Д. и н., проф. Ш. Б. Чимитдоржиев

Д.и.н., проф. Ш.Б.Чимитдоржиев,

(Россия, ИМБиТ СО РАН, Улан-Удэ)

Чингисхан и его эпоха в монголоведной литературе

В 2002 г. исполнилось 840 лет со дня рождения Тэмучина-Чингисхана, великого человека, гордости монгольских народов, признанного Всемирным информационным центром личностью тысячелетия. Указом Президента Государства Монголия Н.Багабанди юбилей Чингисхана отмечается в стране как государственный праздник.

Заложен в Улан-Баторе первый камень в фундамент мемориального комплекса, посвященного Чингисхану. Он будет включать в себя сооружение государственного церемониала и поклонения, здание музея государственной истории, триумфальную арку. В центре комплекса будет установлена 20-метровая скульптура Чингисхана, а по периметру - 17-метровые изваяния 9 выдающихся полководцев. Диаметр комплекса составит 99 метров. Возведен монумент основателю Великого Монгольского Государства (Их Монгол Улас) на его малой родине, в Хэнтэйском аймаке. Издано большое количество книг о Чингисхане, его эпохе в Монголии, также в других государствах, прежде всего в странах, этнически и исторически связанных с Монгольской империей.

5-6 августа в монгольской столице прошла представительная Международная конференция, посвященная 840-летию Чингисхана. В ней участвовали ученые и общественные деятели более 20 государств мира. На конференции с докладами выступили премьер-министр Монголии Н.Энхбаяр, президент Международной ассоциации монголоведов японский профессор Ш.Одзава, крупнейшие деятели наук Монголии, Китая, США, Франции, России...

Образ Чингисхана, загадочный, в то же время земной, притягивал взоры и внимание людей в разные эпохи, продолжает притягивать и сейчас. Тема эта занимает видное место в мировой научной и художественной литературе. Существуют многочисленные труды об основателе Их Монгол Улс (Великого Монгольского государства) - Тэмучине-Чингисе. Это научные, научно-популярные работы, художественные произведения, биографические сочинения. Все они разные по количеству и разнообразию использованных источников, по выводам, обобщениям.

Весьма крупный вклад в чингисоведение внесли исследователи Внутренней Монголии, Японии, Китая, России, стран Европы и США. Так, ученый из Хухэ-хото Сайшаал издал в 1952 г. двухтомную книгу “Чингис хааны товчоон”, а Чингэлтэй - работу “Чингисийн цэдиг”. Из работ японских историков прежде всего необходимо назвать книги Ивамури Шинобу, Кацуфужи Такэши “Их Монголын эзэнт улс” (1965), Кабаяши Такаширо “Чингисхан” (1972), Окада Хидэхиро “Чингисхан” (1986). В середине и во второй половине ХХ в. в странах Запада одна за другой вышло несколько крупных работ. Появились в 30-х годах “Чингисхан как полководец и его наследие” Эренжен Хара-Давана (Белград, 1929), “Чингисхан” Г.Лэмби, “Чингисхан” Р.Фокса. В 1950 г. издана книга Д.Мартина “Возвышение Чингисхана и его победы в Северном Китае”. В 1983 г. была опубликована книга П.Рачневского “Чингисхан, его жизнь и деятельность” (Весбаден). Перу американского монголоведа О.Латтимора принадлежит ряд работ в области чингисоведения. Нам импонируют слова О.Латтимора: “Карьера Чингисхана являлась вполне познаваемым следствием понятного исторического процесса. Чингисхан был гением, а не дикарем...”. На наш взгляд, среди названных трудов наиболее ценными (и по источникам, и по охвату проблем, и по научному уровню) являются исследования Сайшаала, Э.Хара-Давана, П.Рачневского. В наши дни появились новые правдивые книги западных авторов о Чингисхане (Рене Груссе, Жан-Поль Ру, Мишель Хоанг и др.).

