ГЛАВА ПЯТАЯ БОЕВАЯ РАБОТА ВОЕННО-ВОЗДУШНЫХ СИЛ

Операцию по захвату Москвы немцы начали, не имея превосходства в воздухе. Противник не в состоянии был подавить авиацию Западного фронта Красной Армии, о полном уничтожении которой неоднократно заявляло германское информбюро.

Отход наших войск к Москве и включение в борьбу на фронте части сил и средств Московской зоны обороны обеспечили значительное увеличение боевой мощи наших военно-воздушных сил, непосредственно участвовавших в операции, и превосходство в воздухе нашей авиации. В первой половине декабря соотношение сил в воздухе было 1,3: 1 в нашу пользу (750 : 550 самолетам).

К началу контрнаступления Красной Армии силы нашей авиации, частично пополнявшиеся из резерва Главного командования, оставались примерно в том же составе, что и раньше. Авиагруппы, авиация ПВО и Западного фронта продолжали базироваться в тех же районах и имели основную задачу взаимодействовать с наземными войсками на тех же направлениях, что и в оборонительных боях за Москву.

В частности, военно-воздушные силы Западного фронта выполняли в декабре следующие задачи:

а) уничтожение живой силы и техники противника;

В сражениях за Москву наша авиация явилась одним из важных фак торов, давших возможность остановить дальнейшее наступление немцев и нанести им поражение.

Первой частной операцией в разгроме немцев явилось уничтожение группировки противника в районе Петровское, Акулово, Таширово (район севернее и северо-восточнее Наро-Фоминска). Вслед за этим началось преследование противника на севере от Москвы в направлении на Клин и на юге от Москвы в направлении на Сталиногорск.

В декабре наша авиация, продолжая работать с большим напряжением, направляла массированные удары по отходившим частям противника на правом фланге — по Ленинградскому шоссе от Крюкова на Клин и по дорогам, идущим на запад в направлении Теряевой Слободы и Волоколамска.

Дальнебомбардировочная авиация, наносившая свои удары по железнодорожным узлам и дорогам, одновременно днем бомбардировала отходившие части немцев на левом фланге.

Противник стремился возможно быстрее вывести свою технику, в частности, танки. Дороги на Клин и Теряеву Слободу были буквально забиты отступавшими машинами, повозками и танками. Действия нашей авиации были настолько эффективными, что после занятия войсками Красной Армии Теряевой Слободы и Клина дорога между этими пунктами была усеяна трупами немецких солдат, машинами, танками, уничтоженными нашей авиацией в период оборонительных сражений за Москву и во время контрнаступления Красной Армии.

Наступление наших армий левого крыла поддерживала 2-я смешанная авиационная дивизия, дислоцированная на Ногинском и Монинском аэроузлах. Кроме того, периодически привлекалась 77-я смешанная авиационная дивизия Западного фронта и полки 6-го авиационного корпуса ПВО. Действия авиации во многом способствовали успеху нашего наступления.

С 22 ноября по 22 декабря авиация, действовавшая на московском направлении, произвела 6450 самолето-вылетов, из них 4543 самолетовылета (что составляет 70%) — по войскам противника. Всего с авиацией ПВО произведено 11 944 самолето-вылета. Сброшено 2369 тонн бомб, израсходовано 8360 снарядов РС и 132 605 прочих снарядов.

В результате действий нашей авиации по приблизительным подсчетам было уничтожено, повреждено и выведено из строя около 600 танков, свыше 5000 автомашин, около 100 орудий и большое количество пехоты противника.

Действия немецкой авиации после 5 декабря 1941 года (в связи с переходом наших войск в наступление и начавшимся отходом противника) приняли несколько иной характер. Продолжая вести активную разведку, немецкие военные воздушные силы основные удары направляли по нашим наступающим войскам, большей частью вблизи линии фронта, имея целью расстроить боевые порядки наших войск, задержать наше наступление и прикрыть свои отходившие части от ударов нашей авиации. В этот период времени удары по объектам нашего тыла стали исключением; прекратились и действия вражеской авиации по нашим аэродромам. Военно-воздушные силы противника оказались не в силах справиться со всеми задачами в столь ответственный для наземных войск период и поэтому основные усилия направили на то, чтобы облегчить отход своих войск.

