Исторический факультет
Глава 3. Апология Арнобия «Против язычников»
жүктеу/скачать 238 Kb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- 1. Время написания апологии.
- 2. Источники апологии Арнобия
- 3. Содержание и задачи апологии
- 4. Художественные особенности апологии. Стиль Арнобия
- Список источников и литературы Источники
| Глава 3. Апология Арнобия «Против язычников»
Перу Арнобия принадлежит единственное известное современной науке сочинение "Adversus nationes Libri septem" («Семь книг против язычников»). По жанру данное произведение является христианской апологией. Обычно сочинения христианских писателей состоят из критической и собственно апологетической частей. В критической части анализируется старая языческая религия, выявляются ее негативные, с точки зрения христиан, черты. Наличие этой части вполне понятно: адресатом такого труда были именно язычники. Попытка дискредитации язычества предпринималась для того, чтобы читатель лучше оценил преимущества и благородство новой веры по сравнению с разоблаченной старой. Однако детальное изучение апологии наводит на мысль, что помимо основного назначения у апологии была ещё одна цель – личная переоценка происходящего вокруг, попытка найти для себя выход из духовного кризиса, переживаемого тогдашним обществом. 1. Время написания апологии. Что касается времени написания единственного дошедшего до нас произведения Арнобия, его апологии Adversus nationes, то оно по-разному определяется различными учеными вследствие недостаточной определенности тех данных, на которых эти ученые основывают свои заключения и которые состоят отчасти в свидетельстве Иеронима и в хронологических указаниях Арнобия, а отчасти в указаниях его на преследования христиан язычниками и, в частности, на гонение Диоклетиана в 303 г. Так, по Бардту22 апология была написана Арнобием в 295 г., по Эберту23 — в первое десятилетие IV века, по Барденгеверу24 — во время Диоклетианова гонения (303—305 г.) или вскоре после него, по Крюгеру25 —после 303 г., по Юлихеру26 — в 305 г.. по Шанцу27 — в 303—310 гг., по Гарнаку28 и Тайфелю29 — в 304—310 гг. Более определенное и обоснованное решение рассматриваемого вопроса пытается дать Монсо30. Он прежде всего обращает внимание на несостоятельность обычного мнения исследователей, которые на основании сообщения Иеронима, что Арнобий начал писать апологию немедленно после своего обращения в доказательство своей искренности, заключают, что он должен был писать спешно, и не допускают почти никакого промежутка между обращением его и окончанием апологии. Он справедливо замечает, что здесь, наоборот, следует предположить более или менее значительный промежуток времени. На это, по его мнению, указывает как свидетельство Иеронима, согласно которому Арнобий, написав свою апологию, наконец-то получил общение с христианской Церковью, так и то обстоятельство, что обширное сочинение, состоящее из семи книг и снабженное многочисленными учеными сведениями, не могло быть написано без приготовления, быстро, в течение нескольких месяцев. Многочисленные указания Арнобия на преследования христиан язычниками (Adv. n., I, 26; II, 5 и 77; III, 36 и др.) показывают, что апология написана ранее акта о веротерпимости, который официально был объявлен в Африке через эдикт Максенция, вероятно, около середины 311 г. С другой стороны, Иероним, как мы видели, говорит, что Арнобий был преподавателем риторики в царствование Диоклетиана, следовательно после 284 года. Таким образом апология не могла быть написана ни ранее 284 г., ни позже 311 г. Но можно, говорит Монсо, и с большей точностью определить время происхождения, по крайней мере, некоторых частей апологии по некоторым, находящимся в ней, хронологическим указаниям. Так, в I, 13 читается: «почти триста лет, — несколько менее или более, — прошло с того времени, как мы начали быть и называться на земле христианами». Очевидно, Арнобий берет здесь за исходную точку своего исчисления рождество Христово, которое африканская традиция относила к 750 году от основания Рима, то есть за четыре года до нашей эры. Таким образом, первая книга была написана в 296 г. С этим согласуются находящиеся в той же книге интересные замечания о резких