Железный класс (осенняя история)
жүктеу/скачать 259.5 Kb.
|
| Альдо Николаи
Железный класс (осенняя история) Пьеса в двух действиях Перевод с итальянского Николая Живаго ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА Либеро Бокка Луиджи Палья Амбра Сцена: сквер с одним деревом и скамьей среди бетонных зданий одного из новых кварталов на окраине современного города. ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ Картина первая Позднее лето. Вторая половина дня. Из соседних домов доносятся голоса, звуки, шум. Либеро Бокка, крепкий старик лет семидесяти, сидя на скамье, разглядывает обложку журнала. Луиджи Палья, также лет семидесяти, выходит, опираясь на палку, и останавливается, недовольный тем, что скамья занята. После некоторых колебаний он решает усесться рядом с Боккой, который его, видимо, не замечает. Внимание Пальи привлекает журнал в руках Бокки, и он надевает очки, чтобы лучше разглядеть обложку. В ответ на восхищенное восклицание соседа Бокка поворачивается и серьезно глядит на него. Палья. Эх... Хороша. Бокка. Как? Палья. Я говорю, красивая особа. Бокка. Которая? Палья. На обложке. Бокка. На какой обложке? Палья. Да на журнале на вашем. Бокка. На журнале? Ах, на журнале! Ну да. Особа из себя видная. Палья. Кто ж такая? Бокка. А я почем знаю? Палья. Там должно быть написано... Ну-ка, прочитайте... Артистка, наверное. Бокка. Сами и прочитайте. (Отдает ему журнал.) Палья. Какова! Тут тебе и живот... И ноги... Одно слово – монумент. Бокка. Ну? Палья. Что ну? Бокка. Артистка или монумент? Палья. Ах да. Простите. Актриса. Интересно, какая? Бокка. Фамилия-то у нее есть? Палья. Есть фамилия... Шведская. Бокка. Понятно, не египетская. Палья. Представить только: проснулся, а она – рядышком, под одеялом. Бокка. Ага. Лет тридцать назад. Палья. Извиняюсь, как вы сказали? Бокка. Я говорю, лет тридцать назад куда ни шло. А сейчас просыпайся не просыпайся – что толку-то? Под одеялом... (Отбирает журнал.) Пауза. Палья. Славный денек. (Молчание.) И лето нынче славное. Либеро Бокка не отвечает. Что говорите?.. Ничего? Стало быть, послышалось. Долгое молчание. А ласточкам и вовсе приволье. Каких трудов им стоило добраться до нас. Но зато и лето нынче – хоть куда. Бокка. Безмозглые твари. Палья. Почему же так? Бокка. Потому что выдумки ни на грош. Палья. Простите, не понимаю. Бокка. Я говорю, на земле столько разных стран, все можно повидать, а они всякий раз летят в одно и то же место. Глупые птицы... прямо буржуа какие-то... Палья. Это ласточки-то? Бокка. А кто ж? Бегемоты, что ли? (Снова молчание.) Палья (смотрит на часы). Четверть пятого. До ужина целых три часа. Бокка. Вот именно. Три часа. А я голодный. Палья. И голод какой-то скверный. Бокка. Вам откуда знать? Палья. Когда нечем заняться, вместе с тоской приходит голод. Скверный голод. Бокка. Скажете тоже! Голод - он ни хорош, ни плох. Голод есть голод. Палья. Однако с таким голодом лучше за стол не садиться. Вы бы, например, съели прямо сейчас отбивную? Бокка. Почему не съесть? На самочувствие не жалуюсь, значит, и аппетит на месте. Палья. У меня тоже самочувствие прекрасное. Но отбивная теперь не сгодилась бы. Другое дело что-нибудь сладкое... Мороженое... Бокка. Раз я голоден, значит здоров и желудок в порядке. Палья. Вот и у меня в порядке желудок, а главное кишечник: работает как часы... Если бы не ноги... Бокка. Ну, мои – ничего... Целый день шагаю, и хоть бы что. Палья. А мне трудно. Бокка. Все равно – заставляйте себя. Ходьба – дело полезное. Палья. Тем паче в наши годы. Бокка. Да во всякие годы полезное. В мои, ваши... Палья. Не думаю, что у нас с вами большая