Человек во фразеологии: антропоцентрический и аксиологический аспекты 10. 02. 20 сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

и сопоставительное языкознание

диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

Казань – 2007

Работа выполнена на кафедре английского языка государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Казанский государственный университет им. В.И.Ульянова-Ленина»

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

Ведущая организация: Институт языка, литературы и искусств

им. Г.Ибрагимова Академии наук

Республики Татарстан

Защита состоится «28» февраля 2007 г. в _10_ часов на заседании диссертационного совета Д 212.081.05 по присуждению ученой степени доктор филологических наук при государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Казанский государственный университет
им. В.И.Ульянова-Ленина» по адресу 420008, г.Казань, ул. Кремлевская, 18, корп. 2.
С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им.Н.И.Лобачевского государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Казанский государственный университет им. В.И.Ульянова-Ленина».

Автореферат разослан «___» __________ 2007 г.

диссертационного совета Т.Ю.Виноградова

Антропоцентризм стал одним из ведущих направлений лингвистических исследований на рубеже XX–XXI веков, поскольку в языкознании уже было достаточно ярко представлено становление когнитивно-дискурсивной парадигмы. В рамках этой парадигмы исследователями решались вопросы, связанные с получением, кодировкой, хранением и передачей информации разными средствами, в том числе и лингвистическими, что обеспечивалось интеграцией различных областей знания, ведущих к гуманизации научных дисциплин. Одним из аспектов исследования гуманизации явился антропоцентризм, под которым понималось прежде всего положение о человеке как центре и высшей цели мироздания «всех совершающихся в мире событий» [ФЭС 2005: 25]. В науке о языке использование антропоцентрического принципа, или принципа «человека в языке» [Бенвенист 1974], занимает особое место. Согласно принципу антропоцентризма, говорящий человек способен присвоить себе язык в процессе его использования, поскольку «язык не имеет иной объективности, кроме той, которая устанавливается в самых глубинах субъективного» [Guillaume 1971]. Учет этого положения позволяет рассматривать язык как особую семантическую систему, основные «референционные» точки которой соотносятся с говорящим индивидом, а используемые человеком языковые средства выступают как «аутореференционные».

Принцип «человека в языке», или антропоцентризма, утверждался в отечественном языкознании достаточно давно. Ещё в конце XIX века И.А.Бодуэн де Куртенэ в работе «Фонология» (1899) выделял антропофонику как науку, которая занимается «только звуками по существу своему исключительно человеческими, т.е. звуками человеческой речи» [Бодуэн де Куртенэ 1963 I: 354]. В послед- нее время указанный принцип нашел отражение в работах Н.Д.Арутюновой, А.Вежбицкой, Ю.Д.Апресяна, В.М.Алпатова и других представителей Московской семантической школы. Следование канонам антропоцентризма приобрело особое значение в гуманитарной семантике, которая в отличие от формальной, или логико-математической, изучает и семиотические системы (язык, явления культуры, обычаи и обряды, искусство и т.д.), передающие информацию и действующие в человеческом обществе. Однако принцип антропоцентризма понимается неоднозначно. В лингвистической науке сложились разные подходы к реализации антропологического принципа в зависимости от основополагающей гипотезы. Первый подход предполагает включение «языковой личности» в объект науки о языке (от содержания науки к ее истории) [Караулов 1986: 43], второй отражен в современной лингвистической философии и связан с признанием языка как части человека [Альбрехт 1967: 80–81]; третий признает предметом языкознания человека – пользователя языка [Харитонова 2004: 11]; и, наконец, четвертый основан на признании языка как той составляющей, которая делает человека человеком. Последний подход к реализации антропологического принципа был разработан еще В.Гумбольдтом, полагавшим, что изучение языка подчинено «цели познания человеком самого себя и своего отношения ко всему видимому и скрытому вокруг себя» [Гумбольдт 1985: 383]. «Антропологический принцип» Гумбольдта приобрел, начиная с конца 90 годов ХХ века, особую актуальность в сфере наук о человеке и его языке: лингвогносеологии, лингвосоциологии, лингвоэтнологии, лингвопалеонтологии и, наконец, в лингвокультурологии и философии языка» [Харитонова 2004: 10–11].

Несмотря на существующие разные подходы и трактовки принципов антропоцентризма, совершенно очевидно, что отечественная и зарубежная лингвистика в последние десятилетия сменила вектор, парадигму развития, поставив в центр внимания человека, творящего язык и творимого языком. Иначе говоря, объявила новый – антропоцентрический – подход к изучению языка. Слоганом этого порядка можно считать название книги Н.Д.Арутюновой «Язык и мир человека» [Покровская 2003: 11].

