I. Задуматься о будущем

(Авторский вариант)

Национальный аграрный университет, г.Киев

В постсоветские государства, наконец, пришла мода на голштина и голшинизированный скот. Фермы и комплексы XXI века наполняются заморской генетикой. Это не только красиво, по большому счету – это залог выживания отрасли. Это новые стандарты жизни для села.

Многие отечественные селекционеры носились с идеей голштинизации молочного скотоводства еще во времена «лысенковского» карнавала. Чтобы идеи прогресса воплощались в жизнь, нужны их проводники. Так, в свое время царь Петр I учился своими руками строить корабли в Голландии, неутомимый академик Н.И. Вавилов в рваном носке (экономил валюту) собирал по всему миру семена для любимой Родины, которая его, затем, посчитала врагом народа.

Двигателями селекционного прогресса в СССР иногда становились председатели колхозов высокого ранга, со звездами Героев, крестьяне от сохи (Бедуля В.Л., Стародубцев В.А.). Интуиция и крестьянская смекалка подсказывала им, что племенное золото не намоешь в диссертациях и ученых трудах отечественных селекционеров. Наше племенное «золото» оказалось такой низкой пробы, что в лихие годы селяне избавляются от него в первую очередь.

Настоящая драгоценная генетика высшей пробы ослепляла своим блеском посетителей зарубежных ранчо и выставок. Оставалось только всеми правдами-неправдами в высоких кабинетах получать добро и тащить через железный занавес в свои колхозы племенной скот, эмбрионы и спермопродукцию загнивающих буржуев.

От передовых руководителей старались не отставать и «продвинутые» регионы. Плоды генетического превосходства дойного стада (>5,5 тыс. кг на корову в год), имеющего зарубежные корни, сегодня особенно заметны в Московской, Ленинградской, Днепропетровской, Киевской, Мурманской областях.

Еще неизвестно, что легче – принародно рубить боярам бороды в борьбе с российской отсталостью или колеблясь вместе с аграрной линией партии (учения «мичурина-лысенко») едва ли не подпольно разводить лучшие образцы мировых пород скота, маскируя их под новые типы отечественного скота.

Голштин сегодня дает возможность рентабельно вести молочное хозяйство в рамках мировой глобализации, проще говоря – конкуренции. Получать прибыль от производства молока и обходится без государственной дотационной иглы. И если для ученого-селекционера вопросы разведения отечественных пород имеют философский, псевдопатриотический, часто личный (докторский, кандидатский, лауреатский) интерес и смысл (что по-человечески понятно), то для большей части селян бывших республик Союза – это вопрос выживания.

К примеру - ¾ молока на перерабатывающие предприятия в Украине и около 90% в Казахстане поставляют частные подворья, при средних удоях на корову 2,8 и 2,2 тыс. кг. За годы независимости из-за продуктивной несостоятельности и нерентабельного содержания вырезано 2/3 скота, доставшихся в наследство Украине от бывшего Союза.

Цифры потерь скота на душу населения отдельных регионов (более 20 раз), просто не укладываются в голове. «Правительственный Въстник» Российской империи в 1915 году с гордостью сообщал: «На 100 душъ казачьяго населенiя (сегодня - Кубань) головъ скота в 1913 г. приходилось 241,4, противъ 235,9 – 1912 года».

Сегодня в России и Украине на 100 человек населения содержится 6,4 и 7,8 голов крупного рогатого скота соответственно. Может быть, казаки перевелись? В республике Беларусь и Казахстан - менее 3 голов. Продуктивность отечественных пород скота за минувшее столетие выросла с 1,2 до – 2,8 тыс кг на корову в год.

Эти цифры – немой укор советской племенной школе, плата сельского населения стран бывшего Союза за непосильный труд советских зоотехников-селекционеров в прошлом столетии. Конструирование «пролетарских» пород методами академика Лысенко погубило отечественную селекцию. Ее плоды не нужны современному производителю мяса и молока, идут под нож пропорционально росту себестоимости производства продукции. На протяжении 70 лет последователи «народного» академика Т.Д. Лысенко с ученым видом закатывают в асфальт отечественного породоразведения тягу крестьянства к лучшей генетике, к лучшей жизни. Не дают животноводам прикоснуться к шедеврам мирового скотоводства. До сих пор за него решают, кормить ему одного голштина с 30 л удоя или три «отечественные» коровы по 10л. Не в этом ли причина сегодняшней зависимости России от экспорта продуктов, которая составляет по молоку 25%, по мясу – 40%.

