Гибель "трансбалта"

Это была последняя жертва Второй мировой войны среди судов Морфлота СССР. В ночь на 13 июня 1945 года в Японском море был торпедирован и затонул пароход "Трансбалт", самое большое судно советского транспортного флота. Он шел из Сиэтла на Владивосток с грузом ленд-лиза.

В книге, из которой взяты эти сведения, "Корабли и вспомогательные суда советского ВМФ", выпущенной Воениздатом в Москве в 1981 году, приведены и основные технические характеристики судна: дедвейт — 21 400 т; габариты: 152,4х18,9х9,4 м; мощность двигателя — 4 000 л.с.; максимальная скорость — 12,2 узлов; дальность плавания — 6 900 миль.

Международная обструкция, которой подвергся Советский Союз за нападение на Финляндию в 1939 году, к началу 1941-го смягчилась в основном усилиями американского президента Рузвельта. Вследствие этого ряд судов советского морского и рыбацкого флота были направлены на ремонт в города западного побережья США.

В начале января 1941 года и "Трансбалт" под управлением капитана Ивана Александровича Мана отправился на капитальный ремонт в Сан-Франциско. Шли, как обычно в мирное время, Сангарским проливом, плавание длилось почти 25 суток. Везли пушнину — в качестве платы за ремонт.

На ремонт были поставлены в Окленде, пользуясь нашей терминологией, городе-спутнике Сан-Франциско, в Мур драй доке. Если перевести с английского название верфи, получится: сухой док Мура. У Ольги Тимофеевны Ломакиной, вдовы Якова Мироновича Ломакина, бывшего с февраля 1942 года по июль 1944-го советским консулом в Сан-Франциско, сохранилась фотография мужа вместе с владельцем этой судоверфи мистером Жозефом Муром и его сыном.

Ремонт был большой и, значит, долгий. 22 июня "Трансбалт" все еще находился в Сан-Франциско. В подтверждение этого у бывшего машиниста 1-го класса Валентина Никоновича Хоценко сохранилась телеграмма, присланная ему братом Федором из Москвы. Телеграмма написана по-русски, но латинскими буквами. Если русскими, она читается так:

«МОСКВА 21 [июня] 17 [ч] 45 [м] ХОЦЕНКО ВАЛЕНТИНУ

СОВЕТСКИЙ ПАРОХОД ТРАНСБАЛТ САН-ФРАНЦИСКО ПОЗДРАВЛЯЮ ИНТЕРЕСНОЙ РАБОТОЙ ВСЕ ЗДОРОВЫ ФЕДЯ»

Пришла телеграмма 25 июня 1941 года, шел четвертый день войны.

Рядом с "Трансбалтом" стоял в ремонте теплоход "КИМ" (Коммунистический Интернационал Молодежи), переданный в ДВГМП из Балтийского пароходства летом 1940 года. При участии трансбалтовцев из машинной команды, в том числе и Валентина Хоценко, ремонт на нем был закончен, но в связи с забастовкой на верфи "КИМу" три дня не давали топлива. Как только стало известно о нападении фашистской Германии на Советский Союз, топливо тут же было дано, пароход перешвартовался под погрузку и через несколько дней ушел на Владивосток. Возможно, именно на «КИМе» были отправлены уже в июне 1941 года первые 3 тысячи тонн грузов американской военной помощи нашей стране, еще не по закону о ленд-лизе, — через Тихий океан.

"Трансбалт" вышел из капитального ремонта в конце сентября. В Ричмонде, другом городе-спутнике Сан-Франциско, на него погрузили 10 тысяч тонн (полная выкладка) авиационного бензина в бочках, который в ноябре был доставлен во Владивосток.

Во втором военном рейсе в Америку капитаном на "Трансбалте" шел Петр Петрович Стоферт. Из Владивостока зашли в Магадан, там в твиндек^* погрузили ящики вроде почтовых штабелями в рост человека. Грузили ночью, в рейсе около них постоянно была охрана. В Сан-Франциско пришли днем, но ящики выгружали тоже ночью. На причал въехала бронированная машина в сопровождении полицейских на мотоциклах, ящики перегрузили в нее и увезли. Тогда, вспоминал В.Н.Хоценко, члены экипажа и поняли, что привезли золото. В другой раз золото в Америку «Трансбалт» вез из Владивостока в 1944 году. Грузили и выгружали, по словам бывшего в том рейсе матросом-рулевым А.Е.Пугача, тоже по ночам.