изменениях в цене на предметы первой необходимости, побудивших Диоклетиана в 301 г. издать свой знаменитый эдикт de pretiis venalium rerum (о ценах продаваемых предметов). Во второй книге, а именно в главе 71, есть также довольно точное хронологическое указание. Здесь Арнобий говорит: «Сколько лет приписывается в летописях городу Риму? Он насчитывает 1050 лет или немного менее этого». Год 1050 от основания Рима соответствует 297 году нашей эры. Но в той же главе приводится упрек язычников, что за 300 лет до сего времени не было христианской религии, что указывает, как мы уже видели, на 296 год. Следовательно, вторая книга написана в 296—297 г. В пяти последних книгах встречается только одно хронологическое указание, именно в IV, 36, где говорится: «Чем заслужили наши писания предания огню? Почему беспощадно должны разрушаться места собраний, в которых совершается моление высочайшему Богу?» Эта фраза указывает на обнародованный в Никомидии 24 февраля 303 г. первый эдикт Диоклетиана против христиан, которым, по свидетельству Евсевия31, предписывалось сжигать священные книги христиан и разрушать места их общественных собраний и который получил применение в Африке в середине того же года. Фраза эта не могла быть написана ранее лета 303 г. Можно было бы предполагать, что она была внесена в текст впоследствии, после написания апологии, но этого не допускает контекст речи. Поэтому следует признать, что IV книга была написана позже середины этого года. Таким образом, хронологические данные апологии не согласны между собой: I книга указывает на 296 г., II на 296 или 297 г. и IV на конец 303 г. или на один из последующих годов. Возможны различные объяснения этого разногласия: или Арнобий потратил больше времени на написание апологии, чем обычно предполагают, или он начал писать ее в 296 г. и окончил после гонения 303 г., или он написал свой трактат довольно быстро, но впоследствии переделал его, или, наконец, он удовлетворился сначала написанием первых двух книг, составляющих апологию в собственном смысле, и представил их Церкви, как залог своей искренности, и затем, на досуге, написал последние пять книг, имеющих полемический характер. Последнее объяснение Монсо признает наиболее правдоподобным, - как наиболее соответствующее сообщениям Иеронима и характеру рассматриваемого трактата. Соответственно этому, обращение Арнобия Монсо относит к 295 или 296 г. Но Монсо напрасно признает хронологические указания Арнобия точными. Это — круглые цифры (300 и 1050), лишь приблизительно определяющие время, на что указывает и сам Арнобий словами: ferme minus vel plus aliquid (Adv. n., I, 13) и: aut non multum ab his minus (Adv. n., II, 71). Если бы это были точные цифры, то в таком случае мы должны были бы признать совершенно недопустимое разногласие у Арнобия в одной и той же главе (II, 71), именно в указаниях, по определению Монсо, на 296 и 297 г. (т. е. 300 лет от Р. Хр. и 1050 год от основания Рима). Мы, вопреки мнению Монсо, не имеем также достаточного основания утверждать, что Арнобий в своих хронологических указаниях следовал именно той, а не другой из тех систем летосчисления, которые существовали в его время. Нет достаточного основания и для уверенности в том, что Арнобий за исходную точку для летосчисления брал год рождества Христова, когда он прямо говорит, что прошло 300 лет именно с того времени, как получила начало христианская религия (II, 71) или как «мы начали существовать на земле и называться христианами (I, 13)», причем признать точными эти указания мы не можем, кроме вышеуказанных причин, также и потому, что Арнобий при написании своей апологии еще недостаточно был знаком с христианством и мог не иметь точных сведений о том, к какому именно году следует отнести начало христианской религии. Нельзя также признать основательным и допускаемое Монсо написание апологии Арнобием в два периода и присоединение Арнобия к христианской Церкви по представлении им первых двух книг апологии как потому, что в последних пяти книгах обнаруживается столь же недостаточное знакомство с христианством и христианским учением, какое замечается в первых двух книгах, чего, конечно, не могло бы быть, если бы последние пять книг были