Караваева Е. М. Своеобразие азиатско-американской литературы второй половины XX века

Особое внимание критики и литературоведение США уделяют творчеству азиатско-американских авторов. Внимание исследователей сконцентрировано прежде всего на проблеме ассимиляции иммигрантов и вопросах сохранения национального самосознания и культуры.

Творчество азиатско-американских писательниц сложно анализировать с позиции традиционного литературоведения. Стилевая разнородность и религиозно-философская вариативность их произведений велики, и даже в этой связи описывать стиль и жанр, уделять внимание способам классификации поколений, исследовать религиозные, этнические и национальные предпочтения авторов является непростой задачей. Этих писателей связывают лишь общие закономерности реакции творческого сознания на определенные сдвиги в восприятии культуры, национальной традиции, проблемы (само)идентификации в изменившемся мире. Поиск какой-либо сформировавшейся общей эстетики у этих авторов был бы преждевременным и неверным, хотя говорить о возникновении определенных эстетических констант, системы художественных приемов, находящихся в стадии становления все же можно.

Большинство азиатских писательниц первого поколения, иммигрировавших в США в конце XIX века, прожили жизнь, полную суровых испытаний и не оставили художественных документов. Официальное рождение женской азиатско-американской литературы приходится на начало XX века, когда появились произведения Суи Син Фар, Оното Ватанна, Этсу Сугимото и Джейд Сноу Вонг. Азиатско-американское литературное движение стало одним из самых значительных в истории американской литературы и всего лишь за три десятилетия добилось всеобщего признания. Современные азиатско-американские писательницы являются потомками различных культур: китайской, японской, корейской, филиппинской, индийской, пакистанской, лаосской и вьетнамской. Причины, заставившие их приехать в США, разнообразны: от получения образования и поиска работы до бегства от политических репрессий. Творчество азиатско-американских писательниц рассматривается как единая группа в контексте американской литературы, поскольку этих женщин объединяет общая история дискриминации азиатских меньшинств, а также политика американских властей по отношению к женщинам восточного происхождения. При этом любые обобщения поспешны, так как необходимо подчеркнуть существующие различия внутри данной группы писательниц.

Термин «азиатско-американский» появился в 70-е годы XX века как результат социального движения за расширение прав представителей национальных меньшинств. Именно в этот период произошла резкая и масштабная смена общественного сознания. Война во Вьетнаме стала третьей по счету за тридцать лет, которую США вели в Азии. Ежедневные телевизионные репортажи о бомбежках мирных поселений и невинных жертвах вызвали сложные и противоречивые чувства у многих азиа-американцев. Набравшее силу женское движение и борьба за гражданские права способствовали укреплению чувства принадлежности этническому сообществу и вызвало волну поиска национальной идентичности.

В это же время появились первые публикации об истории азиа-американцев, а выпущенные в начале 1970-х три антологии азиатско-американской литературы обозначили появление новой области культуры.

Первым из трех стал сборник «Азиатско-американские авторы» (1972) под редакцией Кайи Хсу и Хелен Полубинскас, в который вошли рассказы и стихи американцев китайского, японского и филиппинского происхождения. В 1974 году вышли два сборника: «АЙИИИИ!: Антология азиатско-американских авторов» под редакцией Фрэнка Чина, Джеффри Пола Чана, Лоусона Фусао Инада и Шона Вонга и «Азиатско-американское наследие: антология прозы и поэзии» под редакцией Дэвида Ксин-Фу Ванд. Каждый из редакторов по-своему определял понятие азиатско-американской литературы. Хсу и Полубинскас отдавали предпочтение гражданству автора и количеству лет, прожитых в Америке; Чин и его коллеги требовали «аутентичности». Определение Ванд было самым широким и позволило включить авторов, происходящих из стран Тихоокеанского бассейна. В последующие два десятилетия азиатско-американская литература развивалась в двух направлениях: с одной стороны постоянно открываются ранее неизвестные произведения, с другой – появляются новые авторы, вдохновленные популярностью и общественным признанием таких авторов, как Максин Хонг Кингстон и Эми Тэн.