Кроме того, большие морозы, глубокий снежный покров, трудности зимней эксплуатации и неподготовленность к обслуживанию самолетов в зимних условиях также привели к снижению активности авиации противника. Количество его самолетов, действовавших перед Западным фронтом, постепенно сокращалось. Большие потери вынудили германское командование вывести некоторые части в глубокий тыл с целью доукомплектования и переобучения.

К концу 1941 года миф о непобедимости германской авиации, так же, как и всейгерманской армии, был окончательно рассеян.

Наша авиация сыграла большую роль в отражении наступления фашистских войск на Москву и в их разгроме при контрнаступлении.

В соответствии с развитием оперативной обстановки усилия авиации направлялись на решение тех задач, которые командование считало важнейшими на данном этапе.

Из 11944 вылетов, произведенных авиацией за период с 22 ноября по 22 декабря 1941 года, 5510 было совершено непосредственно по неприятельским войскам, 4164 — на прикрытие объектов и войск, а также для сопровождения авиации, 162 — для действий по аэродромам, 674 — для действий по железным дорогам; остальные самолето-вылеты были произведены для выполнения других задач.

Вместе с тем нужно отметить, что развернутое наступление наземных войск не сопровождалось таким же наступлением на германские воздушные силы, несмотря на наличие благоприятных условий для этого. Такими условиями были: моральное и некоторое численное превосходство нашей авиации и недостаточная подготовленность германской авиации к действиям в зимних условиях.

Организованной борьбы за господство в воздухе путем уничтожения авиации противника на аэродромах проведено не было. Это дало возможность германскому командованию вывести свою авиацию в тыл и сохранить силы, что сказалось в дальнейшем на ходе нашего наступления. Это же позволило противнику вести воздушную разведку, данными которой германское командование могло руководствоваться при организации оборонительных действий.

Добиваясь решения наиболее важных и неотложных по ходу операции задач, от которых зависело достижение победы на поле сражения, наши военно-воздушные силы не могли одновременно оказывать сильное воздействие на всю глубину неприятельского расположения (путем срывов перевозок, запрещения эвакуации и пр.). Вместе с тем быстрое изменение оперативной обстановки требовало большой гибкости в управлении авиацией. Зачастую авиации приходилось действовать «по вызову», исходя из потребностей сегодняшнего дня, а иногда даже данного момента, чтобы достигнуть наибольшей эффективности своих действий.

В начале декабря материальная обеспеченность Западного фронта была выше, чем в середине ноября. Фронт имел боеприпасов наиболее ходовых видов 2-3 боекомплекта, горючего 5-6 заправок и продовольствия 10-12 дач. Основная масса этих средств (4/5 боеприпасов, 2/3 горючего и продовольствия) находилась в войсках и на армейских базах.

Такое распределение материальных средств было выгодно на случай наступления. Вместе с тем недостаточные и быстро истощавшиеся в первые дни декабря запасы фронтовых баз (к 6 декабря 1941 года запасы боеприпасов наиболее ходовых видов уменьшились до 0,1-0,2 боекомплекта, запасы автобензина — до 0,6 заправки и муки до 1,5 дачи) тревожили командование фронта.

Управление тыла фронта в своей сводке от 6 декабря сигнализирует центру об угрожающем истощении запасов в своих базах. «Подача фронту боеприпасов, горючего и продфуража по нарядам центра,— говорится в выводах этой сводки,— идет крайне медленно и не удовлетворяет возросших потребностей армий».

Глубина фронтового и армейского тылов и расположение баз вполне отвечали задачам материального обеспечения наступательной операции.

Тыл и снабжение Западного фронта к началу наступления были организованы в соответствии с директивой по тылу от 3 декабря 1941 года за № 025. Тыловая граница фронта осталась прежней. Только границы 49-й армии из-за продвижения противника в направлении Рязань и Кашира пришлось изменить: тыловую армейскую границу оттянуть несколько назад, а фронтовую распорядительную станцию перенести из Рязани на станцию Кустаревка (75 км восточнее Шилова), а 8 декабря — на станцию Сасово (50 км восточнее Шилова).

В организацию тыла большинства армий были внесены более крупные изменения. Но и они были вызваны не перестройкой тыла в соответствии с новыми оперативными задачами, а резким изменением условий базирования, передачей в состав фронта вновь сформированных армий и нарушением организации тыла в 50-й армии.