Исследователи называют этот поворот «антропоцентрическим сдвигом» в филологии конца ХХ века [Ворожбитова 2003: 43]. Единодушно мнение лингвистов о том, что характерной чертой науки о языке конца ХХ века является «ориентация на переход от позитивного знания к глубинному на путях целостного синтетического постижения языка как антропоцентрического феномена» [Постовалова 1999: 25]. Поэтому универсальным концептом объявлен человек, и описание этого «важнейшего суперпонятия» [Ерошенко 2003: 18] является задачей антропоцентрической лингвистики. Фрагментарно «языковая» картина человека была реконструирована Ю.Д.Апресяном [Апресян 1995].

Исследование фразеологии на основе принципа «человека в языке» привело к развитию нового направления – антропоцентрической фразеологии. Антропоцентрическая фразеология, по мнению некоторых исследователей, переживает в настоящее время «новый стадиальный виток» в своем развитии, который можно назвать интерпретирующим, поскольку «именно с интерпретацией связаны теперь надежды на прогресс в теории фразеологии, фразеографической практике и фразеологической дидактике [Алефиренко 2005: 67]. Важнейшей задачей антропоцентрической фразеологии является «исследование соотношения лингвистических и экстралингвистических смыслов ФЕ, ибо во фразеологическом значении кодируется только часть мыслительной информации, в то время как другая ее часть представляется в психике человека мыслительными образами экстралингвистического характера» [Алефиренко 2005: 71].

В данной работе, написанной в духе антропологической парадигмы лингвистики, антропоцентризм используется как принцип исследования «человека в языке», а конкретнее – «человека во фразеологии». Актуальность исследования обусловлена необходимостью изучения фразеологии с позиции антропологической парадигмы лингвистики, представляющей фразеологию «как одну из самых «антропоемких» разделов науки о языке» [Телия 2000: 92]. Подобный обширный и достаточно разрозненный лингвистический материал нуждается в обобщении и теоретическом осмыслении для того, чтобы занять определенное место в системе сопоставительной фразеологии, чрезвычайно важной и пока еще недостаточно изученной области сопоставительной лингвистики. Актуальным представляется и комплексный подход к изучению подобных фразеологических единиц, представленных в разносистемных языках, с позиций лингвистических и экстралингвистических смыслов, поскольку исследуемые фразеологизмы содержат информацию, наполненную дополнительными ассоциативно-эмоциональными элементами.

Продолжением и существенным дополнением антропоцентрического подхода к изучению языковых явлений, связанных с репрезентацией человека в языке, и прежде всего в интересующей нас фразеологии, должен стать аксиологический аспект, предполагающий определение того, что человек считает ценным для себя, окружающих его людей и общества. Следовательно, аксиологический аспект исследований в лингвистике является закономерным продолжением и дополнением антропоцентрического. Аксиологическим проблемам, связанным с теорией ценностей, посвящались до сих пор главным образом труды философов и социологов.

Однако еще Бодуэн де Куртенэ в своей работе «Введение в языковедение» (1917) писал: «С точки зрения языкового мышления и основанного на нем научного языковедного (лингвистического) мышления, фонемы и вообще все произносительно-слуховые элементы не имеют сами по себе никакого значения. Они становятся языковыми ценностями и могут быть рассматриваемы лингвистически только тогда, когда входят в состав всесторонне живых языковых элементов, каковыми являются морфемы, ассоциируемые как с семасиологическими, так и с морфологическими представлениями» [Бодуэн де Куртенэ 1963: 276]. Бодуэн де Куртенэ обратил внимание на ценности отдельных языковых единиц: фонем и морфем. В аспекте аксиологии особый интерес представляет анализ того, какие ценности могут выражаться такими важными языковыми единицами, как фразеологизмы.

Аксиологическими проблемами применительно к разным областям знаний занимались В.П.Тугаринов (1960,1968), В.О.Василенко (1964), О.Г.Дробницкий (1967), И.С.Кон (1967), М.С.Каган (1974), В.Г.Смолянский(1977) и др. Проблема ценностей – вечная проблема, ставшая вновь современной и актуальной и связанной с вопросами о полезном и вредном, добре и зле, справедливом и несправедливом, должном и недопустимом, прекрасном и безобразном, об идеале и благе.