Еще во второй половине Х1Х в. российский генерал М.И.Иванин написал работу “О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар и средне-азиатских народов при Чингисхане и Тамерлане” (СПб., 1875). Истории Монгольской империи, Чингисхану посвятили свои труды такие российские ученые, как В.В.Бартольд, Б.Я.Владимирцов, Б.Д.Греков, А.Ю.Якубовский и др., которые дали в целом объективную оценку деятельности Чингис-хана и политике монголов в период Империи. Б.Я.Владимирцов в книге “Чингисхан” (Берлин, 1922; Переиздание - Горно-Алтайск, 1992, с. 102) писал: “Чингисхан был сыном своего времени, сыном своего народа, поэтому его и надо рассматривать действующим в обстановке своего века и своей среды, а не переносить его в другие века и другие места земного шара”.

В советское время ученые и писатели не имели возможности объективно писать о Чингисхане. Вплоть до 70-х г. его деятельность освещалась весьма односторонне и тенденциозно. Более того, в характеристике этого деятеля употреблялись такие выражения, как дикарь, варвар, кровавый завоеватель и т.д. Словом, деятельность Чингисхана рассматривалась весьма негативно, притом в отрыве от исторической эпохи, от той Среды. Лишь в 70-80-х г. стали издаваться книги Л.Н.Гумилева, пострадавшего от сталинских репрессий (“Поиски вымышленного царства”, “Древняя Русь и Великая степь”, “Этногенез и биосфера земли”, “Хунну в Китае” и др.), в которых Чингисхан и его деятельность освещены с позиции правды и достоверности. Ему принадлежат слова: “Чингис - святыня монгольских народов”.

С начала эпохи перестройки в СССР и МНР, т.е. с 90-х г. перестали быть в этих странах “табуированными” вопросы, связанные с Чингисханом и монгольскими завоеваниями. Уходит в прошлое тенденция, характеризующая эпоху Чингиса, эпоху Великого Монгольского Государства (Их Монгол Улс), только в черных тонах. На смену приходит более взвешенный, здравый подход, характеризующий Чингисхана выдающейся исторической личностью. Правда, в современной России отдельные историки и политологи продолжают твердить о пагубной эпохе “монгольского ига”. Большинство ученых-чингисоведов мира однозначно объективно, без натяжек и без оговорок заявляют, что Чингисхан являлся выдающейся исторической личностью. Об этом же пишут у нас, в Бурятии, в Казахстане и многих других странах. Известный казахский писатель, гдавный редактор журнала “Жулдыз” Мухтар Магауин опубликовал статью под названием “Добрый свет Чингисхана”, в которой его называет “вечной гордостью казахов”. В то же время другой казахский писатель Мухтар Шаханов, автор поэтического романа “Космоформула карающей мечи” (“Тайна, унесенная Чингисханом”), создает отрицательный образ Чингисхана - злого и кровожадного завоевателя.

Ученые и писатели стран Средней Азии и России, находившихся в составе Монгольской империи в средневковье, разделились на две противоположные группы. Чингиз Айтматов в интервью в газете “Труд”(от 18.07.2002 г.) отмечает, что дискуссия обретает “весьма серьезную и нежелательную социально-политическую окраску”. Хотя он признает правильным обращение к национальной истории, к своим истокам, укрепление веры в великое прошлое своего народа, но считает, что неправомерно возвеличивать личность Чингисхана, деятеля антигуманного, демонического склада. Свое противоречивое рассуждение известный писатель завершает следующими словами: “Чингисхан почитается как великий отец монгольской нации, его имя используется для консолидации монгольского народа, пробуждения патриотических чувств, поэтому трудно объективно и здраво оценить его личность. Нужны еще десятки, сотни лет, чтобы общественное сознание в Монголии изменилось”. Следовательно, есть недоброжелатели, критики того, что делается ради восстановления исторической правды о великом сыне монгольской нации.

Как известно, на протяжении длительного времени, многих десятилетий российские читатели, в том числе читатели Бурят-Монголии, воспитывались на таких художественных произведениях, как “Чингисхан” В.Яна, “Дмитрий Донской” С.Бородина, “Ратоборцы” А.Югова, где преобладаютгосподствуют “живописующие” картины завоеваний дикими кочевниками-монголами высококультурных оседлых стран Средней Азии и Руси. В них смаковался образ дикого, кровавого врага. Такая трактовка искажала историческую правду, в корне расходилась с реальной действительностью.