• Правая тыловая граница 30-й армии шла по оперативной границе фронта, левая — по линии Мошнино, Рогачево (искл.), Татищево (искл.) далее по оперативной границе армии. Для организации базирования армии был отведен железнодорожный участок станция Рязанцево, Мошнино. Армейскую базу приказано было развернуть в районе станции Берендеево, передовые отделения полевых складов — в районе Савелово, Талдом.

Для организации базирования армия получила железнодорожные участки: Орехово-Зуево, станция Железнодорожная; Люберцы, Быково; станция Коломенская, Бирюлево, Сабурово. Армейскую базу было приказано развернуть на участке Орехово-Зуево, Фрязево, передовые отделения полевых складов — на грунтовых путях движения в районе Люберцы, Внуково.

• Левая граница 33-й армии — Ильинский Погост, Бронницы, Подольск (искл.); далее — по оперативной границе армии. Для организации базирования армия получила железнодорожные участки: Куровское, Люберцы; Бронницы, Кратово; Бутово, Подольск и Внуково, Алабино. Армии было приказано развернуть базу на участке Куровское, Гжель, передовые отделения полевых складов — на железнодорожных участках Расторгуево, Домодедово и Бутово, Подольск.
• Левая граница 43-й армии — Степанщино, Вельяминово, Лопасня; далее — по оперативной границе армии. Для организации базирования были отведены железнодорожные участки: Воскресенск, Бронницы; Домодедово, Вельяминово и Подольск, Лопасня. Армейскую базу было приказано развернуть на участке Воскресенск, Бронницы, передовые отделения полевых складов — на участках Домодедово, Вельяминово, Подольск, Лопасня.
• Левая граница 49-й армии — Коломна (общая с 50-й армией), Ступино (искл). Прилуки (искл.), Шульгине (искл.). Для организации базирования армии были отведены железнодорожные участки: Хорошево, Воскресенск, Жилево, Михнево (вместе с 50-й армией) и Лопасня, Серпухов, Шульгино. Армейскую базу было приказано развернуть в районе Хорошево, Воскресенск, Богдановка, передовые отделения полевых складов — в районах Михнево, Жилево и Шарапова Охота, Тарусская.
• С подчинением 10-й армии в тыловом отношении Западному фронту и с ее выходом на линию 50-й армии приказом по тылу фронта от 8 декабря назначается левая тыловая граница 50-й армии по линии Спасск-Рязанский (искл.), Михайлов (искл.), станция Узловая (искл.).

50-й армии для организации базирования был выделен железнодорожный участок Коломна, Рязань с железнодорожными ветками на Озеры, Зарайск.

Временную базу с небольшими запасами приказано было развернуть в районе Ступино, Кашира, передовые отделения полевых складов — в районе Тулы. Фактически армия получала основную массу грузов по Курской железной дороге и Серпуховскому шоссе; передовые отделения полевых складов оказались базой армии.

10-я армия до середины декабря своей базы не имела и снабжалась из головных отделений фронтовых складов на станции Сасово.

Автотранспорт за осень износился, часть машин нуждалась или находилась в ремонте. Кроме того, в результате быстрого численного роста состава фронта ощущался недостаток автотранспорта, главным образом не хватало машин ЗИС-5 и бензоцистерн.

При среднесуточной потребности фронта в материальных средствах, общий вес которых определялся в 8000-10 000 тонн, имевшийся автотранспорт общей грузоподъемностью в 40 000 тонн вполне обеспечивал своевременный подвоз войскам всего необходимого. Близость к фронту армейских баз и наличие хорошо развитой сети железных и шоссейных дорог облегчали и упрощали подвоз.

В современной операции, особенно наступательной, автотранспорт требуется не только для подвоза материальных средств войскам. Во время наступления объем оперативных перевозок достигает значительных размеров; все большее количество автомашин отрывается на обслуживание ремонтно-восстановительных работ. Вместе с тем с продвижением вперед войска отрываются от армейских баз, удлиняются линии подвоза и эвакуации, ухудшаются условия подвоза. Чтобы обеспечить непрерывное питание наступающих войск и быстрое восстановление дорог на освобождаемой от противника территории, необходимо было рассчитать и подготовить дополнительные транспортные средства.