разница. Бокка. Каждому человеку столько, на сколько он выглядит. Сколько заслужил. Палья (помолчав). Молодые-то – на своих двоих больше не желают... Зять мой за сигаретами на угол ездит в машине... Бокка. Еще пару таких поколений – и дети пойдут сплошь безногие. Палья. Не приведи господь! Бокка. А вам-то что? Вас уж не будет. Палья. Да ведь и вас... не будет. Бокка. То-то и оно. И мне плевать, что там произойдет после меня. Палья. Я, помнится, одним из первых получил водительские права. Бокка. Это у всех дураков имеется. Палья. Теперь – да. А тогда нас можно было сосчитать на пальцах. Бокка. Ясное дело: тогда дураков было меньше. И до сих пор за рулем? Палья. Что вы! При нынешнем-то движении и сплошных авариях! Давненько уж не приходилось. Да и машины у меня нет. Бокка. Стало быть, нутро сопротивляется. Палья. Как прикажете понимать? Бокка. Ну, раньше чума была, эпидемии разные... А теперь – автомобили. Все одно, кому суждено помереть – помрет. Палья. Теперь одной осторожности мало. И ловкость-то не всегда поможет. Бокка. От ваших машин только вред здоровью... а от ходьбы, наоборот, польза. Глядишь – аппетит нагулял. Палья. И напрасно. Бокка. Как напрасно? Палья. В нашем возрасте увлекаться едой ни к чему... Бокка. Это в вашем возрасте. А я, если не поем, как больной. Мой организм нуждается в питании. Без аппетита давно бы ноги протянул. Палья (после паузы). Эх, хорошее было лето, сухое. Виноград уродится на славу. То-то крестьяне порадуются. Бокка. Крестьяне у него порадуются, ласточки порадуются. Вы мне скажите: вам-то что за дело, кто там обрадуется и почему. Палья. А то, что из хорошего, спелого винограда вино выйдет... Бокка. Вино больше из винограда не делают! Больше ничего не делают как положено! Даже любовь у них и та на людях, всем скопом. Даже у любви отняли поэзию. Все исковеркали. Весь мир! И чего ради? Чтобы делать стиральный порошок. Поля, моря, леса – все отравили, чтобы наши трусы стали еще белее прежнего. Палья. Зато жизнь благоустроилась. И свободы больше. Бокка. Это как понимать? Палья. В наше время ни один журнал не поместил бы фотографию раздетой женщины, как здесь у вас. Бокка. В наше время мы сами раздевали женщин. Так-то оно лучше было. Опять же, приятнее... Палья. А на улице теплынь. Вы жару любите? Бокка. Когда не слишком жарко. И холод люблю, когда не слишком холодно. Палья. Я, представьте себе, все лето не расставался с джемпером. Даже на солнцепеке. Правда, был в шляпе. Шляпа защищает от жары и холода. Я зимой ношу шляпу, и простуда нипочем. В мои-то семьдесят шесть! (Ожидает реакции собеседника, но напрасно.) А вы, наверное, думали, мне больше? Бокка. Чего больше? Палья. Ну, лет. Бокка. Сколько, вы сказали? Палья. В марте семьдесят шесть стукнуло. Вы бы дали мне семьдесят шесть? Бокка. Дал бы все до единого. В вашем возрасте не мешает держаться пободрее. Палья. В каком смысле? Бокка. Да во всех смыслах. Вот как я: держусь молодцом, а мне в октябре тоже семьдесят шесть стукнет. Палья. Так, значит, мы одногодки! Бокка. Хотя с виду и не скажешь. Палья. В молодости нас называли железными людьми. Мы и вправду были как железные. Бокка. Мы и сейчас... Палья. Из железа? Бокка. Да. И сейчас из железа. И раз мы с тобой ровесники, говори мне «ты»! Палья. Ты для своих лет хорошо выглядишь. Бокка. Я всегда хорошо выглядел. Палья. А мои годы не спрячешь. И то сказать, семьдесят шесть – возраст немалый. Бокка. Это двадцатилетним так кажется. Кому девяносто, думают наоборот. Палья. Дед мой говорил: после семидесяти каждый год – подарок. Бокка. Само собой, тогда семьдесят означало глубокую старость. А нынче средняя продолжительность жизни