написаны Арнобием «на досуге», по представлении им Церкви. в виде залога своей искренности, первых двух книг и по принятии его в общение с христианской Церковью, так потому, что для присоединения к христианской Церкви Арнобий должен был написать, по вышеприведенному свидетельству Иеронима, опровержение прежней своей религии (adversum pristinam religionem libros), а это он выполнил не в первых двух книгах, имеющих, по определению самого Монсо, апологетический характер, а в последних пяти апологетико-полемических книгах апологии. Против рассматриваемого мнения Монсо свидетельствует наконец, и то, что следы спешности, главным образом, замечаются не в первых двух, а в последних пяти книгах апологии. Все это, полагаем, ясно показывает, что вся апология была написана Арнобием до присоединения его к христианской Церкви, но не в течение двух — трех месяцев, а в более продолжительный период. Поэтому terminus a quo (конец 303 г. или один из последующих годов), совершенно правильно установленный Монсо для последних пяти книг апологии, должен относиться ко всей апологии. Но установленный этим ученым terminus ad quem (первая половина 311 г.) может быть отодвинут к более раннему времени, и именно к последним годам царствования Диоклетиана, на основании свидетельства Иеронима: Arnobius sub Diocletiano florentissime rhetoricam docuit scripsitque adversus gentes volumina, quae vulgo exstant (Hier. De vir. ill., 79). Монсо на основании этих слов Иеронима относит к царствованию Диоклетиана лишь преподавание риторики Арнобием. Но мы полагаем, что в приведенных словах Иероним относит к царствованию Диоклетиана и написание апологии. Таким образом, апология Арнобия была написана не ранее конца 303 г., то есть после вышеупомянутого Диоклетианова эдикта, на который с полной очевидностью указывает Арнобий в IV, 36, и не позже первой половины 311 г., то есть до обнародования в Африке первого эдикта о веротерпимости, и, по-видимому, именно в царствование Диоклетиана, то есть не позже 305 г., когда Арнобию было около 65 лет. Этому вполне соответствуют вышеупомянутые хронологические указания Арнобия на 300 лет и на 1050 год, как только приблизительно и круглыми цифрами определяющие время, протекшее от начала христианства и от основания Рима, и свидетельство Иеронима о недоверии епископа к искренности обращения Арнобия, — недоверии, одной из причин которого могло быть то, что Арнобий, постоянно боровшийся против христианства, только по достижении преклонного возраста изъявил желание быть христианином. Соответственно этому, должно быть отнесено к более позднему времени также обращение Арнобия, как непосредственно предшествовавшее написанию апологии, и принятие его в общение с христианской Церковью, как последовавшее по окончании апологии. 2. Источники апологии Арнобия В качестве источников для своей книги Арнобий использует труды 34 греческих и 30 латинских авторов. Однако сочинения не всех этих авторов являлись непосредственными источниками апологета. Текстуальное сопоставление трудов Арнобия и Климента Александрийского доказывает, что информация о греческой религии вместе со ссылками на источники (16 имен) заимствована Арнобием у Климента (Arn. Adv. n., IV, 14-29; V, 19-28; VI, 3-23; Clem. Protr., II, 12-47; III, 44; IV, 46-57). Иначе, информация, зафиксированная в трудах апологета, могла заимствоваться через посредника. Относительно некоторых авторов нет никакой информации, таковы, например, Катон и Плавт у Арнобия (Adv. n., III, 43; VII, 33), Корнифицию у Арнобия (Adv. n., III, 38, 39) посвящено единичное сообщение. Наибольшее же количество ссылок приходится на два имени – это Марк Теренций Варрон у Арнобия – 11 ссылок, и Марк Туллий Цицерон - соответственно 4 ссылки. Реже Арнобий обращается к Нигидию Фигуле, Веррию Флакку и Гранию Флакку, толкователю Индигитаментов, Вергилию и Овидию (Arn. Adv. n., I, 59; III, 31-32; 38-41; V, 18; VI, 7). Однако значительность их сообщений и неидентичность ссылок позволяет включить труды перечисленных авторов в круг основных источников нашего апологета. Довольно часто встречается в трудах христианского писателя имя Эвгемера, чью «Священную историю» перевел на латынь Квинт Энний. Упоминание христианским