Формирование азиатско-американской литературы имело непосредственное отношение к традиционно «исключающей» традиции американской литературы. Именно маргинальный статус этнической литературы позволил по-новому оценить классическую традицию. Пограничное положение азиатско-американской литературы находит отражение и в текстовом решении, демонстрирующем иное отношение к традиционным понятиям эстетического единства, и как следствие, иначе функционирует в культуре. Азиатско-американская литература никогда не являлась отражением традиционного классического канона. С одной стороны азиатско-американские писатели не смогли выработать универсальную форму, определяющую развитие этнической литературы. С другой стороны азиатско-американская литература не была основана как эстетическая доктрина, способная примирить социальные противоречия посредством творчества. Таким образом, азиатско-американская литература не приобрела статус культуры этнического меньшинства, но при этом и не смогла ассимилироваться в американской литературе «мейнстрима». Анализ творчества писателей данной категории становится попыткой рассматривать его в рамках материального контекста создания и восприятия. В этой связи крайне важным является первое критическое исследование Элейн Ким «Азиатско-американская литература: введение в творчество и социальный контекст.» (1982), в котором автор подчеркивает, как литература отражает социальную историю жизни азиатов в Америке, но в меньшей степени уделяет внимание самой литературной ценности произведений. Ким утверждает, что подобный выбор обусловлен не отсутствием стилистической или риторической сложности, но способностью литературы «уловить движение между историей и творчеством».

В контексте истории азиатско-американской литературы как оппозиционного движения по отношению к культуре «мейнстрима» творчество азиатско-американских писательниц сыграло значительную роль.

Испытывая острую необходимость заявить о себе, первые азиатско-американские авторы стремились к созданию унифицированного литературного выражения, нежели к отражению неоднородности опыта этнического сообщества. Одним из важных шагов стала замена стереотипа лживых, расистских и ущемленных азиатов более реалистичными, целеустремленными и сильными образами. Именно поэтому в период становления азиатско-американской литературы выделялись произведения авторов – мужчин, которые отдавали предпочтение реалистичным и натуралистическим репрезентациям. Один из первых сборников – «АЙИИИИ!: Антология азиатско-американских авторов» под редакцией Фрэнка Чина, Джеффри Пола Чана, Лоусона Фусао Инада и Шона Вонга (1974) – очень точно отвечал этим принципам. Поскольку данный сборник включал произведения, многие из которых были ранее недоступны или неизвестны, считается, что его появление фактически создало «канон» новой азиатско-американской литературы. Работы Карлоса Булосана, Фрэнка Чина, Луиса Чу, Джона Окада, Тошио Мори, Шона Вонга и писательницы Хисайи Ямамото, представленные в сборнике, сформировали базу оппозиционной литературной формации, бросившей вызов исключительности и доминированию американского канона.

В 70-х годах XX века женщины – писательницы и критики – начали оспаривать преимущественно мужскую конструкцию азиатско-американской литературы, заявляя о необходимости выразить неоднородность этнического сообщества в отношении их происхождения и классовой принадлежности. Социальный контекст, который дал импульс критике «мужского» лица азиатско-американской литературы и требованию большего внимания к женскому творчеству, был обусловлен соединением разнообразных составляющих: набравшее силу женское движение и феминистские теории, а также новая волна иммиграции из стран юго-восточной Азии, начавшаяся в 1975 году. Все это значительно изменило и разнообразило лицо этнической литературы.

Расцвет этнической сознательности, борьба за гражданские права и антивоенное движение в 70-е годы XX века дали импульс новому витку развития азиатско-американской литературы. За последние три десятилетия XX века тематика азиатско - американской литературы концентрировалась на жизни в США и формировании идентичности в межкультурном пространстве. Данная тема находит отражение в разных жанрах, и многие произведения получили престижные награды. Особенно выделяется творчество Максин Хонг Кингстон, чей первый роман «Воительница» получил государственную премию в 1976 году; два последующих романа также были отмечены различными наградами. В «Воительнице» Кингстон описывает жизнь молодой американки китайского происхождения, которая стремится найти свое «я», выбирая между американским индивидуализмом и китайскими традициями взаимной зависимости и ответственности.

Феноменальный успех «Воительницы» способствовал тому, что статус азиатско-американской литературы значительно вырос. Кингстон стала лидером целого поколения азиатско-американских писательниц, которые ориентировались на традиционную восточную мифологию и новые феминистские идеи. Эми Тэн – американка китайского происхождения - продолжает исследовать тему борьбы культур и поколений в своих романах «Клуб радости и удачи» (1989) и «Жена бога кухни» (1991).

