельным аргументом.

Шесть душ – в распыл! И с этого момента, с кровавого события в Аксы, быстрей, чем прежде, понеслись часы, влача нас к неизвестному исходу.

Власть, как всегда, пыталась врать народу, цинично отрицая факт стрельбы. Но стал неуправляем ход борьбы. Аскар Акаев, внешне опечален, со всех экранов выступил вначале, сурово оппозицию клеймя, недетскими угрозами гремя, ссылаясь на высокую Фемиду. Однако же – был грозен только с виду: ведь Азимбека вслед освободил. (Что ж раньше-то ни в чём не уступил, пока аксыйский гром вовсю не грянул?)

И далее пыталась власть к обману да шантажу бесстыдно прибегать. Народный форум вздумали собрать, Айтматова немедленно призвали, чтоб высказался он. Но тут уж встали все местные фрондёры на дыбы. И в пику власти («мы вам – не рабы!») устроили народный курултай, который (сам подшивку полистай) потребовал отставки Президента и наказанья всех, кто до момента кровавого довёл наш «островок».¹

Аскар сообразил, что лучше в прок отдать кого-то в жертву, кинув кость, и выпустить быстрее гнев и злость из оппозиционного котла.

Комиссия вмиг создана была для изученья той аксыйской драмы. Стремился диссидентский стан упрямый хоть что-то власть имущим объяснить. И за Аксы их продолжал винить, и за решенье уступить Китаю кусок земли. (Хоть тут, не исключаю, Акаев был, вполне возможно, прав.)

Май жарким стал. Народ, плакаты взяв, устроил демонстрации, пикеты. Милиция дала свои ответы, неразрешённый митинг разогнав.

Южане же, не веря ни на грош Акаеву, дорогу Бишкек – Ош немедля, в знак протеста, перекрыли. А депутаты даже завалили вопрос о государственной границе с Китаем. Но позднее – согласиться решили с президентским предложеньем и утвердили текст доп. соглашенья, отдав Соседу часть своей земли.

Тут по Аксы виновников нашли… Сам Президент

Наш физик дальновидный, казалось бы, двух зайцев враз убил! – тех покарал, а этих защитил, кого-то сдал, кого-то приберёг, а главное – остался «островок» на время без правительства. Прекрасно! Акаев это сделал не напрасно: он новый кабинет составить смог (уже десятый за 12 лет). И русского назначил (ёшкин свет!) премьером (чтоб свои не передрались). ²

Суды же, тем не менее, старались былые установки выполнять. Иначе как нам факт такой понять: 8-го мая, перед Днём Победы, Фемида наша, плотно отобедав,
Ф. Кулову, что отсидел немало, десятилетний срок легко впаяла, чихав на все ходатайства Госдепа.³

А с Азимбеком вышло как нелепо! Сначала суд признал его вину, чем снова взбудоражил всю страну; потом, при перекрытии дороги, все обвиненья сняли – и в итоге, как стёклышко, стал чистым Азимбек.

Тут Президент, «добрейший человек», решив, что главный кризис миновал, тех двух коллег, что раньше покарал, назначил вновь на тёплые посты.⁴

Однако же аксыйцы, не просты, вослед собрали августовский сход и на сентябрь наметили поход в столицу, чтоб отправить хитреца в отставку.

«Не лишиться бы венца!» – затрусил тот и начал в лихорадке чуть-чуть менять хозяйские повадки, кормя народ высоким обещаньем: созвать в Бишкеке вскоре совещанье и власть свою перераспределить, в парламенте палаты обе слить, существенно его усилив роль; не восседать на троне, как король, а разделять ответственность с другими; делиться полномочьями своими с премьером, не давя и на суды.

В расчёте на какие-то плоды часть оппозиционных сил решила, что надо перестать быть острым шилом и правильней – пойти на компромисс.

Лишь юг не поменял былой девиз, готовясь к знаменитому походу. Сие влияло плохо на погоду в высоких политических кругах, внося и неуверенность, и страх, что в год, который назван Годом гор¹, республике грозит большой позор: все саммиты сорвутся и визит Аскара к Бушу.