апологетом имен анналистов (Фабий Пиктор, Валерий Анциат, Кальпурний Пизон, Элий Стилон – Arn. Adv. n., VII, 38, 39; V, 1; VI, 7), ссылки на annalium scripta (Arn. Adv. n., VII, 44), а также сообщения легендарного характера позволяют говорить о значении анналистический традиции. Подобные сведения, как правило, детально разбираются апологетом с точки зрения здравого смысла, и делается вывод об их курьезности. Однако у Арнобия встречается и много анонимного материала. Текстуальное сопоставление отрывков со сходной информацией выводит нас на несохранившееся сочинение Варрона "Antiquitates rerum divinarum" как их основной источник. Верность этого заключения подкрепляется тем, что сам апологет приписывает Варрону использование метода этимологии теонима в соответствии с функцией божества (Am. Adv. n., VII, 2). Издатель фрагментов трудов римских грамматиков Х. Фюнайоли и составитель сборника фрагментов Варрона Б. Каржаукс, по-видимому, придерживались такого же мнения, поскольку использовали труд Арнобия при реставрации утраченных текстов Варрона. Почему же столь притягательным оказался для христианского апологета метод этимологии, использованный Варроном? Дело в том, что анализ этимологии выявляет ее тесную связь с аллегорическим толкованием стоиками римских богов. Выискивая у антиквара Варрона наиболее нелепые этимологии, «привязывающие» (подчас совершенно искусственно) каждого бога к одной, очень узкой сфере деятельности, Арнобий тем самым доказывает, сколь беспомощны языческие боги. Но еще более важным кажется им другой аргумент: если языческие боги получили имена от названий предметов и действий, например: Limentinus – бог Порога – от Limen – порог (Am. Adv. n., IV, 7), то появились они позже этих предметов и действий, а значит, никак не могут претендовать на роль демиургов. Между тем известно, какое большое значение придается в христианской традиции факту сотворения мира. Таким образом, сравнение христианского Создателя с языческими маломощными богами оказывалось не в пользу последних. Как уже было сказано, многочисленные ссылки в труде Арнобия относятся к сочинениям Цицерона. Он несомненно обращается к Цицерону, т.к. текстуальное сопоставление главы 14 книги IV Арнобия и глав 21-23 книги III трактата Цицерона "De natura deorum" обнаруживает их полную идентичность, за исключением отдельных фрагментов, заимствованных Арнобием у Климента Александрийского (Pr., II, 28). В указанном отрывке Цицерон приводит материал об отождествлении римских богов с функционально схожими греческими и восточными божествами. Источник самого Цицерона неизвестен. Вероятнее всего рассматриваемый материал принадлежал перу александрийских теологов, а Цицерон лишь заменил греческие имена на соответствующие латинские. Этот фрагмент понадобился Арнобию, чтобы доказать запутанность политеизма, упрекнуть языческих теологов в том, что они не могут навести в своей религии порядок. Однако использование апологетами трактата "De nature deorum" этим не ограничивается. Самым ценным для христианских писателей в данном сочинении было то, что Цицерон описывает полемику по вопросу о сущности божества, возникшую между представителями трех важнейших философских школ: стоиков, эпикурейцев и последователей Академии. Причем академик Котта, герой трактата, мастерски критикует и взгляды эпикурейцев (Ciс. De n. d., I, 24, 27-35) взгляды стоиков (Cic. De n. d., I, 15; II, 1-27; III. 16, 18, 24, 25) произведении постоянно используется постулат о природе божества, выработанный языческой теологией: бог вечен и блажен. Отталкиваясь от этого утверждения и прибегая к аргументам Котты, апологет доказывает, что языческие боги не вечны и не блаженны, следовательно, они не являются богами или вообще не существуют (Arn. Adv. n., IV, 19, 20, 23-26). Таким образом, источниковедческое исследование позволяет утверждать: основными источниками Арнобия были сочинения анналистов, Варрона и Цицерона, у которых заимствовался не только фактический материал по языческой религии, но и идеи и аргументация, которые были выработаны язычеством, но могли быть использованы против него. Следует отметить, что в тех случаях, когда источник апологета сохранился (например, сочинения