увеличилась. Потому что если ты здоров... Палья. Я могу хоть камни глотать, и ничего... Бокка. Жевать-то можешь? Челюсть небось вставная? Палья. Неужели заметно? Бокка. Нынче и молодые туда же... Вон, по телевизору улыбаются... Вроде красиво, а приглядишься – все с протезами. Все. И ведь не нужно, а делают. Для красоты! Палья. Или чтоб к зубному не ходить. Бокка. У тебя со здоровьем-то как? Диабет, нефрит, артрит... Палья. Ничегошеньки. Врачи говорят, легкий артериосклероз. Оно понятно: сосуды не те, что прежде. Но я ничего не замечаю. Бокка. А... предстательная? Палья. Шесть лет назад вырезали. Зато потом бегал как мальчик... некоторое время. Бокка. Меня не резали, не зашивали. Цел-невредим. Крепок и силен, как в двадцать лет. Только вот давление малость скачет. Что правда, то правда. Но это потому, что кровь у меня напористая. Хорошая кровь. Палья. У всех недугов одна причина – старость! Бокка. Скажи лучше, возраст: это не одно и то же. Тебя как звать-то? Палья. Палья. Луиджи Палья. Бокка. А меня Либеро Бокка. Обмениваются рукопожатиями. Палья. Просто не верится, что взяли и познакомились. Бокка. Почему? Палья. Потому что одногодки. Бокка. Ты думаешь, кроме нас с тобой все уже померли? Палья. Нет, не думаю... Нас ведь много было... Помню, перед армией медосмотр проходили. Стояли в очереди голые, как червяки. Народу полным-полно. А мне стыдно без штанов-то: все на виду. Бокка. Лучше все на виду, чем вообще ничего. Еще забракуют как негодного. Палья. Ну да!.. Меня определили в тяжелую артиллерию. Бокка. А я в пехоту подался. Палья (с состраданием). В пехоту? Бокка. Царицу полей. Палья. Не будь артиллерии – твоя царица... Бокка. Да брось! Это мы тогда твердили, когда бегали без штанов перед комиссией... Палья. Пятьдесят шесть лет тому назад... Бокка. Неужели так много? Хотя правда: пятьдесят шесть. Палья. Когда меня обрили, я чуть не лопнул от злости. Думал, на меня лысого девушки и не посмотрят. Парень-то я был ничего. Бокка. А я был точно как сейчас. Ну ничуть не изменился. Палья. И такой же седой? Бокка. Седина не в счет. Кстати, я был блондин. Палья. Полгода прошло – лейтенант говорит: Палья Луиджи, тебе присвоен чин капрала. Для начала пойдешь капралом в штрафную роту. (Смеется.) Хорошие были времена. Бокка. Ничего себе хорошие. А война? Палья. Хорошие потому, что нам было по двадцать. Бокка. Война уничтожила почти всех, кому было по двадцать. Палья. Сколько их погибло на моих глазах... Помню, однажды... Бокка. Ты где живешь-то? Тут, что ли? Палья. Вон, на бульваре, дом 607, где остановка. А ты? Бокка. По ту сторону, за новым магазином. Палья. Живу у дочери. Привел Господь. Бокка. Что, не ладите? Палья. Ни то ни се... Плохого не скажу, но характер... Властная, несговорчивая... Остальные дети вообще не захотели брать меня к себе после моего несчастья. Кому нужен старик... Бокка. А твоя дочь - взяла. Палья. Потому что выгодно. Моя пенсия идет на оплату квартиры. Выгодно ей с мужем, выгодно их старшей дочери. Они без конца что-то покупают. К концу месяца от счетов не продохнешь... Бокка. У моего сына в доме то же самое. Только и знают, что покупать да покупать. Сноха, правда, порядочная. Суп мне готовит по вечерам. Хорошая сноха. Палья. Раньше я жил у другой дочери – у Джулианы. С той мы ладили. Бокка. А после ужина наливает вина полстакана, чтобы не скучно телевизор смотреть. Телевизор-то смотришь? Палья. Смотрю, но они выключают, когда сами не смотрят. Накладно переводить электричество на меня одного. Бокка. Не люблю я эти телевизоры. Мелькает перед глазами, мелькает... Палья. Ей было около сорока. Я уж думал, все, заживем спокойно, так нет: влюбилась. Он тогда в Швейцарии работал. Бокка. Кто влюбился? Палья. Дочь моя, Джулиана. Решили ехать вместе в Швейцарию. Только не суждено им было. По дороге машина перевернулась. Он-то выжил, а она... Почему именно она?.. Почему не эта моя дочь, или зять, или оба вместе. Все было б лучше. Бокка. Так уж заведено. Помирают не те, кому надо. Палья. Вот-вот. И сразу остальные дети заговорили, что мне одному нельзя; мол, умру, никто не узнает... Бокка. Будто помирают одни старики. Палья. ...