В сельских дворах киевщины появляется все больше коров голштинской породы. Может потому, что крестьяне не читали перед обедом советских селекционных журналов. Народная селекция живет по своим законам, простым и понятным. Крестьянское «радио» быстрее академических изданий подсказывает правильный породный выбор, основанный на продуктивности животного.

На этом фоне призывы доктора с.-х. наук Ю. Рубана («Животноводство России», №9, 2007) и других с.-х. «патриотов» любить отечественные породы и Родину, в ущерб личной и общественной выгоде выглядят неубедительно. Попытки любить Родину, не связанная с заботой о благосостоянии каждого человека, являются лицемерными и, как показала неудачная история построения социализма в СССР – способны принести любимой Родине ощутимый вред. Уважаемый доктор наук призывает следовать приоритетным разработкам отечественной зоотехнической науки, может быть, не ведая, что такой науки и специальности в странах с развитым молочным и мясным скотоводством нет. Следовательно, и следовать – нечему.

Фермеру не нужна советская погонялка (даже приоритетная) в виде бригадира-зоотехника, нормировщика по начислению трудодней, составителя распорядка дня на ферме, зооинженера по кормам. Нехитрой науке по организации производства будущих мясных и молочных королей учат на фермерских курсах, без устаревших догм и монографий.

Почему возможность увеличения производства молока в 3-5 раз не радуют нашу науку? Гордыня заела? На эти вопросы, еще полвека назад ответил И.В.Сталин: «Нам нужна не всякая производительность труда…». Эти слова как заклинание продолжают повторять на лекциях патриоты отечественной селекции, благодаря которым и произошел развал советского села, лишенного производительности крестьянского труда. Не помогли – ни приоритет, ни разработки времен социализма. Так и живем, наука – сама по себе, практика – с надеждой на заграницу.

Радует, что появилась другая отечественная селекция. На примере таких, как И. Воленко и В. Хоришко (см. далее) видно, что успех будет у специалистов, которые не боялись учиться заново у «проклятых» капиталистов. Смирив гордыню, постигали науку рентабельного ведения животноводства. А, освоив азы капиталистического труда, сами становились проводниками центрами передовой науки и практики.

Здоровый консерватизм, присущий любой науке, не должен подменяться догматизмом. Это явление опасно тем, что в угоду застарелым догмам на селекцию отечественных пород скота, целые отрасли сельского хозяйства стран бывшего Союза, почти столетие барахтаются на 3-тысячном уровне продуктивности. Наш породный «зоопарк» в лучшем случае вызывают сочувствие и иронию, а в худшем - становится посмешищем в глазах зарубежных скотоводов. И только сдержанность и природная воспитанность не позволяют им откровенно потешаться над нашими приоритетными и суперинтенсивными «достижениями», хотя иногда прорывает…

Вдвойне печально, если любовь к несостоятельным, но дорогим как память, отечественным породам скота, прививается доверчивому студенчеству преподавателем высшей школы. Вряд ли стоить повторять, насколько сегодняшняя высшая школа отстает от преподавания современных технологий животноводства, принятых в развитых странах. К отставанию советского периода добавились 16 лет независимого. Это уже догматизм схоластический, оторванный от жизни. Специализированное молочное и мясное скотоводство Украины развивается не согласно, а вопреки постулатам и утверждениям некоторых корифеев высшей школы. На современной молочной ферме и преподаватель, и новоиспеченный специалист после такого обучения, выглядит как испуганный страус, безнадежно отставший от жизни, спрятавший голову в песок (см. рисунок страуса).

По большому счету так выглядит сегодня вся наша постсоветская селекционная школа, переживающая период растерянности и зашоренности.

Игнорирование академиком Лысенко и его компанией мировых тенденций голштинизации, товарно-денежных стимулов (в том числе и в селекции), снобизм в отношении мирового опыта, как раз и привели к провалам в молочном скотоводстве Советского Союза. Об этой беде мы подробно писали еще 2 года назад (ЖР, №7, 2005).

Авторов иногда упрекают в отсутствии патриотизма. Власть рабочих и крестьян может и неплохая, с точки зрения социальной справедливости. Но отечественная селекция животных – ее неудачное, мертворожденное дитя.