Если с обеспеченностью фронта транспортными средствами на первое время дело обстояло благополучно, то их распределение по армиям и дивизиям нельзя считать рациональным. Так, 43-я армия при небольшой глубине тыла и благоприятных дорожных условиях имела около 4000 грузовых автомашин (из них 770 в армейском транспорте); 30-я армия с растянутыми путями подвоза, при худшем обеспечении автотранспортом дивизий, имела к 27 ноября в армейском автотранспорте всего 136, а к 12 декабря — 260 автомашин. Еще хуже была обеспечена автотранспортом 16-я армия, имевшая в армейском транспорте всего 156 автомашин (из них только 13 машин ЗИС-5).

В результате неправильного распределения автотранспортных средств в одних армиях транспорт оказался незагруженным, а в других не мог удовлетворять имевшиеся потребности. В тыловой сводке 16-й армии от 5 декабря сообщалось: «Неукомплектованность до штатных норм автотранспортом (8 гв. сд, 49 сбр, 40 сбр, 354 сд и 36 сбр) приводит к перебоям в снабжении и особенно боеприпасами и продовольствием». Армейского транспорта не хватало, чтобы справиться с перевозкой армейских грузов и оказать содействие дивизиям.

Авторезерв фронта (общей численностью 2000 грузовых машин) имел задачей перевозку грузов на фронтовых автодорогах, обеспечение оперативных перевозок и, в необходимых случаях, оказание помощи в перевозках армиям. Однако желающих воспользоваться авторезервом фронта было так много, что всех заявок автодорожный отдел удовлетворить не мог.

К началу нартупления в составе фронта числилось четыре дорожно-эксплуатационных полка, один дорожно-эксплуатационный батальон и отдельная рота регулирования. Из них только один 5-й дорожно-эксплуатационный полк, находившийся в распоряжении фронта, и 41-й дорожно-эксплуатационный полк 30-й армии были более или менее укомплектованы. Дорожно-эксплуатационный полк 50-й армии как действующая часть последний раз показан в сводке от 1 декабря 1941 года.

Недостаточно был обеспечен фронт и дорожно-строительными частями. Их имелось всего 6 батальонов: по два в 43-й и 49-й армиях и по одному в 16-й и 5-й армиях. Кроме того, в Управлении Гушосдора НКВД, обслуживавшем Западный фронт, имелось три дорожно-строительных и два мостостроительных батальона.

Вследствие недостаточного количества дорожно-эксплуатационных частей у фронта и армий в рассматриваемый период не было полностью оборудованных военных дорог. Лучшие дороги в границах армии объявлялись приказом по тылу военно-автомобильными дорогами. На этих дорогах выставлялись регулировочные посты (часто и этого не делалось).

Влияние зимних условий на организацию тыла и снабжения сказалось позже. В декабре не было больших снежных заносов, но установившиеся уже в середине месяца сильные морозы осложнили организацию подвоза: при заправках машин необходимо было предварительно подогревать воду, масло, предохранять от мороза перевозимые овощи, хлеб. Еще большие трудности возникали при эвакуации больных и раненых автопорожняком. Для обогрева эвакуируемых потребовалось построить на путях эвакуации остановочные пункты, снабдить автотранспортные части специальными одеялами и спальными мешками.

Подготовка к обеспечению работы автотранспорта по подвозу и эвакуации в зимних условиях началась еще ранней осенью. Особенно большую работу проделали отделы снабжения горючим и санитарные учреждения фронта. Заранее была заготовлена необходимая материальная часть, изданы инструкции, организовано их изучение начальствующим составом и шоферами. Все это и обеспечило потом быстрое преодоление возникавших трудностей.

Подготовка к материальному обеспечению наступления проводилась Верховным Главнокомандованием и главными управлениями. Это вызывалось сложившейся в конце ноября оперативной и тыловой обстановкой — наличием в непосредственной близости к фронту крупных складов Наркомата Обороны с большими запасами материальных средств, огромными ресурсами Москвы, питавшей не только Западный фронт.

Жизнь полностью подтвердила правильность решения: сосредоточить подготовку к материальному обеспечению наступления в руках главных управлений. Все же этот прием, хотя и обеспечивший сохранение подготовляемой операции в тайне, нельзя превращать в правило. Ряд затруднений в материальном обеспечении наступавших частей, как увидим ниже, был следствием отсутствия подготовки фронтового и армейского аппаратов тыла к наступлению.