Переворошили весь дом, поделили как ни в чем не бывало имущество, словно я уже давно в могиле, а меня самого отправили сюда, к Мариучче. Сказали: чтобы не был один. Но выходит, я еще более одинок, чем в одиночестве, потому что дочь с зятем все время на работе, внуки тоже вечно пропадают. Я-то думал, хоть они будут со мною... Куда там... Поняли, что кубышки с деньгами у меня нет, и сторонятся как чумы. Бокка. Дети! Палья. Дети! В их годы пора уважать старших. У нас в семье, помню, главным был дед. Ему первому подавали за столом. Мне же достаются остатки... Бокка. А мне сноха по вечерам суп готовит. Палья. Внукам – вот по такому (показывает) бифштексу для роста; сами бифштексы едят, потому что работают, а мне салат и половину яблока... Бокка. Я без мяса не могу. Без мяса и без красного вина – не могу. Ух!.. Как я люблю мясо! Палья. ...И если я протестую, они поднимают меня на смех. Бокка. Наш дом, можно сказать, полная чаша. Раз в неделю сноха идет по магазинам, загружает полный холодильник. А через несколько дней глядишь – уже пусто. Палья. С тех пор как я бросил курить, тянет на сладкое. Покупаю карамельки. Так вот, дочь говорит, что в моем возрасте стыдно увлекаться конфетами. Отбирает у меня карамель и отдает своим детям... Появляется Амбра, полная, лет шестидесяти пяти, с крашеными волосами. Зовет кота: кис-кис-кис-кис-кис... Палья (не замечая ее). Что же мне делать. Если я больше не расту и не работаю, умирать с голоду? Ни мяса, ни конфет... Словно я всю жизнь не тянул лямку, чтобы прокормить семью. А ведь жизнь раньше была похуже теперешней... Амбра. Кис-кис-кис-кис-кис... Палья. Тогда не просто работали, а спину гнули. Это уже потом появились всякие расписания... Бокка. И короткая неделя... Палья. Восьмичасовой рабочий день... Бокка. И оплаченный отпуск... Палья. Профсоюзы, которые все проверяют. Чьи это завоевания? Наши! Но нам-то некогда было пользоваться этими благами. А они пользуются! Бокка. Они даже на работу и то в машинах ездят. Амбра. Вы тут не видели котика? Бокка (словно она спросила про марсианина). Какого еще котика?! Амбра. Котик - это маленький кот, то есть который еще не вырос. Вы знаете, что такое кот? Я объясню. Это животное с пушистой шерстью, усами и хвостом. Оно мяукает. Вот так: мя-а-а-у! Бокка. У нас только и времени что за котами смотреть. Амбра. При чем здесь время! Если прямо перед вами пробежит кот, неужто вы не заметите? Я собиралась его накормить, но появился какой-то пес... И он удрал... Бокка. Кто, пес? Палья. Да не пес! А кот! Кис-кис-кис-кис-кис... Как сквозь землю провалился. Не дай бог, погибнет от голода. В нашей округе недавно мышей морили. Вот несчастье! Палья. Почему несчастье? Амбра. А как же! Ведь мыши существуют неспроста. Господь Бог создал их для того, чтобы кошки могли прокормиться. Но человек вмешивается не в свои дела и уничтожает мышей. Бокка. Господь Бог и бронтозавров создал. Они вон вымерли, никто и не заметил. Амбра. Между бронтозаврами и мышами есть некоторая разница. Бокка. Вы думаете? Амбра. Смейтесь, смейтесь. Я не сержусь. У меня хороший характер. Если увидите кота, пожалуйста, сообщите мне. Просто