Овидия, Вергилия, Цицерона), и мы имеем возможность текстуально сопоставить отрывки из произведений христианских авторов и их языческих предшественников, зачастую можно констатировать полную адекватность информации. Иначе никаких сознательных искажений текста христианский писатель не допускал. Это и неудивительно, поскольку, как уже говорилось, адресатом его сочинений были язычники, которые в азарте полемики могли использовать любую неточность, а тем более – намеренное искажение. Арнобий отсылает читателя к сочинениям Фабия Пиктора, рассказывая предание о могиле Ола Вулкентана (Adv. n, VI, 7). Нередки и очень точные ссылки: Арнобий упоминает именно вторую книгу Валерия Анциата, передавая легенду о "торговле" Нумы с Юпитером по поводу очищения от молнии (Adr. n., V, I). 3. Содержание и задачи апологии Цели написания апологии Арнобием имеют двоякую природу. С одной стороны мы принимаем точку зрения Иеронима, что апология должна была стать залогом верности христианской вере, с другой стороны, будучи человеком весьма образованным и к тому же всю предыдущую жизнь язычником, Арнобий не мог не знать тех актуальных проблем, с которыми столкнулась в тот период христианская церковь. Во-первых, это было враждебное отношение рисского общества к христианам, которым приписывали попрание отеческих богов, следствием чего были бедствия, которые тяжело переживала Империя. Во-вторых, возрождение переживали неоплатонические идеи, которые должны были справиться с кризисом традиционной римской религии, и были направлены против христианства. Очевидно, что глубина этого кризиса была сопоставима с успехом христианской миссии. Таким образом, Арнобий видит задачу своей апологии в противодействии этим двум вызовам, которую он постепенно и реализует. Традиционно принято делить апологию на две части: первые две книги носят апологетический характер, остальные пять – апологетико-полемический32. Арнобий приступает к своей работе с аккуратностью юриста и напористостью ритора. В целом первые две книги по стилю изложения похожи скорее на судебные речи нежели на привычные апологетические послания. В частности, в первой книге автор сразу отвергает обвинение христиан в безбожии, следствием чего стали засуха, неурожай, голод на том основании, что эти явления были характерны для всего времени существования человечества, и раньше погибали города и целые государства терпели бедствия от неурожая и нашествия врагов. С другой стороны, сама гуманность христианской проповеди и их мирный образ жизни должны как минимум смягчить нравы окружающих их людей, что постепенно благотворно влияет на жизнь народов, и уменьшает количество насилия. Далее Арнобий сразу же переходит в наступление, обвинив в происходящих бедствиях язычников, которые неискренни в своей вере и жестоки нравом. Отдельно апологет объясняет божественную природу Христа, которая зиждется с одной стороны на совершенных им чудесах, а с другой - на удивительной скорости распространения его Слова. Однако прекрасно понимая, что столь успешное распространение христианства по Империи, есть во многом следствие хронического структурного кризиса римской религии и идеологии, в том числе и полисной идеологии, которые в случае с Римом особенно неразрывно связаны, Арнобий делает попытку как бы примирить римское общество с христианами, оговариваясь, что если Спаситель и не был богом, то он заслуживает уважения хотя бы за то, что совершил гражданский подвиг, пожертвовав собой ради спасения человечества. Подобный приём вообще будет характерен для западного богословия. После чего Арнобий напрямую обвиняет язычников в убийстве Христа, не сделавшего никому ничего дурного, и в поклонении тиранам, развратникам и разбойникам. Вообще, первая книга заканчивается высоким эмоциональным подъемом, что ещё раз свидетельствует о её законченности и самостоятельности как литературного произведения. В данном случае мы должны согласиться с теми исследователями, которые полагают, что между написанием отдельных книг был некоторый временной зазор. Во второй книге Арнобий анализирует противоречия между традиционным и христианским религиозными учениями. Апологет напрямую полемизирует с платоническим учением, доказывая неполноту последнего. Нам