Творчество азиатско-американских писательниц значительно изменило некоторые формальные условности, существовавшие в ранней литературе «пограничья». В то время как некоторые авторы использовали реалистические и натуралистические репрезентации, линейное повествование, образ протагониста – мужчины, выражающего единственную точку зрения, новое поколение писательниц пересматривает эти условности и даже вовсе отходит от них. Характерными особенностями их творчества становятся нелинейное, «мозаичное» повествование, множественная перспектива, антимиметическая репрезентация и смешение жанров. Новые разнородные произведения значительно изменили модель азиатско-американской литературы и поставили ряд вопросов о взаимоотношениях пола и жанра, языка и субъективности, личной и общественной памяти. К примеру, в романе Джой Когава «Обасан» (1982) действие начинается в 1972 году – три десятилетия спустя трагического выселения японских канадцев. Однако в ходе повествования автор переплетает разные временные периоды, личную память персонажей, их сны, дневники, письма, а также исторические документы с целью придать больший драматизм намерению рассказчицы – nisei, японки, рожденной в Америке – восстановить события, приведшие к потере родителей, распаду семьи и всего японского сообщества. Вместо унитарного, линейного развития «Обасан» рассказывает о жизни героини через модернистскую композицию фрагментов, переходя от первого лица к третьему, чередуя личные воспоминания и официальные документы.

Азиатско-американские писательницы часто прибегают к жанру автобиографии, рассказывая свою историю выживания и становления в США. Для азиа-американцев и для женщин вообще абсолютно естественно задаваться вопросами «Кто я?» и «Где мое место?». Представительницы второго поколения иммигрантов сначала воспринимались как тихие и скромные восточные девочки, но позднее превратились в успешных американок, которые выработали свои собственные правила. Двойной маргинальный статус – в отношении пола и расы – заставлял их выйти за общественно установленные рамки и позволил создать новое пространство, в котором могут мирно сосуществовать старый и новый миры, их прошлое настоящее.

По мере увеличения числа иммигрантов из Азии в американском обществе росли враждебность и предубеждение по отношению к выходцам с Востока, которых многие воспринимали как «желтую угрозу». Рожденному в Америке второму поколению пришлось бороться с этим негативным стереотипом. В отличие от своих родителей они были лучше образованы, говорили по-английски и ели американскую еду. Они знали, что успех зависит от того, насколько хорошо они смогут адаптироваться и ассимилироваться в американском обществе.

Начиная с 1970-х молодые азиатско-американские писательницы пытаются создать пространство, в котором каждый, независимо от пола, расы, классовой принадлежности может жить, не подчиняясь общественной иерархии. В таком пространстве исчезают социально установленные границы. Писатели легко могут соединить свое потерянное прошлое и фрагментарное настоящее в попытке найти себя, не делая выбор между западной и восточной культурой.

Поскольку осознание своего прошлого является важной составляющей в понимании своего «я», большое число молодых азиатско-американских писательниц возвращается к своим корням и анализирует жизнь матерей. Важно отметить, что современные писательницы создают романы на основе собственной жизни или жизни родителей: «Глиняные стены» Ким Ронянг (1987) , «Жена бога кухни» Эми Тэн (1991) и «Тысяча золотых осколков» Рутан Лум Маккун. Создание произведений с автобиографическими элементами свидетельствует о том, что у авторов уже нет необходимости громко заявлять о себе в форме прямой автобиографии; они перерабатывают свой горький опыт в художественных произведениях.

Современные азиатско-американские писательницы продолжают творить в различных жанрах и демонстрируют великолепное разнообразие стилистических решений: от сложных психологических шарад («Обасан» Джой Когава, 1980), масштабных исторических полотен («Весенняя луна» Бетж Бао Лорд, 1981) до футуристической притчи («В долине любви» Синтии Кадохата, 1992). Этнических писательниц по-прежнему волнует вопрос «Кто я?» Несмотря на маргинальный статус в американском обществе, их взгляд на свою этническую принадлежность, место в обществе, их прошлое и будущее совсем не мрачен. Они нашли себя в том пространстве, которое сами создали, а их творчество иллюстрирует борьбу, силу и достижения.

Творчество азиатско-американских писательниц играет важную роль в формировании этнической идентичности, как личностной, так и групповой. Появление азиатско-американской литературы в 70-х годах XX века послужило значительной переоценке американского литературного канона, а произведения азиатско-американских писательниц изменили политические, социальные и литературные устои самой этнической литературы.