сообщите, и все. Меня зовут Амбра. Еще по старой привычке называют воспитательницей. Я до недавнего времени работала воспитательницей в детском саду... Палья. Теперь - на пенсии? Амбра. На отдыхе... Скучаю без детишек. По счастью, в нашем доме их много, и они ходят ко мне в гости. Мечтала иметь своего... Но оказалось - не судьба. Впрочем, я прожила спокойную жизнь, хотя и не замужем. Смотрите, как располнела - потому что никаких забот. Кушаю что хочу, ни в чем себе не отказываю и всю пенсию трачу на себя. Зачем откладывать? Для кого? У меня уютная квартирка... Видите окно с гвоздикой? Это моя спальня... Бокка. Вон он, кот-то... Амбра. Где? Бокка. Туда побежал... Амбра. Значит, к дому. Благодарю вас, до свидания. (Уходит.) Палья. Он вправду побежал? Бокка. Кот-то? Да нет, это я так. Чтоб отвязалась. Иначе мы бы тут до завтра слушали болтовню про всю ее жизнь... Палья. Держится молодцом... Симпатичная дама... Бокка. Сдается мне, была изрядной шлюхой. Палья. Ну, неужели? Бокка. Даю голову на отсечение. Палья. Выходит, лет пятьдесят назад мы могли с ней спать и говорить про любовь? Бокка. Никогда не говорил про любовь со шлюхами. (Пауза.) И кота выдумала нарочно. Для прикрытия, чтобы завязать разговор. Больно уж ты ей приглянулся. Палья. Я? Приглянулся? Да ты что? Бокка (передразнивая ее). «Видите окно с геранью? Это моя спальня». А сама только на тебя и смотрит. Палья. На меня? Бокка. А взгляд-то запрограммированный. И не говори, что ничего не заметил. Не будь я рядом, увела бы тебя к себе. А что? Тебе понравится. Сам сказал: симпатичная. Палья. Да я просто так. Бокка. Просто так. Чего ж тогда волочился за ней? Палья. Я? Да помилуй... Бокка. То-то... Всё вопросы задавал, чтобы, значит, удержать. Воспитательница из сада. Тоже мне. Небось работала по ночам в городском саду. Кого только воспитывала, неизвестно, и как. Я этих шлюх за версту различаю. Бывало, за полночь выйдешь из типографии – стоят. Полный тротуар. И ведь знали, что со мной не выгорит, а все равно напрашивались. Палья. Ты работал в типографии? Бокка. Главным наборщиком. Заголовки делал. Помню, когда скинули первую атомную бомбу, я набрал заголовок. Во всю страницу крупными буквами: «Атомная бомба над Хиросимой». Хорошие были времена... Палья. Чего ж хорошего? Что бомбы бросали? Бокка. А то, что я был человеком, я что-то значил. Со мной сам директор уважительно обращался: «Господин Бокка, господин Бокка...» Палья. А я счетоводом работал в большой фирме. Будь у меня образование, стал бы бухгалтером, сделал бы солидную карьеру... Бокка. У себя в типографии я был человеком видным. Лучше всех верстал. Палья. Нас трое ушло на пенсию. Двое полгода спустя умерли от тоски. Бокка. Ну и глупо. Чего тосковать-то? Свое отработал - пускай теперь другие вкалывают. Верно? Палья. Первый месяц все назад тянуло. На работу. Бывало, приду к проходной и жду, что заметят, скажут: ступай, мол, работать. Бокка. А мне все едино, хотят, чтобы отдыхал, – отдыхаю. В типографию ни ногой. Кому нужно, знали, где меня искать. Палья. А искали? Бокка. Нет. И я тоже не искал никого. Палья. Стоял у самой проходной, но сослуживцы, особенно из молодых, делали вид, что не замечают. И я со временем перестал рано просыпаться. Хотя работать могу и сейчас по-прежнему. Вместо этого гуляй без дела и жди, когда пройдет время, которому нет конца. Бокка. Не пойму, дни летят, а часы тянутся еле-еле... Палья. Так и жизнь пролетела. Бокка. И вообще, годы мчатся, словно им кто хвост подпалил... Палья. Угощайся. Бокка. Что это? Палья. Карамель, не видишь? жүктеу/скачать 259.5 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|