Власть собрать спешит, под лозунгом защиты Президента, бишкекский митинг. Хохмою момента являлось то, что этот сход ажурный, по существу, был только лишь дежурным, куда свозили (старая манера!) учителей, врачей, пенсионеров, зависимых от воли аппарата.

Сентябрь настал, и первая декада нас удивила кучей новостей. 4-го числа от всех ветвей кыргызской власти, партий, НПО собрались делегаты – для того, чтоб, избежав повтора революции, внести поправки в главы Конституции и обеспечить якобы баланс противовесов.²

Но счастливый шанс достичь согласья, нежно вскрыв нарывы, чуть было не угробили те взрывы, что прозвучали через пару дней на Душанбинской. (Органам видней, кто это сделал, – в пику пальме мира.) Однако покушенье на Мисира (иль, может, имитация сего, поскольку две гранаты никого – о чудо! – в миг теракта не убили) к шумихе привело.¹

Верхи забили тревогу! Надо митинги прикрыть! Суровый мораторий наложить на сборища, чтоб не мутили воду. Правительство, воспользовавшись, с ходу состряпало проект постановленья. Но Жогорку Кенеш сие решенье отмёл, оно в палатах не прошло.

Акаев начал плакаться зело и к Путину помчался прямо в Сочи: мол, помогите, нет уж больше мочи сражаться с террористами вокруг. Мисир (глава Совбеза! лучший друг!) уже от рук злодейских пострадал. Глядишь, и мне с Майрам такой финал незримые убийцы уготовят!..

Взирая на акаевские брови, брат-россиянин высказался так: «Россия оградит вас от атак любых врагов и злобных экстремистов. Мисира ж мы подлечим».

Вновь лучистый, Акаев возвращается в Бишкек. На юге ж непокорный Азимбек уже возглавил марш. Идут аксыйцы с призывом, чтоб расстрельщики-убийцы все понесли заслуженную кару и чтоб свои претензии к Аскару публично изложить, в Бишкеке прямо.

Власть бросилась на юг. Какая драма там разыгралась втайне? – я не знаю. Со слов лишь Азимбека, допускаю, что непокорных ждал уже ОМОН, что вскоре подвезли со всех сторон дежурных аксакалов и спортсменов, что люди приустали откровенно и выдохлись от противостоянья. К тому же власть дала им обещанье (какой-то меморандум подписав), что к ноябрю одна из мрачных глав закрыта будет: всех виновных снимут с больших постов, суды решенье примут, восторжествует правда, наконец! От «искренних» чиновничьих сердец всем выдали по паре тысяч сомов – и марш был прекращён.

Без костоломов, по счастью, обошлось! И Президент, уладив этот шумный инцидент, торжественно отъехал в Вашингтон.¹ (Пардон, сперва – в Нью-Йорк. Уж там, в ООН, залился, как обычно, соловьём и всем напел про то, что Общий Дом теперь объявлен Домом Человека, Свобод и Прав. Что вскоре, в духе века, у нас начнёт работать омбудсмен², что мы добьёмся лучших перемен и Кодекс демократии напишем³, чем сразу и к Европе станем ближе, и, главное, к великодушным США, что древняя кыргызская душа две тыщи двести лет уж существует и надо бы историю такую отметить всем сообществом земным!)⁴

Затем заехал к Бушу. Долго с ним беседовал, лирически общался. Да и с другими боссами встречался, чтоб деньги получить и снизить долг.

«Огромный от визита вышел толк!» – вскричали все придворные газеты. Однако же пришлось держать ответы Аскару и за чёрный день в Аксы, и за прессовку СМИ, и за весы Фемиды, что склоняются всегда в одну лишь только сторону – куда указывает им его рука, и за разгул казахского зятька, коррупцию (всеобщий наш позор!).

Хоть А.А.А. всучил программу КОР, чем вызвал одобрение у Буша, но – факт, что беспросветной грязи лужа, в которой мы давно уже лежим, неиссушима!

Нынешний режим погряз настолько в воровстве и взятках, что даже о подобии порядка смешно уже, поверьте, толковать. Да, в октябре Аскар сумел собрать в Бишкеке саммит доноров, и всё же, на бедность получив (великий Боже!) семьсот мильонов баксов, он традиций не в силах изменить. От инвестиций лишь власть одна сумеет воспарить.