Библиография

1. 
   Владимир Прозоров «Ступени свободы. Очерки истории и литературы США 1950-2000». Петрозаводск, КПГУ, 2001
   
2. 
   The Oxford Companion to Women’s Writing in the US, edited by Cathy N.Davidson, Linda Wagner-Martin. NY Oxford, Oxford University Press, 1995
   
3. 
   Kim, Elaine. “Such Opposite Creatures: Men and Women in Asian American Literature.”
   

4. 
   Ling, Amy. Between Worlds: Women Writers of Chinese Ancestry. - New York, 1990 –
   

Многие исследователи отмечают исключительную роль языка в процессе этнической идентификации, особенно при необходимости «оградить», отличить свой этнос от другого. Родной язык человек усваивает как некоторую природную данность, без видимых усилий. Язык же является хранилищем всего разнообразия накопленных знаний, жизненного опыта, обычаев этноса, которые можно сохранить во времени и передать следующим поколениям. Из этого возникает представление о естественной принадлежности носителя языка к языковой и национальной общности «мы». При этом язык как некое объективное явление (как и традиция) может быть воспринят только в сравнении, только тогда, когда мы узнаем о существовании других – иностранных языков.

Вопросы этнической идентичности наиболее актуальны в зонах контакта культур, где часто формируется так называемая бикультурная ориентация «как целостный набор взаимосвязанных мыслей, чувств и поведенческих репертуаров, который отличается как от доминирующей культуры, так и от жесткой этнически обусловленной идентичности». Ярким примером подобной ситуации может послужить опыт китайских иммигрантов в США.

Проблемы культурного многообразия и мультикультурализма находятся в центре внимания американских социологов, филологов и литературоведов. Ведь в американской литературе, несмотря на все изменения, по-прежнему сохраняются в качестве основных ориентиров образы страны, ее настоящего и будущего, а также людей ее населяющих. Литература США всегда была озабочена проблемами осознания национальной идентичности, того, что значит быть американцем. Произведения авторов – представителей этнических меньшинств отмечены множественностью культурных традиций, они окрасились в иные тона, дополнились множеством оттенков.

Китайская диаспора в США является одной из самых многочисленных и значительных, а произведения американских писателей китайского происхождения получают широкое признание как среди критиков, та и у широкой читательской аудитории. Одной из ярких представительниц писательниц – иммигранток второго поколения является Эми Тэн. В своих произведениях она обращается к вопросам формирования этнической идентичности своих ровесников – детей иммигрантов первой волны, рожденных и выросших в Америке.

Одним из главных средств выражения культурных различий в романе становится язык. Билингвальные вкрапления, прежде всего, в форме пословиц и поговорок, создают эффект пребывания матерей между англоязычной и китайской культурой. В то же время автор признает язык инструментом диалога между поколениями.

Дочери понимают китайский, но говорят исключительно по-английски. Напротив, матери говорят на смеси китайского и английского, что зачастую смущает их дочерей. Наблюдая за старшим поколением, Джун замечает: «Тетушки радости и удачи начинают понемногу болтать, практически не слушая друг друга. Они говорят на своем особом языке, смеси ломаного английского с каким-нибудь из китайских диалектов» [Тан, 2007: 38].

Этот язык – форма самоутверждения в чужой культуре, способ сохранения значимости в новой реальности Америки. К тому же, иностранные слова в речи матерей выражают аспекты идентичности, не имеющие эквивалентов в другом языке. Слова, подобные lihai, chuming, nenghan, должны сохраниться с тем, чтобы передать их силу и значение. Для Инг-Инг сущность ее характера до превращения в потерянную душу, «призрак», заключается в слове lihai: «Когда я была ребенком в Уси, я была lihai. Дикой и упрямой. Насмешливой. Своевольной. Я была слишком хороша, чтобы кого-то слушать» [Тан, 2007: 347]. Ее уверенность в обладании особым знанием выражена словом chuming.

Для Роуз nenghan выражает способность матери действовать решительно, как, например, когда Ан-мей вызывает дух своего сына после его гибели. В другой сцене способность Ан-мей к синтезу языков позволяет ей выразить, от имени дочери, растерянность Роуз, тяжело переживающей развод. Когда Ан-мей жалуется, что психиатр Роуз делает ее hulihudu и heimongmong, Роуз соглашается: «Это правда. Все вокруг меня казалось heimongmong. Я никогда не задумывалась над тем, как это можно выразить по-английски. Кажется, самыми близкими по значению были бы выражения «прийти в замешательство» или «темный туман» [Тан, 2007: 266].

Переход от английского к китайскому выражает ощущение отверженности героинь и состояние ярости, как, к примеру, в эпизоде, когда мать Джун ругает ее за недостаточное старание в игре на пианино: «Какая неблагодарность, - услышала я, как она ворчит про себя по-китайски. – Будь у нее столько таланта, сколько норова, она уже сейчас была бы знаменита» [Тан, 2007: 190]. Смена языковых кодов может также инициировать переход на иной уровень интимности, когда героиня говорит по-китайски, вручая дочери в подарок нефритовый кулон. Для того чтобы выразить недовольство своим американским зятем, который упорно заставляет ее говорить по-английски, Инг-Инг использует китайский исключительно в разговоре с дочерью. Намеренные деформации языка используются, чтобы выразить завуалированный протест. Инг-Инг насмешливо называет профессию своей дочери «архи-теки», а Ан-мей отзывается о психиатре Роуз как о психо-фокуснике. Использование китайского – своего рода форма сопротивления гегемонической культуре.