Интерес к подобным проблемам у лингвистов и культурологов появился лишь в последние пять – десять лет, что отразилось в коллективном труде «Аксиологическая лингвистика» [М., 2002]. Интерес к этой области знаний и отдельным ее проблемам нашел отражение в трудах Н.Д.Арутюновой, Е.В.Бабаевой, Л.К.Байрамовой, А.Н.Баранова, А.В.Гульги, В.И.Карасика, Н.Г.Комлева, Т.В.Ряполовой, Ю.А.Сорокина, И.Ю.Морковина и др., которые занимались ценностной картиной мира, отраженной в лексике, семантике, различных концептосферах языка и т.д. К сожалению, аксиологическая фразеология пока осталась вне поля зрения современных фразеологов и относится к числу новой и абсолютно не разработанной области лингвистики. Анализ работ по аксиологической лингвистике показал, что антропоцентрические фразеологизмы в аксиологическом аспекте не были в центре внимания ученых. Остались без внимания и подобные фразеологизмы в сопоставительной лингвистике, особенно при изучении их функциональных особенностей на материале разноструктурных языков.

Этим и обусловлена научная новизна диссертационного исследования, которая связана с тем, что в нем впервые фразеология русского, английского и татарского языков изучается в аспекте антропоцентризма и аксиологизма; впервые на основе анализа внутренней формы фразеологизмов трех языков определяются лингвистические и экстралингвистические смыслы фразеологизмов; устанавливается парадигма универсальных и уникальных образов антропоцентрических фразеологизмов русского, английского и татарского языков; впервые трехъязычная фразеология исследуется в аксиологическом аспекте, в том числе в практическом плане – на основе проведенного социолингвистического мониторинга с привлечением фразеологического материала. Научная новизна исследования заключается также в том, что в нем впервые рассмотрены в сопоставительном аспекте фразеологизмы (в том числе афоризмы и пословицы), функционирующие в разноструктурных и разнотипных, генетически неродственных языках в зеркале базовых систем ценностей разных социумов, что дает ключ к объяснению основ мировоззрения, а также глубинных мотивов поведения как отдельного человека, так и нации в целом.

При рассмотрении указанных фразеологизмов в рамках антропоцентрического и аксиологического подходов на материале типологически дистантных языков выясняются роль и место данных структур в лексических системах сопоставляемых языков. При этом особое внимание уделяется выработке единого понятийно-терминологического аппарата и вопросам адекватного описания сопоставляемых языковых феноменов. Научная новизна работы заключается также в наличии нового, интегрального подхода к изучению фразеологических единиц, в привлечении дополнительных данных антропоцентрической парадигмы не только языкознания, но и психолингвистики, когнитивной лингвистики, лингвокультурологии, и т. д., дисциплин, апеллирующих к национальному языковому сознанию и проблемам языкового мышления. Анализ образов антропоцентрических фразеологизмов русского, английского и татарского языков, проведенный в диссертации, доказывает, что эти образы являются отражением способа мировидения и могут быть определены в рамках культурных кодов как совокупность «окультуренных представлений о картине мира некоторого социума – о входящих в нее природных объектах, артефактах, явлениях, выделяемых в ней действиях и событиях, ментофактах и присущих этим сущностям их пространственно-временных или качественно-количественных измерений» [Телия 1999: 20–21]. Несмотря на универсальность культурных кодов, их проявление всегда национально детерминировано и обусловлено конкретной культурой. Как показал анализ нашего трехъязычного материала, антропоцентричность фразеологизмов предопределяет универсальность образов, тем не менее, внутренняя форма фразеологизмов (их образы, лингвокультуремы), раскрывая самобытность духовной культуры народа, специфику языка, отражает и уникальность образов.

При исследовании фразеологизмов в аксиологическом аспекте в диссертации введено понятие аксиологической фразеологической диады [Багаутдинова 2005; Байрамова, Багаутдинова 2006: 82], представляющей собой единство двух блоков: один из них включает фразеологизмы, семантика которых коррелирует с конвенциональными ценностями, а другой – фразеологизмы, семантика которых коррелирует с конвенциональными антиценностями. Понятие аксиологической фразеологической диады является универсальным: она может заполняться фразеологизмами разных языков. Так, фразеологические диады, о которых пойдет речь, включают русские, английские и татарские фразеологизмы. Сами ценности/антиценности рассматриваются на различных уровнях: на физиологическом (жизнь – смерть), материальном (богатство – бедность), эмоциональном (смех – плач) и др.