Американцев, может быть, дурить ещё удастся пару лет, однако – не кыргызстанцев: знаем, где собака зарыта, не одну такую съели!

Который год уж слышим про модели развития, прогресса, процветанья!.. Вот с конституционным совещаньем у многих были связаны надежды. Но оказались белые одежды лишь фарисейской видимостью снова и сохранилась прежняя основа единовластья, мелкого двора.¹ Всё та же продолжается игра с расчётом на ближайшие два года.

А хитрости у нас такого рода: то будем демократию спасать и новые Советы создавать, и Кодексы слагать страниц на двести! То сыну Президента и невесте со всех полос газетных петь хвалу!¹ То снова ядовитую иглу втыкать в двух-трёх опальных журналистов; то, превзойдя вчерашних коммунистов, превозносить без устали Майрам – как лучшую из дочерей и мам, а главное – из президентских жён. Ведь ею труд «бессмертный» сочинён, очередная ханжеская книга! К тому же – вот дворцовая интрига! – отнюдь возможность не исключена, что столь непогрешимая жена когда-нибудь сама Гарантом станет.²

А что! Парламент явно не восстанет, а Избирком – искомый даст процент. Ну, вскрикнет там какой-то диссидент, что не согласен с этаким театром; так крикуну дорогу к психиатрам укажут иль отправят за колючку.

Ни Штаты не устроят нахлобучку акаевскому дому,¹ ни Москва. А может быть, та версия права, которая предполагает вновь к парламенту воскресшую любовь и превращенье Шефа в Торага?²

Представьте-ка, что партия «Алга…»³ на выборах в парламент победит… Скажите, кто тогда предотвратит подобную, пардон, метаморфозу? Навряд ли сэр Акаев встанет в позу и спикерский отбросит вариант. Весьма непредсказуем наш Гарант, чтоб просчитать его наверняка.

Иль всё же президентская рука укажет на преемника – как было в России? Либо встрянет «третья сила» и нанесёт удар исподтишка?⁴

Не требуйте ответов от меня на эти распроклятые вопросы. Я лично – не мастак давать прогнозы: мечтал вот эту книгу в год Коня издать – ан ничего не получилось. Уж Обезьяна в гости заявилась, а всё никак задачку не решу, опять по типографиям хожу, ища того, кто «шкуру не сдерёт». Ужели отложить ещё на год придётся выпуск мне второго тома?! И так уж от политики искома: власть высшая неисправимо врёт.

А потому – прощайте и рахмат всем тем, кому обязан сим изданьем: политикам, что столько лет подряд меня бодрили вечным ожиданьем каких-то новых фортелей лихих; редакциям, по милости которых шли к кыргызстанцам свежие стихи; и гражданам, разрушившим заторы на непростых издательских путях.

Я не был летописцем при властях, а подчинялся собственной лишь воле. И перцу предостаточно, и боли в моих публицистических стихах.

Но одного, могу поклясться, нет: глумливой злобы и бесстыжей лести. И даже в заблуждениях был честен рискнувший обратиться к вам поэт.

P.S. И время вправду показало! А рукопись сия опять застряла в бишкекских типографиях: они запреты получили в те же дни – не издавать возможную крамолу. Об этом мне, потупив оч долу, владельцы трёх издательств сообщили.

Однако ж у меня надежды были сей том злосчастный опубликовать. Один приятель взялся поддержать бумагой, плёнкой да ещё и краской.

«Процесс пошёл!» – как вдруг такой развязкой всё кончилось, что я не ожидал. Акаевский режим внезапно пал – как пресловутый карточный домишко.

Ну а моя неизданная книжка пополнилась на сколько-то страниц, расширился круг действующих лиц – и закрутилась новая интрижка…

Ведя подготовку к предстоящим в октябре 2004 года выборам в местные органы народовластия и следующей за ними парламентской кампании, А. Акаев был вынужден принять некоторые настоятельные рекомендации США и ОБСЕ, а именно: подписать 22 октября закон, предусматривающий процедуру маркировки избирателей; ввести прозрачные урны и открытые кабинки для заполнения бюллетеней; расширить круг общественных наблюдателей и проч.