«Страусиная» позиция отечественной селекционной школы – это тема для отдельного разговора. Что это – робость, привитая кровавым режимом, здоровый консерватизм, присущий любой фундаментальной науке или элементарная лень – обломовщина? Судя по раздражению оппонентов, авторы склоняются к последней версии.



Людям в их большинстве лень менять образ своей жизни и свои привычки, если они сколь - нибудь устроены. Новое беспокоит этих людей, требует шевелить мозгами, руками и ногами. Новое становится поперек интересов тех, кто определил уже сложившийся уклад производства» - писал академик М.М. Завадовский шестьдесят лет назад.
По теме лысенковщины недавно блестяще «прошелся» академик РАСХН Валерий Глазко в своей книге «Николай Иванович Вавилов и его время. Хроника текущих событий.» (Киев, РА Nova, 2005 г., 448 с.). Этот неоспоримый исторический приговор «лысенковской» селекции, основанный на фактах (с которыми не поспоришь), мог бы стать достойным учебным пособием для селекционеров нового тысячелетия. Азбукой, без прочтения которой вход в селекционную науку должен быть закрыт. Но, скорее всего не станет, так как фундаментальный труд, изданный на средства автора, вышел смешным тиражом и, скорее всего, будет селекционным раритетом.

Такая же редкая и «правильная» книга, которую можно рекомендовать будущему разведенцу – биотехнологу: «Страницы жизни» М.М. Завадовского (М., Московский университет, 1991.- 336 с.). Это труды о настоящих советских ученых – селекционерах, судьба которых была яркой и одновременно трагической.

Конечно, «лысенковщина» - порождение режима, но почему сегодня так мало здравомыслия в творениях современных селекционных зодчих, которые продолжают лепить «суперинтенсивные» породы. Какие университеты готовят юных лысенковцев, потешающих селекционный мир, всегда готовых на авось намешать породной кровушки и получить очередное отечественное племенное чудо?
Пожалуйста - задумайтесь о будущем.

А пока отечественная селекционная школа «химичит», «разводит страусов» и снобов, просторы постсоветского пространства бороздят заморские «миссионеры-селекционеры», которые весьма убедительно доказывают несостоятельность нашей генетики, технологии содержания и кормления.

Старательно, деликатно и изящно переучивают выпускников наших аграрных университетов технологиям ведения рентабельного животноводства. Почему-то на этих семинарах не слышно голосов наших ученых бойцов за отечественные породы скота. Доходит до смешного - ученые и аграрные чиновники прячутся от дискуссий с заезжими специалистами!

Известный на Украине менеджер корпорации «Агросоюз» (Днепропетровская обл.) В. Хоришко вспоминает 2001 год (www.farmer-business.info): «Весной, мы получили достаточно сильную атаку критики со стороны и прессы, и ученых, и чиновников, к тому, что мы делаем. Мы говорим – хорошо, мы не правы. Мы допускаем, что мы можем быть не правы во всем. Давайте по-другому устроим – мы пригласим ученых и практиков с Канады и США, и вы сядете за круглый стол. Вы будете дискутировать. Мы оплатим прямой эфир. И мы разберемся – ху из ху. Кто слабее, у кого аргументы, какие. Вы не с нами спорьте – вы с ними спорьте. При нас.

Ту, с трудом собранную «дискуссию» завершил бизнесмен Майкл Хорша словами «Я хочу, чтобы вы задумались о будущем».

Пришло время, и даже кремлевский мечтатель В.И. Ленин стал писать удивительные вещи, что за настоящего специалиста он отдаст трех коммунистов (!). Сегодня грамотный селекционер-менеджер (судя по заработной плате) стоит не меньше пяти ученых селекционеров старой закалки.

Слабым утешением нашей с.-х. науке будет тот факт, что и в Северной Америке ученые тоже часто плетутся в хвосте «неистовых менеджеров» (выражение В. Хоришко):

Это заявление руководителя современного молочного производства поражает – прикладная наука превратилась из локомотива в испорченную телегу, которую тянет передовое фермерство. Телегу, которую надо не только заставлять шевелить мозгами, но и содержать на своей шее. Как говориться – приехали. Ученые, которые прячутся от дискуссий - это типичное разведение - государства на деньги.