Будучи средством выражения уникального культурного положения говорящих, «мультиязык» исключает из дискурса так называемых чужих. Для дочерей особое значение материнского языка требует перевода. После смерти матери Джун осознает: «Между мной и мамой никогда не было настоящего взаимопонимания. Мы переводили сказанное друг другом каждая на свой язык, и, кажется, я слышала меньше того, что говорила мама, а она, наоборот, больше, чем сказала я» [Тан, 2007: 42]. Матери обеспокоены тем, что их знания и факты истории семей, сохранившиеся в их языке, могут исчезнуть после их смерти. В какой-то момент Джун осознает, как важно для тетушек сохранить состояние «радости и удачи»: «Они испуганы. Они видят во мне своих собственных дочерей, не очень-то интересующихся их прошлым и ничего не знающих о надеждах, с которыми их матери ехали в Америку… Дочерей, чьи куцые американские мозги не способны понять, что слова «радость» и «удача», если их поставить рядом, превращаются в одно слово. Дочерей, которые вынашивают детей, понятия не имея о переходящей из поколения в поколение надежде» [Тан, 2007: 47-48].

Развитие навыков написания эссе на основе художественного произведения на продвинутом этапе обучения английскому языку
На продвинутом этапе обучения иностранным языкам в искусственных условиях (на занятиях) один из эффективных способов практического овладения иностранным языком предполагает формирование, развитие и совершенствование навыков письма на материале художественных произведений. Анализ и обсуждение художественного произведения традиционно выделяется в отдельный аспект изучения иностранного языка – занятия по домашнему чтению. Актуальными остаются вопросы, связанные с задачами и целями проведения занятий по домашнему чтению.

Домашнее чтение не является специальными занятиями ни грамматикой, ни словарем. Предполагается, что для работы с художественным произведением обучаемый, с одной стороны, уже заранее владеет необходимым объемом словаря и грамматических схем, хотя с другой стороны, само художественное произведение заставляет обучаемых расширять свой запас.

Хорошее знание содержания дает возможность обучаемым выйти за пределы основных объективно-художественных фактов произведения и, отталкиваясь от них, перейти к творческой деятельности. Целью творческой деятельности обучаемых становится генерирование собственных мыслей и идей и своего эмоционального отношения к персонажам, событиям, проблемам.

При работе над литературными произведениями очень важны письменные задания, которые носят проблемный характер и ориентируют на творческую переработку содержательной информации. Существенная роль принадлежит написанию различных видов эссе, цель которого состоит в развитии навыков самостоятельного творческого мышления и письменного изложения собственных мыслей. Это позволяет автору научиться четко и грамотно формулировать мысли, структурировать информацию, использовать основные категории анализа, выделять причинно-следственные связи, иллюстрировать понятия соответствующими примерами, аргументировать свои выводы.

Художественное произведение может послужить хорошей основой для написания аргументативного эссе, которое предполагает обоснование позиции на основе информации, полученной из чтения и личного опыта.

Рассмотрим возможности художественного текста для развития навыков написания эссе на примере романа одной из популярных современных американских писательниц Эми Тан «Клуб радости и удачи».

В основе композиции романа «Клуб радости и удачи» - рассказы-воспоминания представительниц двух поколений – матерей и дочерей. В первой главе романа Джин мей Ву (Джун) занимает место недавно умершей матери на традиционном вечере игры в ма-джонг среди пожилых тетушек. Именно они дают ей деньги на поездку в Китай и встречу со своими сводными сестрами-близнецами, брошенными ее матерью во время войны. В последней главе романа Джун совершает путешествие вместе со своим отцом. Ее рассказ занимает четыре главы и ведется от первого лица. Остальные главы представляют истории ровесниц Джун (Вэйверли Джонг, Роуз Джордан Хсу и Лены Cент Клэр), а также их матерей. Таким образом, составленный из 16 глав, роман объединяет семь рассказчиц: четыре дочери и три матери.

Роман затрагивает целый спектр тем, среди которых можно выделить проблему поиска идентичности, столкновение и взаимопроникновение культур, отношения матерей и дочерей. Проблематика произведения Тан создает хорошую основу для тематических эссе.