С конца ноября усилился приток пополнений и частей усиления на фронт. В непосредственной близости к фронту создавались новые армии. Одновременно происходило резкое изменение в группировке сил. Наибольшее количество их направлялось на крылья, туда же нацеливались и вновь создаваемые армии. В результате всего этого центр тяжести борьбы на данном этапе перемещался на крылья фронта.

Несмотря на то, что работники тыла уделяли много внимания материальному обеспечению фланговых армий, сделанного было недостаточно для того, чтобы обеспечить им преимущество по сравнению с армиями центра. Данные о состоянии материальной обеспеченности армий полностью это подтверждают.

В заключение нужно сказать, что мероприятия главных управлений по подготовке предстоявшего наступления и наличие все еще больших запасов на московских складах Наркомата Обороны, богатые производственные и транспортные ресурсы Москвы обеспечивали в материальном, отношении контрнаступление. Вместе с тем крайне недостаточные запасы во фронтовых базах отрицательно (как увидим ниже) сказались на работе по материальному обеспечению наступающих войск.

Глубина фронтового и армейского тыловых районов, группировка имевшихся материальных средств отвечали требованиям наступательной операции. При наличии хорошо развитой сети дорог запасы, находившиеся в складах Наркомата Обороны, являлись маневренным резервом материальных средств, которые можно было быстро подать на любое из крыльев фронта.

Слабым местом в предстоявшем контрнаступлении была необеспеченность фронта дорожно-эксплуатационными и дорожно-ремонтными частями, отсутствие четкого расчета наращивания транспортных средств фронта в соответствии с продвижением частей.

Наибольшие трудности в организации снабжения и подвоза могли возникнуть в 30-й и 10-й армиях, которые были плохо обеспечены автотранспортом, в то время как у них были наиболее длинные пути подвоза по грунту.

Начавшееся 6 декабря наступление Западного фронта поставило перед работниками тыла и снабжения большие и сложные задачи. Нужно было на ходу перестроить работу тыла и изыскать необходимые дополнительные материальные средства для удовлетворения возросших требований войск.

Тыл фронта, при деятельном содействии главных управлений, справился с своей задачей. В первые же дни наступления были приняты меры к тому, чтобы усилить пополнение запасов фронтовых баз, приблизить их к войскам.

По заданию начальника тыла интендант фронта на случай продвижения частей разработал план развертывания к 13 декабря головных отделений фронтовых продовольственных складов с шестью суточными дачами продовольствия в районах: станция Сходня — для обеспечения 30-й и 1-й армий, станция Нахабино — для обеспечения 20-й и 16-й армий и станция Одинцово — для обеспечения 5-й армии.

Запасы продовольствия для 49, 50 и 10-й армий предполагалось сосредоточить в районе Москвы, с подачей в армии на станцию Луховицы и станцию Тула железнодорожными летучками.

Во время организации материального обеспечения контрнаступления применялся маневр не только материальными средствами, но и тыловыми учреждениями и транспортными частями.

По инициативе Автодорожного отдела фронта часть авторезерва была передислоцирована ближе к левому флангу фронта, оказавшемуся в наиболее тяжелых условиях в отношении организации подвоза.

Во время контрнаступления объем работы тыла значительно увеличился, изменились обстановка и условия. Войскам фронта потребовалось подать несколько больше боевых средств, чем было запланировано. Вместе с тем в ходе работ по материальному обеспечению войск потребовалось внести изменения в ранее намеченный план распределения наиболее ходовых видов боеприпасов. Коррективы вносились в соответствии с оперативными задачами армий и обстановкой.

Недостаточное количество переходящих и отсутствие маневренных запасов мин, выстрелов к полковой и дивизионной артиллерии во фронтовых окладах создавали большие трудности в обеспечении ими войск. Бывали дни, когда в распоряжении командования фронта совершенно не было наиболее ходовых видов боеприпасов. Тыловая сводка от 19 декабря заканчивалась следующим выводом: «На фронтовых складах нет совершенно мин и выстрелов полковой и дивизионной артиллерии».