Паниковский в бессмертной комедии Ильфа и Петрова «Золотой теленок» умоляет: «Отдайте мне мои деньги, я совсем бедный! Я год не был в бане. Я старый. Меня девушки не любят». Причитания Паниковского схожи на жалобы ученых, которые так или иначе не нашли свое место в постсоветском агрокомплексе, в стремительно перестраивающихся аграрно-денежных отношениях. Жалобы во многом справедливы и обоснованны (об этом ниже), но надо и на себя взглянуть критически.

«А за что вас любить?» - отвечает Бендер и министры финансов постсоветских стран ученым.
За что любить науку.

Рецепт любви до сих пор не разгадан. В Союзе были три привилегированных группы населения: дети, кадровые офицеры и ученые. Почему-то с обретением независимости главной фигурой в обществе наших стран стал чиновник. Не любит нью-буржуазная власть постсоветскую науку. Так запустить научную с.-х. элиту в странах бывшего Союза не удавалось ни Брежневу, ни Горбачеву.

В России оплата труда ученых среднего звена примерно сравнима по номиналу с заработной платой на Украине (1,5-2 тысячи грн и 8-10 тысяч рублей). Что из себя сегодня представляют научные центры животноводства СССР, Всероссийский институт животноводства (п. Дубровицы Московской области), ВНИИ мясного скотоводства в Оренбурге и свиноводства в Полтаве? Поражает даже не нищенское содержание ученых, а безнадежность и отсутствие перспективы в настроениях ученых коллег.

Символично, что часы над главным зданием ВИЖа как остановились на пол-шестого в ельцинский период, так и стоят до сих пор, олицетворяя научное бессилие современной аграрной науки.

В центре мясного скотоводства (Южный Урал) лучшие и единственные компьютеры института с подключением к интернету, находятся в бухгалтерии (!), чтобы счетоводы имели возможность вовремя составлять и отправлять финансовые отчеты. В Оренбурге и Полтаве ученый люд ходит по пустым корпусам, не поднимая глаза от пола, как будто доценты с кандидатами чем-то провинились перед нынешней властью. Российские ученые почтенного возраста часто просто боятся уходить из науки на небольшую пенсию.

Авторы не могут давать рецепты оздоровления российской науки, но как бывшие аспиранты ВИЖа могут порекомендовать воспользоваться украинским ноу-хау. «Виагрой» для хиреющей науки могут стать изменения в пенсионном законодательстве.

В Киеве решили, поскольку основная масса ученого люда пенсионного возраста в данный период не загружена исследованиями, следует отпускать сотрудников с научным стажем не менее 5 лет на пенсию с сохранением 80-90% заработной платы. По-сути ученых приравняли к госслужащим. Если исследователь в возрасте сомневается в целесообразности дальнейших изысканий, он с чистой совестью идет на достойную пенсию, не цепляется за ставку научного сотрудника, как за последнее средство к существованию. Вследствие этого, сегодня на Украине аспирантуры охотно заполняются, идет омоложение кадров в институтах, вырос престиж профессии.
Рыцари отечественного разведения.

Главная его составляющая для науки, по мнению авторов – честность и умение признавать свои ошибки и заблуждения. По большому счету скептическое отношение власти к современной аграрной науке во многом заслуженное. Ее «облысение» оказалось трудно излечимым. Для пересадки «волос» годится разве что зарубежный «посадочный» материал. Постсоветская молодая научная поросль, по-видимому, успела заразиться потребительским отношением к науке в ущерб принципам научной морали.

Академик Вавилов в директивном письме ОГПУ от 14 марта 1932 года впервые обозначен идеологом аграрной контрреволюции, благодаря доносам красной профессуры (новой научной коммунистической поросли). В этом же году Вавилов рекомендует избрать Лысенко академиком украинской Академии наук. Его трагедия в излишней честности и доверчивости, в том, что он был человеком морали среди негодяев.

Мичуринский птенец, поначалу поддержанный Вавиловым (за его крестьянские корни и буйную научную активность) продолжал карьерный взлет. В 1935 году он назначается (не избирается, а назначается!) академиком ВАСХНИЛ минуя промежуточную ступень члена-корреспондента, становится дважды академиком.

Пройдя все унижения, насмешки и непонимание от лысенковской ученой шпаны (Презент, Столетов, Лобанов, Ольшанский, Глущенко, Сисакян, Дмитриев, Студитский, Нуждин, Авакян и др.) соратник Н.И.Вавилова академик М.М. Завадовский, обратился к молодым ученым со словами - завещанием: «Гигиена духа должна иметь свое место, как и гигиена тела».