А в конце 1941 года из Сан-Франциско, по словам В.Хоценко, судно направили было в Бразилию, в порт Салвадор, но у Панамского канала его завернули обратно, в Портленде погрузили 10 тысяч тонн пшеницы. По дороге домой был заход в Петропавловск, где высадили пассажиров. До Владивостока шли вокруг Японии через Цусимский, или Корейский, пролив — Сангарский японцы для прохода советских судов уже закрыли. Прибыли в марте 1942 года.

Валентина Хоценко перевели старшим машинистом на "Белоруссию", а "Трансбалт" продолжал курсировать на линии Америка — Владивосток.

В третьем и всех последующих военных рейсах капитаном на нем плавал Илья Гаврилович Гаврилов. Был он почти ровесником парохода — родился в 1900 году в семье рыбака в поселке на берегу Финского залива. Закончил Петроградский техникум водного транспорта в 1920 году, капитаном стал в 1932-м. В начале войны он возглавлял экипаж теплохода "Выборг".

3 июля 1941 года на пути из Ленинграда в Таллинн теплоход "Выборг" был торпедирован финской подводной лодкой "Вессико" и затонул. “Благодаря выдержке и мужеству капитана Гаврилова экипажу удалось спастись. Подоспевшие сторожевые катера Балтфлота доставили моряков на остров Лавенсаари,” — написано в биографическом справочнике "Слава и гордость морского флота", вышедшем в Москве в 1992 году.

В конце июля 1941 года капитан Гаврилов был направлен на Дальний Восток, где сначала принял теплоход "Волга", а в марте 1942 года — "Трансбалт".

Институт юнг был учрежден на транспортном флоте в 1943 году, тогда же школа юнг появилась и на "Трансбалте". Это были обездоленные войной мальчишки 13-15 лет, которых надо было прежде всего накормить, обуть-одеть, отогреть как в прямом, так и в переносном смысле, а затем учить — дать и общее, и специальное образование. Они были, что называется, головной болью капитана и всего экипажа.

Но когда в январе 1945 года "Трансбалт" уходил из Владивостока в последний раз, школу юнг с парохода списали. Этот отход запомнился еще и тем, что на палубе находился и снимал кинооператор, его высадили на катер на выходе из бухты Золотой Рог, у острова Скрыплева. Очень жаль, что Хабаровская студия кинохроники так и не ответила на запросы лично мои и Красногорского архива кинофотодокументов тоже — ведь только там могла сохраниться пленка, отснятая тогда.

На пути из Америки в конце февраля в Беринговом море "Трансбалт" попал в жестокий шторм, в левом борту судна появилась трещина. Ее стянули буксирными канатами, дошли до Петропавловска. Там оставили груз и слегка подремонтировались, а для серьезного ремонта пошли снова в США, в Сиэтл.

В первых числах мая 1945 года отремонтированный "Трансбалт" стоял под погрузкой в порту Такома, утром 9 мая перешвартовался в Сиэтл, где радист и принял, наконец, официальное наше сообщение о капитуляции Германии^*. Американцы уже не первый день ликовали по этому поводу, но больше газеты. Работяги в порту не слишком радовались: кончалась война — начиналась безработица. На это обратил внимание судовой медик Александр Федорович Ильин, человек партийный, который после войны стал плавать помполитом.

А помполит "Трансбалта" Василий Никитич Казаков, провожая в этот день молодежь в город, наказывал комсомольцам: "Зайдите по пути на наши пароходы, пригласите на "Трансбалт", вечер организуем, судно большое, есть возможности," — это помнит бывший матрос-рулевой, ставший впоследствии капитаном, Алексей Елисеевич Пугач. — "Через причал от нас рыбацкий пароход "Терней" стоял. Подходим — трапа нет, народ на палубе с нами говорить не хочет. Все же спустили шторм-трап, мы — к комиссару с приглашением, а он: "Нам не до вас, у нас старший механик ушел. Утром, как объявили, что война кончилась (речь, вероятно, об американском объявлении — А.П.), все, кто не на вахте, пошли в город. А вечером буфетчица обратила внимание, что стармеха не было ни на ужин, ни на чай. В 22 часа вскрыли каюту — лежит записка: "Господин капитан, господин помполит, война закончилась, я вам больше не нужен." Так никто с этого парохода к нам и не пришел. Пришли в основном эмигранты русские в гости, знакомые по прежним заходам в Сиэтл."
* * *

Через несколько дней "Трансбалт" снялся в рейс. Груз, как помнит бывший 4-й механик Николай Николаевич Говорин, был: рельсы в низу трюмов — 4 тысячи тонн, мука и на палубе в ящиках разобранные автомобили. Всего — 9 800 тонн. Экипаж — 99 человек, из них: 2 палубных ученика, 1 — машинный, 19 практикантов — но это все народ 17-18 лет, не юнги, рейс для них не первый; 6 женщин; 13 человек военной команды вместе с помощником капитана по военной части. Пассажиров не было. Эти сведения из Судовой роли «Трансбалта», опубликованной вместе с Судовыми ролями других погибших судов ДВГМП в книгах Георгия Алексеевича Руднева.