Удивительно то, что на родине Чингиса, в Монголии, до недавного времени о нем запрещено было говорить и писать правдиво, тем более писать о нем как о выдающейся исторической личности, как о великом государственном и военном деятеле, вошедшем в анналы всемирной истории. Считали Чингисхана виновником “хищнических войн”, приписывали ему “глубоко реакционную роль”. Это объяснялось той крайне неблагоприятной обстановкой в Монгольской Народной Республике, созданной тоталитарным режимом после национально-демократической революции 1921 г. В этих условиях проводилась линия “исправления” прошлой истории монголов в угоду тогдашней идеологии. Монгольская историческая наука и литература по существу работала на эту идеологию. В результате многовековая история Монголии была сильно искажена, фальсифицирована, сведена на нет роль исторических личностей в этой стране. Как известно, 40 лет назад в стране предпринята была попытка восстановить правду о Чингисхане, его эпохе. Однако инициаторы мероприятий, посвященных 800-летнему юбилею Чингисхана, во главе с членом Политбюро ЦК МНРП, секретарем ЦК Тумэр-Очиром были сурово наказаны.

Сегодня на том месте, где был зажжен Чингисом очаг Единого Монгольского Государства, существует Монгол Улс (Государство Монголия), в котором победила демократия и народ обрел широкую свободу. Здесь происходят большие перемены в общественной и духовной жизни. Идет процесс неуклонного возрождения многовековой национальной культуры, традиций и обычаев, религии. Восстанавливается историческая правда, возвращаются народу имена выдающихся политических, государственных и общественных деятелей, подвергавшихся до недавнего времени идеологической анафеме и политической хуле. Выходят из печати труды, исторические и художественные, правдиво освещающие деятельность Чингисхана в историческом аспекте во всей ее сложности и противоречивости. Среди них центральное место, безусловно, занимает книга Ш.Нацагдоржа “Чингисийн цадиг” (1991), одновременно представляющая собой научный труд и исторический роман. Монгольский мир долго ждал появления такой книги. Наконец он получил ее. В основу ее легли прежде всего монгольские источники, “Монголын нууц товчо”, летописи, также исторические труды, в том числе работы академиков Н.Ишжамца, Ч.Далая и др. Серьезный анализ источников, вдумчивое и обстоятельное изучение опубликованных трудов, вышедших в различных странах, глубокое знание исторического материала позволили Ш.Нацагдоржу воссоздать широкую и правдивую картину жизни и деятельности Тэмучина-Чингиса, истории Их Монгол Улс, не избегая при этом острых и спорных моментов. Следует заметить, что автор книги сумел избежать в ней крайностей, с одной стороны, обожествления образа Чингиса, и, с другой, порицания его как демона, варвара.

Понятно всем, что к теме “Чингис и его время” нужен серьезный, ответственный, умный подход. Одним из первых, кто проявил такой подход, был писатель из Бурятии Исай Калистратович Калашников, который опубликовал роман “Жестокий век” в начале 70-х годов в журнале “Байкал”, а в 1978 г. в издательстве “Советский писатель” (Москва). Многие считают, что своим “Жестоким веком” писатель проложил в художественной литературе путь к новому осмыслению личности Чингисхана, его эпохи и созданию произведений в литературе и искусстве на принципиально новой концептуальной основе. Эта основа, по выражению литературоведа Александры Васильевой, “предполагает не смакование образа врага, образа жестокого дикаря, как было у В.Яна, а отношение к материалам темы не как к политической игрушке, а как к объективной исторической истине. Она требует реальной оценки исторической личности и событий средневековья” (Бурятия, 1993, 24 февраля).

