г., февраля 28 – Рапорт священника Сургутской миссии В. Кайдалова в ТДК о ложном обвинении в насильственном крещении самоедов

1869 г., февраля 28 – Рапорт священника Сургутской миссии В. Кайдалова в ТДК о ложном обвинении в насильственном крещении самоедов

[Л.15] В Тобольскую духовную консисторию благочинного церквей сургутских и миссионера, священника Василия Кайдалова покорнейший рапорт.

Указом духовной консистории от 8 сего февраля за № 1649 предписано мне явиться к епархиальному начальству для личных объяснений по делам миссии. Именно, по обстоятельству об окрещении мною многих самоедов.

Поводом к вызову меня из Сургута, был рапорт березовского благочинного Василия Чемесова, который, не знаю право, то ли выслужиться пред начальством или показать большую заслугу в отношении религии исправляющего должность исправника г. Брамино, по всей вероятности им руководившего, написал, что 87 человек были окрещены в Сургутской миссии насильно, а некоторые даже и связаны. Не знаю положительно, что заставило благочинного о[тца] Чемесова сделать на меня такой несовестный донос, чувством искренне к инородцам, или//[Л.15об.] тут проделки земского начальства, последнее кажется более справедливо, потому что, смиренно высказывая свое действие, о[тец] Чемесов желает и ходатайствует о представлении г[осподина] Брамино к награде, но награды в видах и своих, и в подрыве другому, да еще под личиной смиренства не делает чести не только служителю алтаря, но и всякому человеку. Пусть о сем Господь Бог судит его, о[тца] Чемесова, а я, призванный благодатью Божьею, скажу и объясняю, что не 87 человек, а 311-ть в одно время крещены были мной и крещены не насильно и не с корысти, какую прописывает отец Чемесов, говоря, что я получил за это 3 лисицы и 3 руб. деньгами. Правда сама за себя говорит: за что же пожертвование сделали мне инородцы, когда они окрещены были мной насильно, а в логическом смысле допустить одно с другим нельзя, а нужно положить так: что я или взял подарок и окрестил их насильно, но это последнее немыслимо, потому что с 311 человеками диких инородцев я с одним причетником и толмачом в случае упрямства инородцев ничего не мог бы сделать, как только подвергнуть жизнь свою явной опасности, следовательно, насилие здесь было бы неуместно и не только не согласно с правилами миссионера и священника, но и с природными чувствами самосохранения. Таким образом, донос священника Чемесова//[Л.16] надобно принимать за ложный, каков он и есть. Лживость доноса показывает и то, что при крещении инородцы, кроме толмача природного инородца, давшего подписку в неуклонении к выгодам той и другой стороны, а может быть внутренне, по естественному закону, более сочувствующего своим собратьям, были и другие свидетели, именно: Трем-Юганский старшина Петр Ермаков, который по просьбе же самих самоедов к отбираемым подпискам прилагал и свою печать.

Кроме того, были многие инородцы Ермаковых юрт и многие русские, из которых некоторые, как то: сургутский мещанин Григорий Тверитин и сургутский казак Николай Ермаков, были даже восприемниками новокрещеных, а приходский Ваховский священник Василий Вергунов с причетным Василием Карповым помогали и крестить инородцев. Донос сам собой объясняет лживость доносчика, в нем взвалена вина крещения самоедов на младшего миссионера, в нем сказано, что окрещенные 87 самоедов представили в казымскую инородческую управу кресты, данные им при крещении, и иконы, что будь-то бы о[тец] Чемесов успел убедить этих инородцев в одни сутки, и еще хуже всего, что при наложении ясака, г[осподина] Брамино силой приказывает, служить молебны за плату. Наконец, о[тец] Чемесов не желает дать огласки этому делу и указывает прямо на газеты и не желает дать орудия Западной церкви против Восточной церкви, между тем сам ходатайствует//[Л.16об.] о вознаграждении г[осподина] Брамино, назначив ему даже орден - вопиющая несправедливость!

Скажу так: дайте оборот этому делу, пусть г[осподин] Брамино будет предоставлен орден за религиозную ревность, за его приказание служить при сдаче ясаков молебны и верно, что и о[тец] Чемесов будет представлять г[осподин] Брамино тоже к награждению, это и выходит круговое ручательство, если судить о ревности Брамино к благому религиозному делу, то нельзя не взять во внимание его не исполнительность начальственного предписания, по исправлению село-нижнелумпакольской церкви.

Кроме того, о[тец] Чемесов и г[осподин] Брамино будь-то бы не желают дать огласки делу, тогда как для награждения г[осподина] Брамино нужно будет делать представление высшему начальству – нет, тут видны проделки и свои виды г[осподина] Брамино.

Отчего же не все 311 человек, а только настроенные 87 самоедов представили 87 крестов в Казымскую инородческую управу, не могли инородцы, при их упорстве быть христианами, побросать те кресты и иконы или нужно было сделать так, как сделано, и дать повод к завинению младшего миссионера, которого честь имею заступить теперь я.

Отчего прочие инородцы, в числе 224, не делали нигде ни какой явки!? И если действия его были фальшивы, противозаконны и корыстны, то я от лица миссии//[Л.17] не рапортовал бы о сем епархиальному начальству, это значило бы накликать на себя беду. Если при благодати и помощи Всевышнего мне удалось приобрести в ограду церкви христовой значительное число в 15 дней, то как же удалось о[тцу] Чемесову с г[осподином] Брамино в одни сутки закрепить упорных инородцев оставаться в этой ограде – тут-то не было ли насилия, приписываемого мне, а это и надобно предполагать, судя по словам самого доноса, что г[осподин] Брамино приказывает пред сдачей ясака, служить молебны и платить за них деньги. Если о[тец] Чемесов пишет, что крещенные инородцы будто бы бежали из Сургута, вследствие сделанного им насилия, то нельзя против этого не сказать, что после крещения некоторые даже нарочито приезжали в Сургут и просили себе крещения, и почти все они после крещения оставались и посещали сургутскую церковь. Самые старшины их даже ночевали у меня в квартире, можно спросить об этом формально г. секретаря сургутского полицейского управления. Опять скажу, где же тут насильство, которое описывает о[тец] Чемесов, которое могло бы//[Л.17об.] навести панический страх и оттолкнуть от крещения прочих самоедов некрещеных – ближе взять это оттолкновения действий о[тца] Чемесова с г[осподином] Брамино. Если инородцы те приписывают к моему взяточни[че]ству 3 лисицы и 3 руб. деньгами, положили в ясак в Сургут, то на это их добрая воля, и это они приговором утвердили полагать ясак всегда в Сургут, куда они каждогодно прикочевывают и чего для них весьма удобно. Если же рождается зависть, что мне удалось окрестить большое число язычников не Сургутского округа, то я скажу, во-первых, где приход у некрещеных, особенно кочующих, самоедов? А, во-вторых, что, я миссионер и имею на то не только право, но даже и обязан был сделать это в своем районе.

В заключение всего покорнейше прошу епархиальное начальство, если нужно и угодно будет поверить это дело и мою священническую совесть, ничем еще в продолжение моей многолетней службы, незамаранную, сделать очный свод с указанными окрещенными мной самоедами при бытности тех//[Л.18] лиц, кои участвовали при святом крещении инородцев.

Рукопись. Подлинник.

Публикуется впервые.
№ 76.