Однако чувствовалось, что эти вынужденные меры вызывали у власти нескрываемое раздражение, которое стало выплёскиваться на страницы «ручных» СМИ, «осмелевших» до того, чтобы от лица нашего «гордого» населения критиковать Президента за ненужную уступчивость.

Помимо этих эмоциональных выплесков, администрация мобилизовала весь свой кадровый и финансовый ресурс на то, дабы в местных законодательных органах большую часть мест заняли представители проправительственных партий, прежде всего пресловутой «Алга, Кыргызстан!».

Стоит ли удивляться, что «алгинцам» удалось захватить примерно треть кресел в бишкекском горкенеше! Хотя рассчитывали они явно на большее.

Но назойливая пиар-кампания, развёрнутая в пользу этой партии со страниц СМИ и по всем телеканалам, вызвала, очевидно, аллергическую реакцию у многих мыслящих горожан.

Отпраздновав победу «Алги…», двор стал усиленно готовиться к 60-летнему юбилею Президента. Данное событие тоже было использовано для раскрутки достоинств не только Аскара Акаевича, но и членов его семьи, в особенности старшей дочери Бермет.

На фоне ливня именинных поздравлений охлаждающим душем выглядели опубликованные в газете «МСН» интервью с оппозиционным политиком Курманбеком Бакиевым («...цифрами можно манипулировать, но жизнь граждан от этого лучше не становится...») и Заявление для прессы бывших дипработников Усена Сыдыкова, Медета Шеримкулова и Мамбетжунуса Абылова.

С началом декабря 2004 года обработка мозгов кыргызстанцев в пользу ставленников власти резко усилилась. Придворная «Вечёрка» устами своего редактора, супер-

Напротив, газеты «МСН», «Res Publica» поставляли обществу правдивую информацию о событиях в Украине, прогнозируя возможность скорого свершения в Кыргызстане «революции тюльпанов».

Одновременно «эмсээновцы» осмелились приподнять завесу, скрывавшую от граждан Кыргызстана реальные масштабы собственности, находящейся в руках президентской семьи. 10 декабря газетный вкладыш «Комсомольская правда в Кыргызстане» пополнил этот список.

На следующий день московская теледива Оксана Пушкина выпустила на голубой экран свою передачу «Женский взгляд», героиней которой на сей раз стала Бермет Акаева (до этого мы видели в гостях у той же ведущей супругу президента Майрам Дуйшеновну).

В тот же период появляется президентский указ, назначающий выборы депутатов Жогорку Кенеша на 27 февраля 2005 года.

При этом в своём обращении по национальному телевидению А.А.А. называет предстоящую кампанию важнейшим экзаменом, который Кыргызстан должен сдать честно и достойно.

Зная цену подобным обещаниям, лучшее перо «МСН» Рина Приживойт выступает со статьёй «Подайте на честные выборы», предугадывающей возможные махинации аппарата в предстоящие месяцы. Всё сильней активизируется коалиция НПО «За демократию и гражданское общество». Создаётся новое общественно-политическое движение «Ата-Журт» во главе с Розой Отунбаевой.

Президент же отметил Всемирный день прав человека расширенным заседанием Общественного совета демократической безопасности и конференцией «Демократия в меняющемся мире». В своём выступлении перед участниками конференции он резко обрушился на оппозицию, упрекнув её в использовании «грязных» иностранных технологий, применённых якобы в Грузии и Украине. А 17 декабря на заседании Совета обороны и вовсе заявил, что ожидается резкое обострение ситуации в КР, эскалация политического и иного радикализма.

Такие обвинения, мягко говоря, выглядели странными, особенно на фоне того, что для победы Бермет Акаевой были мобилизованы все возможные инструменты воздействия на избирателей, в частности на студентов Кыргызского госуниверситета, прописанных в её избирательном округе.

Вдобавок к ним решили поэксплуатировать жителей Ленинского района, инициативная группа которых, явно дирижируемая сверху, начала сбор подписей в поддержку кандидатуры Бермет Аскаровны.

В принципе, сама Бермет – барышня изящная, образованная, умеющая хорошо владеть аудиторией. Но, к сожалению, навязчивое проталкивание её в новый парламент отрицательно сказалось на имидже президентской дочки.