Как известно, 10 лет назад, в 1992 г., в монгольском мире, прежде всего в Монголии, прошли торжества, посвященные 830-летию со дня рождения Чингис-хана. Тогда у нас, в Бурятии, широко отметили этот Чингисов юбилей. Демонстрировался 4-серийный монголо-японский фильм “Мунх тэнгрийн хучэн дор”. Газета “Бурятия” писала: “Кинотеатр “Прогресс”, где демонстрировался он, пожалуй, никогда не знал такой “осады” зрителей. Огромный интерес к фильму объясним: это интерес к национальной истории, к яркой и противоречивой личности Чингисхана, “святыне монгольских народов”; это стремление постичь историческую и неотъемлемую от нее нравственную истину”. Появились на полках книжных магазинов книги о Чингисе, его эпохе (“Буряадай тyyхэ бэшэгyyд”, “Бурятские летописи”, “Человек у Байкала и мир Центральной Азии”, “Монгольский мир: человеческое лицо истории” И.С.Урбанаевой, “Чингисхан”, “Тайна Чингисхана” Ш-Н.Цыденжапова и др). Появились в печати статьи. Статьи были разные. В одних думающие, объективно мыслящие авторы трезво, позитивно оценивали деятельность Чингисхана. А в других статьях авторы их переходили на стезю разноса, очернения его деятельности. Например, один из авторов (кор. “Российской газеты” Г.Гыпылов) писал: “В последнее время он тут (в Бурятии) почти обожествлен. Выпущены значки с его изображением, календари, снят фильм, изданы книги, его именем называют детей... Давно наблюдаю у земляков излишнее поклонение своему генеалогическому древу, более того - коленопреклонение. Отреявшие знамена некогда великой империи тревожат и тревожат националистов, поднимают их в собственных глазах. А еще есть ностальгия по прежнему величию и процветанию мощной восточной державы Чингисхана” (Бурятия, 1993, 24 февраля).

Вот такие слова изрекали отдельные люди в условиях начавшейся эпохи перестройки В приведенном выше отрывке целый букет обвинений. Авторы их, выполняя спецзаказ, не владея материалом, не зная источников (ни “Монголын нууц товчо”, ни «Сборника летописей» Рашид-ад-дина, ни романа Хара-Давана, ни двухтомника Сайшаала...), шли по пути беззастенчивого искажения исторических фактов. Догматически мысля в духе прежних установок тоталитарного режима, обвиняли земляков в коленопреклонении, в национализме, видимо, полагая, что они неисправимо заражены “ностальгией по прежнему величию”.

Обращаясь к оппонентам, я задавал вопрос: как же быть, если в народе растет число мальчиков по имени Чингис? Ответа не последовало. Кстати, в фильме “Урга, или Территория любви” (режиссер Никита Михалков) есть такой эпизод: вопреки административному запрету в семье героя, монгола, родился 4-й ребенок, мальчик. Его назвали Тэмучином. В звучании имени - глубокое постижение внутреннего мира души монгола, и точное знание места в ней национальной святыни - имени “Чингис”.

В 2002 г. у нас, в Бурятии, когда мир отмечает 840-летие Чингисхана, не слышно обвинений в возвеличивании Чингисхана, в фетишизации его образа. Сегодня в Бурятии создаются произведения на принципиально новой концептуальной основе. Чингис - герой сегодняшних книг. Это незаурядная, наделенная природой потенциальными качествами предводителя, сформированная конкретно историческими условиями своего времени личность, личность с достоинствами и недостатками, сумевшая правильно понять исторические потребности, условия развития тогдашнего общества.