После вахты в каюте собрались матросы, все разговоры о том, что скоро, совсем скоро будут дома, а напарник Леши Пугача по вахте на мостике и говорит: "Подождите, видели, кто нам курс пересек? Если эту ночь пройдем спокойно, значит, и правда дома будем". От пролива Лаперуза до Владивостока по прямой 400 миль, 36 часов хода для "Трансбалта".

В эту ночь впервые за много дней и ночей спали раздетыми, с незадраенными, а только зашторенными иллюминаторами. Одежда, чистая и наглаженная, была приготовлена к торжественной встрече во Владивостоке.

Судовому медику не спалось. Александр Федорович зашел в каюту к стармеху, выпил с ним коньячку, потом зашел к другим своим приятелям. К себе возвращался уже в час ночи. Когда проходил мимо кают-компании, заметил, что там в углу сидит стармех, один, странный какой-то, но заговаривать с ним не стал.

Старший механик "Трансбалта" Ефим Кириллович Погребной был самым старшим, если не сказать старым, на судне — 1887 года рождения. Даже пожилой повар Михаил Иванович Борт был на три года моложе стармеха.

На долю Ефима Кирилловича за годы войны выпали тяжкие испытания. Он был старшим механиком на пароходе "Перекоп", который в декабре 1941 года попал под один из "лучей восходящего солнца" — так красиво назвали японцы свои агрессивные акции на Тихом океане. Другим таким "лучом" был уничтожен 7 декабря 1941 года американский военно-морской флот в Перл-Харборе на Гаваях. Тот, под который попал "Перекоп", был нацелен на Индонезию.

17 и 18 декабря в Южно-Китайском море несший все положенные знаки национальной принадлежности стране, имеющей с Японией договор о нейтралитете, безоружный "Перекоп" подвергся бомбовым атакам японской авиации и затонул неподалеку от острова Большая Натуна (Натуна-Бесар, сейчас Бунгуран-Бесар). 5 человек из экипажа погибли при налетах, еще З были расстреляны японскими летчиками в воде из пулеметов. 32 спасшихся моряка достигли острова, принадлежавшего пока голландцам. Но вскоре пришли японцы. Нужда, лишения, интернирование. Натуна, Борнео (сейчас Калимантан), снова Натуна, Сингапур, Гонконг, Шанхай, Дальний, Харбин. Только 25 ноября 1943 года, почти через два года моряки вернулись во Владивосток — все 32 человека во главе с капитаном Александром Африкановичем Демидовым.

В январе 1945 года стармех Погребной ушел в свой первый рейс на "Трансбалте".

Машинист 1-го класса Иван Яковлевич Литвиненко тоже побывал в числе интернированных японцами советских моряков. Он был в экипаже парохода "Сергей Лазо", который вместе с тремя другими судами ДВГМП: "Кречет", "Свирьстрой" и "Симферополь" стоял в ремонте в Гонконге в декабре 1941 года, когда туда ударил еще один японский "луч восходящего солнца". Советские суда расстреливала японская береговая артиллерия. Осколками снарядов 18 декабря на "Сергее Лазо" были убиты два человека, еще одного убило уже на берегу. Пришедшие в город японцы приняли советских моряков за англичан, всех поставили к стенке, наставили пулеметы. Старпому все же удалось объяснить на английском, что они русские, расстрел отменили. Дальше в судьбе моряков принимал участие советский консул в Гонконге, фамилия его, как помнил Иван Яковлевич, была Шариков. Литвиненко оказался в госпитале, но не по ранению — почку прихватило, в госпиталь его везли на рикше. Лечил русский врач из эмигрантов Варгасов, лечил редкими тогда стрептоцидом и сульфидином. Вернулся он во Владивосток с первой группой репатриированных моряков через Тайвань, Дальний, Харбин, Манчжурию, Читу в августе 1942 года и дней через десять уже попал на "Трансбалт" — морской флот остро нуждался в кадрах, особенно специалистах.