Тогда же стало известно, что и сын главы государства Айдар, незадолго до того захвативший пост президента Национального Олимпийского комитета, намерен баллотироваться в парламент – по Кеминскому округу, т.е. на родине отца.

Дурной пример, поданный первым лицом государства, оказался заразительным. Не только главная Семья стала выдвигать в будущий парламент свою родню, но и премьер Николай Танаев, и глава президентской администрации Т. Касымов, и др.

И всё же оселком будущих выборов стал Университетский округ № 1, где студентов заставили активизировать сбор подписей в пользу выдвижения Бермет.

К тому моменту уже окончательно оформляются и начинают контактировать между собой оппозиционные силы: Народное движение Кыргызстана (НДК) во главе с Курманбеком Бакиевым и его заместителем, бывшим министром образования Ишенкуль Болджуровой; «Ата-Журт», сопредседателем которого стала Роза Отунбаева; «Жа¢ы Багыт», координируемое Муратбеком Иманалиевым, и др.

Чувствуя это, двор стал в срочном порядке мобилизовывать «своих». Многие крупные чиновники оставили госпосты ради участия в парламентских выборах. По-види-

10 января партия единства и развития «Алга, Кыргызстан!» провела в Бишкеке третий внеочередной съезд, огласив список своих выдвиженцев в будущий парламент. Последние, в лучших традициях КПСС, поклялись в верности «генеральному курсу партии».

В тот же день на разных сайтах в Интернете появилась стенограмма первой части заседания, которое, как утверждалось, было проведено в конце декабря руководителем штаба по выборам премьер-министром Николаем Танаевым. В этом материале раскрывались планы властных структур по нейтрализации ряда неугодных кандидатов в парламентарии, вплоть до их физического устранения.

Честно говоря, содержание стенограммы и особенно её уголовно-матерная стилистика вызвали у меня большое сомнение в подлинности данного документа. Но я абсолютно уверен, что власть не сидела сложа руки и действительно прорабатывала всевозможные законные и незаконные операции, направленные против оппозиционно настроенных лиц.

Предчувствуя непростую ситуацию в республике, ОБСЕ/БДИПЧ решили направить на предстоящие выборы должное количество наблюдателей.

В конце января Первомайский суд столицы выдвинул обвинения против Розы Отунбаевой, Ишенгуль Болджуровой и Топчубека Тургуналиева за якобы допущенное ими нарушение общественного порядка, вызванное мирным митингом и марш-протестом граждан.

Редактор отдела политики «МСН» Рина Приживойт, которой ещё в 2002 году Народный конгресс политических партий присвоил звание «народный журналист», получила по решению Еврокомиссии премию в области демократии и прав человека в Кыргызстане.

Президент издал распоряжение созвать 5 февраля 2005 года в городе Бишкеке Курултай народа Кыргызстана.

Страницы проправительственных газет всё чаще заполнялись либо пиар-материалами в пользу кандидатур от власти, либо обвинениями против зарубежных и внутренних «экспортёров цветных революций».

Наконец, в Бишкек прибыла делегация Исполкома СНГ во главе с председателем этого комитета Владимиром Рушайло, который недвусмысленно дал понять, что – в противовес представителям ООН и ОБСЕ – не видит каких-либо серьёзных недостатков в подготовке Кыргызстана к выборам.

В отличие от высокого эсэнговца, у меня всё вышеупомянутое вызвало следующую поэтическую реакцию.
* * *
Великолепное

семейство

Достигло

пика фарисейства:

«Алга, – воскликнув, –

Кыргызстан!»,

Акаевский

фамильный клан

Решил прорваться

в депутаты.

бедные ребята,

А также

бабушки столицы

Торопятся припасть

к девице,

К Аскара

доченьке старшой:

Мол,

мы-де с Вами

И умоляем

не стесняться –

От нас

(Что вмиг взялась

пиарить пресса!).

Не долго

И милостиво

согласилась.

А разве «принц»,

скажи на милость,

Сестрицы

Да нет же!

Сведущие люди

Давно уж знали:

старший сын

Поедет

Родимые места

папани.
Что ж,

имя есть,

Плюс

мани-мани,

поддержка ЦИК.