В такие критические моменты выручало Главное Артиллерийское Управление, направлявшее боеприпасы на фронт из своих подмосковных складов или непосредственно с заводов на машинах авторезерва Верховного Главнокомандования. Грузы часто отправлялись в адрес соединения, а иногда и непосредственно в часть. Так, например, 5 декабря, в кризисные дни, в 64-ю стрелковую дивизию отправлено 3000 бутылок с жидкостью КС непосредственно с завода. С заводов и подмосковных складов для 331-й стрелковой дивизии были отправлены на 36 автомашинах ружейно-пулеметные патроны, ручные гранаты и выстрелы для 122-мм гаубиц. В этот же день по заданиям других управлений отправлены грузы для 35-й, 17-й, 336-й и 338-й стрелковых дивизий.

Эти факты, а их можно было бы привести больше, говорят о гибкости нашего аппарата тыла и снабжения, о его умении в интересах дела отступить от схемы, быстро сосредоточить все силы для обеспечения войск на решающем участке борьбы, найти необходимые средства и соответствующие способы для их доставки войскам.

Обстановка, сложившаяся под Москвой в начале декабря, заставляла центральные управления в отдельных случаях заниматься непосредственным снабжением соединений, а иногда и частей. Однако злоупотреблять таким приемом нельзя. Между тем и в другие, более спокойные периоды не меньше отправлялось грузов распоряжением главных управлений в адрес отдельных соединений. Это оказывало большую помощь фронту, но сильно перегружало главные управления, мешало им заниматься их основной работой, имеющей более важное значение.

Вес фактически подававшихся в армии боеприпасов составлял в среднем в сутки около 1000 тонн. Для фронта эта цифра не является большой, но все же в отдельных случаях имели место затруднения в подвозе боеприпасов, особенно после 15 декабря, когда, собственно, и была подвезена их основная масса. Эти затруднения вызывались главным образом начавшимися снежными заносами и в отдельных случаях плохой организацией подвоза.

С усилением насыщения фронта силами и средствами увеличивалась загрузка в тылу и путей подвоза, все сильнее выявлялась нужда в хорошо оборудованных военных дорогах, во введении графика движения транспортов по ним. Из-за плохой организации регулирования движения 13 декабря 340-я стрелковая дивизия опоздала с сосредоточением в район посадки на 12 часов. Оперативная переброска фактически оказалась сорванной. В еще худшем положении оказалась 5-я гвардейская стрелковая дивизия. Во время перевозки дивизии 22 декабря дорога Серпухов, Волковское оказалась сильно занесенной снегом, при движении автоколонн «образовалась пробка, в силу чего,- говорится в приказе по армии,— 5 гв. сд опоздала с сосредоточением на 5 часов и оттого, что вынуждена была эти часы двигаться днем, понесла напрасные жертвы убитыми и ранеными от авиации противника».

Вопрос о придаче фронту дорожно-эксплуатационных частей не раз ставился перед центром. Но только теперь, имея опыт в организации подвоза в условиях наступательной операции, фронт сделал вполне реальные расчеты: Для устройства военно-автомобильных дорог фронтом было затребовано по одному дорожно-эксплуатационному полку на армию и на каждую фронтовую военно-автомобильную дорогу.

В целях разгрузки автодорог и освобождения автотранспорта на случай маневра материальными средствами и оперативных перебросок Военным Советом фронта было приказано имущество, боеприпасы и т.п. подавать из фронтовых складов до головных отделений армейских полевых складов по железной дороге. Использование с этой целью автотранспорта допускалось только с особого разрешения Военного Совета фронта.

Неравномерная обеспеченность дивизий автотранспортом приводила к его нерациональному использованию, к усложнению подвоза. Чтобы устранить это, фронтом было приказано Военным Советам армий перераспределить имевшийся в войсках автотранспорт с тем, чтобы обеспечить каждой дивизии возможность ежедневного подвоза 1/4 боекомплекта, 1/2 заправки, 1 суточной дачи продовольствия и 1/2 суточной дачи фуража на расстояние 60-70 км.С укомплектованием дивизионного автотранспорта подвоз войскам с головных отделений полевых армейских складов дивизиям было приказано производить своими силами. В исключительных случаях разрешалось придавать им подразделения гужетранспортных батальонов.

Важность и своевременность этих указаний бесспорна, но обстановка требовала усиления автотранспортных средств фланговых армий, у которых условия подвоза были особенно тяжелы.

По указанию товарища Сталина из авторезерва Верховного Главнокомандования 10-й армии 14 декабря 1941 года был дополнительно придан 805-й автобатальон и 30-й армии — 775-й автобатальон.