Владимир Александрович Панков в свои неполные семнадцать лет был уже кочегаром 2-го класса, опытным моряком, третий год плавал на судах ДВГМП, успел даже "в полярке" побывать. На "Трансбалт" он пришел в апреле 1944 года. Пароход на угле, 4 котла. Смена кочегаров — 9 человек: по два на котел и старшина, или старший кочегар. "Трудный пароход был, — вспоминал Владимир Александрович. — Я первый рейс думал, у меня сердце разорвется — так тяжело было. Кто не справлялся, давали помощника, но чтобы делился с ним валютой". Зарплату в загранрейсе платили в долларах, хоть и небольших. Можно было в Америке купить что-то из одежды-обуви, а люди семейные везли оттуда продукты. В Приморье голода по-настоящему не было, но есть досыта, кроме моряков, мало кому приходилось.

А еще Володя Панков играл на баяне. Второй механик одессит Жора Канивец, Георгий Данилович, организовал ансамбль: сам играл на мандолине, была балалайка, 2-3 гитары и, главное, баян. Большой успех имел ансамбль и у членов экипажа, и у американцев, приходивших в гости, когда судно стояло в портах США. По большей части это были русские эмигранты. Володя так им нравился, что однажды ему сделали предложение — состоятельные супруги захотели усыновить его. До сих пор он говорит об этом с удивлением и возмущением: "Как это так? У меня мать жива, сестра, брат, а они — усыновить!"

13 июня Володя Панков и Иван Литвиненко стояли вахту с 0 часов до 4-х. В полчетвертого, как положено, пошли будить сменщиков. Кочегары этой смены жили в носовой части судна. Володя заглянул в 12-ю каюту: "Вставайте, пора!" и только закрыл дверь — удар, такой хлесткий. Ему показалось, пароход заскакал, подумал: "Ударились об скалу, что ли?" Шагнул к соседней каюте кочегаров, и тут — второй удар. Посыпались колпаки от ламп в коридоре, запахло взрывчаткой. Понял: "Трансбалт" торпедирован.

"Операция Барни" получила название по имени штабного офицера-разработчика операции, которому поручил эту работу командующий подводными силами США на Тихом океане вице-адмирал Чарльз Локвуд, — об этом пишет Клэй Блэйр в книге "Тихая победа: война субмарин США против Японии" (“Silent Victory: the U.S. submarine war against Japan” by Clay Blair, Jr.), вышедшей в 1975 году в Филадельфии и Нью-Йорке. Руководил подготовкой операции сам Локвуд. Идея состояла в том, чтобы, используя сонары FM — гидролокаторы, по-видимому, недавно поступившие на вооружение американских подводных лодок и не всегда надежные, группе субмарин пройти в Японское море. "Личное озеро императора Хирохито" называли его американские подводники. Цель — отрезать Японию от снабжения с материка.

Предварительно Локвуд послал две ПЛ прозондировать минные поля в Восточно-Китайском море и Цусимском проливе, через который планировалось войти, и проверить сонары FM в реальной обстановке. Посланы были ПЛ "Тиноза" под командованием Дика Латмана и "Спейдфиш", командование которой недавно принял Вильям Гермерсхаузен. На пути туда они имели задание перехватить конвой противника, шедший к югу от Японии. Действовали ПЛ самостоятельно. Гермерсхаузен нашел этот конвой и потопил транспорт в 2 300 тонн. Работу на границе минных полей у входа в Цусимский пролив с аппаратурой FM, которая опять барахлила, Гермерсхаузен назвал в своих записях, приведенных в книге К.Блэйра, скучной и неблагодарной, он не хотел даже сравнивать ее с азартом схватки с большим вражеским кораблем. Вернувшись к обычному патрулированию в Желтом море, Гермерсхаузен потопил еще один транспорт.

Наконец, Локвуд назначил 9 оборудованных сонарами FM субмарин, которые отправятся в рейд по тылам противника. Группа с кодовым названием "Хелл кэтс" ("Дьявольские кошки") была разделена на 3 "волчьих стаи" по 3 ПЛ в каждой.

Советский подводник контр-адмирал А.И.Родионов в предисловии к русскому изданию книги "Морские дьяволы", написанной Ч.Локвудом и Г.Адамсоном, бывшим начальником Управления личного состава ВМС США, Воениздат, М., 1958, сравнивает эти "волчьи стаи" с немецкими, которые насчитывали до 30 организованно действующих ПЛ. Американцы же группами по 3 лодки вошли в Японское море и общей группой вышли через пролив Лаперуза, в рейде каждая субмарина действовала самостоятельно и практически независимо друг от друга.