в данном случае интересно, что Арнобий был неплохо знаком с современной ему философской мыслью, что в свою очередь диктует характер аргументации и полемики с оппонентами. Из рассуждения о природе души, в частности, о её бессмертии и последующем страдании, в чем Арнобий видит явное противоречие, следует как раз обратное – Арнобий недостаточно хорошо знаком с христианским учением. В целом же теологические построения повторяют проповедь апостола Павла, достаточно трудно выделить прямые заимствования из Писания, но круг вопросов, рассматриваемых апологетом, ограничивается содержанием проповеди апостола. Возможно, Арнобий к моменту написания книги и не был в достаточной мере знаком с содержанием церковных посланий, однако общее направление проповеди апостолов он безусловно знал. Основная же содержательная часть книги заключается в том, что Арнобий старается разделить божественную и человеческую природу. Показывая их явное несоответствие: несовершенство и тленность человека на фоне тайн мироздания, созданного Всевышним, Арнобий обрушивается с резкой критикой на антропоморфные языческие культы. Конечно, он не оригинален, высмеивание античного пантеона – общее место большинства христианских авторов, однако в данном случае акценты несколько меняются. Дело в том, что Арнобий – представитель традиционной римской культуры и религиозной традиции. В полемике со своими бывшими единоверцами он не выходит за рамки привычной проблематики и терминологии. Христианство для него лишь оболочка, внутри которой рухнувшее традиционное мировоззрение, фанатизм смертельно больного, для которого христианство – последняя надежда на спасение. Арнобий столкнулся уже не просто с кризисом, а отмиранием традиционной римской религии. В споре с платониками он доказывает не сколько совершенство христианской веры, с особенностями которой он кстати недостаточно хорошо знаком, а то, что античный мир со своей культурой и религией стоит на пороге гибели, что попытки реанимировать римские культы несостоятельны. Пожалуй, критика попыток замазать розовой краской трупные пятна античной религии и является главной особенностью апологии Арнобия. Именно эта мысль наиболее полно раскрывается в последующих трёх книгах. Апологет доказывает несостоятельность попыток придать посредством философии аллегорический смысл традиционной римской религии. Арнобию кажется очевидной разница между Богом создателем всего сущего, и его языческими прообразами. Для апологета бог – явление целостное и существующее вне времени, языческий же пантеон – бессмысленный набор фрагментов божественного проявления. Таким образом, христианская вера не противоречит традиционной, а является наиболее полным её воплощением. Арнобий не пытается объяснить смысл божественных действий, что является характерной чертой традиционных религия, но изначально ограничивает возможности человека к познанию. Приобщение человека к божественному возможно только благодаря личной вере, через принятие искупительной жертвы Христа. Как следствие Арнобий нападает на различные формы поклонения статуям и предметам, критически относится к храмам. Храмам и жертвам посвящены две заключительные книги апологии. 4. Художественные особенности апологии. Стиль Арнобия Последнее на чём обязательно необходимо остановиться - это художественные особенности апологии Арнобия. Первое, что бросается в глаза это простота слова и отсутствие изысканных оборотов речи. Он и сам отмечает, что истина не должна быть красивой. Безусловно, оставаясь ритором, Арнобий, помимо собственно христианской проблематики, уделяет большое значение проблематике литературной. Можно предположить, что литературные поиски апологета были попыткой выработать специальную форму и стиль, которыми должны были излагаться христианские произведения. Главное, на что Арнобий обращает внимание, это то, что красивые обороты речи никогда не должны заслонять содержания (Arn. Adv. n., I, 58). Более того, специально допустима вульгаризация речи, там где требуется особенно это подчеркнуть в сравнении с содержанием. Арнобий предлагает оставить литературные изыски для судебных речей, христианская проповедь же должна быть максимально естественной. При этом апологет активно