К числу таких сочинений я отнес бы изданную в 2001 г. книгу бурятского автора Ялбак Халбая “Чингисхан - гений” (историческое эссе). Ялбак Халбай не историк, не философ, он физик, но сумел написать и издать данную работу. Концепция его книги построена на двух идеях: кочевник был самым лучшим воином того времени, Чингисхан - гений. На презентации книги автор говорил о том, что всю сознательную жизнь задумывался над вопросами: Откуда мы пришли? Где наши корни? Кто он - Чингисхан? Как он сумел покорить такое огромное число народов и такое большое пространство? Он говорил, что ни один бурят, монгол и калмык не пройдут мимо личности Чингиса. Лично я всячески приветствовал публикацию книги “Чингисхан - гений” и заявляю, что объяснение исторических успехов монголов, Чингиса на основе двух идей представляется наиболее близким к исторической истине. В сочинении Ялбак Халбая, по словам доктора философских наук И.С.Урбанаевой, “предпринята попытка с разной степенью детализации охватить все важнейшие этапы возвышения монголов... Этот труд близок по духу к книге Э.Хара-Давана “Чингисхан как полководец и его наследие”, но отличается от него привлечением более новых результатов исследований С.Уолкера, Ч.Далая, И.Калашникова, В.Яна, В.Чивилихина, Л. Гумилева и других. Большим достоинством данной книги является и то, что автор не избегает освещения наиболее спорных моментов, пытается развеять многочисленные мифы вокруг монгольских завоеваний и т.п. Значительное внимание автор уделяет созидательной деятельности средневековых монголов на родине и в различных уголках Евразии, политике чингисидов по сближению народов Востока и Запада, по взаимовлиянию и взаимообогащению их культур. Несмотря на то, что в книге Халбая имеется немало слабых мест, она вносит известный вклад в восстановление истины об эпохе Чингисхана, о нем как выдающемся политическом и военном деятеле, о котором Джавахарлал Неру писал: “Чингисхан, несомненно, был одним из величайших, если не самым великим полководцем в мире. Европейские и азиатские рыцари были ничтожествами по сравнению с ним и с его блестящими преемниками” (Открытие Индии.-М., 1955.-С.241).

Сегодня абсолютное большинство исследователей склонны видеть заслуги Чингисхана в объединении разрозненных монгольских родов и племен в единое целое, единое государство (Их Монгол Улс), в прекращении межродовых и межплеменных распрей, в развитии монгольской экономики и культуры. Они также признают Чингисхана выдающимся государственным деятелем и блестящим полководцем.

Но многие расходятся во мнении, когда заходит речь о вопросе т.н. “монгольского нашествия”.

На мой взгляд, оригинальную мысль по этому вопросу высказал Мишель Хоанг в книге “Чингисхан”, написанной на французском языке в 1988 г. и изданной в переводе на русский язык в 1997 г. Вот что там написано (с.341): “Чингисхан потратил больше двадцати лет на то, чтобы объединить под своей властью степные племена. Он стоял тогда во главе прекрасно обученных и организованных кавалерийских войск. Объединение монгольских народов произошло еще слишком недавно, было слишком непрочным для того, чтобы хан решился держать в бездействии свою армию искусных наездников-лучников. Так же, как успешно развивающееся коммерческое предприятие должно расширяться все больше, если не хочет снизить производительность и потерять рынки, “ударная сила” Чингисхана была практически вынуждена служить ему на новых полях сражений. Объединяя кочевые племена, Чингисхан боролся против хаоса, против разделения. Чтобы не вернуться снова в небытие, ему нужно было вынести хаос за пределы своей страны; монгольская военная машина, такая, какой он ее выковал, чтобы сохранить целостность союза и помешать его расчленению на отдельные племена, не могла не вести завоевательные войны; это был единственный способ борьбы с внутренними распрями.

Имперские намерения Чингисхана, может быть, не были ясны с самого начала, но инструмент, с помощью которого можно было создать империю, был у него в руках, и он сумел своевременно им воспользоваться”. Безусловно, были и другие мотивы, вызвавшие заграничные походы монгольской конницы. Но то, что сказано Мишелем Хоангом, не может не вызвать размышления.

Подытоживая сказанное, хотел бы завершить словами Б.Я. Владимирцова: “Чингисхан является перед нами воплощенным идеалом степного воителя с его хищническими и практическими инстинктами. Чингис только своей страшной силой воли умел сдерживать эти инстинкты, управлять ими для того, чтобы иметь возможность добиться высших результатов. Сила воли, выдержка, способность избегать односторонних увлечений были основными чертами личности Чингиса... Чингис неизменно отличался щедростью, великодушием и гостеприимством... Но Чингисхана привыкли представлять себе жестоким и коварным, грозным деспотом... (Он) никогда не отличался кровожадной жестокостью, ни страстью к безудержному разрушению... (Чингис) не мог и не хотел быть кровожадной убийцей... Это не мешало (ему) порой предавать тот или иной город разрушению, раз это было вызвано потребностью войны, или военной политики” (Владимирцов Б.Я. Чингисхан. Горно-Алтайск, 1992. -С.100, 102-103).