Времена диктата в науке прошли, надеемся - навсегда. Затрагивая историю, авторы хотят показать, что в то нелегкое время «лысенковщина» была необходима власти, вписывалась в авантюрную идеологию большевизма, и спорить с ней было опасно для жизни. Сегодня, кроме корыстных, нет причин для двойной морали в научных исследованиях.

Оказывается (южнокорейское ноу-хау), эффективно поддерживать престиж науки можно с помощью прокуратуры. Доктор Вонг Ху Сук в журнале Science, бездоказательно сообщил о первом клонировании человеческих эмбрионов. После того, как сенсацией заинтересовались правоохранительные органы, бедному корейцу через 20 месяцев пришлось давать опровержение. В. Х. Суку надо было защищаться на Украине, здесь он стал бы уважаемым человеком. Такая же сенсационная информация по украинскому ТV о, якобы, рожденных в Харькове первых телятах «из пробирки», сошла автору «открытия» с рук и даже пошла на пользу в карьерном росте. Украинская прокуратура отдыхает.

Это не единичный случай. Фантастические преувеличения (проще говоря вранье) высокопоставленных чиновников об украинских успехах в области биотехнологических исследований, ходят даже в кабинетах ООН (http://www.fao.org/sd/dim_kn4/docs/kn4_060601d1_en.pdf).

Вот что по поводу этого отчета пишет академик В.П. Глазко: «В первом сообщении на девяти страницах излагаются фантастические (в большинстве своем) успехи украинских ученых в работе с генетически модифицированными организмами, главным образом основанные на «персональных сообщениях», во втором — таким же образом излагаются достижения в использовании современных репродуктивных и генетических методов в селекции животных. То есть, современных методов нет, законов нет, выхода в Интернет нет (у 95% населения), английского не знаем, а успехи в современной биотехнологии не только есть, а их еще и много». Интересно, а за эту ученую эйфорию кто-нибудь ответит? Или репутация державы уже ничего не значит?

Еще одно веяние времени, которого не было даже в Союзе. Высокопоставленную даму областного масштаба в придачу к Герою Украины обвешивают учеными степенями как новогоднюю елку, сначала - кандидатской, затем – докторской. Это было бы смешно, если бы не было грустно. Почему бы таким «уважаемым» гражданам не пойти навстречу и дальше (третье ноу хау). С цель облегчения их моральных и материальных страданий – назначать их на должность академиков без промежуточных научных ступеней, по примеру 35-го года.

В этой ситуации комично выглядит не столько сама соискатель, сколько Ученый совет, который тайным голосованием утверждает псевдоученую стряпню современной Прони Прокоповны.

Еще раз обратимся к размышлениям В. Глазко, который в книге о Н.И. Вавилове описал это состояние нынешней научной среды, схожее на неизлечимое заболевание:

«Отношение к науке, как к служанке общества, долженствующей утолять папуасскую страсть чиновников к побрякушкам – званиям -сохраняется. Этим объясняется слабое влияние науки вообще, и фундаментальной в особенности на решение проблем, например отечественного сельского хозяйства.

Сегодня это очень хорошо видно как по выборам академиков и членов-корреспондентов Академий, так и по некоторым защитам диссертаций, когда диплом кандидата или доктора наук нужным людям приносят на следующий день после защиты прямо в кабинет…И я не знаю, можно ли в ближайшем будущем возвратить мораль в науку и произойдет ли это?».

Кстати, уважаемый доктор наук В.П. Глазко долгое время проработал на Украине, выпустил несколько монографий по генной инженерии, клонированию животных, радиоционной биологии, но так и остался непонятым и неоцененным украинской научной «элитой». Звание академика РАСХН Валерию Петровичу было присвоено в Российской Федерации. Слово «элита» взято в кавычки – не случайно. Какая же это элита, если вокруг себя группирует проходимцев («проходных» соискателей), а разбрасывается талантливые сограждане ищут признания на стороне?

Мы же удивляемся - откуда берутся липовые кандидаты и доктора наук, почему измельчали современные академики, почему бегут прочь из отечества мало-мальски талантливые ребята, куда подевались научные школы? Как откровенные фальсификаторы вдруг становятся во главе академий? Почему кандидаты в Академию, прежде должны стать «проходимцами» (т.е. проходными), у «шансонеток» - несмотря на любые заслуги, быть избранными шансов нет (по И.С. Шкловскому).