"Спейдфиш", вышедшая 27 мая с американской военно-морской базы на острове Гуам, прошла через минные поля в Цусимском проливе 4 июня 1945 года в первой группе субмарин. Вторая и третья группы прошли в Японское море соответственно 5 и 6 июня.

ПЕРВАЯ ТОРПЕДНАЯ АТАКА состоялась в ночь на 10 июня в 0 ч. 18 мин. по судовому, точнее, корабельному времени — промах. Обе выпущенные торпеды прошли, вероятно, ниже цели.

ВТОРАЯ ТОРПЕДНАЯ АТАКА — в 1ч. .52 мин. Все три торпеды поразили цель — среднего размера тяжело груженое транспортное судно.

До утра потопили еще два средних транспорта залпами по 3 торпеды каждый — ТРЕТЬЯ И ЧЕТВЕРТАЯ ТОРПЕДНЫЕ АТАКИ.

В конце дня 10 июня была произведена ПЯТАЯ ТОРПЕДНАЯ АТАКА — неудачно. Но целью оказался японский противолодочный корабль, который стал преследовать субмарину. Погрузились на глубину 400 футов (1 фут = 0,3 м). В течение трех минут на "Спейдфиш" было сброшено 18 глубинных бомб, однако повреждений ПЛ не получила.

В 1ч. 02 мин. 11 июня поднялись на перископную глубину. На радаре чисто, но сзади слышно эхо от движения японского противолодочного корабля. Всплыли. Нападавший японский корабль сзади, а впереди — второй, оба движутся юго-западным курсом со скоростью примерно 6 узлов (около 10 км/час). Гермерсхаузен подумал о возможности атаки, но — двое против одного, к тому же "Спейдфиш" нуждалась в подзарядке батарей. Он скомандовал погружение и направил лодку мористее на 30 миль, а затем к северу. В течение дня и вечером радар показывал на экране движущиеся суда. С наступлением темноты всплыли.

К рассвету 12 июня "Спейдфиш" находилась южнее островов Рисири и Ребун на 50 000 ярдов по радару. Гермерсхаузен не стал погружаться, а утром и днем расстрелял из пушек и потопил 4 японских рыбацких суденышка — в отчете записаны 3 пушечных атаки. Он видел и другие мелкие суда, спешившие к берегу, но, экономя боезапас, решил их не атаковать. Погрузился так, что в перископ видел круживший над местностью гидроплан, позже потерял его из виду.

К ночи "Спейдфиш" всплыла и в надводном положении направилась на север для патрулирования у западного побережья Сахалина, который в корабельном журнале назван по-японски Карафуто. В полночь она находилась напротив пролива Лаперуза, западнее мыса Крильон.

00 36 SJ радарный контакт 22 000 ярдов. Ведем прокладку

его курса.

00 42 Второй контакт 19 730 ярдов. Прокладку первого

прекратили. Второй делает 10 узлов на юго-западном

курсе. По размеру пятна [на радаре] оба выглядят как

большие транспорты.

ТОРПЕДНАЯ АТАКА №6

01 01 Начали подходить к движущейся цели.

01 33 Выстрелили двумя носовыми торпедами под углом 125

[угол к направлению стрелки компаса — А.П.] в

правый борт цели с расстояния 1300 ярдов.

01 34 Обе торпеды попали в цель. Взрыв от первого

попадания был виден, оба были слышны, оба видны на

радаре. Цель не была видна. Огонь вели по радарным

пеленгам.

01 35 Направились ко второй цели, которая остановилась

неподвижно к западу от пролива Лаперуза на

расстоянии 17 000 ярдов [от ПЛ]. Продолжили

прокладку атакованного судна, которое постепенно

теряло ход до полной остановки.

01 52 Первая цель затонула. До нее 5000 ярдов. Вероятность

российской принадлежности этого судна была

проверена сближением на расстояние 1100 ярдов,

с которого не было видно огней [национальной

принадлежности]. Судно не следовало предписанным

для российских судов маршрутом, но огибало

маяк [остров] Ребун на юго-западном курсе».

Погода — сведения о ней приведены в конце отчета в сводных описаниях торпедных атак: "...Ночь была туманной (hazy)... Цель не была видна [c расстояния 1300 ярдов, с которого произведен по радарным пеленгам торпедный залп — А.П.], но и приблизившись на расстояние 1100 ярдов, никаких огней не увидел (no light were visible)".