Одновременно, чтобы сократить расстояния подвоза по грунту, начальник тыла фронта приказал головные отделения полевых армейских складов перенести к 20 декабря вперед: 1-й армии — в район станций Клин, Солнечногорск; 20-й армии — Крюково, Поворово; 16-й армии — Нахабино, Истра; 5-й армии — Голицыне, Кубинка; 33-й армии — Внуково, Апрелевка; 49-й армии — Шарапова Охота, Серпухов; 50-й армии — Тула; 10-й армии — Узловая, Тула, Щекино.

Головное отделение полевого армейского склада 43-й армии оставалось на месте.

Начальникам довольствующих управлений приказано к 20 декабря довести запасы в армейских складах продовольствия до 7 дач, боеприпасов — до 1 боекомплекта ружейно-пулеметных и до 1,5 артиллерийских, горюче-смазочных материалов 1,5 заправки для боевых и 2 заправки для транспортных машин. Подвижные запасы в войсках к тому же времени пополнить до нормы.

Эти распоряжения имели важные последствия. Использование армейского автотранспорта в войсковом звене подвоза сократилось. Меньше грузов стали перебрасывать автотранспортом и в армейском звене. Если в октябре и первой половине ноября больше половины боеприпасов подвозилось автотранспортом, то во время контрнаступления 2/3 их было перевезено железнодорожным транспортом.

Необходимо отметить заботу Военного Совета фронта о своевременном перебазировании фронтовых складов. Одновременно давались указания командующим армиями о подтягивании армейских и войсковых тылов ближе к фронту. Это было правильным мероприятием. Своевременное подтягивание органов тыла и материальных средств при наступлении является одним из важных условий для обеспечения войск. Эта старая истина, имеющая не меньшее значение и в наши дни, не всем была ясна.

В распоряжении по тылу 16-й армии от И декабря указывалось: до выхода частей на рубеж Ново-Петровское, Кострово дивизионным тылам запрещено переходить на западный берег Истринского водохранилища и за линию Поварово, Рождественское. Это приводило дивизионные тылы к отрыву от войск на 30-35 км.

Запаздывание с подтягиванием тылов за наступающими войсками уже в рассматриваемый период приводило к их отставанию. Боеприпасы 329-й стрелковой дивизии настолько отстали, «что было признано,— говорится в отчете заместителя начальника артиллерии 10-й армии по снабжению,— более целесообразным перебросить их ж. д. на ПАС армии, а дивизию снабдить из отделения ПАС боекомплектом».

Одной из причин отставания тылов (особенно армейских баз и санитарных учреждений) было медленное восстановление железных дорог. По этой причине армейские склады 10-й армии 22 декабря оказались в 100-150 км от войск. На это расстояние по испорченным профилированным и проселочным) дорогам нужно было ежедневно подавать 400-500 тонн, что составляло среднесуточную потребность армии. Положение с подвозом ухудшалось вследствие начавшихся снежных заносов, отсутствия организованной снегозащиты армейской автодороги и несвоевременной очистки ее от снега. В таких условиях имевшийся автотранспорт (в составе 1260 грузовых автомашин) не справлялся с подвозом. Командование армии обратилось к фронту с просьбой до восстановления железнодорожного участка Тула-Козельск усилить армейский транспорт за счет авторезерва фронта.

Не лучше обстояло дело и в 50-й армии. В армейских складах находилось достаточное количество продовольствия, но из-за удаленности складов и недостатка автотранспорта происходили перебои в снабжении частей. Чтобы избежать перебоев в снабжении, армейский интендант создал летучки, которые подавали на дивизионные обменные пункты самое необходимое — хлеб, мясо, концентраты.

В результате успешного наступления частей Западного фронта возник вопрос о быстром восстановлении железных, шоссейных и грунтовых дорог. Имевшиеся железнодорожные ремонтно-восстановительные части, по расчетам фронта, обеспечивали в зимних условиях восстановление 7-8 км дорог в сутки; фактически же участки, которые удавалось восстанавливать, были меньше. Сильные морозы, короткие дни, затруднения с подвозом строительных материалов создавали огромные трудности, которые приходилось преодолевать ремонтно-восстановительным железнодорожным частям; между тем по тем же расчетам для обеспечения бесперебойного снабжения наступавших частей нужно было бы восстанавливать по 10-12 км дорог в сутки.