протестует против укоренившегося среди язычников мнения о христианах, как о людях грубых и необразованных (Arn. Adv. n., III, 15), и напротив подчёркивает, что многие философы и ученые приняли христианство (Arn. Adv. n., II, 5). В целом же Арнобия отличает некоторая неровность изложения - одни вещи рассматриваются автором слишком подробно, другие, наоборот, слишком сжато. В развитии мыслей замечается иногда недостаток строгой логической связи и последовательности. Он позволяет себе иногда довольно длинные отступления, на которые, впрочем, сам он большей частью указывает (например: II, 1; III, 2), объясняя необходимость их или извиняясь перед читателями. Он не всегда в достаточной мере сдерживает свою богатую фантазию, свою эрудицию и свое пылкое стремление наносить противникам возможно более полное поражение, и можно отметить немало излишеств и даже повторений (нередко также указываемых им самим, как, например, в II, 46 и 48) в подробностях изложения, в накоплении примеров, в оборотах и формулах перехода. Вследствие этого в изложении у Арнобия заметна местами некоторая путаница, хотя он никогда полностью не теряет нить изложения. При опровержении язычества Арнобий обнаруживает замечательную обширность сведений по рассматриваемым им предметам, служащую результатом отчасти непосредственного знакомства его с греко-римской религией и культом, а отчасти изучения многочисленных религиозно-философских и других литературных произведений. Философии, и в особенности скептической религиозно-философской литературе, Арнобий обязан, несомненно, многими доводами, направленными им против языческой религии и культа, но значительная часть его доводов составляет результат, без сомнения, собственных его размышлений, приведших его к решимости оставить прежнюю религию, горячим поборником которой он был до того времени, и принять христианство. Это придает особую силу, живость и убедительность его аргументами, хотя она не всегда отличается глубиною и основательностью и явно имеет иногда риторический колорит. Хотя, в пылу полемики, он допускает иногда излишние резкости по отношению к своим противникам, но в общем он старается быть беспристрастным к ним и не дает никакого повода сомневаться в том, что он, согласно с его заявлением (I, 25 и др.), руководствуется лишь стремлением к истине. Он нередко отдает дань уважения своим противникам, указывая на их достоинства, как, например, на присущее им благоразумие и здравое понимание истины (VII, 30) и на заботы их о справедливости и нравственной чистоте (II, 29). Заключение Первое и, пожалуй, самое важное, что следует выделить в творчестве Арнобия, это глубочайшая разочарованность в окружающем его мире. Кризис всего его мировоззрения настолько очевиден, что даже его обращение в христианство коренным образом не меняет дела. Мы склонны согласиться с мнением Монсо, что Арнобий в своей апологетике «оставил в стороне все существенное» и что в трактациях Арнобия о Христе можно видеть защиту не христианства, а иудейства или Митры33. Отсутствие в тексте апологии цитат христианских авторов может в этой связи объясняться двояко. С одной стороны нами достаточно точно установлено, что Арнобий был весьма ограничен как в общении с христианами, так и в использовании христианской литературы, с другой стороны Арнобий – представитель традиционной римской культуры. Его переход в христианство – это своеобразный способ уйти от существующей мрачной реальности. Арнобий совершенно прагматик. Возможно, именно поэтому его апология и не стала классической христианской. Он далёк от мистики Апокалипсиса или пламенных призывов апостола Павла. В его понимании христианство рационально: языческая религия объективно нелепа и потому бессмысленна, христианство же логично и понятно объясняет строение окружающего мира. Это надо особо подчеркнуть потому, что подобный рационалистический подход как раз и станет особенностью западного христианства. Примечательно что оспаривая взгляды неоплатоников Арнобий и не пытается выйти за круг обсуждаемой ими проблематики. Если в II в. Юстин намеренно использует философский научный аппарат, дабы продемонстрировать основы новой веры на привычном образованному человеку языке, то от Арнобия это