Пускай

парламент невелик,

доложу я вам,

Должны

и от родни Майрам

на «ура»

так младшая сестра,

Замгубернатора

Таласа.
Вот и премьер,

дождавшись часа,

Решил потомку

порадеть:

Сынка проталкивает

ведь

Не где-нибудь –

Уж на родного

человека

Попашет

ни чести нет

У ныне правящей

элиты.
Похоже,

для Семьи (и свиты)

Всего

Бензин

И спирт,

и рекламу…

(Но первую

послушать Даму,

Так их беднее

не найдёшь!)

Теперь же,

мир не ставя в грош,

Хотят,

явив свой темперамент,

Парламент,

Чтоб даже он

семейным стал.

А что? –

Власть – главный капитал!!!

* * *
Не стану я наверняка

Ни в «Ата-Журт», ни в НДК

Вливаться,

ни в «Жа¢ы Багыт».
Пусть оппозиция простит,

Но, полагаю, для поэта

Важнее митинга, пикета –

Свободно сказанное слово.

И то, что сам я наяву

Работаю в КРСУ,

Отнюдь не означает, право,

Что раболепия отрава

Всех поразила в нашем вузе.

Мы не обходимся, хотя

Портреты Шефа (как вождя)

Висят в командных кабинетах.

Ведь он – наш основатель.

Это

и всё ж

что ложь

бал сегодня правят.

не славят

Иосифа,

хоть Сталин сам

Велел когда-то

к небесам

Вознесть

сей университет.

свой авторитет

С годами

сильно подмочил.

Вот потому и получил

В лице моём и диссидента,

И – поневоле –

оппонента,

Чья сила вовсе не в пикете,

А в сатирическом

памфлете.

Январь 2005 г.

Как уже сообщалось, в период президентских выборов 2000 года Кыргызстан удивил мировую общественность своим необычайным нововведением – созданием так называемой лингвистической комиссии, устроившей кандидатам в президенты форменный экзамен на уровень владения государственным языком.

Тогда, с помощью филологической «гильотины», было устранено 8 соперников А. Акаева, включая Феликса Кулова, отказавшегося подвергаться сей неконституционной (на тот момент) процедуре.

В парламентской же гонке 2005 года мы решили поразить мир другим «оригинальным» правилом. Согласно пункту 1-му статьи 69-й действующего Кодекса о выборах лица, намеренные баллотироваться в депутаты, должны до этого не менее пяти лет проживать на территории Кыргызстана (в случае претензий на президентский пост – не менее 15 лет).

Правда, во втором абзаце того же пункта допускается, что возможны перерывы в постоянном проживании до шести месяцев в каждом году – в связи с командировками за границу по производственной, научной, служебной и иной деятельности. (Кстати, данную редакцию предложил в своё время депутат Омурбек Текебаев, считавшийся противником режима.)

Когда Кодекс утверждался, мало кто догадывался, что вышеуказанные требования больше всего ударят по… Чрезвычайным и Полномочным Послам Кыргызской Республики за рубежом. Депутаты, видимо, считали, что на дипработников данный ценз оседлости не будет распространяться.

Однако власти Кыргызстана решили иначе. Как только стало известно, что в новый парламент собираются баллотироваться бывшие высокопоставленные лица КР Усен Сыдыков – экс-зампред Исполнительного секретариата СНГ со статусом вице-премьер-министра КР, экс-послы Медет Шеримкулов, Роза Отунбаева и Мамбетжунус Абылов, явно не питавшие симпатий к А.А.А., Центризбирком немедля вос-
пользовался данной зацепкой, стремясь запретить этим лицам участие в выборах и грубо нарушая тем самым их избирательное право.

Данный факт особенно смешно выглядел на фоне намерения А. Акаева назвать 2005 год Годом кыргызской дипломатии, что было им озвучено 12 октября 2004 г. в дни празднования 60-летия основания внешнеполитического ведомства республики.

Но потом, словно спохватившись, глава республики решил посвятить наступающий год решению проблем социальной стабильности и… жилищного строительства.

* * *
Прощаясь

с годом Обезьяны,

Акаев –

Решил отметить

(ха-ха-ха!)

Год

Как Год