Н.И. Вавилов как-то сказал: «…Жутко становится за судьбу отечественной науки, ибо много званых, но мало избранных».

Если спроектировать слова Вавилова на сегодняшнее время, можно добавить, что даже те немногие, кто избраны - не наши. Опять Нобелевские премии этого года в области биотехнологии минуют отечественные просторы (итальянец Марио Капекки, британец Мартин Эванс и американец Оливер Смитис). К клонированию человека вплотную подобрался уроженец России Шухрат Миталипов в Орегонском центре по изучению приматов («АиФ», №46). В той же Америке близок к осуществлению проект клонирования крупного рогатого скота, который ведет в чикагском университете бывший сотрудник ВИЖа Николай Стрельченко (выращивания эмбриобластов) и гражданин Украины из института разведения и генетики животных УААН Валерий Кузнецов (классическое клонирование).

Можно ли вернуть избранных и подготовить таких же достойных? Говоря словами известного киногероя, при существующем сегодня отношении к науке – это нереально, волюнтаризм.

Реставрируются бывшие княжеские конюшни, где в свое время размещались лаборатории ВИЖа и проводились уникальные радиологические исследования, выращивалась биомасса из червей, на яйцеклетку одевали “петлю Гольдмана”, высушивали сперму, солому превращали в корм.

Сегодня в дворцовом здании ВИЖа - храме всероссийской науки - регистрируют свадьбы. Тут же можно организовать отпевание покойников – рядом расположен Божий храм. Примечательно и символично, что на закладке этой церкви в 1690 году присутствовал сам Петр I, отец российской науки. Церковь строилась в западном стиле барокко и царь не жалел денег на ее убранство (фото храма и ВИЖа). Вот только науке это духовное соседство мало помогает, разве что облегчит ее отпевание.

Для этого автор предлагает в очередной день Науки собрать представителей научного аграрного сообщества стран СНГ в дубровицком храме, и, отпустив грехи, поставить на отечественной с.-х. науке крест – чтобы не мучилась. Да простит нас великий реформатор государства российского!

Что же на самом деле первично? Поддерживающее финансирование науки в ожидание, что она «почистит перышки» и начнет приносить обществу пользу, или эту пользу обществу не дождаться, пока не будет по достоинству оценен интеллектуальный труд ученых на уровне западных стандартов.

На взгляд авторов, процесс реформирования отечественной аграрной науки должен идти параллельно. Беспощадное избавление от прохиндеев в науке, с одновременным увеличением объема ее финансирования. Обязательно должен присутствовать элемент Наряду с тайного голосования (по совести) и открытые и желанны для средств массовой информации Ученые советы. Случаи фальсификаций должны быть предметом тщательного разбирательства с переизбранием Ученых советов и даже лишением их полномочий на определенный срок.

Как осуществлять реформы практически – решать нашим уважаемым академикам. Добавляет оптимизма, что заслуженно уважаемых ученых на нашем постсоветском пространстве несравнимое большинство и в итоге победит здравый смысл и элементарный инстинкт самосохранения.

#

Ленин, обдумывая устройство государства рабочих и крестьян («Государство и революция», 1917 г.) считал, что никаких хлопот с «господами интеллигентиками» не будет. Они поголовно и без сопротивления перейдут в услужение к новой власти (в качестве социальной прослойки) и будут работать еще лучше, подчиняясь вооруженным рабочим. Но власть ошиблась – безропотной поддержки от старой интеллигенции большевики не дождались. Всем тоталитарным режимам во главе с их лидерами, по мнению В.П. Глазко, присуща ненависть к людям умственного труда. Неслучайно подавляющее большинство казненных за первые два года советской власти были представителями интеллигенции. Массовая миграция в Европу и Китай в основном была представлена образованными людьми.

Удивительно, но о неудачных экспериментах новой власти писал и преданный «буревестник» революции: «Рабочий класс не может не понять, что Ленин на его шкуре, на его крови производит только некий опыт… Вот куда ведет пролетариат сегодняшний вождь, и надо понять, что Ленин не всемогущий чародей, а хладнокровный фокусник, не жалеющий ни чести, ни жизни пролетариата… Но более всего меня поражает и пугает, то что революция не несет в себе признаков духовного возрождения человека, не делает людей честнее, прямодушнее, не повышает их самооценки и моральной оценки их труда». Ай да буревестник! Если бы нам в школе рассказывали не только о «Матери», может Горького еще тогда стал бы любимым писателем.