уже не требуется. В апологии «Против язычников» намечается обратный процесс – философия превращается в лженауку. В целом же латинского автора интересуют совершенно другие вопросы в отличие от восточных собратьев. Цель апологии не сколько продемонстрировать чудеса совершенные Спасителем и церковью, сколько консолидировать общество, дать понять читателю, а это в первую очередь образованный римский гражданин, что христиане не безбожники и не преступники, что именно они располагают той философской максимой, до появления которой, человечество довольствовалось лишь её разрозненными частями. И наконец самое главное в том, что христианская Церковь олицетворяет тот давно ушедший в глубь истории мир социальной справедливости и стабильности. Таким образом, на примере Арнобия можно с уверенностью сказать, что западная богословская мысль была обращена к конкретному человеку, его интимному миру, полному страхов, неуверенности, слабому перед лицом потрясений, постигших Римскую Империю. Простота стиля и некоторая горячность изложения должны были пробудить у читателя доверие к автору. Список источников и литературы Источники
Литература
1 Ориген (185-254 гг.) - христианский теолог, философ и учёный, представитель ранней патристики. С 217 возглавлял христианскую школу в Александрии. 2 Афанасий (296-373 гг.) - епископ александрийский, исповедник и учитель церкви. Главным догматическим сочинением Афанасия были Четыре слова против ариан (ок. 356-359), посвященные утверждению божественности Христа. 3 Тертуллиан (ок. 160 - после 220 гг.) - классик христианской патристики, родился в Карфагене в языческой семье. Ок. 195 г. принимает христианство, в частности - входит в строго аскетическую секту монтанитов, проповедовавших мученичество во имя веры. В 207 выступает с резкой критикой сложившейся церковной практики. 4 Киприан - епископ карфагенский, крестился в 247 г., с 219 г. епископ, поборник иерархической власти. Соч. по лат. (послания, 12 трактатов). 5 Керн К.Э. (архим. Киприан) Патрология. Т.1. Свято-Сергиевский православный богословский институт в Париже. М.- Париж, 1996. С 168. 6 Лосев А.Ф., Античная литература – М., 2005. С. 7 Уколова В.И. Особенности культурной жизни Запада (IV - первой половины VII веков) // Культура Византии IV - первой половины VII веков. М., 1994. С. 8 Мецгер Б. Канон Нового Завета. М., 1998. С. 9 Донини А. У истоков христианства. М., 1989. - С.164. 10 Там же С.163. 11 Свенцицкая И.С. Раннее христианство: страницы истории М, Политиздат, 1988. С. 131.12 Там же С. 134 13 Monceaux P. Hist, littér. de l’Afrique chrét. T. III. Par., 1905. P. 242-243. 14 Monceaux P. Hist, littér. de l’Afrique chrét. T. III. Par., 1905. P. 244. 15 Harnack. Gesch. d. altehristl. Literat. II Bd. Lpz., 1904. S. 414. 16 Ориген. Против Цельса. Пер. проф. Л. Писарева. Ч. 1. Казань, 1912. С. 75-76. 17 Harnack. Gesch. d. altehristl. Literat. II Bd. Lpz., 1904. S. 415. 18 Евсевий Памфил. Церковная история, М., 1993. С. 303-304. 19 Monceaux P. Hist, littér. de l’Afrique chrét. T. III. Par., 1905. P. 244. 20 Besnard. Des Afrik. Arnobius sieben Bücher, übers u. erläut. Landsh, 1842. S. 19. 21 Harnack. Gesch. d. altehristl. Literat. II Bd. Lpz., 1904. S. 414. 22 Pauly-Wissowa Real-Encyclop. II Bd. Stgt. 1895. S. 1206. 23 Ebert. Gesch. d. christl. latein. Literat. 2 Aufl. Lpz., 1889. S. 64. A. 5. 24 Bardenhewer. Gesch. d. altkirchl. Literat. II Bd. Freib., 1903. S. 468. 25 Hauck. Real-Encyclop. II Bd. 3 Aufl. 1897. S. 116. 26 Pauly-Wissowa Real-Encyclop. II Bd. S. 1206. 27 Schanz. Gesch. d. röm. Literat. III Teil, 2 Aufl. Munch., 1905. S.440. 28 Harnack. Gesch. d. altchristl. Liter. II, 2. Lpz., 1904. S. 415. 29 Teuffel. Gesch. d. röm. Literat. III Bd. 6 Aufl. Lpz., 1913. S. 196 30 Monceaux. Hist. littér. de l’Afrique chrét. T. III. Paris, 1905. P. 246—249. 31 Eвceвий Памфил. Церк. ист. Кн. V1I1. гл. 2. СПБ. 1858, стр. 429—430. 32 Арнобий. Семь книг «Против язычников» (Adversus nationes) в русском переводе с введением, примечаниями и указателем имен и предметов Н. М. Дроздова. Киев, 1917. С. 15. 33 Monceaux P. Hist, littér. de l’Afrique chrét. T. III. Par., 1905. P. 311. жүктеу/скачать 238 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|