По произведенным расчетам, автодорожным отделам фронта для обеспечения своевременного восстановления и ремонта шоссейных и грунтовых путей требовалось по два дорожно-строительных и одному мостостроительному батальону на армию и на каждую военно-автомобильную дорогу фронта, а всего 28 дорожно-строительных и 14 мостостроительных батальонов.

Во время контрнаступления значительно увеличился объем работы по снабжению войск. Для сравнения возьмем расход наиболее ходовых видов боеприпасов в оборонительном сражении Западного фронта с 16 ноября по 6 декабря и во время контрнаступления с 6 по 22 декабря.

Расход ружейно-пулеметных патронов в оборонительной операции относится к расходу их во время наступления как 1:1,5. Расход остальных видов боеприпасов определяется следующим образом: 50-мм мин — 1 : 2,4; 82-мм мин - 1 : 1,75; 107- и 120-мм мин - 1 : 0,8; 45-мм выстрелов — 1: 2; 76-мм полковой и дивизионной артиллерии — 1:1,1; 122-мм орудий — 1: 1,2; 152-мм орудий — 1 : 0,8.

При анализе этих данных необходимо учитывать особенности обстановки, сложившейся в начале декабря на Западном фронте. Противник не успел закрепиться на достигнутом им рубеже, в результате чего расход боеприпасов в первые дни нашего контрнаступления был менее значительным, чем можно было ожидать. Не меньше влияли зимние условия, затруднявшие перевозку тяжелой материальной части (152-мм орудий) и подвоз мин к 107- и 120-мм минометам.

Во время наступления исключительно важное значение имело четкое планирование снабжения и подвоза, материального обеспечения в целом. Между тем подача грузов из фронтовых баз в армейские и из последних в войска (как указывает заместитель командующего по тылу в докладе от 18 декабря) зачастую производилась без всякого плана, в порядке отдельных распоряжений. Запаздывание сводок, часто неясное и неполное освещение ими тыловой обстановки крайне затрудняло работу аппарата, вызывало спешку. Этим только и можно объяснить нередкие случаи подвоза частям и соединениям средств, в которых они не нуждались, посылки автотранспорта в склады за грузом, которого там не было, и т.п. 17 декабря 796-й автобатальон направил 17 автомашин для перевозки грузов из склада № 1389 в город Солнечногорск, но там нужного груза не оказалось, и машины, простояв 11 часов, 18 декабря вернулись в часть, не выполнив задания.

Отметив ненормальности подобного положения, заместитель командующего фронтом по тылу в своей директиве потребовал от начальников довольствующих управлений продумать вопрос, дать необходимые указания подчиненным по составлению сводок, достаточно полно и ясно освещающих состояние тыла и материального обеспечения, и добиться регулярного и своевременного их получения. В директиве требовалось своевременно присылать в довольствующий орган заявки и требования, добиться плановости в работе.

Выводы. Материальные средства фронта и запасы окладов Наркомата Обороны, расположенные в Подмосковье, обеспечивали выполнение фронтом наступательных задач. Истощение к 6 декабря запасов фронтовых баз и медленное их пополнение вызвали ряд затруднений в снабжении наступавших частей.

Больше всего трудностей встретилось при организации подвоза к войскам. Эти трудности были вызваны недостатком дорожно-эксплуатационных и ремонтно-восстановительных частей, влиянием зимних условий, не вполне рациональным распределением транспортных средств и дефектами в организации подвоза. При отрыве войск от своих баз отрицательно сказывался и некомплект автотранспортных частей.

Во время контрнаступления остро встал вопрос о планировании работы тыла по материальному обеспечению наступавших войск. Без этого, как показал опыт, нельзя организовать взаимодействие многочисленных звеньев тыла и органов снабжения и добиться целеустремленного и экономного использования имеющихся средств. Директивы и указания, данные управлением тыла фронта и центральными органами, требовали коренного улучшения планирования работы по материальному обеспечению.

В заключение нужно сказать, что, несмотря на возникавшие серьезные трудности, аппарат тыла фронта, при деятельной помощи центра, материально обеспечил контрнаступление Красной Армии. Перебои в снабжении не препятствовали оперативно-тактической деятельности войск.