В русле направления антропоцентрической фразеологии были определены цель и задачи данного исследования.

Основная цель данного исследования состоит в интерпретации и дифференциации русской, английской и татарской фразеологии, в которой получили отражение эмоции, восприятия, ощущения, воля, знания, интеллектуальные способности человека, его характер, свойства, его ценности (аксиологические аспекты), в установлении сходств и различий в структурно-семантической и антропоцентрической организации фразеологизмов.

Исходя из этой цели и общей задачи антропоцентрической фразеологии – исследования соотношения лингвистических и экстралингвистических смыслов, – в диссертации были поставлены следующие задачи:

• на основе привлекаемых идеографических, психологических исследований, а также исследований по этике дать полное описание и классификацию антропоцентрических фразеологизмов русского, английского и татарского языков;

• дать интерпретацию русских, английских и татарских фразеологизмов, отражающих эмоции, восприятия, ощущения, волю, знания, интеллектуальные способности человека, его характер, свойства, его ценности;

• на основе анализа внутренней формы фразеологизмов определить лингвокультуремы, выражающие лингвистические и экстралингвистические смыслы исследуемых фразеологизмов трех языков;

• исследовать аксиологический аспект антропоцентрической фразеологии;

• определить универсальное и лакунарное в антропоцентрической фразеологии русского, английского и татарского языков;

• установить парадигму универсальных и уникальных образов антропоцентрических фразеологизмов русского, английского и татарского языков;

• провести социолингвистический мониторинг, раскрывающий отношение русской, английской и татарской молодежи к человеческим ценностям, нашедшим интерпретацию в русских, английских и татарских фразеологизмах.

Результаты проведенного исследования позволяют вынести на защиту следующие положения:

По мере необходимости привлекались и словари смежных дисциплин: философские, социологические, психологические, словари по этике и т.д.

При анализе языкового материала в качестве основного метода избран сопоставительно-типологический метод в его системно-функциональной реализации. Практическая ценность подобного метода дополняется аксиологическим подходом к отбору и изучению фразеологического материала русского, английского и татарского языков, что открывает широкие возможности для более глубокого познания межъязыковых явлений и дальнейшей разработки сопоставительно-типологического изучения разносистемных языков. В работе использованы также традиционные методы: описательный, диахронический, дефиниционный, этимологического анализа, переводной и т.д. Новым является и использование метода фразеологических диад и социолингвистического мониторинга, позволяющих на большом практико-социологическом материале проследить аксиологические особенности антропоцентрических фразеологизмов, отражающих своеобразие представлений различных групп общества о ценностях/антиценностях, существующих в том или ином обществе и национальном сознании его носителей.

Основные результаты, полученные в ходе исследования, докладывались и обсуждались на ежегодных итоговых научных конференциях в Казанском государственном университете, ежегодных республиканских и всероссийских научных конференциях «Язык и методика его преподавания» (Казань: КГУ, 1996–2006); научно-практической конференции «Сопоставительная филология и полилингвизм» (Казань: КГУ, 2005); межрегиональной научно-теоретической конференции «Литература, язык и художественная культура в современных процессах социокультурной коммуникации» (Уфа: БашГУ, 2005), а также на международных научных и научно-практических конференциях: «Взаимодействие языковых уровней в сфере фразеологии» (Волгоград, 1999); «Глобализация и национальная самобытность. Форум языков» (Казань, 2003); «Проблемы этнолингводидактики в поликультурной среде» (Москва – Чебоксары, 2004); «Межкультурные коммуникации. Типология языков. Теория перевода» (Москва – Казань: МГУ – КГУ, 2004); «Россия – Азия: становление и развитие национального самосознания» (Улан-Удэ: Бурятск. гос. ун-т, 2005); «Человек во фразеологии и лексике славянских языков» (Щецин, 2005); «И.А.Бодуэн де Куртенэ и современные проблемы теоретического и прикладного языкознания» (Казань: КГУ, 2006); «Проблемы семантики языковых единиц в контексте культуры» (Кострома: Костромск. гос. ун-т, 2006); «Фразеологические чтения памяти профессора В.А.Лебединской» (Курган: Курганск. гос. ун-т, 2006); «Славянская фразеология и прагматика» (Rub, 2006).

Во введении обосновывается актуальность изучаемой проблемы, определяется новизна поставленных в диссертации проблем, формулируются основные цели и задачи исследования, уточняется терминологический аппарат.